газета «Правда». 6 апреля 1935 г., суббота. № 95 (6341).
РАДИОЦЕНТР НА ОСТРОВЕ ДИКСОН(По радио от специального корреспондента «Правды»)
На Диксоне есть могила, в ней погребены останки норвежца Тессема, участника экспедиции Амундсена на судне «Мод». Страшная арктическая история связана с этой могилой.
Осенью 1919 года тяжёлые льды остановили экспедицию Амундсена у пустынного мыса Челюскин. Предстоял долгий ледовый дрейф. Чтобы скорее доставить научные материалы экспедиции, норвежцы Тессем и Кнудсен отправились через тундру на остров Диксон. На Диксон они не пришли, больше их нигде не видели, известий от них не получали.
10 августа 1921 года начальник советской поисковой экспедиции Бегичев нашёл у мыса Стерлигова брошенную карту и невдалеке, у мыса Приметного, остатки костра, консервные жестянки с иностранными этикетками, полуобуглившиеся кости сожжённого человека и череп.
Кто это был, Кнудсен или Тессем, удалось установить только летом 1922 года, когда около Диксона, на материковом берегу, в расщелине был найден скелет человека, остатки одежды на нём, золотые часы с именем Тессема и материалы об экспедиции Амундсена. До Диксона Тессем не дошёл всего 4 километра.
Сейчас на мысе Челюскин, откуда вышли в свой последний путь оба норвежца, находится мощная советская радиостанция, поддерживающая регулярную связь через Диксон с Москвой.
На мысе Стерлигова, где отчаявшиеся норвежцы бросили свою карту, тоже работает советская радиостанция. Сейчас норвежцам не пришлось бы скитаться в безлюдной тундре. В устье Пясины они нашли бы большой посёлок. До самого Диксона их путь лежал бы через цепь зимовок и промыслов. Север ожил.
Их было немного, радиостанций Севера, до революции. Редкие, плохо связанные между собой две—три точки среди великого безмолвия Арктики. Больные цынгой, измученные зимовкой, забытые миром радисты.
Широка и мощна радиосеть сейчас. Радист в Арктике — одна из самых почётных профессий в нашей стране. Станции связаны между собою по строго продуманной схеме. А в зимовку 1934—1935 года эта сеть получила свой центр и мощный узел связи — радиоцентр на острове Диксон.
14 августа 1934 года советский лесовоз, шумя приветственными флагами, вошёл в широкую бухту Диксон. Началась разгрузка. Прибывшие на лесовозе строители радиоцентра превратились в грузчиков.
В ночь на 23 августа с открытого моря внезапно налетел шторм. Он ударил с единственной не защищённой стороны — бухты Кречатика, где находилась баржа с грузом для Диксона.
Ночью на барже раздался страшный треск. Её начало бросать с волны на волну и, наконец, погрузило в воду. Строители ахнули. На барже было всё оборудование для радиоцентра Диксона.
Никогда люди не работали с таким остервенением, как здесь, спасая баржу. Тащили ящики. Водолазы ползали по дну баржы. Мокрые, измученные люди на вытянутых руках подымали над головой спасённую из воды радиоаппаратуру. Они осторожно передавали её на берег и снова бросались в воду. Решался вопрос: быть или не быть радиоцентру на Диксоне? Решались судьбы всех этих людей, приехавших в Арктику, чтобы строить, и в самом начале работы потерявших возможность строить.
Шесть суток шла борьба за спасение радиоцентра. На седьмые сутки мокрые, просоленные грузы лежали на берегу. Теперь надо было спасти оборудование от порчи. Так же, как боролись с водой, стали бороться с порчей. Много раз перетирались и сдавались в склад части приёмников и передатчиков.
Будет ли работать искупавшееся в море оборудование?
Будет! Должно работать!
В четырёх километрах от старой радиостанции на глазах поднимался новый Диксон. Возникали дома. Поднимались огромные мачты, волоча за собой хвосты тросов. В силовой настилался кафельный пол. Собирались дизеля и генераторы. Монтировались приёмники и передатчики.
