Остров, где живет ветер. 170-летию МГ-2 Моржовец посвящается.11 июня 2013 http://sevmeteo.ru/news/2013/06/11/4434.shtmlНа Белом море уже нет моржей, а топонимией они отражены. И в этом удивительного ничего нет: они были раньше и встречались здесь совсем недавно, а окончательно исчезли лишь в ХIХ веке. На беломорских моржей регулярно охотились, и скорее всего это стало причиной того, что названия островов Моржовец и Моржовый превратились в надгробные памятники морским гигантам. Пусть же это послужит нам предостережением в отношении других видов, обитающих в самом Белом море и на его берегах.
Неподалеку от острова Моржовец, на Зимнем берегу, есть место – Абрамовский берег. Меня заинтересовало: «Откуда такое название?»
Вот, что мне удалось отыскать в источниках. Оказывается, раньше поморы молодых моржей звали абрашками, На берегу, моржихи выводили своих детенышей на лежбищах. Так и пошло: Абрашкин берег. Потом окультурили до Абрамовского. Такая вот интересная топонимика.
На острове Моржовец, я бывал неоднократно, но мои посещения ограничивались совсем коротким промежутком времени. Вдобавок, все мои прилеты сюда были уже поздней осенью или зимой, когда наступает полярная ночь, и всех красот уже не увидишь. А мне очень хотелось не просто посетить нашу метеорологическую станцию, которая находится на юго-западном берегу, но и по возможности побывать в центре острова, увидеть обрывистые берега его северной оконечности. И вот, после короткой экспедиции на НЭС «Михаил Сомов» в центр Арктики на остров Греэм-Белл архипелага Земля Франца-Иосифа, меня вертолетом с корабля доставили на остров.
Перед вылетом я попросил вертолетчиков сделать круг над маяком и метеостанцией, чтобы у меня была возможность сфотографировать окрестности с высоты птичьего полета. Благо погода стояла в Белом море на загляденье: на небе ни облачка, легкий ветерок, горизонт просматривался на многие десятки километров. С воздуха хорошо были видны сотни озер этого небольшого острова.
Для справки:
Моржове́ц — остров в Белом море при входе в Мезенскую губу. Площадь около 110 км², из-за размытия морем постепенно уменьшается. К востоку и юго-востоку идут мели — Моржовские кошки. Растительность тундровая. Есть ручьи и около четырехсот озёр. Остров имеет овальную форму, сложен рыхлыми песчано-глинистыми породами с прослойками ископаемых льдов.
В 1843 году на острове Моржовец были организованы метеорологические наблюдения. До 1895 г. происходили перерывы в работе, с 1895 года начались регулярные наблюдения по программе II разряда. До 1938 года станция называлась Моржовский Маяк, с января 1938 г. - Моржовец.
Первыми наблюдателями были служители маяка: Большаков М.И. (1896-1901), Зыков М.Т. (1902-1910), Редрухин В.Г. (1919-1921). В последующие годы штат наблюдателей станции постоянно менялся (Судзиловский Т.И., Редрухин С.В., Малыгин С.В., Фомин В.С. и др.). В 50-е годы прошлого века начальником МГ-2 Моржовец был Иванюха В.А., который вместе с женой Иванюха Е.И. отработал на станции около 15 лет. В период с 1966 по 1984 гг. станцией руководил Вдовкин Игорь Иванович, который также работал со своей женой Вдовкиной Г.И.. С 1984 по 2010 год в качестве начальника на станции трудился Востряков Б.Н.. Сейчас станцию возглавляет Мороз В.А.
Метеорологическая площадка неоднократно переносилась в зависимости от нахождения маяка: с 1953 г. станция находится в северо-западной части острова.
