Герман Михайлович Крепс
Основатель и первый директор Лапландского заповедника
(12 мая 1896 – 25 марта 1944)
Родился 12 мая 1896 года в семье потомственных медиков. Его отец – известный всему Петербургу врач – уролог, с именем которого связана одна из первых и оригинальных методик дробления камней в почках. В советское время он возглавлял в Ленинграде Институт усовершенствования врачей, где и работал до конца своих дней.
Герман был старшим из детей, вместе с ним росли еще два брата и сестра. Дружной и гостеприимной была их семья. Всегда у них толпился народ. Частыми гостями здесь были ученые, литераторы, путешественники, вернувшиеся из дальних странствий. На этих вечерах пели и играли на фортепиано. Детей тоже обучали музыке, языкам, литературе и искусству.
После подготовительных классов Германа и Евгения отдали в Тенишевское реальное училище, одно из лучших учебных заведений. После окончания училища дороги братьев разошлись, чтобы снова сойтись на Кольском полуострове. Евгений пошел по стопам отца в Военно – медицинскую академию. Герман, нарушив семейные традиции, поступает в Новоалександрийский сельскохозяйственный институт.
Еще во время учебы отец дал прочитать Герману книгу Пришвина «В краю непуганых птиц». Прочитав эту необыкновенную книгу о волшебной Лапландии, Герман буквально «заболел» Севером.
Еще в студенческие годы Герман научился видеть в растениях друзей. Ведь это те же живые существа – они рождаются и умирают, они дышат, пьют воду и страдают от голода. Поэтому главная задача агронома - познать душу Растения, стать его другом в общем доме Природы. Особенно остро Крепс ощутил эту связь на Севере.
В начале лета 1922 года около срубленной наспех избушки Г.М. Крепс раскорчевывает гектар каменистой северной земли с помощью лошади, плуга и бороны. Под окнами избушки он разводит цветы. Началом работы на сельскохозяйственном пункте заинтересовался профессор Н.И. Вавилов. Предстояло победить не только суровый полярный климат, но и неверие людей. Одному такое дело было явно не по плечу, нужны были средства и постоянный штат специалистов. С этой целью в конце 1922 года Крепс едет в Петроград.
С его приездом всегда оживлялся родительский дом. Герман называл эти встречи с друзьями «фестивалями». Он был замечательным рассказчиком. В его лексиконе появилось много поморских и лопарских слов, поговорок и прибауток, что придавало его речи особый колорит. На одном из таких «фестивалей» произошла встреча Германа Крепса с И.Г.Эйхфельдом, которого тут же познакомили с молодым агрономом Марией Митрофановной Хренниковой, только что окончившей Высшие женские сельскохозяйственные курсы и согласившейся работать на Севере.
Пройдут годы, и опытное сельскохозяйственное поле в Хибинах трудами Эйхфельда и М.М. Хренниковой преобразуется в Полярное отделение Всесоюзного института растениеводства (ПОВИР), не имеющего аналога в мировой практике полярного земледелия.
Экономическое освоение Кольского полуострова было бы не возможно без всестороннего изучения численности и быта коренного населения – лопарей. С этой целью была организована экспедиция в восточные районы Кольского полуострова на оленьих упряжках, участником которой был Г. Крепс. Путевые заметки Крепса легли в основу его научной работы «Путешествие в Среднюю Лапландию». Это путешествие еще сильнее убедило Крепса в необходимости всестороннего научного подхода в деле изучения заполярного края. «Ни дня без дороги» - было его девизом.
В 1923 г. директор Мурманской биологической станции А.А. Клюге приглашает Крепса на должность старшего научного сотрудника. Там еще ощущались последствия гражданской войны. Приходилось решать не только научные, но и хозяйственные задачи. С первых же дней работы на биостанции Герман Крепс стал его душой. Его отличало не только прекрасное знание своего дела, но и открытый приветливый характер. Профессор Рихтер вспоминал, как во время одной из экспедиций он тяжело заболел цингой. Необходимых лекарств не было, и Крепс решил лечить его способом, который использовали местные жители. Выследив и убив оленя, он заставил своего товарища пить его кровь. После чего болезнь довольно скоро отступила.
Однажды, возвращаясь с охоты, Г. М. Крепс подобрал выпавшего из гнезда вороненка. У него было сломано крыло. Крепс принес его домой и выходил. Ворон Яшка быстро привязался к людям, но больше всех признавал своего спасителя. Зимой он веселил всех своим аттракционом: он взлетал на конек дома, ложился на спину и на крыльях, как на санках, скатывался вниз и взмывал вверх. Представление продолжалось, пока Герман Михайлович не останавливал развеселившуюся птицу.
Герман Михайлович был неутомимым выдумщиком. В редкие часы свободного времени он звал сотрудников то в море за треской, то в тайгу на «глухариков», то вел в тундру показывать лишь ему известные кладовые морошки и брусники.
Однажды во время вылазки на Большой Олений остров Крепс с почвоведом Егоровым и Рихтером обнаружили древний могильник. Прямо на поверхности земли сквозь тонкий слой торфа проглядывали кости человеческого скелета с предметами охоты вокруг него – костяные наконечники стрел, копий и гарпунов, кинжалы, выполненные из трубчатых костей оленей. И по сей день это самый древний могильник на территории Мурманской области.
