Бабанов Василий Александрович

[Сергей Шулинин]

Л.М. Щипко "Арктический фронт": док. повесть. – Москва, 1974. – 142 с.

стр. 92-112

OCR - SVF (участник нашего форума)

Капитан-лейтенант Бабанов

Однако вернемся в западный сектор Арктики. Гитлеровские подводные лодки с новым вооружением в августе уже находились вдоль всей трассы Северного морского пути в Карском море. Акустических торпед было у них не так уж и много: по две – четыре штуки на лодку. Торпед нового образца еще не хватало. Несмотря на это, они представляли грозную силу. Опасность для судов в Арктике значительно возросла. А советское командование еще ничего не знало.
Василия Александровича Бабанова в штабе Беломорской военной флотилии предупредили; быть готовым к выходу в море. Предупредили и о том, что на пути следования ожидается большое количество вражеских минных заграждений. Но куда предстоит идти, пока не сказали. Операция готовилась в глубокой тайне.
О маршруте Бабанов узнал только за несколько часов до начала похода. Его тральщику и еще двум однотипным кораблям предстояло охранять грузопассажирский транспорт «Марина Раскова» от устья Северной Двины до Диксона.

Конвой возглавил командир бригады траления главной базы Северного флота Александр Захарович Шмелев. И это назначение как бы еще раз свидетельствовало, что минная опасность на пути следования очень велика.
Теплым и ясным августовским днем конвой вышел в море. Новые тральщики, оснащенные всем необходимым для обнаружения и обезвреживания мин, уверенно прокладывали дорогу.
Бабанов – не новичок в море. Еще в 1937 году по призыву комсомола он пошел на флот с третьего курса института. Великую Отечественную войну он начал на севере в должности командира корабля, а затем отряда «малых охотников» и принимал активное участие в высадке десантов в тылу врага.
Худощавый, стройный капитан-лейтенант стоял на мостике корабля, когда с «Марины Расковой» раздался тревожный сигнал. Морской транспорт остановился, окутываясь клубами дыма и пара.
Бабанову доложили, что на пароходе авария с котлами и машинная команда приступила к их ремонту. Бабанов, мысленно выругал «этих гражданских» за их беспечность. Не было у них времени подготовиться как следует? Нашли место, где ломаться! Нужно было торопиться, так как синоптики предсказывали приближение шторма, и непредвиденная задержка в открытом море не сулила ничего хорошего.
На транспорте, видимо, приняли все возможные меры, и спустя восемь часов он смог двинуться дальше.
На борту парохода находилось триста пятьдесят четыре пассажира: зимовщики полярных станций и работники различных предприятий Главсевморпути со своими семьями. В трюмах находилось более шести тысяч тонн продуктов и различных технических грузов.
Время для рейса «Марины Расковой» было выбрано удачно. В море почти не было льдов, стояла ясная погода. До острова Белого, напротив устья Оби, шли всего четыре дня, а отсюда к Диксону – рукой подать.
Однако советский конвой поджидала гитлеровская лодка «U-365» под командованием Ведемаера. Она затаилась на небольшой глубине у острова, что само по себе уже необычно. На такой глубине лодку легко обнаружить и уничтожить. Но Ведемаер знал, на что шел. Он весь свой расчет построил на использовании новых торпед.
Бабанов хорошо видел в бинокль остров Белый, хотя находился от него дальше всех. Вдруг его внимание отвлек грохот со стороны «Марины Расковой». Вновь пароход окутался белыми клубами не то дыма, не то пара. И у Бабанова первой мелькает мысль: подводят котлы! И, чертыхаясь, на чем свет стоит, он приказывает повернуть тральщик к пароходу, который терпит бедствие.
С каждой минутой отчетливее и отчетливее видит Бабанов мечущихся по палубе людей. За борт спускаются шлюпки, плоты и катера. Но вот наметился порядок: первыми на спасательные средства спускаются женщины и дети.
Вокруг транспорта белым-бело, Это из трюма выбросило мешки с мукой. Здесь же на волнах болтаются обломки шлюпок, висевших с правого борта, где произошел взрыв, а сейчас зияет огромная рваная пробоина.
Флагман конвоя, тральщик «ТЩ-118», на котором находился Шмелев, обгоняя корабль Бабанова, устремился к пароходу. Но не успевает к нему подойти, как под кормой раздается взрыв. Вот тебе и котлы! Тральщик словно бы оседает, кренится. Корма еще возвышается над водой, когда раздается новый удар. Столб воды, поднятый этим взрывом, падает на волны, на которых уже нет и признаков корабля.
Бабанов пытается понять, что происходит. Взрываются мины? По звуку вроде бы и так. Но только что здесь благополучно прошли тральщики и ничего не обнаружили. Откуда же они появились? Или враг применяет какие-то новые мины неизвестной еще конструкции?
А с «ТЩ-114» передают по рации, что они, якобы, заметили на воде минные банки, чтобы Бабанов был особенно осторожен и не наскочил на одну из них, как это произошло с флагманом.
Командир «ТЩ-114» принимает решение стать на якорь, чтобы избежать столкновения с минами и вести спасательные работы со шлюпки и мотобота.
Решение вроде бы разумное, но какое-то внутреннее чувство, которое мы обычно называем интуицией, настораживает Бабанова. Следующие друг за другом взрывы кажутся ему необычными. Он и сам еще не знает, в чем дело, но принимает решение, диаметрально противоположное. Он приказывает вешками отметить в море участок, по которому все время водит корабль с опущенным тралом. Это дает ему возможность избежать минной опасности и еще какой-то, которой он до конца не понимает.
– Добровольцев на спасение терпящих бедствие!
– приказывает Бабанов
– Поищите командира конвоя, возможно, он на воде!
Через несколько минут от корабля отходит катер и шлюпка. Но прошло немного времени, а они уже возвращаются с мокрыми, дрожащими от холода и ранеными людьми. И еще рейс, и еще ... Постепенно на тральщике спасенными заполняются все салоны, каюты.
