| Ледовыми трассами
А. Г. Николаева, М.С. Хромцова
СНОВА НА «САДКО» В ВЫСОКИЕ ШИРОТЫ В летнюю арктическую навигацию Н. И. Хромцов как капитан «Садко» принял участие в Третьей высокоширотной экспедиции Всесоюзного Арктического института Главсевморпути, начальником которой был опять назначен профессор Р. Л. Самойлович, а его заместителем по научной части - профессор В. Ю. Визе. Из статьи В. Ю. Визе «Третья высокоширотная экспедиция, на «Садко» 1937 года» («Проблемы Арктики», № 1, 1938): «... В план работ Третьей высокоширотной экспедиции на «Садко» в основном входили задачи, возложенные на экспедицию 1936 года и оставшиеся невыполненными вследствие неблагоприятных ледовых условий... Гидрографической частью ведал Н. И. Евгенов. Кроме того, в состав научных работников экспедиции входили: астроном проф. И. Д. Жонголович, геолог проф. М. М. Ермолаев, топограф В, М. Собенников, гидрохимик А. Ф. Лактионов, гидрохимик М. А. Долженкова, гидролог С. Ф. Лаврентьев, гидролог М. С. Хромцова, физик Л. С. Боришанский, физик В. П. Берденников, гидробиолог Г. П. Горбунов, гидробиолог проф. П. И. Усачев, гидробиолог-лаборант Т, С. Пергамент, гидрограф А. А. Кухарский, гидрограф В. X. Буйницкий, подрывник (он же помощник гидролога) В. К, Гордеев, фотограф В. В. Янике, механик Я, М. Цельм, студенты-практиканты П. А. Шумский и Р. С. Елтышева. Капитаном корабля, как и в 1936 году, был Н. И. Хромцов. На борту «Садко» находилась также группа зимовщиков станции на островах Де-Лонга в составе 7 человек во главе с Л. Ф. Мухановым...». 26 июля в 6 часов 10 минут утра «Садко», стоявший на городском рейде Архангельска, снялся с якоря и пошел в море, имея на борту 43 человека команды, 22 научных сотрудника, 7 зимовщиков, 10 строителей и 3 пассажиров, следовавших до Диксона. На Диксон «Садко» прибыл 31 июля, а 4 августа вышел к проливу Вилькицкого, взяв под проводку пароходы «Беломорканал» и «Ванцетти», которых надлежало провести до встречи с «Ермаком», Ледовая разведка, произведенная 8 августа с самолета, взятого на борт «Садко» еще в Архангельске для передачи «Ермаку», показала, что на севере и северо-востоке Карского моря располагается очень тяжелый сплоченный лед. Проход на восток возможен только береговой полыньей - у островов Шхеры Минина и у полуострова Михайлова, «Садко» пошел по указанному самолетом пути и вскоре вышел на чистую воду, встречая лишь отдельные полосы льда. 10 августа он достиг острова Русского, к которому тяжелые льды подходили вплотную. Вследствие густого тумана корабль был вынужден остановиться до улучшения видимости. Когда туман поредел, «Садко» начал медленно продвигаться вдоль острова по небольшим разводьям и полыньям. В тот же день он встретился с ледоколом «Ермак» и передал ему самолет. По мере продвижения на восток лед все больше уплотнялся, и у Таймырского полуострова «Садко» вошел в лед и вместе с ним начал дрейфовать на северо-восток проливом Вилькицкого. Все время держался туман. 14 августа «Садко» вышел из сжатия в район более разреженного льда в море Лаптевых и начал продвигаться разводьями вдоль кромки сплоченных 10-балльных льдов. Временами через отдельные перемычки приходилось пробиваться ударами. Наконец 15 августа «Садко» подошел к южной кромке льда. Постоянные туманы и сильный снегопад очень затрудняли продвижение судна. 16 августа была измерена глубина моря, оказавшаяся равной 1247 метрам. Измеренная перед этим глубина была 88 метров. Таким образом, экспедицией на «Садко» в мелководном море Лаптевых были обнаружены большие глубины. По мере продвижения «Садко» на север вдоль кромки тяжелых льдов глубины продолжали увеличиваться. 18 августа была измерена наибольшая за все время глубина, составившая 2381 метр. В этой точке также была взята глубоководная гидрологическая станция. При попытке продвинуться дальше к северу «Садко» встретил очень тяжелый паковый лед и был вынужден повернуть на юг, взяв курс на остров Котельный. Плавание затрудняли густой туман и частые снегопады. 21 августа туман рассеялся и Хромцов получил возможность путем обсервации точно определить координаты «Садко». Следуя дальше курсом 100 градусов, капитан повел судно в район предполагаемого нахождения легендарной «Земли Санникова». К сожалению, густой туман препятствовал осмотру горизонта. В эти дни почти все население «Садко» толкалось на палубе. Всем хотелось первыми увидеть эту загадочную землю. При попытке подняться еще дальше к северу корабль снова встретил тяжелый непроходимый лед. Выбирая более легкие льды, «Садко» пошел вдоль кромки старых сплоченных льдов. По мере отклонения кромки льда к северу соответственно менял курс и «Садко». Туман держался все время. Из статьи В. Ю. Визе «Третья высокоширотная экспедиция на «Садко» 1937 года» («Проблемы Арктики», № 1, 1938) «...21-23 августа «Садко» обследовал акваторию к северу от Новосибирских