На глазах у Крепса пробуждалась земля Кольского полуострова, раскрывая свои богатства людям. К началу 30-х годов в Заполярье уже работало более 300 научных экспедиций. Но вместе с тем Крепс наблюдал, что взаимоотношения человека и природы далеко не всегда благополучны. Огромные лесные пожары уничтожили почти полностью леса вдоль железной дороги. Организация лесного хозяйства была слабой.
Хищническая охота сильно подорвала запасы основных промысловых животных Лапландии: оленя, выдры, куницы, песца. Еще в конце прошлого столетия полностью был истреблен бобр. Становится ясно, что первоочередной мерой должна стать организация заповедника – резервата для промысловых животных.
Большую работу проводит Крепс по созданию заповедника, обследует территорию, выясняя наличие дикого северного оленя. Результаты переписи оказались плачевными, а добрые отношения с охотниками – лопарями были подорваны.
Значительный вклад в дело создания заповедника внес Г. Д. Рихтер. Он возглавил географический отряд, провел топографическую съемку Чуна и Монче - тундры. На карту были положены границы заповедника. Неутомимая деятельность Крепса увенчалась, в конечном счете, полным успехом. 17 января 1930 года Ленинградский облисполком вынес постановление об организации заповедника – первого самого северного на нашей планете. Первым директором заповедника назначается Крепс.
Площадь заповедника была сначала невелика, но здесь удачно и полно представлены все основные ландшафты, характерные для полуострова (исключение составляет лишь морское побережье), а также многочисленные представители флоры и фауны.
В 1930 году на пологом берегу Чунозеро был построен первый домик Лапландского заповедника. На границе заповедника были заложены первые кордоны для его охраны.
Крепс считал, что заповедники должны становиться «опытными полями» по восстановлению исчезнувших животных.
Второй основной ролью является изучение всего комплекса в целом – в связи с растительностью, климатом, почвой и т.д., то есть заповедник должен стать «природной лабораторией для изучения широких проблем естествознания».
На практике осуществляя задуманное, Крепс начал геоботанические работы. Одновременно составлялась карта заповедника. Первая начерченная от руки карта сохранилась и находится в экспозиции Дома-музея Крепса на усадьбе.
Большое значение уделялось выяснению сроков и всей картины восстановления растительного покрова на гарях, так как леса в Лапландском заповеднике, как и во многих других местах Кольского полуострова, были сильно повреждены пожарами.
Пришлось начать изучение и другой проблемы – определение кормовых ресурсов, используемых животными на гарях: запас ягеля, продуктивность ягодников и травяной массы. С этой целью на гарях было заложено несколько стационаров для изучения возобновления на них растительности. В последующие годы ботанические работы, начатые Крепсом, были продолжены Т.П. Некрасовой и Н.М. Пушкиной.
В августе 1931г. Крепс начинает эксперимент по выпуску ондатры в заповедник. Первые опыты оказались успешными, и ондатру выпустили еще в нескольких местах Кольского полуострова. Так ондатра прочно вошла в состав заполярной фауны.
Воодушевленный первыми успехами, Г. Крепс приступает к решению другой, еще более интересной задачи – восстановлению бобра на Кольском полуострове.
Издавна бобровый промысел считался на Руси самым доходным. Охотников привлекал не только великолепный мех бобра, но и вкусное мясо, и особое мускусное вещество, выделяемое железами бобра. Такой охотничий интерес привел почти к полному исчезновению вида уже к концу 19 века.
Летом 1934 г. в течение двух недель Крепс с коллегами благополучно доставляют четыре пары бобров из Воронежа. Интересно, что за время пути из Воронежа у бобров, лишенных привычной твердой пищи, сильно отросли резцы. Вооружившись напильниками, Крепс и его коллеги быстро привели в порядок зубы бобров. Эта операция требовала крайней осторожности – острые, как бритва, зубы бобра – грозное оружие. Однако применяет это оружие бобр чаще всего в мирных целях – валит деревья и грызет кору и ветки. Новоселы неплохо чувствовали себя в непривычных для них условиях. Через год их численность за счет приплода удвоилась. По мере расселения бобры стали обосновываться и за пределами заповедника.
Успешные опыты по реакклиматизации бобра в Лапландском заповеднике, проведенные по инициативе и при непосредственном участии Крепса, послужили началом восстановления этого ценного пушного зверя на всей территории нашей страны.
Одним из самых замечательных качеств Крепса было умение яркими впечатляющими рассказами заинтересовать людей, вдохновить и увлечь своей идеей. Где бы он ни работал, вокруг него образовывался дружный и сплоченный коллектив. Его активная популяризация идей заповедного дела привлекает в заповедник, как маститых ученых, так и молодых энтузиастов, многие их которых впоследствии станут широко известны в научном мире. Среди них был и Олег Измайлович Семенов-Тян-Шанский, внук знаменитого русского географа, Г.Д. Рихтер, Т.П. Некрасова, Н.М. Пушкина, М.И. Владимирская, Б.Н. Куплетский, А.А. Насимович, Г.А. Новиков и др.
Известные художники и писатели приезжали в заповедный уголок северной природы.
Бывал по работе Крепс и в Сибири, ездил по Байкалу, работал в Алтайском заповеднике, в заповеднике средней полосы России.
Во время войны после тяжелой контузии в 1944г. Крепс умирает, не дожив 2 года до своего пятидесятилетия. В завещании он попросил родных похоронить его в земле Лапландского заповедника.
