В АРКТИКУ НА ЛЕДОКОЛЬНОМ ПАРОХОДЕ «ДЕЖНЕВ»

1 февраля 1939 года Хромцов был назначен капитаном на новый ледокольный пароход «Леваневский», строившийся в Ленинграде, но плавать на нем ему не пришлось. Весной он серьезно заболел: сказались тяжелые условия прошлогодней зимовки.

5 мая Хромцов приехал в Москву на совещание в Главсевморпути, хотя очень плохо себя чувствовал. (Незадолго до этого, на Первом съезде профсоюза работников Северного морского пути, он был избран членом Пленума Центрального комитета союза). Сразу же после совещания его отправили на лечение в Ессентуки в санаторий Совнаркома. Состояние здоровья Николая Ивановича улучшилось, и когда он возвратился в Ленинград, то сразу же приступил к исполнению обязанностей капитана, но уже ледокольного парохода «Дежнев», на который был переведен по распоряжению начальника ГУСМП.

В конце июля «Дежнев» вышел из Ленинграда вокруг. Скандинавии в Архангельск, а оттуда - в Арктику,

Из письма Хромцова жене (от 13/VIII 1939 года):

«Я ушел из Ленинграда около 8 часов вечера 28 июля. По выходе в Финский залив начали ходовые испытания, которые закончили вечером 30-го, Машина принята на полную мощность. Шли до Архангельска хорошо, только в Балтийском море пришлось дрейфовать около 12 часов, тек как загорелась машина и пришлось перебирать... В Норвежские шхеры не заходил, шел весь путь морем и обогнул Нордкап. Шел с расчетом использовать Гольфстрим... Выигрывал на этом в сутки около 36 миль. Поэтому пришел быстрее, чем если бы шел шхерами. Судно мне нравится, в море ведет себя хорошо... В Архангельск пришел в ночь на одиннадцатое августа.

Пятнадцатого предполагаю выйти в рейс. Только все же очень поздно, и не знаю, как справлюсь. Вероятно, весь груз не успею выгрузить где нужно. Ледовые условия средние, У мыса Челюскин - лед 6 баллов. До Диксона будет 80 человек пассажиров, а от Диксона - около 40 человек. Много груза, придется загружать палубу так, что и не пройдешь. Грузят одновременно на четыре трюма...».

Опасения капитана оказались напрасными. «Дежнев» успешно выполнил задание по снабжению полярных станций и северных баз, доставив все грузы и пассажиров.

Из письма Хромцова жене (от 3/XI 1939 года):

«... Я сегодня утром пришел в Архангельск, Простоим в Архангельске, по-видимому, дней пять. Погрузимся лесом и пойдем в Мурманск... Основной рейс я закончил успешно. 21 сентября вышел из Усть-Таймыры в Архангельск, но по пути получил распоряжение идти в Игарку и взять груз для Диксона... 7 октября пошел с Диксона в Архангельск, Вел на буксире пароход «Молоков». В море был уже молодой лед. Не успел дойти до острова Белый - получил распоряжение вернуться, идти в Енисей (в Дудинку), где взять полный груз угля. Подошли ко мне ледоколы «Ленин» и «Литке» и все вместе направились обратно к Диксону, Около Диксона сдал «Молокова», а сам, в сопровождении «Ленина», пошел в Енисей, Все море и залив уже были покрыты льдом. Ледокол «Ленин» дошел с нами до Енисея и вернулся. Не успел я дойти до Дудинки, как получил новое распоряжение: вернуться обратно и идти вместе с «Сибиряковым», который буксировал большущий лихтер с углем. Дождался «Сибирякова» и вместе с ним отправились из Енисея с море. Погода стояла очень скверная: шторм, пурга, по реке несло лед. Работать было очень тяжело. В низовьях Енисея попали в очень сильную пургу. Ночью «Сибиряков» закричал «караул», не может больше тащить лихтер (а лихтер как раз размерами с «Дежнева»). Я шел впереди. Пришлось вернуться и идти на помощь «Сибирякову», чтобы взять у него лихтер. Пока подходил к нему да прицеливался, нас льдом прижало к мели. Сначала сел «Дежнев». Я пропустил мимо себя дрейфовавшего «Сибирякова» и через три минуты с мели сошел и отошел на глубину. В это время «Сибирякова» с лихтером выперло на мель. Дождался рассвета, стащил с мели «Сибирякова», взял от него лихтер и пошел дальше. Только 20 октября выбрался в залив. Ну и досталось нам! Не думал, что сможем выбраться. Условия работы были адские, Представляешь, шторм, пурга, сплошная пелена снега, видимости никакой, лед по реке несет очень быстро. Нас несло вместе со льдом - и не знаешь, куда принесет. Однако, хоть и с очень большим трудом, все же выбрались и лихтер вытащили. Правда, он мне корму здорово расковырял, но зато его спасли. В заливе встретил «Ленина», с ним уже легче стало. Лихтер оставил на Диксоне и втроем пошли на запад. Карское море прошли только благодаря тому, что стояли сильные южные ветры, старый лед отнесло на север и мы шли молодым. Эта навигация для меня была одной из самых тяжелых...».

