Гренландия — большая земля, находящаяся на крайнем СВ Америки, на атлантической ее стороне. Имея вытянутую с С на Ю форму и достигая на юге 60° сев. шир., Г. заходит на севере за 83°. Ее крайние пункты на В приходятся приблизительно под 19°, а крайние западные — под 72° зап. долг. от Гринвича. Форма Г. в северных трех пятых ее протяжения приближается к четырехугольной; в остальной же, южной части — восточный и западный берега ее сходятся и заостряются углом, вершина которого, обращенная к Ю, оканчивается несколькими небольшими скалистыми островами, один из коих выдается на Ю мысом Фервель (англ. Farewell, норв. Farvel, гренл. Уманарсуак). С В берега Г. омываются Ледовитым и Атлантическим океанами, причем пространство (западное) между Г. и Землей Франца-Иосифа носит название Гренландского моря, а между Г. и Исландией — Датского пролива. С запада — Г. отделена от полуо-ва Лабрадора и о-вов Баффиновой земли, Северн. Девона и большого о-ва, носящего в разных своих частях названия Земли Эллесмера, Гринелевой и Грантовой, — длинным рукавом или проливом Полярного моря (North-Passage), который в южной, широкой своей части называется Дэвисовым проливом и Баффиновым заливом, а в северной, суженной, носит последовательно названия: Смит-Зунд, бассейн Кэна, канал Кэннеди, бассейн Голля (или Галля), канал Робзона, все по именам полярных мореходов, старавшихся найти проход к северному полюсу. Всех дальше подвинулся этим путем в 1883 г. участник экспедиции Грили лейт. Локвуд, который в одной из своих экскурсий на санях достиг 83°23′8″ (под 44° з. д.) и видел оттуда к СВ еще более отдаленный мыс, названный им «Вашингтон». Далее на СВ оконечность Г. остается неизвестной; однако не подлежит сомнению, что земля эта — остров; в 1892 г. американский морской инженер Пири (Peary), отправившись в санях от западного берега Г. (под 82° с. ш.) внутрь страны на В и затем на ЮВ, увидел 4 июля глубоко врезывающийся с В фиорд, названный им «Бухтой Независимости»; это было под 81°37′ с. ш. и 34° з. д.; след., неизвестным остается теперь только пространство в два градуса по широте и в 10 по долготе, где, по всей вероятности, Г. образует выступ к СВ. Во всяком случае, неизвестность этого северного окончания Г., а равно и неизвестность некоторых частей восточного ее берега не позволяют определить с достаточною точностью занимаемое ею пространство. Приблизительно его полагают в 2100000 кв. км, что подходит к величине двух пятых европейской России.
Г. была открыта первоначально норманнами-исландцами, в конце Х в. В 982 или 983 г. некто Эрик Рыжий, изгнанный из Исландии за убийство, отправился в Г. и провел три года на ее западном берегу. Вернувшись в Исландию, он распустил слух о посещении им «Зеленой (т. е. богатой растительностью) страны» — «Гренландии» — в целях, будто бы, привлечения в нее большего числа колонистов. Действительно, год спустя туда отправились 25 судов, из которых, впрочем, дошла только половина. Через 15 лет сын Эрика Рыжого, Лейф Счастливый, поехал в Норвегию, где король обратил его в христианство и послал в Г. вместе со священником. Вскоре колония разделилась на две — восточную и западную, между которыми находилась пустынная, незаселенная часть берега. Сношения между Г. и Европой продолжались, по-видимому, до начала XV в., хотя о них имеется мало сведений; в XV в. они прекратились. Полагают, что гренландские колонисты вымерли или были перебиты туземцами-эскимосами; возможно и то, что они смешались с последними, в пользу чего говорит то обстоятельство, что среди эскимосов уже с первых времен новой колонизации Г. датчанами встречались особи с признаками европейского типа. Как бы то ни было, к началу XVI столетия о Г. имелись у европейцев только смутные слухи и предания, хотя на картах этого времени (напр., в «Птолемее», изд. в Страсбурге в 1513 г.) страна эта и изображалась рядом с новооткрытыми Колумбом и др. частями Америки как длинный полуо-в, соединенный с Европою (севернее Скандинавии). Действительное открытие Г. последовало вновь не ранее конца XVI и начала XVII в. английскими моряками Фробишером, Дж. Дэвисом, Гудсоном и Баффином, по следам которых направились позже и датчане, основавшие там в 1721 г., после многих неудачных попыток, колонию Годхаб (на западном берегу Г., на о-ве, под 64° с. ш.). Инициатором этого предприятия был норвежский пастор Гавс Эгеде, который задумал отыскать остатки древних нормандских колоний и просветить их христианским учением. Не найдя в Г. своих родичей-норманнов, Эгеде начал обращать в христианство эскимосов и, привлекая их к себе ласковым и заботливым обращением, значительно увеличил свою паству. Пробыв в Г. 14 лет, Эгеде вернулся в Данию, где издал подробное описание вновь открытой страны и ее населения. По следам Эгеде явились скоро в Г. и другие миссионеры, из секты моравских братьев (1733). В настоящее время владения Дании в Г. занимают область в 88100 кв. км по западному берегу, в южной его половине: жителей (1888) 10221 (все христиане), в том числе около 300 датчан. Эта полоса берега, имеющего в ширину несколько десятков, а местами и более 150 км, только и представляется доступною для обитания (хотя земледелие невозможно и здесь, за исключением разведения некоторых овощей), так как остальная поверхность страны покрыта сплошной ледяной корой. Кое-где, впрочем, встречаются поселения эскимосов и далее на севере по западному берегу, а равно и на восточном побережье; но эти эскимосы, оставаясь язычниками, не входят в состав населения датской Г. В пределах последней числится 12 более значительных местечек и несколько десятков эскимосских поселений, которые в совокупности составляют две провинции, южную и северную Г., управляемые отдельными губернаторами, или инспекторами. Центром южной Г. служит Годхаб, где теперь семинария и типография; центром северной Г. — Годхавн на южном конце большого о-ва Диско, ныне наиболее посещаемый моряками и китоловами порт Г. Торговля с Г. составляет монополию датского правительства, которое имеет там до 60 контор, обменивающих европейские товары на продукты морской и звериной ловли (тюленьи кожи и жир, гагачий пух, моржовую кость, лисьи, медвежьи и оленьи меха). Предмет вывоза составляет еще криолит — минерал беловатого цвета, имеющий значение в промышленности для фабрикации алюминия и для получения соды и квасцовых солей, употребляемых в красильном деле. Имеются еще залежи асбеста и эвдиалита; но они почти не разрабатываются.