И вдруг моряки замечают вдали одинокий парус. Он медленно приближается. Что за судно? Откуда оно взялось? Подул ветерок, слегка повернулся парус, и под ним сверкнули стекла. Перископ подводной лодки!
«Ее только не хватало к минам, которых полно в море»,– подумал Бабанов. Но это был враг, с которым можно было вступить в бой, и он приказал:
– Приготовиться к атаке!
Подводную лодку заметили и со спасательного катера, который вылавливал в море людей, там на полную мощность включили мотор и помчались к тральщику «ТЩ-114», чтобы предупредить об опасности. На тральщике «ТЩ-114» женщины и дети с «Марины Расковой». Но катер не успел, его опередил взрыв торпеды.
Бабанов побледнел. В это время открылась дверь, и из внутренних помещений корабля донеслись стоны и крики раненых.
Воинский долг велел атаковать врага. Корабль на ходу. Все боевые средства в полной готовности! Но там, внизу ...
– Сколько спасли?
– Сто восемьдесят три – докладывают командиру.
Имеет ли он право ими рисковать? Их в два с половиной раза больше, чем людей в экипаже. Их спасли от смертельной опасности – и вновь поставить под угрозу? У Бабанова такое положение, что ему некуда девать пострадавших. Присутствие на корабле посторонних связывало его, а ему нужна была ясность и раскованность в своих решениях и действиях, тогда бы он мог вести бой смело, расчетливо и точно.
Иногда разумное отступление – тот же боевой выигрыш. А как расценит его решение командование? Подумает, что струсил?
Бабанову было не до себя. Он вдруг понял, что при создавшейся ситуации его первейший долг – спасти тех, кто надеется на него и верит ему. И Бабанов повел корабль из зоны боя, оставив в море даже шлюпку с матросами, Сутки-двое они продержатся, в крайнем случае, высадятся на острове Белом, А затем он вернется и заберет их.
В Хабарове тральщик задержали, Корабельный журнал был арестован. Произошло самое непредвиденное. Здесь, в порту, у командиров базы не укладывалось в сознании, что в море погибли пароход и два тральщика, а третий, целый и невредимый, пришел на базу. Уже в самом этом факте было нечто подозрительное и настораживающее. Напрасно Бабанов просил:
– Разрешите вернуться. Там мои матросы. Дадим лодке бой!
Ему не верили и отвечали:
– Спасением людей займутся и без вас.
Бабанову угрожал суровый суд военного трибунала.
Только после того, как в поселок прилетел вице-адмирал Степан Григорьевич Кучеров, Бабанова отпустили на поиски вражеской субмарины.
Однако экипажу «ТЩ-116» не удалось обнаружить фашистов, не нашли и свою шлюпку с матросами-добровольцами: Николаем Алексеевым, Борисом Демяненко, Евгением Митрофановым, Мансуром Булатовым, Михаилом Шалдыбиным, Иваном Назаренко, Анатолием Пожинским. Не было в море и других шлюпок. На волнах носились только деревянные обломки.
Что же с ними произошло?
Старшина Николай Алексеев и с ним шесть человек отправились на помощь терпящим бедствие. Но в свою шлюпку они не могли взять много людей, поэтому, заметив большую свободную лодку (очевидно, ее взрывом сбросило с палубы парохода), пересели в нее и приняли к себе еще восемнадцать человек. Затем взяли курс на тральщик. И в это время, буквально в полусотне метров, из воды показалась рубка подводной лодки. На веслах от нее не уйти.
Ясно было видно, как из открывшегося люка выскочили люди в комбинезонах.
– Попытаются брать в плен, бейте веслами! – приказал Алексеев рядом сидевшим краснофлотцам.
Но гитлеровцы, к счастью, прошли мимо.
А тем временем родной корабль скрылся за горизонтом. Усилился ветер, штормовая волна заливала лодку и людей. Над морем поднялся густой туман, резко похолодало. Лодку бросало и несло по воле стихии.
Прошел день... Не было пищи и воды.
Казалось, совсем недавно в штабе Северного флота о Бабанове говорили и писали только хорошее. Хотя бы вот эти строки из характеристики: «...с начала Отечественной войны непосредственно участвовал в боях с германским фашизмом на Северном флоте. Будучи командиром отряда «малых охотников» дивизиона истребителей подводных лодок охраны водного района Северного флота, неоднократно участвовал в высадке десантов на территорию, занятую противником, и во всех остальных операциях дивизиона...
В последней боевой операции по конвоированию каравана успешно атаковал подводную лодку противника, в результате чего в нее были прямые попадания мин. На всем протяжении длительного перехода тов. Бабанов бессменно находился на верхнем мостике, управляя кораблем...» Добавим, что в 1943 году Бабанова наградили орденом Красного Знамени.
А вот после трагических событий у острова Белого специальная комиссия пришла к выводу, что действия Бабанова были неправильными.
Сегодня нам легко судить о прошлом, потому что мы знаем то, чего не знали тогда. Комиссия не знала о новом гитлеровском оружии и многих обвиняла в ошибках – и живых, и мертвых.
Не у всех, правда, было одно мнение. Доброе о Бабанове пересилило. Он остался командиром корабля. Но тяжко, ох, как тяжко было у него на душе. В те дни и засеребрились у молодого командира виски.
Но и в трудное для Бабанова время было у него много и отрадного. 19 августа, через семь дней после трагических событий, парторг корабля краснофлотец Бураков провел партийное собрание. Коммунисты поддержали своего командира и постановили: «...своим личным примером в несении службы на боевых постах, стойкостью во время боя, а в случае необходимости и самопожертвованием увлекать личный состав на выполнение боевого задания. В любых условиях использовать все возможности в борьбе за живучесть корабля. Партийное собрание требует от всех коммунистов быстрого, четкого выполнения любого приказа или распоряжения командира и разъяснения необходимости этого всему личному составу».
И еще одна радость, когда пришли на Диксон, краснофлотцы, ушедшие с корабля на шлюпке, оказались здесь в госпитале. Их спас экипаж самолета Козлова. Матросы категорически отказались эвакуироваться в Архангельск – ждали прихода своего корабля. Еще простуженные, некоторые на костылях, пришли они на корабль и заявили:
– Мы с вами! В море выздоровеем!
Экипаж верил Бабанову, и это окрыляло и вдохновляло его, помогало переживать неприятности.
На Диксоне Бабанов долго не задержался. Был получен приказ выйти на восток, на поиски гидрографического судна «Норд», с которого капитан Владимир Васильевич Павлов передал короткую, но очень тревожную радиограмму: «Меня атакует подводная лодка...»
Павлова хорошо знали в Арктике. Это был старый и опытный полярник. Свою трудовую деятельность начал еще до революции в Архангельске матросом. Пережил Челюскинскую эпопею. Стал капитаном, провел с Дальнего Востока в Мурманск Северным морским путем танкер и вот отправился зажигать огни маяков, установленные на островах к востоку от Диксона для ориентировки судов, которые должны были пройти здесь с востока, а другая группа – с запада. Правда, этот переход готовился в тайне, и Павлов о нем ничего не знал, в его задачу входило только зажечь огни. Оставалось предполагать, что с «Нордом» не все благополучно.
Полярники решили убедиться в этом. Ведь бывали случаи, когда какой-либо предмет в море принимали за перископ и сгоряча сообщали о подводной лодке на базу, а потом выяснялось, что это недоразумение.
Восточная часть Карского моря входила в зону радиомолчания, то есть все суда, которые там находились, имели право вести передачи только в самом крайнем случае, только при опасности, угрожающей гибелью судну или людям. В обычных условиях они могли только слушать передачи с Диксона. Эта мера была принята для того, чтобы вражеские подводные лодки не могли запеленговать наши суда. Но в данном случае начальник связи западного сектора Арктики Стромилов получил разрешение и передал на волне «Норда»: «Если у вac все в порядке дайте 26 августа в двадцать три ноль-ноль на волне шестьсот метров пять точек».
В указанное время пять точек прозвучали в эфире. Стромилов попросил повторить сигнал. Ответа не последовало.
Бабанов должен был раскрыть загадку «Норда», и если подводная лодка действительно атаковала гидрографическое судно, найти ее и уничтожить.
Поиск и бой с подводным кораблем – дело сложное, трудное. Нелегко одинокому тральщику обнаружить в безбрежных просторах Карского моря изощренного врага. Даже если этот тральщик имеет самую современную по тому времени аппаратуру.
Бабанов решил пройти тот путь, которым прошел «Норд». Поэтому он направился к полярной станции мыса Стерлегова, где находился пост службы сигнализации и наблюдения Карской военно-морской базы. В ответ на запрос Бабанова командир поста старший краснофлотец Бухтияров просемафорил: «Бот «Норд» пошел курсом норд-ост для зажигания маяков на острове Кравкова и должен следовать на острова Геркулес, Рингес и Белуха».
С чего начинать? Конечно же, с последнего пункта. Остров Белуха. Холмистый, желтый от увядшей травы.
Маяк цел, но не горит. Теперь – остров Кравкова. Маяк горит, но людей не видно. Следовательно, все произошло где-то между этими двумя островами. Если «Норд» потоплен, может быть, кому-то из членов экипажа удалось добраться до берега?
Где-то здесь притаилась и подводная лодка. Или она бежала в другой район Карского моря?
Пять суток бороздил воды тральщик Бабанова, но, кроме нескольких разбитых трапов, ничего не нашел.
Вернулись на Диксон. А спустя сутки – вновь в море. Гидроакустическая аппаратура все время включена. Тральщик идет зигзагами. Над ходовой рубкой дежурит кто-либо из краснофлотцев, наблюдает за поверхностью моря.
Корабль направляется с юга на север и с севера на юг, располагая курсы друг от друга в десяти милях. Одно и то же общее чувство с особой остротой владеет в эти дни экипажем Бабанова, от командира до рядового матроса – настичь врага, нанести сокрушительный удар и уничтожить его.
Самому Бабанову эта встреча нужна была еще и для самоутверждения, для того, чтобы развеять малейшие сомнения в отношении себя, которые, он знал, были у многих командиров.
Гитлеровцы как будто чувствовали, что их ждет, и избегали открытого столкновения. А может быть, уничтожив мирное судно, они ушли отсюда?
Бабанов обходил посты, проверял боевую готовность корабля и каждый раз убеждался, что все орудия, бомбометы и вспомогательные службы находятся в полной готовности, матросы и командиры только ждут его приказа к атаке.
В напряжении, в непрерывной подготовке прошли сутки, за ними другие, и все призрачнее казалась надежда на встречу с лодкой.
Пятого сентября Бабанов получил приказ возвращаться на базу, на Диксон. Море в это утро было спокойным, видимость отличная, и только у далекой береговой полосы стелился туман. Корабль шел от островов Сергея Кирова к материку.
На ходовой рубке в тулупе краснофлотец Алексей Старостин. Гидроакустик у своих аппаратов. Тихо.
Бабанов решил спуститься в каюту, отдохнуть после бессонной ночи. Но не успел сделать и десяти шагов, как его остановил взволнованный голос с крыши рубки:
– На юге вижу дымок!
Бабанов бросается на мостик. В ярких лучах солнца виден дымок, похоже, лодка подзаряжает аккумуляторы.
– Полный вперед! – приказал Бабанов.
Сигнал боевой тревоги поднял на ноги весь экипаж. Но вскоре силуэт лодки и дымок исчезли.
Через час, когда корабль подошел к месту, где моряки заметили признаки врага, на воде никого и ничего не было. На всякий случай Бабанов приказал сбросить глубинную бомбу. Успокоилось море после взрыва, и вновь тихо.
Обычно при борьбе с подводной лодкой намечается условный прямоугольник, и боевые корабли ходят по его периметру, сбрасывая бомбы. Бабанов повел корабль не по периметру, а, вопреки традиции, по диагонали.
И буквально в двухстах метрах от борта тральщика моряки увидели вынырнувший перископ. Этого было достаточно – враг выдал себя.
– Полный вперед! – Бабанов бросает корабль на таран.
Перископ исчез. Корабль прошел над лодкой, не задев ее. Бабанов приказывает:
– Атака подводной лодки! Бомбы, товсь! Начать бомбометание!