На станции постоянно усложнялась программа наблюдений. С 1906 г. начались наблюдения за температурой воды, степенью волнения моря, удельным весом воды, ледовые наблюдения. Позже дополнилась наблюдениями за снежным покровом, за солнечным сиянием, за температурой почвы, за гололедно-изморозевыми отложениями. Примечательно, что в этом году станция отмечает свой 170-летний юбилей. Это одна из старейших метеостанций России.Встреча с островитянамиНа станции меня ждали еще две недели назад, но в виду незапланированной для меня экспедиции на остров Греэм-Белл, я немного задержался.
Встречали меня мои старые знакомые: начальник метеостанции Мороз Владимир Альбертович, его супруга Вера Ивановна и старожил станции Чесноков Иван Павлович, который провел здесь уже четырнадцать зимовок. Я прекрасно понимал, что навигация еще не началась в Белом море и поэтому, попросил на корабле дать мне два мешка картошки и мешок лука в подарок аборигенам. Надо было видеть благодарные лица островитян за эти привычные для нас продукты, которые мы спокойно можем купить в любом магазине. Времени на инспекцию было больше, чем достаточно – ближайшая оказия для снятия меня с острова будет не ранее чем через две недели, но я времени даром терять не стал. Сделать дело и потом наслаждаться рыбалкой и исследованием острова.
Вера и Владимир (они просили называть их по именам, без отчества) здесь уже два года. Уехали на остров сразу же после свадьбы. И именно столько уже длиться их медовый месяц. Вера, правда, скучает иногда по городу, по родным, но любимый муж рядом быстро развевает ее грусть-печаль. С гордостью хозяйка показала мне свой дневник, который регулярно ведет. В нем досконально записаны все события – сколько они заготовили дров, когда прилетели лебеди, гуси и утки, сколько собрали грибов, морошки, брусники, черники и клюквы. «А сколько Володя наловил рыбы в прошлом году! – восклицает Вера. – Заготовили на всю зиму, еще и маячникам отдали много. А вот мой огород, – на подоконнике в ящике росли огурцы, укроп, зеленый лук, петрушка. Под окном дала первые ростки редиска. – Еще в прошлом году ведро картошки посадили, ведро и собрали, зато молодой и свежей. Грибы разные здесь растут. Очень много груздей, подосиновиков, а в один удачный день нашли три десятка белых грибов. Ходить далеко не нужно и искать тоже, издалека видно. Маринуем, солим, сушим их. С оказией отправляем детям и знакомым в Архангельск. Вам тоже с собой дадим, не переживайте, без гостинцев от нас не уедете.
На мой вопрос, много ли летом на острове комаров и мошки, Вера улыбнулась и сказала: «На нашем острове живет ветер, и он всех комаров сдувает».
Иван Павлович в этом году собирается в отпуск, но как он говорит, что через неделю уже начнет скучать по острову. Очень устает от городской суеты, а здесь чистый воздух, красивая природа. Он просто не представляет себе другой жизни и чувствует себя частичкой этого укромного уголка Беломорья. Ему в этом году исполняется 67 лет, но он бодр и полон сил, поэтому покидать станцию и уходить на заслуженный отдых пока не собирается.
Надо сказать, что кроме метеорологов на острове живут еще работники маяка, которые его обслуживают. Живут, в принципе, с соседями дружно, но иногда и бывают ссоры, о которых быстро забывают, понимая, что в согласии всегда лучше. Примечательно, что один из маячников, Дмитрий Михеев, здесь уже в четвертом поколении. Его прадед начинал службу на маяке еще на заре Советской власти. А бабушка ему рассказывала, как у них часто гостил на маяке знаменитый полярный летчик М.С. Бабушкин. Работники маяка жаловались, что техника у них очень старая, постоянно ломается. Еще бы, когда я увидел их трактор, то просто остолбенел от удивления, Т-150 был похож на диковинный агрегат и ему место уже давно в музее, а он еще как-то ездит.
Конечно, я не преминул задать вопрос о пойманной рыбе в этом сезоне. Владимир улыбнулся, зная мою слабость к рыбалке: «Только вчера клев на озере начался, поймал первых двух сигов, лед ведь только сошел недавно, а вот на море пока тишина».