Как обширная страна, наиболее выдвинувшаяся на С по направлению к полюсу, Г. является прекрасным объектом для изучения полярной природы, ее своеобразных физико-географических и геологических условий, ее колоссального ледяного покрова, характерной флоры и фауны, ее первобытного человека. Научные исследования Г. начались с ее берегов и производились как датчанами, так и морскими экспедициями англичан, американцев и др. наций. Большинство этих экспедиций следовало вдоль западного берега, более доступного и заселенного и представлявшего более вероятную возможность проникнуть здесь в Ледовитый океан к северн. полюсу. Уже Баффин в 1616 г. прошел этим путем до мыса Александра под 77°45′ ш.; но это была, по-видимому, счастливая случайность, обусловленная исключительно благоприятными условиями того лета (малым числом льдов); после того только 236 лет спустя удалось проникнуть так далеко на север, именно в 1852 г. капит. Инглефильду, который достиг 78°21′ с. ш. После него Дж. Росс и В. Парри доходили только до входа в Смит-Зунд, который они приняли за залив. Первый прошел этот залив американец Кэн, который зимовал в 1853—54 г. под 78°37′ ш. и на санях достиг мыса Конституции под 80°45′. Ему пришлось перезимовать в тех же местах в следующий год, претерпев многие лишения и опасности, но вместе с тем удалось и собрать ценные наблюдения над природою страны и бытом местных эскимосов, остававшихся ранее совершенно неизвестными. Исследование Кэна продолжалось в 1860—61 гг. его бывшим спутником д-ром Hayes, а в 1871—72 гг. американской экспедицией Гош (Галля); последнему удалось пройти на судне «Polaris» каналом Кеннеди до расширенного бассейна, получившего потом название бассейна Голля, где он зимовал в бухте Полярис (ныне Dank-God-Havn), а на санях доходил до мыса Бревурта (82°11′ с. ш.) В 1875 г. состоялась большая английская экспедиция на судах «Alert» и «Discovery» под командою кап. Нареса; суда эти прошли за бассейн Голля в канал Робзона и зимовали на противоположном Г. берегу Грантовой земли, в бухтах Дисковери и Флеберг (последняя под 82°35′), причем одна партия на санях, под командою кап. Маркгама, отправившись по льду на С в открытое море, достигла 83°20′26″, а другая, обогнув мыс Бриана, констатировала заворот берега Г. к СЗ и дошла до Шерард-Осборн фиорда. Вскоре после того последовала организация международных полярных экспедиций 1881—83 гг. по проекту Вейпрехта. С.-А. Штаты приняли в них участие снаряжением экспедиции под командой Грили в Лэди-Франклин-бей (на противоположном Г. берегу бассейна Голля), где была устроена зимовка, названная форт Конгер, с метеорологической станцией, организовавшей правильные метеорологические наблюдения. Отсюда произведено было несколько экскурсий на санях как на противоположные Г. Грантову и Гриннелеву землю, так и на С самой Г., при чем лейт. Локвуд, следуя вдоль заворачивающего к СВ берега этой страны, обогнул ряд мысов и достиг (13 мая 1882) 83°23′8″ с. ш. (наивысшей достигнутой до настоящего времени — в пункте, отстоящем на 689 км в прямом расстоянии от полюса). К сожалению, экспедиция Грили, вынужденная провести вторую зиму на мысе Сабин (в Смит-3унде), сильно пострадала от голода и холода; две трети ее участников умерло, и только остальная треть вместе с Грили была спасена в июне 1883 г. прибывшим на выручку судном «Thetis» (осталось в живых только 6 человек). Это были, однако, не единственные жертвы экспедиций в сев. Г., история исследования которой представляет также ряд примеров поразительных приключений. Так, осенью 1872 г. 19 участников экспедиции «Polaris» (начальник которой скончался внезапно от удара), выгружая на лед запасы провизии с затертого льдинами судна, были внезапно разобщены с остальной командой образовавшейся во льду трещиной и очутились на отделившейся большой льдине, которую течением понесло к Ю. Им пришлось пробыть на этой льдине 196 дней, терпя от стужи, сырости, голода, и только пройдя 1500 м миль они были встречены китоловным судном у берегов Лабрадора, причем все остались живыми. Подобный же случай произошел с так наз. 2-ой немецкой полярной экспедицией 1869—70 гг., состоявшей из двух судов, «Германия» под командою кап. Кольдевея и «Ганза» под командою кап. Хегемана, и посланной для исследования восточных берегов Г. в высших широтах (за 74° ш.). Оба эти судна потеряли друг друга из вида вследствие сильного тумана и затем более уже не встретились. «Германия» достигла берега Г. и исследовала его до 75°30′, а на санях — до 77° ш., причем зимовала на острове Сабине, но потеряла своего астронома, д-ра Бергева, искусанного белым медведем. «Ганза» же была раздавлена льдами, и 14 человек экипажа, собрав что можно было из провизии и захватив лодки, спаслись на льдине, которую понесло к Ю вдоль берега. Льдина эта, имевшая сначала окружность верст в 15 и толщину сажен в 9, постепенно уменьшалась бурями и волнением, что заставило наконец перейти в лодки, на которых и удалось достигнуть после восьмимесячного пребывания в море мыса Фервеля и эскимосского поселения Фридрихсталь. Исследования вост. берега Г., менее доступного, были вообще более редки, вследствие чего многие части его остаются еще до сих пор не описанными. Кроме немецкой экспедиции, здесь собирали еще данные в новейшее время норвежцы Хольм, Нансен и особенно лейт. Ридер, который летом 1891 г. на паровом судне «Гекла» счастливо пробился через льды к берегу, исследовал фиорд Франца Иосифа, залив Скорезби и другие местности, собрал много научных наблюдений и благополучно вернулся в августе 1892 г. в Испанию с тем, чтобы, запасшись провизией, снова отправиться к Г., пристать к берегу ее под 68° с. ш. и спускаться затем к Ю до тех южных его частей, которые уже были исследованы ранее капитаном Хольмом и датскими топографами.
