«Николай Книпович» (в 1941–1944 – СКА-503), науч.-исслед. судно. Построен как моторно-парусный бот в 1928 на верфи «Гравдальс Скибсбюгери» в Сунде (Норвегия) по заказу Мурманской биологической станции для проведения науч.-исслед. работ в открытом м. Техн. характеристики: корпус деревянный с ледовой обшивкой, водоизмещение – 100 т, дл. – 25,9 м, шир. – 6,2 м, осадка – 3 м, мощность – 120 л. с., скорость – 7,5 узла. Судно использовалось для выполнения регулярных рейсов по Кольск. меридиану для проведения океанологических разрезов; работ по программе II Междунар. полярного года (1932); принимало участие в открытии промысл. р-нов сельди. В 1932 установило рекорд высокоширотного плавания для судов этого класса, обогнув с севера арх. Земля Франца-Иосифа. В 1941 мобилизован, переклассифицирован в сторожевой катер (СКА), кот. в составе 2-го дивизиона СКА Йоканьгской Воен.-мор. базы участвовал в тралении, охране рейдов, высадке мор. десантов СФ. С марта 1944 – гидрографическое судно Упр. гидрометслужбы Беломор. воен. флотилии; с янв. 1945 исключено из состава СФ и передано Сев. упр. гидрометслужбы, в 1948 – Мурман. упр. гидрометслужбы. В 1959 выведено из эксплуатации, впоследствии затонуло в приливной полосе Кольск. зал. В 1986 останки судна были подняты с целью восстановления и музеефикации, но из-за недостатка ср-в работы не были завершены, а останки судна утрачены.
http://ke.culture51.ru/index.html
Научно-исследовательский бот «Н. Книпович» открывает тайны полярного моря
Важную роль в проведении исследований в акватории Баренцева моря в довоенный период сыграли экспедиции на научно-исследовательском боте «Н. Книпович», принадлежавшем ГОИНу. Две из них, которые по праву считаются выдающимися в славной истории отечественных арктических исследований, возглавил начальник гидрологического отдела ГОИН Н. Н. Зубов.
При планировании экспедиций Зубов основывался на том, что, по его расчетам, ледовитость Баренцева моря в 1930 г. должна быть минимальной: «В августе, – писал Н. Н. Зубов, – не больше 12 процентов всей площади Баренцева моря будет покрыто льдом. Такая малая ледовитость открывает широкие возможности для научно-исследовательских работ на Севере».
Двухмачтовый бот «Н. Книпович» был небольшим судном длиною 25 м и водоизмещением 100 т, построенным в 1928 г. в Норвегии. Там же закупили оборудование для проведения с борта судна океанологических работ. На боте оборудовали научную лабораторию. Корпус судна был построен с учетом плавания во льдах, он имел дубовую обшивку и прочные крепления.
Двигатель внутреннего сгорания мощностью 125 л. с. (92 кВт) обеспечивал судну скорость 6–7 узлов. Запас топлива был достаточен для плавания бота в течение 4 недель. Судно отличалось хорошими мореходными качествами. Команда состояла из 11 моряков, научная группа включала до 6 ученых.
Первоначально Н. Н. Зубов планировал выйти не позднее 10 августа, так как наиболее благоприятное время плавания в высоких широтах арктических морей – август и начало сентября, а позднее начинается новое льдообразование. Но судно оказалось готовым к экспедиции только 3 сентября. Тем не менее Н. Н. Зубов настоял на выходе в плавание.
4 сентября 1930 г. «Н. Книпович» вышел из Полярного в Кольском заливе, прошел к мысу Нордкин и направился на север. В пути через каждые 5 миль измеряли глубины, периодически проводили океанологические станции с измерением температуры и солености воды на различных горизонтах.
8 сентября, не встречая по маршруту льдов, бот прошел к острову Надежды, расположенному в 40 милях южнее Шпицбергена, а на следующий день проследовал к северу проливом Ольги (между Шпицбергеном и островами Земли Короля Карла). 10 сентября судно стало на якорь у юго-западной оконечности острова Белый среди сидевших на мели айсбергов. Остров располагался северо-восточнее основной группы островов Шпицбергена. А ведь всего за 2 года до этого ледокольный пароход «Малыгин» при проведении операции по поиску и спасению итальянской экспедиции генерала Нобиле не мог пробиться сквозь тяжелые льды севернее острова Надежды.