Теперь успех зависел от быстроты, четкости и слаженности действий экипажа. В воду полетели бомбы. За кормой поднялись водяные столбы.
Успела лодка отвернуть в сторону или ее настигли бомбы?
– Гидроакустик, внимание! – говорит Бабанов.
Однако гидроакустику не удается найти лодку. А время идет. Что враг делает под водой? Куда он движется и что замышляет?
И вдруг гидроакустик сообщает:
– Есть контакт с лодкой!
– Из «мышеловки» полсерии!
«Мышеловкой» североморцы называли новый бомбомет, снаряды которого при залпе покрывали значительную площадь и взрывались только от удара о твердый предмет.
Двенадцать мин ушло под воду!
Бабанов на мостике. Холодный ветер обжигает лицо, В висках гулко стучит кровь, напряженно, до звона в ушах, вслушивается Бабанов. Взрыва нет.
Немедленно корабль отворачивает влево. В море вновь идут бомбы. Никаких признаков попадания в лодку.
Враг маневрирует, все время меняет курс. Где он сейчас? В каком положении? В этот момент Бабанов меньше всего думает о себе, о том, что гитлеровцы могут нанести ответный удар. Все его помыслы, все душевные силы подчинены одному – настичь врага. Он мысленно представляет длинное серое тело лодки, которое скользит в воде, виляет, меняет курс. Только бы получить данные гидроакустика и по длинному веретенообразному телу ударить бомбами, разорвать его металлическую поверхность, пробить ее, чтобы вода ворвалась внутрь темных отсеков. И тогда лодка уйдет на дно моря, и никогда и никому не будет угрожать смертью.
– Гидроакустик? – обращается Бабанов.
– Контакт утерян, – бледнея, отвечает краснофлотец.
В рубке мертвая тишина. Каждый думает о враге: откуда готовится сейчас удар? Проходит шесть томительных минут.
Корабль режет студеную воду. Корабль ищет. Гидроакустик не слышит лодку. У Бабанова напряженно работает каждая клеточка мозга. Электронная аппаратура не может справиться с поставленной перед ней задачей, а командир должен ее решить. И Бабанов ее решает. Он ведет корабль туда, где по его расчетам должны находиться гитлеровцы. Он мысленным взором проникает под воду, он думает за себя, за свой корабль и за командира вражеской субмарины, принимая ответственное решение, от которого зависит успех боя.
Гидроакустик радостно докладывает:
– Лодка обнаружена! Пеленг сто пятьдесят градусов...
Вновь маневры корабля для выхода в атаку. И, наконец, команда:
– Огонь!
Взрывы! Восемь или девять мин сработали почти одновременно. На воде появляется радужное пятно. Но Бабанов не из простачков: фашисты, бывало, получив незначительные повреждения, имитировали свое потопление, выбрасывая из специальных резервуаров соляр, куски одежды и дерева. По его приказу в центр района взрывов летят глубинные бомбы. И вновь гидроакустик указывает положение лодки. Серия за серией уходят в море мины. Из сорока восьми штук взрываются еще две.
В это время случилось непредвиденное. Одна мина упала на палубу, рядом с боезапасом. На миг все замерли. Мгновение – и тральщику конец! Вперед кинулся матрос, схватив мину руками, выбрасывает ее за борт. Охватившее всех оцепенение мгновенно проходит. Только старшина Александр Петрович Стариков удивленно смотрит на товарищей, словно не понимая, как это ему удалось спасти корабль.
А с мостика раздается очередная команда, там не знают, что произошло здесь,- возле миномета. Эта команда вновь включает всех в обычные боевые дела. Новая серия из миномета. Нет результатов.
Во время поиска Бабанову показалось, что рядом еще одна лодка, но затем контакт с ней был утерян. «А что если лодка лежит на грунте, а мы ее ищем с учетом движения?»– мелькает у Бабанова. Исходя из этого предположения, он вновь выводит корабль в атаку.
Взорвались четыре мины! Так и есть, лодка лежит. В центр взрывов – глубинную бомбу! Это была самая удачная атака. Поверхность моря запузырилась от идущего снизу воздуха, пошел густой соляр, деревянные обломки и мелкая пробка.
– Товарищ капитан-лейтенант, послушайте, – растерянно говорит гидроакустик, протягивая наушники. – Фрицы стучат.
Бабанов прислушался. Из-под воды неслись глухие торопливые удары. Что бы это могло быть? Послушал еще. Все ясно.
– Заделывают пробоины. А ну-ка, поможем им!
Старшины Митрофанов и Стариков успели изготовить свое оружие к повторной атаке в три раза быстрее нормы. Расчет старшины Бобика уложился в общий темп. Приказы Бабанова выполняются буквально мгновенно. Он совсем не чувствует задержек на подготовку.
В море уходят четыре бомбы с интервалом в одну секунду. Выделение соляра на поверхность воды резко увеличивается. Стук в лодке прекращается.
После пятой атаки на корабле остается одна глубинная бомба и ползаряда для миномета.
– Прекратить атаку! Сбросить веху!
На Диксон о бое с подводной лодкой было сообщено в первый же момент. Теперь Бабанов передает об уничтожении врага и о том, что у него израсходован весь боекомплект.
В девять часов сорок минут была сброшена первая глубинная бомба, а в двенадцать сорок семь краснофлотцы, для большей точности попадания, вручную сбросили последнюю. Бой продолжался немногим более трех часов. Однако Бабанов не уходит. Он все время маневрирует над лодкой переменными ходами и курсами и прослушивает море. Лодка неподвижна. Но на корабле все артиллерийские средства в боевой готовности.
На Диксоне приняли самые энергичные меры для оказания помощи экипажу тральщика. Через два часа после того, как он начал бой, командир «БО-206» лейтенант Виноградов, взяв более 150 бомб, вышел в море.
На следующий день рано утром «БО-206» уже подходил к месту потопления вражеской лодки. Был густой туман, видимость всего сто метров, все море вокруг было покрыто соляром.