Все указанные экспедиции могли, однако, собрать данные только о берегах Г.; внутренность же этого громадного о-ва оставалась до последнего времени совершенно неизвестной. Знали, правда, что это — возвышенная страна, покрытая снегом и льдом; но некоторые полагали, что, может быть, там находятся и непокрытые льдом пространства, дающие убежище растениям и животным. Первая попытка восхождения на ледяное плато Г. (inlandsis сканд., сомерсуак — эскимосов) была предпринята датчанами Паарсом (1728) и Далагером (1751); первый потерпел решительную неудачу, второй поднялся только на окраину плато. Затем в течение более ста лет никто не решался на подобную попытку, и только в 60-х годах после появлении сочинения о Г. — Ринка, обратившего внимание на важность для науки исследования внутренней Г., подобные попытки снова стали предприниматься. Первая сделана была в 1860 г. Hayes’oм, который, отправившись из порта Фульк (78°18′ с. ш.), взобрался по леднику на нагорье и прошел по нему около 100 км, достигнув 1520 м абсол. выс. над уров. моря. В 1867 г. несколько таких попыток было сделано известным альпинистом Вимпером, но ему удалось пройти лишь каких-нибудь несколько миль. Удачнее были экспедиции барона Норденшильда. В июле 1870 г. вместе с ботаником Бергреном и двумя гренландцами он поднялся на плато от фиорда Аулатлевик (к Ю от Эгесминде, под 68° с. ш.) и пробыл там четыре дня, достигнув, впрочем, только 690 м абс. высоты. Эта экскурсия доставила, однако, ряд интересных данных о поверхности ледяного плато, о прорезывающих его трещинах, покрывающих озерах, шумящих и низвергающихся в ледяные колодцы ручьях, даже о бьющих местами перемежающихся ключах. Норденшильд встретил также на поверхности льда много цилиндрических углублений в 1—2 фт. глубиною, наполненных водою и покрытых на дне слоем мелкой пыли в нескольких мм толщиною, названной им «криоконитом». По присутствию в этой пыли частиц железа, кобальта, никеля Норденшильд приписал ей космическое происхождение; но последующие исследователи признали более вероятным, что она происходит от береговых скал, с материалом которых состав ее представляет сходство, тем более, что, как оказалось потом, далее внутри страны и на восточной окраине, где таких скал нет или мало, подобной пыли не замечается. В 1875—78 гг. изучение ледяного покрова Г. производилось различными скандинавскими исследователями, обратившими, впрочем, большее внимание на краевые ледники, чем на труднодоступное внутреннее плато. Тем не менее, в 1878 г. лейт. Иенсен (Jensen) с тремя спутниками совершил две экскурсии внутрь страны, причем одна продолжалась 23 дня в местности, где часто встречались возвышавшиеся из-подо льда скалы (нунатаки), достигавшие более 1500 м высоты. В 1883 г. Норденшильд предпринял вторую экспедицию в Г. на судне «София», снаряженном шведским меценатом Оскаром Диксоном. Норденшильд хотел исследовать сначала восточный берег Г., но так как это не удалось, то он решился отправиться к зап. берегу и подниматься внутрь страны приблизительно от того же пункта, как и ранее. В течение 18 дней в июле ему удалось с 9 спутниками, в том числе 2 лопарями, пройти по льду около 117 км и достигнуть 1510 м высоты над ур. моря, а два лопаря, отправленные им вперед на лыжах, прошли еще, по их (по-видимому — преувеличенному) показанию, 230 км, встречая всюду ровную бесконечную снеговую равнину. В 1886 г. американец Пири с одним датчанином, Майгардом, провел 23 сутки на снеговом плато (поднявшись с зап. берега под 69½° с. ш.), то идя на лыжах, то катясь на санях при помощи паруса, сделав всего около 150 км и достигнув высоты около 2400 м. Но самое замечательное предприятие этого рода было выполнено в 1888 г. норвежцем, д-ром Фр. Нансеном, при материальном содействии Гамеля. Завербовав себе пять товарищей, в том числе двух лопарей, — всесильных, выносливых, испытанных людей, привыкших ходить на лыжах, Нансен решился подняться на Гренландское плато с В и пройти его поперек до западного берега. Предшествовавшие поездки к берегам Г. и продолжительная практика в хождении на лыжах по Норвежским горам убедили Нансена в исполнимости такого плана, хотя он и казался многим несбыточным. Прибыв в Исландию, Нансен подрядил китоловное судно довести его до вост. берега Г., но так как доступ здесь к берегу оказался невозможным из-за массы плывших вдоль последнего льдин, то он высадился со своими спутниками и багажом, 4 санями и ботом на льдину и с большими усилиями и опасностями, то по льдинам, то по воде в лодке, добрался до берега, причем его, однако, отнесло за это время верст на 400 южнее. Пришлось подниматься снова вдоль берега на С и затем уже, приблизительно под 64°20′, начать восхождение на плато и поход по нему с В на З на протяжении около 1000 в. в течение сорока дней (с 15 авг. по 25 сент.), то по мокрому, то по крепкому снегу, то при сильном ветре и дожде, то при морозах, доходивших до −40° Ц., причем плато постепенно возвышалось и на большей части своего протяжения имело не менее 2000 м абс. выс., а около середины доходило до 2700 м. Новейший переход поперек Г. на санях и лыжах был выполнен Пири летом 1892 г. в гораздо более высших широтах, именно под 81—82°, причем всего было пройдено им 2400 км, но большая часть этого пути шла вдоль западного берега, и только от ледника Шерард Осборн экспедиция направилась на В и ЮВ внутрь страны, перевалила через плато высотою более 2400 м и через 8 дней достигла глубоко врезывавшегося с В фиорда, названного «Бухтой Независимости», а впадающий в нее ледник — «ледником Академии» (в честь филадельфийской академии наук, принявшей на себя расходы по этой экспедиции). В новейшее время западная окраина ледяного плато и ее ледники изучались еще д-ром Дригальским, который летом прошлого года устроил наблюдательную станцию на берегу фиорда Уманака.
Все эти различные экспедиции дали возможность составить довольно определенное понятие об орографии, климатологии и органической жизни Г. Мы должны представлять себе Г. как обширную горную страну древнего происхождения, подобную Скандинавии, также сложенную по преимуществу из гранитов, гнейсов и других кристаллических, отчасти также эруптивных, вулканических пород, но покрытую на большей части своего протяжения толстою ледяною корою, мощность которой доходит, вероятно, до 2000 м и которая скрыла под собою все первоначальные неровности поверхности. Эта громадная кора имеет вид овального щита, более выпуклого в середине и покатого к краям, на З и В, а также, вероятно, на Ю и С, где и толщина уменьшается, так что в окраинной полосе на 40 и 50 км от берега из нее выступают местами скалистые вершины гор, так назыв. нунатаки, с некоторым растительным на них слоем, на котором находят себе приют кой-какие растения, насекомые, даже птицы. Падающий на плато снег, то оттаивая, то снова замерзая, постоянно увеличивает толщину ледяной коры, которая, однако, производя сильное давление (до 180 атм.) на глубокие слои льда, поддерживает в них сравнительно высокую температуру (0°) и вместе с тем обусловливает пластичность льда, который вследствие того сползает к окраинам и по углублениям в них спускается в виде ледников в фиорды. Кроме того, часть льда в форме воды вытекает в окраинной полосе плато поверхностными и глубокими ручьями, выносящими и продукты выпахивания и перетирания горных пород движущимся по ним льдом, образующим под собой так назыв. поддонную морену. Все эти явления образования и движения гренландского ледяного покрова представляют большой интерес для объяснения явлений так называем. ледникового периода, предшествовавшего современному, когда большая часть средней Европы и евр. России была одета подобным же ледниковым покровом, как теперь Г., и когда и Сев. Америка представляла подобный же вид. Несомненно, что и в Г. ледяной покров был некогда значительнее; многие нунатаки и скалистые горы ее окраин выказывают ясные следы их прежнего обледенения. В настоящее время ледяной покров Г. более чем в ста местах соприкасается с морем, а местах в 25-ти образует настоящие ледники, спускающиеся до морского уровня и отделяющие у своего конца громадные ледяные глыбы (ледяные горы, айсберги). Наиболее исследованы ледники западного берега, как, напр., Сермистиалик, Фредериксхабский (длиною 44 км и шириною при конце 15 км), Торсукатак (заканчивающийся высокою стеною в 9 км длины), ледник к С от Упернивика (двигающийся со скоростью 31 м в сутки), наконец, громадный ледник Гумбольдта, спускающийся широкою дугою в 110 км и заканчивающийся стеною в 90 м высоты. Большая часть крупных ледяных гор происходит из 6—7 ледников западного берега; впрочем, и на восточном берегу есть значительные ледники, напр., спускающийся с пика Петермана в фиорде Франца-Иосифа, и, по мнению Нансена, эти восточные ледники участвуют в неменьшей степени в образовании ледяных гор. Плавучие льды движутся вдоль восточного и западного берегов Г. к Ю и местами сильно затрудняют подход к берегу судов, особенно вдоль восточного берега. Вместе с льдами глетчерного происхождения здесь плывут и морские льдины (Packeis) из полярной области; Нансен собрал на льдинах у восточного берега Г. образцы находившейся на них земли, в которой потом специалисты нашли большое разнообразие минеральных частиц, указывающее на происхождение их с какого-то большого материка и принесение в море реками, а также разные виды диатомей (кремн. водорослей), тождественные с добытыми Норденшильдом у северных берегов Чукотской земли. Все это свидетельствует как будто в пользу того, что часть плавучего льда переносится морскими течениями от берегов восточной Сибири через полюс к восточному берегу Г., — указание, которое дало повод в последнее время Нансену задумать новую грандиозную экспедицию для достижения северного полюса и сев. оконечности Г. именно от берегов Сибири на С, в специально приспособленном судне, которое могло бы, двигаясь вместе со льдами, переплыть поперек Ледовитый океан и достигнуть Г. с С.