Хоть и ярко светило солнце, но в течение нескольких дней упрямо дул жесткий норд-ост до 15 м/с. И вот, через пять дней, наконец-то утром выйдя на крыльцо, я почувствовал дуновение теплого южного бриза. Температура поднялась до +17 градусов.
– Вот и лето пришло,– констатировал событие начальник станции. – Слышишь, как пахнет тундра? Это багульник зацвел, даже голова кружиться начинает. И действительно, набрав полные легкие воздуха, я почувствовал в нем незаметные сначала оттенки позабытого уже за зиму аромата тундры.
– Сегодня обрыбимся, – на правах знатока ловли сиговых пород уверенно заявил Владимир. Собрать нехитрые снасти было нескольких минут, наживку – местных островных червей, накопали также быстро. Идти до озера было недалеко, всего 15 минут и мы были уже на месте.
– А вот и мое плавсредство, – с гордостью продемонстрировал мне он свой плот.
–Не беспокойся, не утонем! – видя, мои сомнения в его непотопляемости, поспешил развеять их Володя.
Еще несколько минут и мы уже в ста метрах от берега. Встали на якорь и забросили удочки. Ждать долго не пришлось, поклевка, и мой первый трофей с острова Моржовец трепыхался в корзине для рыбы. Следом вытащил стандартный экземпляр граммов на четыреста и Владимир. Азарт рыбака, дремавший всю зиму во мне, проснулся. Менее чем за час корзина была наполнена. Я был в восторге, Владимир шутил: «К твоему приезду готовился сиг, не хотел клевать раньше времени!»
А через несколько дней и на море поймали первую добычу – пинагору, из нее получилась очень вкусная уха, а 700 граммов великолепной икры разнообразили наш стол. Чуть позже стала попадаться и камбала, о ней работники метеостанции мечтали всю зиму. Володе я подсказал, как сделать рюжу для ловли камбалы и наваги, после этого дело пошло у нас еще веселей.
На станции быт устроен хорошо, есть, конечно, и проблемы – нет уже несколько лет своей бани, приходится идти на поклон к работникам маяка, они не отказывают, служебные здания требуют капитального ремонта, необходим снегоход, нужна новая мебель, связь с Большой Землей только по радио. Но все эти вопросы разрешимы, прошло то время, когда станции были практически предоставлены сами себе и в буквальном смысле слова выживали. В прошлом году установили автоматизированный метеорологический комплекс (АМК), работники сначала с недоверием относились к новому оборудованию, а когда перешли на наблюдения по нему, поняли все преимущества модернизации – работать, действительно, стало намного проще и интереснее. Теперь еще ждут, когда на острове появится спутниковый интернет, тогда и молодежь охотнее поедет работать на труднодоступные станции.
Путешествие вглубь островаНа следующий день я запланировал поход вглубь острова, со мной в провожатые вызвались Владимир и Вера, тем более у начальника станции и его супруги был выходной. Я, было, попытался отговорить их от этой идеи, путь был неблизкий, да и дорога – не тротуар в городе, а болото и тундра, но все было тщетно. Заблудиться я не боялся, у меня с собой был GPS навигатор, но выдержит ли женщина столь нелегкую дорогу. Кроме навигатора я взял с собой фотоаппарат и запасной аккумулятор, справедливо рассудив, что зарядить мне его в тундре будет невозможно.
Дойдя до заброшенной воинской части, я увидел то, что и ожидал: тысячи ржавых бочек, десятки единиц брошенной техники, заброшенные дома и казармы, даже зенитная установка времен холодной войны стояла, устремив в небо свои стволы. Я все это фиксировал на фотоаппарат, на душе было немного пакостно. Мы очищаем далекую Арктику, а на ближайших островах за Полярным кругом мусора ничуть не меньше.