24 декабря наступил, наконец, решающий день. Взволнованные собрались у микрофона строители:
начальник строительства Василий Ходов, награждённый орденом за героическую зимовку на Северной земле, инженер Доброжанский, конструктор специально изготовленных для Севера радиопередатчиков, установленных на новом Диксоне,
начальник острова инженер Светаков.
На своём посту у дизелей — огромный бородатый механик Скубков, у передатчиков — старший радиотехник Волков, у распределительного щита — старший электрик и
заместитель начальника радиоцентра Толстопятов.
Блистают чистотой кафельные плиты. Оранжевым светом пылают огромные генераторные лампы, льётся фиолетовый свет газотронов. Сигнальные лампочки на пульте. Ожидание, напряжённое, тугое, звонкое.
— Внимание! — произносит, волнуясь, Доброжанский. — Говорит полярный радиоцентр острова Диксон на волне 1.450 метров. Слушайте трансляцию из Москвы.
Так вошла в строй мощная полярная радиостанция.
Сегодня радиоцентр Диксона — нормально работающий арктический узел связи. Со всех островов, мысов и зимовок Арктики, со всех полярных станций сюда поступает корреспонденция. Диксон передаёт её непосредственно Москве, Новосибирску, Архангельску.
В дни челюскинской эпопеи радиограммы из Уэллена в Москву бежали по длинной цепочке полярных радиостанций. Сквозь восемь станций проходила радиограмма, прежде чем попадала в Москву. Сейчас Уэллен передаёт свои радиограммы Москве через Диксон.
На Диксоне собираются все метеорологические сводки полярных станций. Ежедневно к вечеру бюро погоды Диксона знает о малейших колебаниях ветров во всех точках Арктики. Прогнозы погоды, передаваемые Диксоном, слушают по радио и Арктика, и Большая Земля, и заграница. Радиоцентр Диксона дал возможность Центральному бюро погоды точно учитывать прогнозы арктической «кухни погоды».
Горячие дни предстоят радиоцентру Диксона в навигацию. Всем судам и самолётам нужно обеспечить связь как между собой, так и с Москвой. Летом здесь в эфире начинается суетня и неразбериха. Кричат рации со всех судов, перебивают друг друга, мощные заглушают слабых. Радисты Диксона в эту навигацию хотят взять на себя дирижёрство этим, как они говорят, «хором Пятницкого».
Капитаны всех судов в эту навигацию получат возможность говорить по радиотелефону с Москвой. Возможно ли? Но ведь сейчас ежедневно Диксон по телефону разговаривает с Москвой и Ленинградом! У микрофона, в прекрасно оборудованной студии полярного радиоцентра, усаживаются хозяйственники Диксона — строители порта. Одевают наушники. Раскладывают перед собой чертежи. В Москве у телефона Главсевморпуть.
Начинается совещание по телефону. Обсуждаются чертежи морских причалов. Заседание продолжается час, два, три.
Нормальными стали разговоры зимовщиков Диксона по телефону со своими семьями. Почти ежедневно раздаётся:
— Коля, слушаешь? Это я — Маруся.
Радиоцентр Диксона приблизил Арктику к Большой земле, уничтожил расстояние. Вся Арктика слушает сейчас граммофонные концерты с Диксона. Вся Арктика с нетерпением ждёт трансляции из Москвы. В час дня по московскому времени всё население Арктики у репродукторов: передаётся ежедневная радиогазета Диксона «Арктические известия». В ней сообщаются последние новости Союза, напечатанные в сегодняшних газетах. Рассказывается о делах полярных зимовок. По радио читаются лекции, доклады, очерки.
Доктор Диксона Никитин даёт консультации больным по радио. Больному радисту станции Маре-Сале он посоветовал сделать операцию, — лётчик Фарих увёз больного в Архангельск. По заключению врача, переданному по радио, Молоков из Иннокентьевской увёз больного, нуждающегося в немедленной операции.
Последним словом радиотехники Диксона является единственный в Арктике радиомаяк. По сигналам маяка будут ориентироваться ледоколы и самолёты, имеющие пеленгаторы.
Нет, в Арктике бушуют не только свирепые норд-осты, шквалы да пурги. В Советской Арктике сейчас бушуют радиоволны, умелой рукой поставленные на службу нашему делу.
БОР. ГОРБАТОВ.