Климат Г. В южной части западного берега, где находятся главные датские колонии, он наиболее мягкий, но и здесь средняя температура года (напр. в Годхабе) = −1,9°, а средняя t° июля или августа не превышает 7—8° Ц. Зима устанавливается в ноябре, и снег стаивает только в июне, когда, впрочем, еще бывают снежные дни. Чем севернее, тем лето холоднее, но разница не превышает 0,15° на градус широты. Зато зимою понижение температуры к С весьма значительно; средняя t° января в южной части зап. берега = −5,5° Ц., под 62° ш. −9,6° Ц., а под 77° шир. ниже −30°, так что в среднем с каждым градусом широты t° падает на 1,5° Ц. Самый холодный месяц здесь, впрочем, февраль, когда даже на Ю бывают морозы ниже −30° Ц., а на севере, под 81—82° (где средняя t° года в Лэди Франклин-бей = −19°,3 Ц.), средняя t° февраля = −39°,4, а в некоторые дни морозы доходят до −58°,7. На Срединном плато Нансен встретил в сентябре средние температуры дня от −9° до −32°,5, что в среднем за месяц и по сведению к уровню моря дает −12°,7. Судя по этому, вероятно, что во внутренней Г. средняя температура года не превышает −25°, июля −10°, января −40°, а по сведению к уровню моря мы будем иметь для самого теплого месяца, июля, среднюю t° = 0°, для января −30°, причем минимальная температура опускается, вероятно, до −65 — −70°, т. е. до тех же пределов, как и в Верхоянске, где находится, как известно, холодный полюс Старого света. Другими словами, в середине сев. Г. существует, по-видимому, такой же полюс холода, как и в Старом свете и приблизительно на таком же расстоянии от северного полюса, как и там. Суточные колебания t°, по-видимому, значительнее на снеговой пустыне срединного плато, судя по наблюдениям Нансена. Осадки выпадают в большем количестве в южной части западного берега (до 100 см в год) и менее на севере и на восточном берегу. Однако Нансен в августе и сентябре встретил значительную влажность воздуха над срединным плато и частые осадки; из 40 дней пути по льду 4 дня шел дождь, 1 — град и 11 дней — снег, часто в форме игл, через которые нередко просвечивало солнце, окруженное световыми кольцами и побочными солнцами. Давление воздуха в среднем сравнительно низко в южной части западного берега (в Годхабе) и высоко на севере (в Конгере или Лэди-Франклин-бей и на м. Баррова). Мимо и через южный конец Г. на Исландию идет один из обыкновенных путей циклонов, которые изредка переходят, по-видимому, и поперек средней Г. Преобладающими ветрами Г. являются дующие из внутренности страны к берегам; на восточном берегу, по записям Нансена за август и сентябрь, преобладают NW и W, на западном Е и SE. Северные и южные ветры сравнительно редки, но на западном берегу последние составляют все-таки 11%. Спускаясь сверху по фиордам вниз, воздух нагревается и становится суше; этим объясняли сухие и теплые ветры на западн. берегу Г., сходные с швейцарским фёном.
Растительность Г. — полярная; только в южной части встречаются редкие деревья в 2—3 м высоты; но далее к северу идут только кустарники или ползучие и карликовые древесные породы, травы, мхи, лишай, у берегов еще водоросли (из них некоторые виды — съедобные). Земледелие невозможно, колонисты разводят только некоторые огородные и садовые растения и то в более защищенных и открытых на юге местах. Всего в гренландской флоре насчитывается до 400 видов явнобрачных тр. и многие сотни мхов и лишаев; в общем она представляет большее сходство с скандинавскою, чем с американскою северною флорою. Несмотря на короткость и низкую температуру лета, растительность идет по берегам Г. до крайнего севера; ее встретили Локвуд и Пири под 83—81° ш. и притом в таких размерах, что здесь могут жить некоторые крупные травоядные животные (мускусные быки). Подобным же образом органическая жизнь проявляется и посреди льдов, на тех скалах (нунатаках), которые возвышаются над ледяной пустыней по окраинам центрального плато. Современная растительность Г. представляется, впрочем, крайне бедною и жалкою сравнительно с тою, которая покрывала эту страну в прежние геологические эпохи. На западном берегу, на о-ве Диско и на находящемся к С от него, за проливом Вайгам, полуо-ве Нугсуаке, особенно на горе Атаникердлус, были найдены пласты лимонита с отпечатками растений третичной эпохи, указывающими на гораздо более теплый климат с средней годовой t° в 12°. Остатки эти показывают, что в третичный период в Г. были целые леса — секвой (хвойное дерево америк. типа), дубов, вязов, кленов, тополей, орешника, лавров и т. д.; росли также магнолии, виноградная лоза, плющ, один вид пальмы (Flabellaria) и т. д. Кроме того, Норденшильд и другие констатировали там же остатки других более древних флор, мелового и юрского периодов, с отпечатками цикадовых, Gleichenia, древовидных папоротников, свидетельствующих о субтропическом климате с средней годовой температурой не менее 20°.
Фауна Г. может быть разделена на морскую и материковую; первая богата и представлена как многими видами беспозвоночных (медузами, ракообразными и т. п.), так и млекопитающих (китообразными, тюленями, моржом, белым медведем). Стаи птиц оживляют летом берега, но некоторые из видов их, как, напр., бескрыл (Аlса impennis), уже совершенно истреблены, другие (как лебедь, гага) стали очень редкими. Из наземных млекопитающих водятся: северный олень (только на западном берегу и не идет далеко на С), лисицы, полярный заяц, а севернее — мышь-пеструшка, горностай, мускусный бык (овцебык; см. таблица «Быки» и статью Овцебык). Последний особенно заслуживает внимания как вид, свойственный теперь исключительно полярной Америке и водящийся, кроме Г., также на некоторых о-вах к З от последней. Овцебык встречался у северных пределов (под 83°), а равно и по восточному берегу (2-я немецкая экспедиция и Пири) стадами в 10—20 голов. Следует упомянуть еще о собаке — единственном домашнем животном эскимосов, употребляемом для запряжки в сани.
Первобытное население Г., эскимосы, представляют родство по типу и языку со своими собратьями на западных островах и на материке полярной Америки, а также с восточносибирскими чукчами. Тип их выказывает известное сходство с монгольским (черные прямые волосы, смуглый цвет кожи, скуластость, плосколицость, узкие глаза и т. д.), составляя как бы переход к типу американских индейцев; язык относится к группе полисинтетических, или агглютинативных, языков Америки. До открытия их европейцами они находились в каменном веке, да и теперь еще местами не вышли из него, приготовляя себе орудия (для звериной ловли, охоты, домашнего быта) из камня, кости, метеоритного железа, одеваясь в звериные шкуры, питаясь звериным и рыбьим мясом и жиром и живя в юртах и шалашах. Знакомство с подробностями их быта и изделиями много помогло объяснению остатков древнего каменного (палеолитического) века, найденных в Европе; было высказано даже предположение, что европейские обитатели каменного периода были родичами нынешних эскимосов.