Местами, где была старая дорога, идти было легко, но вот пересекать болото оказалось делом непростым. Подумав, я предложил дойти до северной оконечности острова и возвращаться домой уже берегом, там идти по плотному мокрому песку можно, как по асфальту. Обратный путь тем же маршрутом занял бы намного больше времени. Однако я не учел, что северный берег был наиболее обрывист, и спуститься нам будет очень нелегко, местами его высота достигает 25-30 метров.
Но нам повезло, что с севера еще не сошел весь снег и мы съехали на пятой точке по снежному склону до моря, как на американских горках. Счастливые и довольные, что под ногами не хлюпающее болото, а твердь земная, мы продолжили обход острова уже по берегу. Мой фотоаппарат щелкал все красоты, которые возможно в недалеком будущем никто уже и не увидит, остров разрушается и с катастрофической скоростью исчезает в море.
На северо-западной оконечности в 1841 г. на расстоянии 576 м от берегового обрыва был построен первый маяк. В 1857 г. расстояние от маяка до обрыва сократилось до 202, а в 1865 г. - до 65 м. В 1869 г. была начата постройка второго Моржовецкого маяка, на этот раз в 790 м от края берегового обрыва. В 1882 г. расстояние до берегового обрыва уменьшилось до 277 м, т. е. в течение 12 лет разрушение северо-западной части острова шло со средней скоростью 43 м в год. Столь высокой скорости размыва способствует наличие озер, которые по мере разрушения берега стекают в море. По мнению известного гидрографа П.И.Башмакова, через 1000 лет от острова Моржовец останется одно напоминание в виде нескольких рядов песчано-глинистых кошек. Скорость разрушения острова Моржовец может быть сравнима лишь с широко известными примерами размыва Новосибирских островов и острова Визе. Вполне возможно, что так исчезла и Земля Санникова.
Домой добрались только под вечер, надо отдать должное Вере, она стойко и мужественно перенесла этот поход. Сказала только, чтобы ужин разогревали сами, и завалилась спать.
Потом я посчитал по навигатору, нами было пройдено почти тридцать километров. Хорошая зарядка для городского жителя. На удивление утром из нас никто не чувствовал усталости. Может быть воздух здесь особенный.
Остров спасения Раньше, когда поморы ходили в море ловить зверя, буря могла вынести их в море, а это часто означало гибель, и острова были их последней надеждой. Особой славой «острова спасения» у поморов пользовался остров Моржовец, располагавшийся в самом горле Белого моря при выходе в Ледовитый океан. Поморы говорили, что в гибельных случаях относа морского «нам остров Моржовец подспорье хорошее: все больше на него попадаем». Было даже такое выражение – «зацепиться за Моржовец». Поэтому поморы поставили на острове часовню, жаль, что она не сохранилась.
М. В. Ломоносов – первый русский ученый-естествоиспытатель мирового значения, поэт, художник, историк – вспоминал о необычном сне: «…на рассвете вздремнул и увидел сон необыкновенный. Вижу, будто мой корабль огибает остров Моржовец, что в горле Белого моря. Вхожу в губу Глухую. Падает снег. На берегу карбас; в нем, под снежной пеленою, человеческое тело. Я рукою охитил снег с лица и… узнаю отца. Он испытно глядит на меня и вопрошает: «Дитятко, ты меня на Страшном суде не будешь уличать, что я тебе встать на ноги не пособил?». И я будто отвечаю ему: «Нет, татушка, не буду. А ты на меня вечному судии не явишь, что я тебя при старости лет бросил?» – «Нету твоей вины, дитятко!». И тут его накрыла метель. Это побережье Моржовца мы не раз навещали с отцом ради промысла. В Петербурге я поспешил разыскать своих земляков-двинян, весенних гостей столицы. Они уже стояли кораблями на Неве. Здесь встретило меня известие, что отцов корабль не вернулся прошлой осенью с промысла. Неведомо и то, на каких берегах погиб…
Я немедля отправил на родину депешу, дабы искали в Глухой моржовецкой губе. Послал и деньги, потребные к расходу по сей экспедиции. Снаряженный из Архангельска гальот нашел останки отца моего в указанном мною месте. Понеже грунт явился кремнист, накрыли кости бревенчатым обрубцем».
