Семенов Степан Илларионович, о. Врангеля, мыс Шмидта, 30-е

[Иван Кукушкин]

Не раз встречающиеся на форуме материалы из фотоальбомов Семенова Степана Илларионовича „Арктика, 30-ые годы“:
http://budovskiy.livejournal.com/187276.html

Второй альбом владелец по просьбе от "Полярной Почты" любезно пересканировал в высоком разрешении и выложил на яндекс.фотках: http://fotki.yandex.ru/users/budovsky2/album/123100/

[fisch1]

Добавлен ещё один альбом

http://budovskiy.livejournal.com/1630699.html
http://budovskiy.livejournal.com/1630971.html

https://fotki.yandex.ru/users/budovsky2/album/216633

[Михаил Каверин]

Указом от 22 марта 1938 года о награждении по результатам папанинского дрейфа, орденом Трудового Красного знамени награждён Семёнов С.И.- начальник Московского радиотехнического узла Наркомсвязи. Это этот Семёнов или полное совпадение?

[ББК-10]

Интересная версия.
Может к внуку обратиться. Вроде он в Питере:
https://budovskiy.livejournal.com

юл. 14, 2019 | 09:22 am
Питер, лето 2019, Истории

3 июля в Питере была страшенная гроза, которая поймала меня на Петроградке по пути в гости и я минут 40 не мог выйти из подворотни в которую меня загнал дождь

[Михаил Каверин]

Поговорил с Алексеем. Получается- однофамилец .
Будем ждать видео , где мама Алексея расскажет о Ходове и Стромилове на Диксоне в конце сороковых.

[Михаил Каверин]

Из переписки с Будовской(Семёновой) Натальей Степановной.
"Возник ещё вопрос к Вам. Минеев и Вяхирев в своих книгах пишут, что Степан Семёнов был в Ванкареме во время спасательной челюскинской операции. Вместе с радистом Силовым Е.Н. оборудовал там радиостанцию.Однако, сам Силов в своих воспоминаниях пишет, что был направлен в Ванкарем с авиамехаником Аникиным Николаем Васильевичем. Аникин , как комендант аэродрома Ванкарема, в одном приказе с Вашим отцом, тоже награждён орденом Красного знамени. Не ставлю под сомнения ничьи слова, но, возможно, у Вас есть другие доказательства присутствия Степана Илларионовича в Ванкареме тогда?"
" Доказательств нахождения моего отца в Ванкареме у нас спустя почти век конечно же нет. Я, к сожалению, не помню всех папиных зимовок, на которых он был до моего появления на свет. Отец был человеком немногословным, не в его привычках было рассказывать о своих приключениях, легче было выведать что-то у мамы, зато когда в дом неожиданно вваливался кто-нибудь из его полярных товарищей, тут уж времени не теряй. На столе немедленно появлялся графинчик с содержимым, что развязывает языки, и тут начинались "А помнишь, как ты?..." и тут держи ушки на макушке и тогда узнаешь, как он охотился на медведя-людоеда, а медведь в свою очередь на него, про его первую поездку на собаках, про то, как сломался лодочный мотор и его с товарищами сколько-то дней носило по морю "без руля и без ветрил" и без еды, но вот выспросить, как долго, я не удосужилась. Зато спросила, чего больше всего он тогда боялся, а он ответил неожиданно, что боялся паники у товарищей, что у кого-нибудь сорвёт крышу и с ним придётся разбираться вплоть до смертельного исхода. Я тогда спросила, неужели ты бы мог выстрелить? Он помолчал, потом неохотно сказал, что пришлось бы, ради спасения остальных. Я только сейчас понимаю, да и то, наверное, не до конца, какие страшные дилеммы приходится решать людям в таком положении. Ему в голову не приходило гордиться приключениями, для него все приключения - это следствия глупости, недальновидности, неумения хорошо подготовиться к делу и правильно оценить свои способности и своих попутчиков. Если ты все предусмотрел и хорошо подготовился, то все пройдёт без приключений. Это я поняла уже значительно позже на своём опыте своих походов. Родители поженились незадолго до войны. На Север отец попал когда ему было 27 лет, то есть в 1932 году. На Диксон мы уехали в 1947. Значит 15 лет его мотало по всему Северу. Как я понимаю, тогда старались тасовать и людей и места, тогда люди сменялись обычно через год-два, люди постарше, семейные оставались на более длительное время, а тех, кто помоложе и бессемейный, тех бросали туда, где только начиналось строительство, где неустроенный ещё быт, где надо выкладываться по-полной. Мама говорила, что отца носило по всему Заполярью, от Шпицбергена до Чукотки, но навряд ли и она точно помнила все его зимовки до их свадьбы, а самому ему и в голову не приходило рассказывать нам что-то о себе. Один неожиданный визит человека с бородой-лопатой я запомнила, потому, что между прочим прозвучало, что он был консультантом в "Красной палатке", потому что был начальником аэропорта, откуда осуществлялись вылеты для спасения экспедиции Нобеля. (Видимо, на Шпицбергене?) Он же вынул из портмоне и показал мне небольшое поразившее меня фото с дарственной надписью человека с каким-то колдовским взглядом, это был Отто Юльевич Шмидт. Меня тогда же очень интересовала история с Мальгремом и я цеплялась к нему с вопросами именно о нем. Папин первый орден связывался со спасением Челюскинцев и работой с радиостанцией, и ещё что-то говорилось о пожаре на радиостанции. Я думаю, что авиамеханик обычно занимается обслуживанием самолетов, чем, видимо, и занимался Аникин, а отец занимался приборами, электротехникой, генераторами. Он был удивительным самоучкой-изобретателем. Существование в условиях очень ограниченного снабжения и критических условий научило его находить нестандартные решения почти нерешаемых проблем. Я не могу сейчас конкретно вспомнить, где это было, где-то он чуть ли не из консервных банок, из каких-то подручных средств, смастерил какие-то гидрометеорологические приборы, унесённые пургой, где-то впервые провёл электричество и зажег "лампочки Ильича". (С юности он работал в Пулковской обсерватории, учился точной механике у тамошних мастеров. И он многому у них научился). Он мне с гордостью говорил, что там были такие мастера, которым тульские мастера и Левша со своей блохой в подметки не годились.
Тогда мне казалось, что так живут все, и надо было прожить длинную жизнь, чтоб осознать, насколько героическими людьми я была окружена в детстве и юности, и понять, что герои в жизни - обыкновенные люди со своими достоинствами и недостатками.