Литература: Е. Reclus, «Nouv. Géogr. Univ. XV. Amérique Boreale» (1890); Nordenskiöld, «La Seconde Expédition suédoise au Grönland», (tr. p. Ribot, 1888); F. Nansen, «Auf Schneeschuhen durch Grönland» (2 Bde. 1891); Mohn und Nansen, «Wissensch. Ergebnisse von Dr. Nansens Durchquerung von Grönland. G. 1892» («Petermanns Mitt.» Erg. bd. № 105); Рыкачев, «Результаты метеор. наблюдений 1-й междунар. поляр. экспедиции» (СПб. 1889); «Petermanns Geogr. Mitteilungen» (passim). Важный источник сведений о Гренландии составляют издаваемые на датском языке «Meddelelser om Grönland» (много выпусков). Кроме того, много данных заключается в описании полярных экспедиций: Кэна, Hayes, Hapeca, Грили, 2-й немецкой и др.
Д. Анучин.
Г. была открыта первоначально норманнами-исландцами, в конце Х в. В 982 или 983 г. некто Эрик Рыжий, изгнанный из Исландии за убийство, отправился в Г. и провел три года на ее западном берегу. Вернувшись в Исландию, он распустил слух о посещении им «Зеленой (т. е. богатой растительностью) страны» — «Гренландии» — в целях, будто бы, привлечения в нее большего числа колонистов. Действительно, год спустя туда отправились 25 судов, из которых, впрочем, дошла только половина. Через 15 лет сын Эрика Рыжого, Лейф Счастливый, поехал в Норвегию, где король обратил его в христианство и послал в Г. вместе со священником. Вскоре колония разделилась на две — восточную и западную, между которыми находилась пустынная, незаселенная часть берега. Сношения между Г. и Европой продолжались, по-видимому, до начала XV в., хотя о них имеется мало сведений; в XV в. они прекратились. Полагают, что гренландские колонисты вымерли или были перебиты туземцами-эскимосами; возможно и то, что они смешались с последними, в пользу чего говорит то обстоятельство, что среди эскимосов уже с первых времен новой колонизации Г. датчанами встречались особи с признаками европейского типа. Как бы то ни было, к началу XVI столетия о Г. имелись у европейцев только смутные слухи и предания, хотя на картах этого времени (напр., в «Птолемее», изд. в Страсбурге в 1513 г.) страна эта и изображалась рядом с новооткрытыми Колумбом и др. частями Америки как длинный полуо-в, соединенный с Европою (севернее Скандинавии). Действительное открытие Г. последовало вновь не ранее конца XVI и начала XVII в. английскими моряками Фробишером, Дж. Дэвисом, Гудсоном и Баффином, по следам которых направились позже и датчане, основавшие там в 1721 г., после многих неудачных попыток, колонию Годхаб (на западном берегу Г., на о-ве, под 64° с. ш.). Инициатором этого предприятия был норвежский пастор Гавс Эгеде, который задумал отыскать остатки древних нормандских колоний и просветить их христианским учением. Не найдя в Г. своих родичей-норманнов, Эгеде начал обращать в христианство эскимосов и, привлекая их к себе ласковым и заботливым обращением, значительно увеличил свою паству. Пробыв в Г. 14 лет, Эгеде вернулся в Данию, где издал подробное описание вновь открытой страны и ее населения. По следам Эгеде явились скоро в Г. и другие миссионеры, из секты моравских братьев (1733). В настоящее время владения Дании в Г. занимают область в 88100 кв. км по западному берегу, в южной его половине: жителей (1888) 10221 (все христиане), в том числе около 300 датчан. Эта полоса берега, имеющего в ширину несколько десятков, а местами и более 150 км, только и представляется доступною для обитания (хотя земледелие невозможно и здесь, за исключением разведения некоторых овощей), так как остальная поверхность страны покрыта сплошной ледяной корой. Кое-где, впрочем, встречаются поселения эскимосов и далее на севере по западному берегу, а равно и на восточном побережье; но эти эскимосы, оставаясь язычниками, не входят в состав населения датской Г. В пределах последней числится 12 более значительных местечек и несколько десятков эскимосских поселений, которые в совокупности составляют две провинции, южную и северную Г., управляемые отдельными губернаторами, или инспекторами. Центром южной Г. служит Годхаб, где теперь семинария и типография; центром северной Г. — Годхавн на южном конце большого о-ва Диско, ныне наиболее посещаемый моряками и китоловами порт Г. Торговля с Г. составляет монополию датского правительства, которое имеет там до 60 контор, обменивающих европейские товары на продукты морской и звериной ловли (тюленьи кожи и жир, гагачий пух, моржовую кость, лисьи, медвежьи и оленьи меха). Предмет вывоза составляет еще криолит — минерал беловатого цвета, имеющий значение в промышленности для фабрикации алюминия и для получения соды и квасцовых солей, употребляемых в красильном деле. Имеются еще залежи асбеста и эвдиалита; но они почти не разрабатываются.