На острове Белый за месяц до прихода «Н. Книповича» норвежские моряки обнаружили останки участников первой экспедиции на воздушном шаре к Северному полюсу, организованной шведским инженером Саломоном Августом Андре в 1897 г. Н. Н. Зубов считал, что именно исключительно теплое полярное лето 1930 г. и связанное с этим интенсивное таяние снежного покрова острова позволили обнаружить эти останки. По его мнению, участники экспедиции С. А. Андре после аварии воздушного шара оказались на острове Белый и были засыпаны снежной лавиной.
На следующий день бот прошел вдоль юго-восточного берега острова Белый и повернул на север. И вот моряки в первый раз за это плавание увидели кромку льдов в точке с координатами 81°21 с. ш. и 34°06 в. д.
Так как навигация в Арктике в это время уже заканчивалась, руководитель экспедиции не стал дальше рисковать, и судно повернуло на юго-восток, а затем, идя вдоль кромки льда, возвратилось в северную часть Баренцева моря.
14 сентября бот вошел в пролив Найтингел и затем в Британский канал Земли Франца-Иосифа. Льды в канале не позволили судну зайти в бухту тихая на острове Гукера, где уже год работали 11 зимовщиков отечественной полярной обсерватории, и пришлось стать на якорь у острова Уиндворт.
Через день экспедиция повторила попытку пройти в бухту Тихая, но после получения радиограммы о том, что заход бота к обсерватории не нужен, повернула на юго-запад к островам Земли Короля Карла, там вышла на Кольский меридиан и направилась к югу. 23 сентября бот возвратился в Полярный, выполнив за рейс более 300 промеров и 26 полных океанологических станций.
Результаты этого необычного исследовательского рейса наглядно показали, что ледовый прогноз Н. Н. Зубова был верен. Небольшой бот свободно плавал в высоких широтах в такое время, в которое до него еще никто не плавал, кроме самого мощного в то время в мире ледокола «Красин». Причем с борта бота непрерывно проводили океанологические работы по измерению температуры и солености воды на различных горизонтах, отлову планктона и извлечению со дна образцов осадочных пород.
О напряженном рабочем ритме во время этого рейса свидетельствуют записи в дневнике начальника экспедиции: «Станция продолжается час-полтора, потом идут промеры – пять между станциями (с помощью лота – груза на конце проволочного лотлиня, ведь эхолотов на отечественных судах тогда еще не было. – Прим. авт.) – и опять станция. Тут уж все загружены работой полностью. Промежуток между концом одной и началом другой станции при попутном ветре, как это мы имеем сейчас, около пяти часов. Надо приготовиться, надо убраться, надо умыться, и для сна остается немного. В эту работу надо втянуться. Когда дорываются до подушки, все засыпают сразу, и мертвым сном».
Уже в рейсе Н. Н. Зубов обдумывал план новой экспедиции. Перед поворотом судна на юг он радировал: «Возвращаюсь. Баренцевом море льдов нет. Надо ожидать затянувшуюся осень, мягкую первую половину зимы, благоприятные ледовые условия Карском море будущий год». Он смело давал прогноз и по Карскому морю, куда, по его мнению, должна была переместиться волна тепла из Баренцева моря.
Ледовый прогноз Н. Н. Зубова на 1931 и 1932 гг. полностью подтвердился. И он лично возглавил экспедицию на «Н. Книповиче» в 1932 г. Профессор Алексей Дмитриевич Добровольский, выполнявший в этой экспедиции обязанности гидролога, позже вспоминал: «Чтобы работать в проливе между Землей Франца-Иосифа и Новой Землей, корабль должен был обойти архипелаг Земля Франца-Иосифа либо с юга, либо с севера. Первый путь был проще, но второй – несравнимо заманчивее: ни один корабль еще не огибал Землю Франца-Иосифа с севера, и о глубинах моря, о температуре и солености вод, омывающих этот архипелаг с севера и востока, ничего не было известно.
Однако включать в обязательную программу такие наблюдения было слишком рискованно. Поэтому вариант обхода Земли Франца-Иосифа с севера был как бы условным: решили пойти этим путем, если представится возможность. О том, что это возможно, говорил анализ температуры атлантических вод. Температура Нордкапского течения все еще держалась выше средней, и можно было предполагать, что максимум температуры, наблюдавшийся на Кольском меридиане в 1930 г., в 1932 г. продвинется в район между Землей Франца-Иосифа и Северной Землей и значительно уменьшит здесь ледовитость».
18 августа 1932 г. «Н. Книпович» вышел из Полярного. Уже на следующий день пришлось укрыться от шторма у полуострова Рыбачий. 20 августа бот направился на север, но еще четверо суток сильный северный ветер не позволял производить исследовательские работы. Судно продвигалось на север со скоростью всего 1–2 узла. 27 августа слева на северо-западе показалась кромка льда, а еще через сутки исследователи увидели весь окруженный льдами остров Белый.