Как ранее условились по радио, Виноградов дал очередь из автоматической пушки и услышал в ответ выстрел из пушки – Бабанов ждал.
Корабли встретились. На гитлеровскую лодку было сброшено еще двадцать две глубинные бомбы. Краснофлотцы выловили из воды брезентовую сумку, доску инструментального ящика и другие предметы.
Седьмого сентября Бабанов получил приказ возвращаться на Диксон, а «большому охотнику» предстояло ожидать аварийно-спасательное судно «Бриз», водолазы которого должны осмотреть затопленный вражеский корабль и при возможности, подняв его на поверхность, прибуксировать на Диксон.
«Бриз» пришел 10 сентября, и по 14-е его экипаж проводил обследование лодки. Поднять ее не было возможности, Однако водолазы Булак, Брызгалов, Лебедев, Шандровский и Максютенко установили много любопытного.
Лодка лежала на глубине сорока четырёх метров на плотном грунте. Она имела четыре пробоины обоих корпусов: наружного и основного – от прямых попаданий глубинных бомб. Пятая пробоина была в рубке. Размеры пробоин были такими, что в них мог свободно пройти человек.
Что собой представляла лодка? В кормовой части рубки у нее были расположены уступом две площадки с деревянными настилами. На нижней стояла автоматическая 37-миллиметровая пушка, на верхней – спаренные крупнокалиберные пулеметы: на двух тумбах четыре ствола. Палуба покрашена в темный цвет, а борта в белый. (Гитлеровцы маскировались под цвет льда).
На рубке лодки желтой краской была нарисована голова человека на фоне двух скрещенных мечей. Что это означает, установить не удалось. Номер лодки «U-362».
Из иностранных источников теперь мы знаем, что этой гитлеровской субмариной командовал Франз. Сначала он водил ее у берегов Новой Земли, но не найдя для себя подходящую жертву, перешел в другой район, к востоку от Диксона. Здесь он и вошел в группу «Гриф».
Тральщик Бабанова на Диксоне встречали начальник базы и почти все офицеры штаба. Потопление лодки – выдающееся событие. Экипаж поздравляли с победой.
9 сентября в газетах Советского Союза в очередной сводке Совинформбюро появилось две строчки: «Корабли Северного флота потопили подводную лодку».
На тральщике прошло партийное собрание. Обсуждался один вопрос: «О поведении коммунистов в бою». Было решено: «В предстоящих боевых походах каждому коммунисту использовать уже накопленный опыт. Не допускать зазнайства, самоуспокоения в своей повседневной боевой работе».
Роль коммунистов в жизни экипажа «ТЩ-116» трудно переоценить. Достаточно сказать, что в начале 1944 года их было одиннадцать человек, а в октябре уже пятьдесят. Это в экипаже, где всего восемьдесят пять человек.
И вскоре коммунисты показали, как они свои решения подкрепляют боевыми делами. В октябре Бабанов получил приказ войти в конвой «ДБ-9» (Диксон – Белое море). Предстояло от бухты Иннокентьевской в Енисейском заливе до Архангельска провести четыре транспорта: «Архангельск», «Енисей», «Комсомольск» и «Иртыш». В охранении шло восемь боевых кораблей.
Переход через Карское море прошел спокойно. Зато в самом конце пути, у входа в Белое море, гидроакустик «ТЩ-116» Ледовский обнаружил под водой на расстоянии мили врага.
Боевая тревога! Тральщик бросился наперехват лодке, которая выходила на позицию для атаки самого крупного транспорта «Архангельск». Первый же залп «мышеловки» дал результат – взрыв! Последовала серия глубинных бомб!
Над фашистами навеки сомкнулись воды Белого моря. В этом переходе ни одно советское судно не пострадало.
7 ноября 1944 года над Архангельском прогремело два артиллерийских залпа – в честь побед советских моряков.
Почти весь экипаж тральщика Бабанова за мужество и отвагу, проявленную в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, был награжден орденами и медалями Советского Союза.
В апреле 1971 года в Москве я встречался с Василием Александровичем Бабановым, мы долго беседовали. Он много рассказывал о суровых, полных героизма годах борьбы с гитлеровцами на Севере, о мужестве своих боевых товарищей, с которыми и сейчас не теряет связь.
Василий Александрович Бабанов уволился в запас в 1958 году. Сейчас он работает в отделе технического контроля Московского завода электротехнических изделий, но связи с флотом не прерывает, бывает у северян, молодых моряков, рассказывает им о боевых делах в годы Великой Отечественной войны.
– Если вы будете писать о нашем корабле,– говорил Василий Александрович,– думаю, следует рассказать, кем стали участники событий тех лет. Это будет поучительно для молодежи. Старший помощник командира Сергей Сергеевич Сатунин – ученый, кандидат военных наук, старшина минеров Анатолий Иванович Пожинский, который на костылях, тогда на Диксоне, пришел на корабль, – ответственный работник Министерства торговли, старшина первой статьи Николай Иванович Алексеев – преподаватель университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы, наш корабельный юнга Владимир Андреевич Коткин – мастер одного из заводов в Новгороде. Он замечательный специалист своего дела.
Так мог говорить только человек, влюбленный в своих флотских товарищей и который через многие годы пронес верность воинской дружбе. Тянутся к нему бывшие сослуживцы. Приезжая в Москву, каждый считает своим долгом навестить своего командира, поделиться с ним житейскими новостями.
Примечательно в этом рассказе и следующее: фамилия Бабановых по-прежнему значится в списках североморцев. Сын Василия Александровича пошел по стопам отца, стал морским офицером и ныне несет нелегкую службу по охране северных рубежей нашей Родины.