Как обширная страна, наиболее выдвинувшаяся на С по направлению к полюсу, Г. является прекрасным объектом для изучения полярной природы, ее своеобразных физико-географических и геологических условий, ее колоссального ледяного покрова, характерной флоры и фауны, ее первобытного человека. Научные исследования Г. начались с ее берегов и производились как датчанами, так и морскими экспедициями англичан, американцев и др. наций. Большинство этих экспедиций следовало вдоль западного берега, более доступного и заселенного и представлявшего более вероятную возможность проникнуть здесь в Ледовитый океан к северн. полюсу. Уже Баффин в 1616 г. прошел этим путем до мыса Александра под 77°45′ ш.; но это была, по-видимому, счастливая случайность, обусловленная исключительно благоприятными условиями того лета (малым числом льдов); после того только 236 лет спустя удалось проникнуть так далеко на север, именно в 1852 г. капит. Инглефильду, который достиг 78°21′ с. ш. После него Дж. Росс и В. Парри доходили только до входа в Смит-Зунд, который они приняли за залив. Первый прошел этот залив американец Кэн, который зимовал в 1853—54 г. под 78°37′ ш. и на санях достиг мыса Конституции под 80°45′. Ему пришлось перезимовать в тех же местах в следующий год, претерпев многие лишения и опасности, но вместе с тем удалось и собрать ценные наблюдения над природою страны и бытом местных эскимосов, остававшихся ранее совершенно неизвестными. Исследование Кэна продолжалось в 1860—61 гг. его бывшим спутником д-ром Hayes, а в 1871—72 гг. американской экспедицией Гош (Галля); последнему удалось пройти на судне «Polaris» каналом Кеннеди до расширенного бассейна, получившего потом название бассейна Голля, где он зимовал в бухте Полярис (ныне Dank-God-Havn), а на санях доходил до мыса Бревурта (82°11′ с. ш.) В 1875 г. состоялась большая английская экспедиция на судах «Alert» и «Discovery» под командою кап. Нареса; суда эти прошли за бассейн Голля в канал Робзона и зимовали на противоположном Г. берегу Грантовой земли, в бухтах Дисковери и Флеберг (последняя под 82°35′), причем одна партия на санях, под командою кап. Маркгама, отправившись по льду на С в открытое море, достигла 83°20′26″, а другая, обогнув мыс Бриана, констатировала заворот берега Г. к СЗ и дошла до Шерард-Осборн фиорда. Вскоре после того последовала организация международных полярных экспедиций 1881—83 гг. по проекту Вейпрехта. С.-А. Штаты приняли в них участие снаряжением экспедиции под командой Грили в Лэди-Франклин-бей (на противоположном Г. берегу бассейна Голля), где была устроена зимовка, названная форт Конгер, с метеорологической станцией, организовавшей правильные метеорологические наблюдения. Отсюда произведено было несколько экскурсий на санях как на противоположные Г. Грантову и Гриннелеву землю, так и на С самой Г., при чем лейт. Локвуд, следуя вдоль заворачивающего к СВ берега этой страны, обогнул ряд мысов и достиг (13 мая 1882) 83°23′8″ с. ш. (наивысшей достигнутой до настоящего времени — в пункте, отстоящем на 689 км в прямом расстоянии от полюса). К сожалению, экспедиция Грили, вынужденная провести вторую зиму на мысе Сабин (в Смит-3унде), сильно пострадала от голода и холода; две трети ее участников умерло, и только остальная треть вместе с Грили была спасена в июне 1883 г. прибывшим на выручку судном «Thetis» (осталось в живых только 6 человек). Это были, однако, не единственные жертвы экспедиций в сев. Г., история исследования которой представляет также ряд примеров поразительных приключений. Так, осенью 1872 г. 19 участников экспедиции «Polaris» (начальник которой скончался внезапно от удара), выгружая на лед запасы провизии с затертого льдинами судна, были внезапно разобщены с остальной командой образовавшейся во льду трещиной и очутились на отделившейся большой льдине, которую течением понесло к Ю. Им пришлось пробыть на этой льдине 196 дней, терпя от стужи, сырости, голода, и только пройдя 1500 м миль они были встречены китоловным судном у берегов Лабрадора, причем все остались живыми. Подобный же случай произошел с так наз. 2-ой немецкой полярной экспедицией 1869—70 гг., состоявшей из двух судов, «Германия» под командою кап. Кольдевея и «Ганза» под командою кап. Хегемана, и посланной для исследования восточных берегов Г. в высших широтах (за 74° ш.). Оба эти судна потеряли друг друга из вида вследствие сильного тумана и затем более уже не встретились. «Германия» достигла берега Г. и исследовала его до 75°30′, а на санях — до 77° ш., причем зимовала на острове Сабине, но потеряла своего астронома, д-ра Бергева, искусанного белым медведем. «Ганза» же была раздавлена льдами, и 14 человек экипажа, собрав что можно было из провизии и захватив лодки, спаслись на льдине, которую понесло к Ю вдоль берега. Льдина эта, имевшая сначала окружность верст в 15 и толщину сажен в 9, постепенно уменьшалась бурями и волнением, что заставило наконец перейти в лодки, на которых и удалось достигнуть после восьмимесячного пребывания в море мыса Фервеля и эскимосского поселения Фридрихсталь. Исследования вост. берега Г., менее доступного, были вообще более редки, вследствие чего многие части его остаются еще до сих пор не описанными. Кроме немецкой экспедиции, здесь собирали еще данные в новейшее время норвежцы Хольм, Нансен и особенно лейт. Ридер, который летом 1891 г. на паровом судне «Гекла» счастливо пробился через льды к берегу, исследовал фиорд Франца Иосифа, залив Скорезби и другие местности, собрал много научных наблюдений и благополучно вернулся в августе 1892 г. в Испанию с тем, чтобы, запасшись провизией, снова отправиться к Г., пристать к берегу ее под 68° с. ш. и спускаться затем к Ю до тех южных его частей, которые уже были исследованы ранее капитаном Хольмом и датскими топографами.
Все указанные экспедиции могли, однако, собрать данные только о берегах Г.; внутренность же этого громадного о-ва оставалась до последнего времени совершенно неизвестной. Знали, правда, что это — возвышенная страна, покрытая снегом и льдом; но некоторые полагали, что, может быть, там находятся и непокрытые льдом пространства, дающие убежище растениям и животным. Первая попытка восхождения на ледяное плато Г. (inlandsis сканд., сомерсуак — эскимосов) была предпринята датчанами Паарсом (1728) и Далагером (1751); первый потерпел решительную неудачу, второй поднялся только на окраину плато. Затем в течение более ста лет никто не решался на подобную попытку, и только в 60-х годах после появлении сочинения о Г. — Ринка, обратившего внимание на важность для науки исследования внутренней Г., подобные попытки снова стали предприниматься. Первая сделана была в 1860 г. Hayes’oм, который, отправившись из порта Фульк (78°18′ с. ш.), взобрался по леднику на нагорье и прошел по нему около 100 км, достигнув 1520 м абсол. выс. над уров. моря. В 1867 г. несколько таких попыток было сделано известным альпинистом Вимпером, но ему удалось пройти лишь каких-нибудь несколько миль. Удачнее были экспедиции барона Норденшильда. В июле 1870 г. вместе с ботаником Бергреном и двумя гренландцами он поднялся на плато от фиорда Аулатлевик (к Ю от Эгесминде, под 68° с. ш.) и пробыл там четыре дня, достигнув, впрочем, только 690 м абс. высоты. Эта экскурсия доставила, однако, ряд интересных данных о поверхности ледяного плато, о прорезывающих его трещинах, покрывающих озерах, шумящих и низвергающихся в ледяные колодцы ручьях, даже о бьющих местами перемежающихся ключах. Норденшильд встретил также на поверхности льда много цилиндрических углублений в 1—2 фт. глубиною, наполненных водою и покрытых на дне слоем мелкой пыли в нескольких мм толщиною, названной им «криоконитом». По присутствию в этой пыли частиц железа, кобальта, никеля Норденшильд приписал ей космическое происхождение; но последующие исследователи признали более вероятным, что она происходит от береговых