островов, причем поднимался до 78-й параллели. Далее на север простирался тяжелый полярный пак. Почти все время, пока «Садко» находился к северу от Новосибирских островов, стоял густой туман. Тем не менее плавание «Садко», а также предшествующие плавания других судов дают право утверждать, что к северу от Новосибирских островов и к югу от 78-й параллели никаких островов нет. 24 августа, когда «Садко» достиг меридиана 150° в., ограниченное количество угля заставило руководство экспедицией отказаться от дальнейших поисков «Земли Санникова», и курс был взят прямо на остров Генриетты, где было предположено построить станцию...», Из статьи В. Ю. Визе «Остров Генриетты» («Советская Арктика», № 5, 1938): «... Туман, который преследовал нас во время плавания в море Лаптевых и к северу от Новосибирских островов, не пожелал нас оставить и теперь. «Нелегко будет найти этот маленький островок в проклятом тумане», - ворчали наши навигаторы. Действительно, задача их была нелегкая. Не было исключено, что остров Генриетты, только один раз посещенный человеком, был положен на карту неправильно. Кроме того, и в наше счисление, в последние дни из-за сплошной облачности не проверявшееся астрономическими наблюдениями, могла вкрасться ошибка. Остров Генриетты был открыт случайно во время дрейфа судна «Жаннетта» американской экспедиции Де-Лонга... В первых числах июня 1881 г. на остров была отправлена партия под начальством инженера-механика Мельвиля, который произвел частичную опись острова и сложил на нем каменный гурий, положив внутрь его цинковую банку и медную трубку с записками. С тех пор прошло 56 лет, и за это время небольшой остров, затерянный среди полярных льдов и обозначенный на карте в виде черной точки, не посещался ни разу... Вечером 24 августа «Садко» прошел то место, где вскоре после открытия острова Генриетты затонула «Жаннетта», раздавленная льдом... По свинцово-серому морю плыли отдельные торосистые льдины, казавшиеся в тумане какими-то фантастическими чудовищами. Внезапно протяжный гудок нарушил покой полярного океана, с мостика раздалась команда капитана «приспустить флаг», на баке грянуло три залпа. «Садко» салютовал памяти «Жаннетты» и ее героического экипажа... Рано утром 25 августа, когда я поднялся на мостик, «Садко» лежал в дрейфе. На море лежал непроницаемый туман. - Надо выждать, пока туман не приподнимет - остров, должно быть, уже недалеко, - пробасил на мой вопрос Н. И. Хромцов. На этот раз Арктика не злоупотребила нашим терпением. В несколько минут, по причинам, малопонятным метеорологу, туман раскинуло и нашим взорам открылся остров Генриетты. Все садковцы высыпали на палубу, кто с биноклем, кто с лейкой, а кто без всего, наспех натягивая на себя куртку. Нашего капитана можно было поздравить: несмотря на туман и извилистые курсы, счисление оказалось правильным, и корабль вышел именно на то место, куда его вели наши навигаторы...». «Садко» направился к острову, но при подходе к нему снова нанесло густой туман. Сбавив ход до самого малого, медленно подходил Хромцов к острову, зорко всматриваясь в белую завесу тумана. Неожиданно ее разорвало и по носу судна открылись высокие скалистые берега сурового и вместе с тем чрезвычайно красивого острова, круто обрывавшиеся в море. Подойдя ближе к берегу, «Садко» встал на якорь. В этом месте высота коренного берега была меньше, чем в других местах, и составляла приближенно от 30 до 50 метров. Кроме того, здесь имелся прибрежный «навеянный ледник», образовавшийся за счет принесенных ветром громадных масс снега. Он отходил от обрывистого берега в виде склона, обрывавшегося в море стеной от трех до восьми метров высотой. На этот снежный склон и высадились члены экспедиции. Высадившимися участниками экспедиции и команды «Садко» на берегу был сложен из камней гурий и водружен флаг Советского Союза. Профессор Самойлович произнес речь, в которой объявил, что этот остров отныне присоединяется к владениям СССР. После этого «Садко» снялся с якоря и пошел вдоль острова на юг, чтобы выбрать место для постройки радиостанции. Однако, обойдя с запада и юга остров, места, где можно было бы высадиться на берег, не нашли. Руководство экспедиции решило строить радиостанцию на северо-западном берегу острова - между мысами Дюнбара и Беннетта, где члены экспедиции высаживались на остров при первом подходе к нему «Садко». Для выгрузки нужно было подойти к берегу вплотную и ошвартоваться к обледенелому снежному склону («навеянному леднику»). По этому склону надо было поднимать груз наверх, к месту строительства станции, на высоту около 36 метров. Хромцов обращал внимание руководства экспедиции на то, что в будущем снежный склон может обрушиться и, следовательно, берег острова будет недоступен для выгрузки снабжения для радиостанции. При наличии льда и при северных ветрах подход к острову вообще невозможен.