[Сергей Шулинин]

Продолжение текста.

Трудный поиск

После трагических событий у острова Белого 12 августа наше командование приняло все меры для спасения людей, которые на шлюпках, баркасах и плотах остались в море.
На Диксоне получили боевой приказ: выйти в море кораблям «ТЩ-60», «ТЩ-61» и «СКА-501». В приказе говорилось: «...с задачей поиска и спасения людей. Поиск вести с учетом дрейфа и течений. Возвращаться только по приказу командира Карской военно-морской базы».
Сторожевым катером 501 командовал капитан-лейтенант Мартемьянов, кадровый морской офицер. Он начал поиск с того, что вывел катер в район, где происходили боевые действия. Но напрасно он всматривался в крутые волны, надеясь увидеть на них какие-либо плавсредства и людей. Попадались бочки, ящики, доски, но ни одной шлюпки.
И тогда Мартемьянов подумал, что, конечно же, потерпевшие должны стремиться к берегу, к земле. А так как среди них находились и моряки, то они могли выбрать правильное направление. Мартемьянов повел катер противолодочным зигзагом к побережью острова Белого – плоского, пустынного и необитаемого. И не ошибся в своих предположениях.
Следуя вдоль прибрежной полосы и рассматривая ее в бинокль, Мартемьянов увидел на песке перевернутую шлюпку. Она была на большом расстоянии от воды, так далеко ее могли вытащить только люди, которые боялись, чтобы шлюпку не смыло волной. Однако возле нее никого не видно, и напрасно Мартемьянов подавал звуковые и световые сигналы – берег был безжизненен.
Командира катера охватило беспокойство, возникали самые различные предположения, одно тревожнее другого: и что люди уже умерли от ран и голода, что их расстреляли с немецкой лодки, как это уже бывало в Карском море. Мартемьянов решил лично осмотреть остров.
В вельбот с командиром корабля сели пять краснофлотцев, и он быстро пошел к берегу. На суше моряки нашли кем-то брошенные ботинки, консервные банки из-под сгущенного молока, несколько сухарей... Продукты питания потерпевшие бедствие могли вот так бросить на берегу только при чрезвычайных обстоятельствах.
Группами по три человека пошли в разные стороны от шлюпки, но людей так и не обнаружили. Остров Белый по-прежнему необитаем. И Мартемьянов решает продолжать поиск в море, идти на юг, к устью Оби.
В один из дней, когда вдали показался материковый берег, Мартемьянов заметил в бинокль брошенный катер. Вновь с группой матросов вышел он на берег. Оказалось, что катер с погибшего «ТЩ-114». В носовой части у него была наспех заделанная пробоина.
Здесь, как и на острове Белом, не было людей, а вокруг валялись папиросы, сухари, в кружке оказалось кем-то не допитое какао...
Следовательно, направление поиска, которое выбрал Мартемьянов, было правильное, но он почему-то все время опаздывал. Перед его приходом люди куда-то исчезли.
Внутри катера Мартемьянов обнаружил надпись: «Вальский А.Ф. в 1.30 13 августа 1944 г. потерпел аварию». Один ли Вальский был в катере или с ним находились еще люди? Где они сейчас?
На двенадцатые сутки Мартемьянову разрешили возвратиться на Диксон. И здесь он узнал, что произошло с людьми, которых он так упорно искал. Но вначале нам нужно вновь возвратиться к трагическим событиям 12 августа.
В тот день с воды в бухте Диксон в воздух поднялся самолет, который повел на запад летчик Матвей Ильич Козлов. Развернувшись на заданный курс, самолет уходил все дальше и дальше от Таймырского побережья. Слева под крылом проносилась на восток зеленая, в зеркальцах воды тундра, а справа голубела чистая гладь моря.
Через несколько часов полета Козлов заметил на горизонте одинокий парус. Первое, что он подумал: рыбацкое суденышко унесло в море, и оно терпит бедствие, забеспокоился: может быть, требуется помощь? И он стал снижаться, чтобы посмотреть, не подадут ли с судна какой-либо сигнал. Но Козлов ничего не успел рассмотреть, как из-под «паруса» брызнула огнем автоматическая зенитная пушка.
Козлов в свое время был военным летчиком, он мгновенно отреагировал на такую встречу, бросил свой самолет в сторону, и тем не менее, по тому, как вздрогнула машина, он понял, что в нее попали. Взглянув на приборы, Козлов увидел, что стрелка, показывающая уровень горючего в баке, запрыгала к нулю. Вскоре от недостатка горючего «зачихал» и «закашлял» мотор. Теперь Козлову не долетать до Амдермы, добраться бы до поселочка Усть-Кара. И еще одно беспокоило Козлова: как передать военному командованию, что он встретил подводную лодку?
Когда в Архангельск из Усть-Кары пришла тревожная телеграмма, радисты сразу же стали вызывать корабли охранения «Марины Расковой». Но было уже поздно. В этот момент гитлеровцы уже атаковали конвой. В Архангельске и на Диксоне приняли сигналы бедствия.
У Козлова и двух членов его экипажа ремонт самолета не занял много времени, но они не могли отправиться на поиски людей с затонувших кораблей из-за штормовой погоды. Только 15 августа самолет поднялся в воздух. Море еще клубилось туманами, густая пелена закрывала водную гладь. Возвращаясь из очередного полета на Диксон, Козлов сокрушался: «Никого». Однако поиски не прекращались.
Козлов – опытный полярник и опытный военный летчик. Боевую службу он начал на Балтийском военно-морском флоте еще в 1921 году, когда ему было девятнадцать лет. Затем школа морских летчиков, служба на Черном море, а в 1932 году – Арктика,
Первым учителем у Козлова был известный полярник-авиатор Анатолий Дмитриевич Алексеев. С ним Козлов из Красноярска отправился в Арктику. В 1934 году за отвагу и мужество при доставке продовольствия зимовщикам на Новую Землю Козлов был награжден орденом Красного Знамени, который получил в Москве из рук М. И. Калинина.
...Прошло шесть суток после гибели парохода. Трудно было рассчитывать, что кого-то удастся найти в живых. Специалисты из штаба морских проводок каждый раз давали новый район поиска. Они строили свои предположения, учитывая скорость ветра, направление течений, которые могли повлиять на передвижение спасательных средств. Но то ли их расчеты оказывались неверными, то ли уже некого было спасать.
Постепенно видимость на море улучшилась. Хотя и был туман, но он стоял не сплошной стеной, а несло его клочьями – низовой ветер не был опасен для полетов. Перед летчиками открывались широкие просторы.
Наконец-то удача! Вдали замечен темный предмет. Лодка! Козлов пошел на посадку...
В первый день в лодке никто не думал о еде, все были взволнованы и стремились поскорее уйти из опасного района, избежать встречи с гитлеровцами. У людей в лодке не было ни теплой одежды, ни продуктов. Теперь же, когда они мало-мальски успокоились, то почувствовали жажду и холод. Но укрыться было нечем, не было пресной воды и продуктов. С трудом переносили эти невзгоды здоровые люди, а каково было раненым и контуженым? А тут еще шторм, лодку захлестывало, нужно было все время вычерпывать воду, лавировать между гребнями волн, чтобы не перевернуться. Прошел третий и четвертый день. И уже иссякли последние силы, таяла надежда на спасение, а кораблей все не было.
Однажды они услыхали над собой шум моторов самолета. Кто мог, вскочили на ноги, стали махать фуражками или порванной, мокрой сорочкой. Но с самолета из-за тумана их не могли заметить, да и сами они не видели самолет, а только слышали его. И все же как воспрянули духом люди в лодке! Теперь они надеялись не только на помощь с моря, а и с воздуха. К счастью, погода несколько улучшилась, они все время поглядывали на небо и, когда увидели самолет, когда он закружил над ними, их радости не было предела.
Поиск в море проводили и летчики, базировавшиеся на Новой Земле, Евдокимов и Беляков. Они доставили в бухту Белушью двадцать девять человек.
Значит, не все еще потеряно! В район обнаружения сразу же вылетает самолет Сокола. Летчик спасает еще одиннадцать человек. На следующий день на поиски идут и Козлов, и Сокол. Экипаж второй машины заметил баркас. Для того чтобы забрать людей, Сокол сбрасывает в море весь свой бомбовый запас и садится на воду. В резиновой шлюпке летчики подошли к баркасу. Двоих успели снять и доставить к самолету. Но тут налетел резкий ветер, поднялась волна. Шлюпку оторвало от самолета и унесло в море. Самолет вынужден был вернуться на базу.
А люди в море уже двенадцать дней. И чуть стихает ветер, Козлов снова вылетает на поиски. Он должен найти баркас и направить к нему спасательный корабль.
Наконец баркас обнаружен. А корабля все нет и нет. В баках остается горючего только для возвращения на Диксон.
– Что будем делать? – спрашивает Козлов штурмана и бортмеханика.– Волна большая.
Они понимали, что могут потерять не только машину, а и сами погибнуть. Но ведь там, внизу, люди!..
– Надеть спасательные пояса! – командует Козлов. Люди в баркасе были чуть живы, самостоятельно перейти в самолет они уже не могли. В дальнейшем в своем донесении штабу морских операций, которое сохранилось в Архангельском областном архиве, летчик Козлов писал: «Бортмеханик Комирный, штурман Леонов перенесли с баркаса на самолет 14 человек... Из рассказов спасенных и из осмотра лодки было установлено, что пресной воды, а также каких-либо продуктов на ней не было. Последний кусок сала был съеден за три дня до нашего прихода, и пресную воду по полкружки люди получили из анкерка, оставленного летчиком С. Соколом 19 августа 1944 года...»
Тем временем море разыгралось не на шутку. Волны захлестывали стекла кабины.
– Пойдем по воде! – Козлов кивнул на планшет: – Курс в пролив Малыгина. Он мелководный, волна меньше и подлодка не зайдет туда.
Словно жук, побежал гидросамолет по морю. Его заливало водой, бросало с волны на волну. От Козлова уже требовалось не летное мастерство, а скорее судоводительское.
Двенадцать часов продолжался этот беспримерный в истории авиации, да и мореплавания, переход.
О подвиге летчика Козлова не писали газеты, не передавало радио. Тогда это, видимо, нельзя было сделать, а потом другие события вытеснили его из памяти.
Всего же благодаря отваге советских летчиков и моряков было спасено двести пятьдесят шесть человек.

