Ледокол «Ермак» выводят на фарватер Кольского залива.
В Мурманском торговом порту у штатного места стоянки - уже без «погон».
Разделка «Ермака» на 8-м причале Мурманского торгового порта.
Сначала срезали имя, потом сняли орден Опубликовано: «Мурманский вестник» от 16.02.2013"- На разделку мы его тащили в полнолуние, когда уровень воды в заливе был максимальный, выбрали штилевую погоду, иначе захлестнуло бы волной, утонуть мог где угодно по дороге. Взяли его два буксира под борта, поставили поперек залива, сориентировали на Зеленый мыс, разогнали максимально, работая на полную мощность. Потом отвязали концы - и дальше он шел в одиночку, пока не ткнулся в берег. Так что последнее плавание «Ермак» совершил сам, один, - бывший начальник портового флота Мурманского морского торгового порта Виктор Фатюшкин вспоминает последние часы жизни легендарного ледокола.
О загадках, связанных с «Ермаком», о легенде, согласно которой дедушка ледокольного флота якобы не разделан до конца, а выжил, и остов его доселе гниет в Ретинском, «Мурманский вестник» писал недавно (см. «Призрак на отливе» в номере от 19 января). На публикацию откликнулись свидетели последних дней корабля, ветераны портофлота Виктор Фатюшкин и Юрий Шумилкин. Юрий Геннадьевич принес нам и уникальные фотографии, сделанные им во время разделки «Ермака».
- Тогда мы не вполне понимали значимость происходящего, иначе бы и снимали больше, - сетует фотограф. - Помню, шли мимо шестого причала, где было штатное место стоянки «Ермака», и вдруг заметили, что с корпуса срезано имя корабля, только следы от букв остались, а с рубки снят орден. Тут и поняли, что «Ермак» от нас навсегда уходит.
Виктор Фатюшкин вспоминает о бурной кампании в защиту легендарного ледокола, давшего старт ледокольному арктическому флоту всего мира. Комсомольцы, пионеры, ветераны писали в газеты, давали соцобязательства собрать деньги на содержание корабля-пенсионера... Первоначальной идеей было сделать из него учебное судно высшей мореходки, затем пришла другая - «Ермак» должен был обрести вечную стоянку на мурманском морвокзале, примерно там, где сейчас находится ставший музеем «Ленин».
По словам моих собеседников, все решило слово Никиты Хрущева, которому во время визита в наш край заикнулись о видах на отходивший свое ледокол. Гостя они не впечатлили, и судьба корабля была предопределена. А заодно и крейсера «Чапаев», разрезанного на металл одновременно с «Ермаком», правда, не до конца - его остов до сих пор лежит у берега в районе Минькина.
На фотографии Юрия Шумилкина «Ермак» еще живой - идет по Кольскому заливу в сопровождении буксира «Коммунар». Мощный, красивый... Виктор Николаевич с улыбкой рассказывает, как в свое время другой, совсем крошечный буксирчик, на котором он служил механиком, прижимался к борту арктического гиганта, спасаясь от тумана.
- Сослали нас куда-то за Мишуково, а когда пришло время нас сменить, пошли в Мурманск, и по дороге застал жуткий туман. Дело было зимой, сильный мороз, парение залива. заплутали. Смотрим, «Ермак» на якоре стоит. Подошли: «Ребята, как нам в порт попасть?» Дали они курс, а штурман у нас оказался несмелый, в общем - опять к ним подошли. Простояли, пока туман не рассеялся. Когда вернулись в порт, начальство уже в панике металось, куда, мол, мы пропали!
После того как на родном пирсе с ледокола сняли орден Ленина, который корабль получил за участие в Великой Отечественной и освоение Севморпути, его, словно офицера с сорванными погонами, отконвоировали к восьмому причалу.
- В 1938 году часть этого причала длиной 135 метров обрушилась в воду, с тех пор к нему стало невозможно подводить транспортные суда, так что стояли у него лишь мелкосидящие катера да еще корабли, предназначенные на разделку, - поясняет Юрий Шумилкин. - Тут и поставили «Ермак», и начали вытаскивать из него все что можно. На пирсе выросла целая гора цветмета. Все ходили туда за ним. Да и вообще таскали с «Ермака» кто что мог. Никому не воспрещалось, пускали свободно. И я ходил - мы там полки книжные из красного дерева снимали.
Виктор Фатюшкин рассказывает, как лет десять спустя на складе портофлота в районе угольной базы нашел пианино с «Ермака» - бог весть, кто его туда притащил, но за годы дерево прогнило и пришло в полную негодность.
Длилось разграбление ледокола все лето и осень. На одном из снимков Шумилкина, сделанном с борта катера, уже и снежок лег, а корабль со снятой надстройкой все еще беспомощно стоит у пирса.
Когда было разобрано все что можно, остов отогнали на рейд и там выжгли внутри. Так делалось со всеми приговоренными к разделке судами. Лишь после того, как погасло пламя, его стали готовить в последний путь. Борта обрезали почти по самую кромку воды. Виктору Николаевичу было суждено проводить «Ермак» на буксире «Таймыр» на Зеленый мыс, где была судоразделочная база и по совместительству кладбище кораблей, одно из самый старых в заливе.
- Еще после войны туда без стеснения скидывали все, что невозможно было восстановить, там до сих пор лежат эсминцы, - повествует он. - Это чуть левее бомбоубежища под памятником Алеше, примерно там, куда сейчас сбрасывают снег.
Сложность была в том, что по корабельному кладбищу, находящемуся к тому же в узкости, ни одно живое судно пройти бы не рискнуло - под поверхностью воды могло подстерегать что угодно. Поэтому и пришлось разгонять «Ермак» и, отвязав концы, отправлять его в последнее плавание в одиночку, да еще по так называемой сигизийной воде, то есть во время наибольшего прилива, когда приливообразующие силы Луны и Солнца действуют вдоль одного направления. Послушный ледокол в последний раз выполнил волю мореходов, благополучно пройдя намеченный путь метров в триста. Набрав приличную скорость, он даже на берег выпрыгнул, налег на него форштевнем.
В течение лета остов окончательно разрезали - тому свидетель Виктор Фатюшкин, нередко на буксире проходивший в тех местах и поглядывавший на то, что оставалось от «Ермака». Резали судно по частям, подтаскивая тракторами все глубже и глубже на берег.
- Корпус был очень прочный, клепаный, из двойной стали, это мне хорошо запомнилось - двуслойная обшивка. Так что денег на разделку ушло много, - подводит итог Виктор Николаевич. - А вот на то, чтоб его сохранить для истории, - не нашлось.
Татьяна БРИЦКАЯ"
В архиве Tyne & Wear Shipyard нашел очень интересную подборку фотографий по перестройке носа Ермака в 1900ом году. Как известно после работы и испытаний Ермака в 1899ом году, его отправили назад в Ньюкасл на перестройку носа что-бы улучшить мореходность и ледоходность. Для этого с него сняли носовой винт, а так-же сделали нос более острым, удленнив его на 4 метра. Вот фотографии этого процесса.