Судно повернуло на восток к острову Виктория, отыскать который оказалось совсем не просто из-за плохой видимости. Да и обозначен он был на карте не совсем верно. Экспедиция обошла остров, описала его и отметила на карте. Высадиться на него было очень трудно. Лед, которым был покрыт остров, обрывался отвесной стеной прямо в море. Исследователи обнаружили на северо-восточной оконечности острова небольшую косу, которая выходила из-подо льда. Вот на нее и высадилась береговая партия, которая в торжественной обстановке впервые подняла Государственный флаг СССР на этом, самом северо-западном острове отечественного сектора Арктики.
Затем бот прошел далее на восток и 30 августа подошел к Земле Александры – самому западному острову Земли Франца-Иосифа. Так был выполнен океанологический разрез между островом Белым и Землей Франца-Иосифа, характеризующий водообмен Баренцева моря с Центральным арктическим бассейном.
Используя благоприятную ледовую обстановку, судно направилось к северу по меридиану 42° в. д. и подошло к кромке льдов на параллели 82°05 с. ш. На этой же широте бот встретил льды и в экспедиции 1931 г.
Судно повернуло на восток и прошло к самому северному острову архипелага – острову Рудольфа, где за 18 лет до этого был похоронен лейтенант Георгий Яковлевич Седов, скончавшийся на пути к Северному полюсу. В 1932 г. на острове по плану Второго МПГ заканчивали постройку полярной метеостанции. Н. Н. Зубов уточнил у полярников, что льдов в проливах между островами Земли Франца-Иосифа в том году было мало и что ледокольный пароход «Малыгин» смог дойти до параллели 82°15 с. ш., не встретив тяжелых льдов. Исходя из предварительного ледового прогноза и учтя новые данные, руководитель экспедиции принял решение следовать далее на восток севернее Земли Франца-Иосифа.
1 сентября исследователи благодаря исключительной чистоте арктического воздуха и прекрасному солнечному освещению имели возможность наблюдать панораму островов Земли Франца-Иосифа у Британского канала от Земли Георга на южном входе в канал до острова Рудольфа на северном его завершении.
В ночь с 1 на 2 сентября бот обогнул самую северную точку архипелага – мыс Флигели на острове Рудольфа. Далее судно повернуло на юго-восток и вскоре подошло к Белой Земле — первой земле, увиденной Ф. Нансеном в 1895 г. при возвращении на юг к Земле Франца-Иосифа после неудачной попытки достичь на собачьих нартах Северного полюса по льду.
Ф. Нансен считал, что Белая Земля состоит из двух островов, названных им в честь жены и дочери – островами Евы и Лив. Экспедиция подошла совсем близко к этой земле и выяснила, что она является одним островом.
Исследователи из уважения к заслугам Ф. Нансена решили назвать этот остров объединенным именем Ева-Лив. Судно форсировало ледовые перемычки и продолжило движение на восток. Н. Н. Зубов знал, что в случае необходимости он сможет повернуть в проливы между островами Земли Франца-Иосифа, почти свободные ото льдов, и пройти по ним на юг.
2 сентября бот подошел к острову Грэм-Белл – самому восточному в архипелаге. Протяженность этого острова по меридиану около 40 миль, так что боту достаточно было для прохода вдоль него на юг 6–7 ч. Но за это время погода могла резко измениться. Сильный ветер мог нагнать льды и надолго задержать в них у берега небольшое судно. Но пока погода оставалась прекрасной, льдов было мало, и Н. Н. Зубов решил не менять курс и двигаться на юг. Как он впоследствии писал: «Риск был, но нельзя же никогда и ничем не рисковать».
Льды становились все сплоченнее, а у мыса Кользат — самого восточного мыса острова – судно натолкнулось на стену многолетнего припайного льда. Пришлось отходить на восток. Через несколько часов судну удалось выйти в район более легких льдов. Бот направился на юго-восток к берегам Новой Земли, а ученые возобновили океанологические исследования. При следовании на юго-восток к мысу Желания – самому северному мысу Новой Земли – льды становились все сплоченнее. Тогда судно отвернуло на запад.
5 сентября в тяжелых льдах была сильно повреждена ледовая обшивка судна. Пришлось остановиться и ждать перемены ветра. Действительно, погода стала портиться, подул сильный северо-западный ветер – «ледокол норд-вест», как шутя его называл начальник экспедиции. Льды разредились и появились разводья, направленные к югу. По ним судно и продолжило плавание. Наконец «Н. Книпович» вышел в чистую воду и повернул по ветру к Новой Земле.
М.Ципоруха Моря российской Арктики