скал, с материалом которых состав ее представляет сходство, тем более, что, как оказалось потом, далее внутри страны и на восточной окраине, где таких скал нет или мало, подобной пыли не замечается. В 1875—78 гг. изучение ледяного покрова Г. производилось различными скандинавскими исследователями, обратившими, впрочем, большее внимание на краевые ледники, чем на труднодоступное внутреннее плато. Тем не менее, в 1878 г. лейт. Иенсен (Jensen) с тремя спутниками совершил две экскурсии внутрь страны, причем одна продолжалась 23 дня в местности, где часто встречались возвышавшиеся из-подо льда скалы (нунатаки), достигавшие более 1500 м высоты. В 1883 г. Норденшильд предпринял вторую экспедицию в Г. на судне «София», снаряженном шведским меценатом Оскаром Диксоном. Норденшильд хотел исследовать сначала восточный берег Г., но так как это не удалось, то он решился отправиться к зап. берегу и подниматься внутрь страны приблизительно от того же пункта, как и ранее. В течение 18 дней в июле ему удалось с 9 спутниками, в том числе 2 лопарями, пройти по льду около 117 км и достигнуть 1510 м высоты над ур. моря, а два лопаря, отправленные им вперед на лыжах, прошли еще, по их (по-видимому — преувеличенному) показанию, 230 км, встречая всюду ровную бесконечную снеговую равнину. В 1886 г. американец Пири с одним датчанином, Майгардом, провел 23 сутки на снеговом плато (поднявшись с зап. берега под 69½° с. ш.), то идя на лыжах, то катясь на санях при помощи паруса, сделав всего около 150 км и достигнув высоты около 2400 м. Но самое замечательное предприятие этого рода было выполнено в 1888 г. норвежцем, д-ром Фр. Нансеном, при материальном содействии Гамеля. Завербовав себе пять товарищей, в том числе двух лопарей, — всесильных, выносливых, испытанных людей, привыкших ходить на лыжах, Нансен решился подняться на Гренландское плато с В и пройти его поперек до западного берега. Предшествовавшие поездки к берегам Г. и продолжительная практика в хождении на лыжах по Норвежским горам убедили Нансена в исполнимости такого плана, хотя он и казался многим несбыточным. Прибыв в Исландию, Нансен подрядил китоловное судно довести его до вост. берега Г., но так как доступ здесь к берегу оказался невозможным из-за массы плывших вдоль последнего льдин, то он высадился со своими спутниками и багажом, 4 санями и ботом на льдину и с большими усилиями и опасностями, то по льдинам, то по воде в лодке, добрался до берега, причем его, однако, отнесло за это время верст на 400 южнее. Пришлось подниматься снова вдоль берега на С и затем уже, приблизительно под 64°20′, начать восхождение на плато и поход по нему с В на З на протяжении около 1000 в. в течение сорока дней (с 15 авг. по 25 сент.), то по мокрому, то по крепкому снегу, то при сильном ветре и дожде, то при морозах, доходивших до −40° Ц., причем плато постепенно возвышалось и на большей части своего протяжения имело не менее 2000 м абс. выс., а около середины доходило до 2700 м. Новейший переход поперек Г. на санях и лыжах был выполнен Пири летом 1892 г. в гораздо более высших широтах, именно под 81—82°, причем всего было пройдено им 2400 км, но большая часть этого пути шла вдоль западного берега, и только от ледника Шерард Осборн экспедиция направилась на В и ЮВ внутрь страны, перевалила через плато высотою более 2400 м и через 8 дней достигла глубоко врезывавшегося с В фиорда, названного «Бухтой Независимости», а впадающий в нее ледник — «ледником Академии» (в честь филадельфийской академии наук, принявшей на себя расходы по этой экспедиции). В новейшее время западная окраина ледяного плато и ее ледники изучались еще д-ром Дригальским, который летом прошлого года устроил наблюдательную станцию на берегу фиорда Уманака.
Все эти различные экспедиции дали возможность составить довольно определенное понятие об орографии, климатологии и органической жизни Г. Мы должны представлять себе Г. как обширную горную страну древнего происхождения, подобную Скандинавии, также сложенную по преимуществу из гранитов, гнейсов и других кристаллических, отчасти также эруптивных, вулканических пород, но покрытую на большей части своего протяжения толстою ледяною корою, мощность которой доходит, вероятно, до 2000 м и которая скрыла под собою все первоначальные неровности поверхности. Эта громадная кора имеет вид овального щита, более выпуклого в середине и покатого к краям, на З и В, а также, вероятно, на Ю и С, где и толщина уменьшается, так что в окраинной полосе на 40 и 50 км от берега из нее выступают местами скалистые вершины гор, так назыв. нунатаки, с некоторым растительным на них слоем, на котором находят себе приют кой-какие растения, насекомые, даже птицы. Падающий на плато снег, то оттаивая, то снова замерзая, постоянно увеличивает толщину ледяной коры, которая, однако, производя сильное давление (до 180 атм.) на глубокие слои льда, поддерживает в них сравнительно высокую температуру (0°) и вместе с тем обусловливает пластичность льда, который вследствие того сползает к окраинам и по углублениям в них спускается в виде ледников в фиорды. Кроме того, часть льда в форме воды вытекает в окраинной полосе плато поверхностными и глубокими ручьями, выносящими и продукты выпахивания и перетирания горных пород движущимся по ним льдом, образующим под собой так назыв. поддонную морену. Все эти явления образования и движения гренландского ледяного покрова представляют большой интерес для объяснения явлений так называем. ледникового периода, предшествовавшего современному, когда большая часть средней Европы и евр. России была одета подобным же ледниковым покровом, как теперь Г., и когда и Сев. Америка представляла подобный же вид. Несомненно, что и в Г. ледяной покров был некогда значительнее; многие нунатаки и скалистые горы ее окраин выказывают ясные следы их прежнего обледенения. В настоящее время ледяной покров Г. более чем в ста местах соприкасается с морем, а местах в 25-ти образует настоящие ледники, спускающиеся до морского уровня и отделяющие у своего конца громадные ледяные глыбы (ледяные горы, айсберги). Наиболее исследованы ледники западного берега, как, напр., Сермистиалик, Фредериксхабский (длиною 44 км и шириною при конце 15 км), Торсукатак (заканчивающийся высокою стеною в 9 км длины), ледник к С от Упернивика (двигающийся со скоростью 31 м в сутки), наконец, громадный ледник Гумбольдта, спускающийся широкою дугою в 110 км и заканчивающийся стеною в 90 м высоты. Большая часть крупных ледяных гор происходит из 6—7 ледников западного берега; впрочем, и на восточном берегу есть значительные ледники, напр., спускающийся с пика Петермана в фиорде Франца-Иосифа, и, по мнению Нансена, эти восточные ледники участвуют в неменьшей степени в образовании ледяных гор. Плавучие льды движутся вдоль восточного и западного берегов Г. к Ю и местами сильно затрудняют подход к берегу судов, особенно вдоль восточного берега. Вместе с льдами глетчерного происхождения здесь плывут и морские льдины (Packeis) из полярной области; Нансен собрал на льдинах у восточного берега Г. образцы находившейся на них земли, в которой потом специалисты нашли большое разнообразие минеральных частиц, указывающее на происхождение их с какого-то большого материка и принесение в море реками, а также разные виды диатомей (кремн. водорослей), тождественные с добытыми Норденшильдом у северных берегов Чукотской земли. Все это свидетельствует как будто в пользу того, что часть плавучего льда переносится морскими течениями от берегов восточной Сибири через полюс к восточному берегу Г., — указание, которое дало повод в последнее время Нансену задумать новую грандиозную экспедицию для достижения северного полюса и сев. оконечности Г. именно от берегов Сибири на С, в специально приспособленном судне, которое могло бы, двигаясь вместе со льдами, переплыть поперек Ледовитый океан и достигнуть Г. с С.