Перед тем, как поехать на остров Моржовец, я хорошо изучил его по картам, в том числе и XVIII и XIX века, но Глухой губы на них не нашел. Не знали такой губы и старожилы маяка. Хотя место около метеостанции наиболее подходящее: здесь и берег более пологий и грунт кремнист.
Несколько лет назад на остров высадилась экспедиция Полярного парусного отряда Морской арктической комплексной экспедиции под руководством Сергея Седова. Их целью было установить на острове два памятных знака. Первый – Василию Дорофеевичу Ломоносову – отцу великого российского гения, а второй знак – Михаилу Францевичу Рейнеке, известному русскому учёному-гидрографу, вице-адмиралу, член-корреспонденту Академии наук, члену Императорского Географического общества. По его проекту были устроены три маяка: на мысе Терском Орлове и на островах Моржовце и Жижгине. Между знаками поставили деревянный крест «В память усопших на море». Эти памятные знаки находятся недалеко от метеорологической станции.
Остров Моржовец оказался спасительным для бывшего мичмана дивизиона охраны водного района Беломорской военно-морской базы Олега Григорьевича Антонова, которого захлестнуло волной и смыло с борта морского буксира, доставлявшего грузы в отдаленные гарнизоны и на маяки в Белом море. Он начал барахтаться, кричать, но буксир ушел — в сумерках, да еще и при волнении моря просто-напросто его не увидели и не услышали. Это уже потом он узнал, что хватились только к четырем утра, ко времени его заступления на ходовую вахту. Тут же развернулись и пошли осматривать мезенский берег. А Олега Григорьевича вынесло на остров Моржовец. В общем, похоронили как бы заочно, но он смог выжить в суровых условиях штормящего Белого моря, и попав на остров, все не мог понять – каким образом. Ведь, до него было несколько миль, не меньше. Скорее всего, дело в местных течениях — остров почти в горле Белого моря, в разное время года тут вода течет в совершенно разных направлениях. Так или иначе, пришел он в себя только на берегу, хоть и одетый, но весь мокрый. И нога подвернута, не ступить на нее. Вот из-за ноги-то и провел он так долго в робинзонстве. Если бы не вывих, давно бы на кого-нибудь набрел. Плохо было то, что не у него было спичек, огонь не развести. Зато полным-полно ягоды, вот они-то и не дали ему пропасть. Сел, что называется, на диету. Из грибов собирал только сыроежки — не зря их так называют, в принципе, можно не варить их и не жарить. Но есть их нужно с солью. Благо, в море вода соленая.
Жилище себе построил из камней, что-то вроде пещеры. Пробовал огонь трением добывать, да не получилось. Уже в самом конце октября как-то утром услышал звук моторки, вскарабкался на свою хижину и заорал что есть мочи. И чудо — его заметили рыбаки. Отвезли в Мезень, оттуда в Северодвинск сообщили, забрали его сразу в госпиталь. Потерял он на "ягодной" диете всего лишь 10 килограммов. На острове Моржовец Олег Григорьевич провел 46 суток. Такая вот современная робинзонада со счастливым концом.
Быстро пролетело время. Кроме основной работы я целую неделю посвятил изучению острова, исходив десятки километров по тундре и берегу. Собраны десятки палеонтологических и геологических образцов, сделана почти тысяча снимков укромных уголков этого клочка суши посреди Белого моря. И, когда пришло судно «Мангазея», я тепло и с некоторой грустью попрощался с островитянами, технику-метеорологу Чеснокову Ивану Павловичу пожелал хорошего отпуска и легкой зимовки, а Володе и Вере скорой встречи на Большой Земле с родными. Прощай, ласковый остров. Теперь я знаю, где живет ветер.
© Александр Обоимов.
Остров Моржовец, Белое море, май-июнь 2013 г. 
Метеоплощадка станции в 1973 году
Метеоплощадка на фоне маяка
Маяк
