В Ленинград в январе 1933 г., после почти 2-летнего пребывания на крайней северо-восточной оконечности Азии, вернулась комплексная научная Анадырско-Чукотская экспедиция ВАИ.
Экономико-этнографическому сектору экспедиции удалось выявить и проследить в глубинных районах Чукотки чрезвычайно интересное и своеобразное с научной точки зрения явление, а именно- зарождение и развитие иероглифической письменности чукчей.
При этом особенно характерным и ценным является то обстоятельство, что руководителю Экономико-географического сектора экспедиции А.М.Миндалевичу удалось не только ознакомиться с указанной иероглифической письменностью, но и отыскать на месте, так сказать, основоположника и созидателя ее, чукчу Тенневиля.
Огромный по размерам Чукотский национальный округ, являющийся в территориально-географическом отношении одной из наиболее изолированных частей земного шара, не зная до 17 столетия ни со стороны запада, ни со стороны востока (Америка) влияния того, что мы называем культурой, почти до настоящего времени сохранил в своих глубинных районах ряд особенностей того своеобразного бытового и экономического уклада, который, определяясь в свое время, как эпоха Мадлен, существовал на восточных берегах Атлантического океана несколько тысяч лет тому назад. Вполне понятно, что исследователь, имея возможности ознакомиться в условиях первобытной обстановки не только с рождавшейся там иероглифической письменностью, но и с самим ее созидателем, кроме общего ознакомления с имеющимися там иероглифическими материалами, занимался также изучением самой психологии этого творчества.
Последнее обстоятельство казалось автору настоящей статьи заслуживающим внимания уже потому, что в этом случае представлялась совершенно исключительная возможность проследить впервые на живом историческом материале не только результаты творческой работы, но и те идеи и импульсы, которые легли в основу создания данной первобытной иероглифической письменности.
Иероглифическая письменность зародилась в Чукотском национальном округе всего лишь около 10 лет тому назад под влиянием тех культурно-экономических сдвигов, которые на базе советизации этого отдаленнейшего района начали пробуждать и видоизменять быт и мышление первобытной группы северных народностей.
К тому моменту, когда автору удалось встретиться с Тенневилем, созданная им письменность в основном была уже распространена среди целого ряда кочевых туземных групп Бельского и Танюрерского районов. Сам же Тенневиль располагал уже настолько богатым словарем иероглифических начертаний, что имел возможность достаточно свободно записывать не только те или иные элементы окружающей его материальной культуры, но и целый ряд образов и мыслей и сравнений отвлеченного характера.
Анализируя характер иероглифических начертаний чукотской письменности, можно установить, что последние не имеют ничего общего со схематическим картинным юкагирским письмом, образцы которого приводит В.И.Иохельсон в своих материалах «по древнему и современному юкагирскому быту и письменам». Так же мало походят они и на пиктографическое письмо северо-американских индейцев и эскимосов, образцы которого приводит Л.Я.Штернберг в своем этнографическом обзоре по отделу Северной Америки.
Хотя юкагиры, эскимосы, индейцы и чукчи, вместе с рядом других этнологических групп, и входят в общую схему американоидов, находившихся длительное время в условиях одной и той же локальной культуры, одного и того же фазиса развития, тем не менее, начертания чукотской иероглифической письменности имеют совершенно своеобразную и самобытную форму, определяясь скорее как письмена смешанного идеографического и символического характера.
К наиболее характерным образцам первой , идеографической группы можно отнести начертания, находящиеся в приложении 1, к второй, символической группе относятся начертания, указанные в приложении 2.
Кроме того, данный иероглифический словарь включает в себя также довольно большое количество начертаний, определяющих те или иные глагольные формы, наречия, союзы, предлоги и т.п., приведенные в приложениях 3 и 4.
[см.таблицу ниже] В результате общая фразеология этой письменности, точно соответствуя лаконичным формам первобытного мышления их автора, в целом все-таки дает достаточно ясную логическую схему своего внутреннего содержания.
В последнее время автор настоящей иероглифической письменности вывезен из района горной глубинной тундры, где он долгое время был пастухом, и находится в Усть-Белой, при центральной базе Чукотского оленсовхоза.
Здесь Тенневиль, руководя работой пастушеских бригад совхоза, среди членов которых многие знакомы с его иероглифами, ведет на своем языке систематические отчеты как по обследованию и изучению деятельности оленного хозяйства совхоза, так и по целому ряду других вопросов, соприкасающихся с данной работой.
Для ознакомления с указанной иероглифической письменностью и для изучения ее, А.М.Миндалевич привез в Ленинград для ВАИ 20 иероглифических записей, написанных Тенневилем на деревянных дощечках. К иероглифам приложен подробный подстрочный перевод, проверенный на месте с помощью Тенневиля и любезно переписанный на чукотском языке латинизированным чукотским алфавитом Д.Цибиктаровой.
В ближайшее время Арктический институт должен получить с Чукотки большую коллекцию иероглифических материалов, и тогда можно будет, с участием заинтересованных лиц, приступить уже к более тщательному и детальному изучению материалов этого оригинального первобытного творчества.
Потрясающе! В 20-м веке на глазах у ученых из недр этноса рождается оригинальная и абсолютно новая письменность - причем естественным путем. Тенневиль - гений сродни изобретателю колеса. Кстати, вот он - эту фотографию, насколько я понимаю, с 34 г. нигде не публиковали.
А.М.Миндалевича расстреляли в 38-м, чукчи стали пользоваться искусственной письменностью на основе кириллицы, а про Тенневиля все забыли. Хотя нет, есть пара страниц в сети, например эта.