[Сергей Шулинин]

Фото из семейного архива Бабановых, прислал капитан 2 ранга Сергей Сергеевич Бабанов, внук командира минного тральщика ТЩ-116 Василия Александровича Бабанова. Комментарии к фотографиям в будущем будут уточняться. Фото даны в виде предпросмотра, ниже указаны ссылки для просмотра.

Североморск, середина 50-х годов. В.А. Бабанов справа.

Сразу после войны, 45-й либо 46-й год. В.А. Бабанов посередине.

Фото встречи ветеранов. Слева направо нижний ряд: Поженский Анатолий Иванович, Сорокин Андрей Яковлевич, Бабанов Василий Александрович, Сатунин Сергей Сергеевич, Капранов Юрий Дмитриевич (автор статьи "Конвой на Диксон", опубликованная в журнале "Север"), неизвестный, Вальский Александр Федорович (предположительно), Николай Камирный, лётчик (возможно Леонов).
Слева направо второй ряд: неизвестный, Лаптев Валентин Прокофьевич,
Бондарев Пётр Артемиевич, Иванов Дмитрий Семёнович, Чураков, Денежкин Александр Иванович, Крючков (командир БЧ-2-3, пришёл на т-116 после войны), неизвестный, Бобик Анатолий Прокофьевич.

Подпись: Командиру ТЩ-116 Василию Александровичу Бабанову на память о совместных боевых походах в Карском море в годы Великой Отечественной войны.
От бывшего старшего матроса ТЩ-120. А.Ф. Терентьев. 9 мая 1978 г.

Возле стен Новодевичьего монастыря.
Слева направо: Николай Камирный, Бобик Анатолий Прокофьевич, Лаптев Валентин Прокопьевич, Бабанов Василий Александрович, неизвестный, Капралов Юрий Дмитриевич , Иванов Дмитрий Семёнович, Сатунин Сергей Сергеевич, Бондарев Пётр Артемиевич, Чураков.