Из статьи В. Ю. Визе «Остров Генриетты» («Советская Арктика», № 5, 1938): «... В самом начале выгрузки наше как будто хорошо налаженное дело чуть было не сорвалось. Обвалилась и рухнула в море большая глыба фирнового снега, подмытая волнами и нависшая над водой». В тот момент на обвалившейся части фирна как раз находился наш боцман, которому, в момент падения глыбы, к счастью, удалось ухватиться за релинги. На нашего капитана этот случай произвел тяжелое впечатление. Он немедленно отошел от ледяной стены и поставил «Садко» на якорь подальше от подозрительного ледника. - Лучше будет уходить от Генриетты и строить станцию на другом острове, - заявил нам Н. И. Хромцов. Мы стали его убеждать, что опасность для жизни в случае возможных повторных обвалов, в сущности, невелика, но капитан стоял на своем: - Выгрузка здесь опасная, а за жизнь людей отвечаю я! Нас выручил, наш подрывник В. К. Гордеев, предложивший взорвать все ненадежные выступы ледника, грозившие обломаться. Это и было выполнено...». После того как нависший карниз ледника был подорван, «Садко» подошел и снова ошвартовался к леднику. Из дневника Хромцова:
Во время выгрузки строители работали на сборке жилого дома, склада и радиорубки. Научный состав экспедиции был занят обследованием и топографической съемкой острова, производством гидрологических, метеорологических и других наблюдений. Воспользовавшись тихой и ясной погодой и прекрасной видимостью, Хромцов и Самойлович 1 сентября отправились на восточный берег острова Генриетты, откуда увидели остров Жаннетты. Расстояние до него казалось равным 15-20 милям. 5 сентября строительство полярной станции было закончено, и «Садко», распрощавшись с зимовщиками и отсалютовав им прощальными залпами из ружей и гудком, направился к острову Жаннетты, к которому подошел на рассвете 6 сентября. Если остров Генриетты был посещен всего один раз (лейтенантом Мельвилем из экспедиции Де-Лонга), то на остров Жаннетты до сих пор нога человека не ступала. Он оказался небольшим скалистым островком. К северному берегу острова был вплотную прижат сплоченный лед. Поэтому «Садко» в поисках места, удобного для высадки, обошел остров с западной, южной и восточной сторон. На западном скалистом берегу острова был обнаружен большой птичий базар. «Садко» вернулся к западному берегу острова, где держалась прибрежная полынья, и остановился в дрейфе. На воду была спущена шлюпка. На берег отправилась часть членов экспедиции во главе с Самойловичем. Захватив с собой необходимое для таких подъемов снаряжение, эта группа поднялась на остров Жаннетты. На острове также был построен из камней гурий и водружен государственный флаг СССР. По возвращении всех на борт «Садко» направился к острову Жохова. Подойдя к северо-восточной оконечности острова утром 7 сентября, «Садко» встал на якорь за галечной косой. На косе в изобилии был плавник, а на берегу - множество медвежьих следов. Здесь члены экспедиции также высадились на берег. После того как они произвели обследование и топографическую съемку острова, «Садко» снялся с якоря и направился к острову Беннетта, к которому подошел 8 сентября. На низком берегу, против якорной стоянки ледокольного парохода, группа, производившая обследование и топографическую съемку острова, обнаружила остатки домика экспедиции барона Э. В. Толля. На воде около судна замечено много моржей. 9 сентября, оставив береговые партии на острове, «Садко» снялся с якоря и пошел вокруг острова с судовой гидрографической съемкой. Вернувшись обратно в губу Кёппена и приняв на борт береговые партии, он направился в Тикси.
далее: На помощь терпящим бедствие |
Действительно, прогноз Хромцова оправдался. Станция просуществовала недолго и вскоре была закрыта - из-за обвала ледника снабжение ее оказалось невозможным. Хромцов считал выбор острова Генриетты для постройки на нем радиостанции неудачным не только в отношении выгрузки, но и в навигационном отношении, поскольку она находилась далеко от северной судоходной трассы и большой пользы судам принести не могла. Как судоводителя его интересовали ледовые и гидрометеорологические условия на трассе Северного морского пути и вблизи нее. По его мнению, в навигационном отношении более полезной была бы станция на острове Беннетта, поскольку она освещала бы гидрометеорологические и ледовые условия к северу от Новосибирских островов, знание которых необходимо судам при плавании из моря Лаптевых в Восточно-Сибирское не проливами, а вокруг этих островов.