По возвращении из Арктики «Дежнев» из Архангельска перешел в Мурманск. Шла война с Финляндией, и «Дежнев» из Главсевморпути был передан Военному ведомству, Хромцов же мобилизован в Военно-Морской флот и назначен командиром «Дежнева». Но из-за обострения старой болезни вскоре был отправлен на лечение в Ленинград в клинику Военно-медицинской академии. Вернулся он в Мурманск только в середине марта 1940 года. «Дежнев» в это время находился в море, и Николаю Ивановичу пришлось временно поработать в Морской инспекции Мурманского пароходства. В конце июня «Дежнев» был возвращен Военным ведомством Главному управлению Севморпути, и 1 июля Хромцов возвращается на судно капитаном.

В арктическую навигацию этого года «Дежнев», взяв в Архангельске 2000 тони груза, должен был завезти его в следующие пункты Арктики: Диксон, мыс Челюскин, острова Петра, остров Андрея, бухта Марии Прончищевой, остров Малый Таймыр, Усть-Таймыра, остров Русский, мыс Иванова, снова остров Диксон, а затем за лесом в Игарку - и в Архангельск.

Из письма Хромцова жене (от 27/IX 1940 года):

«... Сегодня на Диксоне встретился с пароходом «Сталинград», он идет в Архангельск, вот и воспользовался случаем написать тебе хоть несколько строк. Самую труд-нуга часть рейса закончил. Всех развез по местам, все выгрузил, и довольно успешно. Пока оценка работы хорошая. Вот сейчас, за ужином, слушали по радио, как борются полярники за выполнение заданий Правительства, причем отмечали работу «Дежнева» и «Седова». Надо тебе сказать, что рейс был очень тяжелый, но справились и все прошло, сверх ожиданий, хорошо и довольно быстро. Сейчас стою на Диксоне... Утром 28 сентября выхожу в Игарку за лесом. Сколько простою в Игарке - сказать трудно. Там скопилось много судов, образовалась пробка, и, по-видимому, придется задержаться. Из Игарки пойду с лесом или в Архангельск, или в Мурманск, в зависимости от того, куда будет дано направление грузоотправителем...».

По возвращении из Арктики «Дежнев» 3 ноября 1940 года вышел из Архангельска в Мурманск и прибыл туда 6 ноября. За отличное проведение навигации 1940 года капитану «Дежнева» Хромцову приказом начальника Главсевморпути И. Д. Папанина и начальника Политуправления Севморпути В. П. Рябчикова была объявлена благодарность. В середине ноября 1940 года «Дежнев» направляется на Шпицберген, где уже наступила полярная ночь и в море начались осенние штормы.

Из письма Хромцова жене (от 15/XI 1940 года):

«... Завтра, т.е. 16/XI вечером, или утром 17/XI выхожу в море на Шпицберген. Рейс предстоит тяжелый, потому что там уже полярная ночь. Я хотел успеть сходить при луне, но задержали. Сегодня полнолуние, а мы еще торчим в порту... Проходим в море, вероятно, суток двадцать, потому что на Шпицбергене надо сделать несколько заходов: Баренцбург, Грумант-Сити, Пирамида и еще раз Баренцбург. Хоть нехорошо плавать там между портами в полярную ночь, но придется. Буду осторожен, только бы благополучно добраться до Айс-фиорда...».

Вернулся «Дежнев» со Шпицбергена в Мурманск уже в 1941 году-18 января, ачерез месяц, после небольшого ремонта, ушел на зверобойный промысел в Белое море. В Мурманск он вернулся 16 апреля и снова встал на ремонт, продлившийся до 10 мая.

далее:  В начале войны в Мурманске