На Новодевичьем кладбище, 1975 год, на могиле адмирала Головко.

Г.И. Константинов, неизвестный, В.А. Бабанов.

День Победы, 1963 год. Слева направо: Николай Камирный, Чураков, неизвестный, Бондарев Пётр Артемиевич, неизвестный, Иванов Дмитрий Семёнович, Сатунин Сергей Сергеевич, Крючков.

[Сергей Шулинин]

Фото из семейного архива семьи Бабановых. Легендарный ТЩ-116.

Оборотная сторона фотографии.

[Сергей Шулинин]

Фото из семейного архива Бабановых.

Чураков и Бабанов. Дата снимка неизвестна.

[Сергей Шулинин]

Боевые друзья - офицеры тральщика «Т-116» (слева направо): старший лейтенант А.П. Чубаров , капитан-лейтенант В.А. Бабанов и старший лейтенант А.И. Денежкин, командир БЧ-5 тральщика «Т-113».

Тральщик «ТЩ-116» на рейде.

Переход тральщика «ТЩ-116» в море.

Фотогазета № 3 политического отдела Беломорской флотилии. Выпуск посвящен тральщику «ТЩ-116» и его команде.

[Сергей Шулинин]

Наградные документы.
Информация из общедоступного банка документов «Подвиг народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» http://www.podvignaroda.ru/

Орден Красного Знамени.
Наградной лист.

Краткое, конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг.
Тов. Бабанов с начала Отечественной войны непосредственно участвует в боях с германским фашизмом на СФ. Будучи командиром отряда морских охотников Д… ОВР СФ, неоднократно участвовал в высадке десантов на территорию, занятую противником, и во всех остальных боевых операциях дивизиона.
Во время выполнения правительственного задания по приемке и переходе корабля из США в СССР, будучи командиром корабля, умело руководил личным составом, обеспечил боевую готовность корабля и успешно довел корабль до Родины.
В последней боевой операции по конвоировании каравана успешно атаковал подводную лодку противника, в результате чего в нее были прямые попадания мин. На всем протяжении длительного перехода тов. Бабанов бессменно находился на верхом мостике, управляя кораблем.
Ходатайствую о награждении орденом Красного Знамени.

Командир группы ТЩ капитан 3 ранга Дебелов

Приказ.

Орден Нахимова II степени.
Наградной лист.

Краткое, конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг.
Командир ТЩ-116 капитан-лейтенант Бабанов Василий Александрович с начала войны участвует в боях на кораблях СФ, с июня 1941 по октябрь 1942 г., являясь командиром отряда катеров МО, участвовал в выполнении 67 боевых операций по высадке десантов, поиску подлодок противника и конвоированию. С ноября 1942 г. по ноябрь 1943 г. как командир ТЩ-116 участвовал в выполнении правительственного задания по приемке и переводу ТЩ-116 из США в СССР. Успешно довел ТЩ-116 из США в СССР в г. Полярное. Вверенный ему корабль вступил в действующий Северный флот в полной боевой готовности.
С ноября 1943 г. по настоящее время, исполняя должность командира корабля ТЩ-116, вверенный ему корабль образцово выполнил 43 боевых операции по конвоированию, несению дозора, боевому тралению и поиску подлодок противника. Корабль отконвоировал более 90 союзных и отечественных транспортов с военными грузами. Прошел 33490 миль и при выполнении боевых операций потопил две подлодки противника.
Во время гибели ТЩ-114, 118 и транспорта «Марина Раскова» спас 183 человека. При выполнении боевой операции по поиску подлодок противника 5 сентября 1944 г. в Карском море обнаружил и потопил немецко-фашистскую подлодку.
При выполнении боевой операции по проводке каравана транспортов от о. Диксон до Архангельска в Баренцевом море потопил 24 октября 1944 г. вторую немецко-фашистскую подлодку. В бою ведет себя смело и мужественно, показывая пример подчиненным.
За образцовое выполнение боевых заданий командования, потопление двух подлодок противника и проявленные при этом отвагу и мужество представляю тов. Бабанова Василия Александровича к правительственной награде – ордену Нахимова II степени.

Командир 6 ДТЩ БТЩ ОВР СФ капитан 3 ранга Морозов
05 ноября 1944 г.

Приказ.

Орден Отечественной войны I степени.
Наградной лист.

Краткое, конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг.
Командир ТЩ-116 капитан-лейтенант Бабанов с ноября 1944 г. по 30 апреля 1945 г. образцово выполнил 36 боевых операций, за это время успешно отконвоировано 72 транспорта, вытралено 12 мин в районе Печенгской ВМБ. При выполнении боевых операций отражено 8 атак подлодок противника.
С 13 по 23 ноября 1944 г. во время проводки ледоколов «И. Сталин» и «Северный ветер» в порт Молотовск корабль тов. Бабанова отразил 4 атаки ПЛ противника, в результате чего задание правительства было выполнено успешно.
25 апреля 1945 при конвоировании каравана транспортов из Белого моря в Кольского залив потопил подлодку противника, в результате чего все 13 транспортов без потерь доставлены в порт назначения.
При выполнении боевых операций неоднократно проявил мужество и отвагу за нашу социалистическую Родину. За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом отвагу и мужество представляю тов. Бабанова к правительственной награде – ордену Красного Знамени.

Командир 6 Краснознаменного ДТЩ ПВМБ СФ капитан 3 ранга Ивашенко
11 мая 1945 г.

Приказ.

[ББК-10]

Фото из семейного архива Бабановых, прислал капитан 2 ранга Сергей Сергеевич Бабанов, внук командира минного тральщика ТЩ-116 Василия Александровича Бабанова. Комментарии к фотографиям в будущем будут уточняться. Фото даны в виде предпросмотра, ниже указаны ссылки для просмотра.
...Николай Камирный ...

Его звали Камирный Никифор Потапович...