Климат Г. В южной части западного берега, где находятся главные датские колонии, он наиболее мягкий, но и здесь средняя температура года (напр. в Годхабе) = −1,9°, а средняя t° июля или августа не превышает 7—8° Ц. Зима устанавливается в ноябре, и снег стаивает только в июне, когда, впрочем, еще бывают снежные дни. Чем севернее, тем лето холоднее, но разница не превышает 0,15° на градус широты. Зато зимою понижение температуры к С весьма значительно; средняя t° января в южной части зап. берега = −5,5° Ц., под 62° ш. −9,6° Ц., а под 77° шир. ниже −30°, так что в среднем с каждым градусом широты t° падает на 1,5° Ц. Самый холодный месяц здесь, впрочем, февраль, когда даже на Ю бывают морозы ниже −30° Ц., а на севере, под 81—82° (где средняя t° года в Лэди Франклин-бей = −19°,3 Ц.), средняя t° февраля = −39°,4, а в некоторые дни морозы доходят до −58°,7. На Срединном плато Нансен встретил в сентябре средние температуры дня от −9° до −32°,5, что в среднем за месяц и по сведению к уровню моря дает −12°,7. Судя по этому, вероятно, что во внутренней Г. средняя температура года не превышает −25°, июля −10°, января −40°, а по сведению к уровню моря мы будем иметь для самого теплого месяца, июля, среднюю t° = 0°, для января −30°, причем минимальная температура опускается, вероятно, до −65 — −70°, т. е. до тех же пределов, как и в Верхоянске, где находится, как известно, холодный полюс Старого света. Другими словами, в середине сев. Г. существует, по-видимому, такой же полюс холода, как и в Старом свете и приблизительно на таком же расстоянии от северного полюса, как и там. Суточные колебания t°, по-видимому, значительнее на снеговой пустыне срединного плато, судя по наблюдениям Нансена. Осадки выпадают в большем количестве в южной части западного берега (до 100 см в год) и менее на севере и на восточном берегу. Однако Нансен в августе и сентябре встретил значительную влажность воздуха над срединным плато и частые осадки; из 40 дней пути по льду 4 дня шел дождь, 1 — град и 11 дней — снег, часто в форме игл, через которые нередко просвечивало солнце, окруженное световыми кольцами и побочными солнцами. Давление воздуха в среднем сравнительно низко в южной части западного берега (в Годхабе) и высоко на севере (в Конгере или Лэди-Франклин-бей и на м. Баррова). Мимо и через южный конец Г. на Исландию идет один из обыкновенных путей циклонов, которые изредка переходят, по-видимому, и поперек средней Г. Преобладающими ветрами Г. являются дующие из внутренности страны к берегам; на восточном берегу, по записям Нансена за август и сентябрь, преобладают NW и W, на западном Е и SE. Северные и южные ветры сравнительно редки, но на западном берегу последние составляют все-таки 11%. Спускаясь сверху по фиордам вниз, воздух нагревается и становится суше; этим объясняли сухие и теплые ветры на западн. берегу Г., сходные с швейцарским фёном.
Растительность Г. — полярная; только в южной части встречаются редкие деревья в 2—3 м высоты; но далее к северу идут только кустарники или ползучие и карликовые древесные породы, травы, мхи, лишай, у берегов еще водоросли (из них некоторые виды — съедобные). Земледелие невозможно, колонисты разводят только некоторые огородные и садовые растения и то в более защищенных и открытых на юге местах. Всего в гренландской флоре насчитывается до 400 видов явнобрачных тр. и многие сотни мхов и лишаев; в общем она представляет большее сходство с скандинавскою, чем с американскою северною флорою. Несмотря на короткость и низкую температуру лета, растительность идет по берегам Г. до крайнего севера; ее встретили Локвуд и Пири под 83—81° ш. и притом в таких размерах, что здесь могут жить некоторые крупные травоядные животные (мускусные быки). Подобным же образом органическая жизнь проявляется и посреди льдов, на тех скалах (нунатаках), которые возвышаются над ледяной пустыней по окраинам центрального плато. Современная растительность Г. представляется, впрочем, крайне бедною и жалкою сравнительно с тою, которая покрывала эту страну в прежние геологические эпохи. На западном берегу, на о-ве Диско и на находящемся к С от него, за проливом Вайгам, полуо-ве Нугсуаке, особенно на горе Атаникердлус, были найдены пласты лимонита с отпечатками растений третичной эпохи, указывающими на гораздо более теплый климат с средней годовой t° в 12°. Остатки эти показывают, что в третичный период в Г. были целые леса — секвой (хвойное дерево америк. типа), дубов, вязов, кленов, тополей, орешника, лавров и т. д.; росли также магнолии, виноградная лоза, плющ, один вид пальмы (Flabellaria) и т. д. Кроме того, Норденшильд и другие констатировали там же остатки других более древних флор, мелового и юрского периодов, с отпечатками цикадовых, Gleichenia, древовидных папоротников, свидетельствующих о субтропическом климате с средней годовой температурой не менее 20°.
Фауна Г. может быть разделена на морскую и материковую; первая богата и представлена как многими видами беспозвоночных (медузами, ракообразными и т. п.), так и млекопитающих (китообразными, тюленями, моржом, белым медведем). Стаи птиц оживляют летом берега, но некоторые из видов их, как, напр., бескрыл (Аlса impennis), уже совершенно истреблены, другие (как лебедь, гага) стали очень редкими. Из наземных млекопитающих водятся: северный олень (только на западном берегу и не идет далеко на С), лисицы, полярный заяц, а севернее — мышь-пеструшка, горностай, мускусный бык (овцебык; см. таблица «Быки» и статью Овцебык). Последний особенно заслуживает внимания как вид, свойственный теперь исключительно полярной Америке и водящийся, кроме Г., также на некоторых о-вах к З от последней. Овцебык встречался у северных пределов (под 83°), а равно и по восточному берегу (2-я немецкая экспедиция и Пири) стадами в 10—20 голов. Следует упомянуть еще о собаке — единственном домашнем животном эскимосов, употребляемом для запряжки в сани.
Первобытное население Г., эскимосы, представляют родство по типу и языку со своими собратьями на западных островах и на материке полярной Америки, а также с восточносибирскими чукчами. Тип их выказывает известное сходство с монгольским (черные прямые волосы, смуглый цвет кожи, скуластость, плосколицость, узкие глаза и т. д.), составляя как бы переход к типу американских индейцев; язык относится к группе полисинтетических, или агглютинативных, языков Америки. До открытия их европейцами они находились в каменном веке, да и теперь еще местами не вышли из него, приготовляя себе орудия (для звериной ловли, охоты, домашнего быта) из камня, кости, метеоритного железа, одеваясь в звериные шкуры, питаясь звериным и рыбьим мясом и жиром и живя в юртах и шалашах. Знакомство с подробностями их быта и изделиями много помогло объяснению остатков древнего каменного (палеолитического) века, найденных в Европе; было высказано даже предположение, что европейские обитатели каменного периода были родичами нынешних эскимосов.
Литература: Е. Reclus, «Nouv. Géogr. Univ. XV. Amérique Boreale» (1890); Nordenskiöld, «La Seconde Expédition suédoise au Grönland», (tr. p. Ribot, 1888); F. Nansen, «Auf Schneeschuhen durch Grönland» (2 Bde. 1891); Mohn und Nansen, «Wissensch. Ergebnisse von Dr. Nansens Durchquerung von Grönland. G. 1892» («Petermanns Mitt.» Erg. bd. № 105); Рыкачев, «Результаты метеор. наблюдений 1-й междунар. поляр. экспедиции» (СПб. 1889); «Petermanns Geogr. Mitteilungen» (passim). Важный источник сведений о Гренландии составляют издаваемые на датском языке «Meddelelser om Grönland» (много выпусков). Кроме того, много данных заключается в описании полярных экспедиций: Кэна, Hayes, Hapeca, Грили, 2-й немецкой и др.
Д. Анучин.
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона.т. IXa (1893): Гравилат — Давенант, с. 619—624
