Полярная Почта

АНУФРИЕВ Иван Петрович, (28.08.1865–25.06.1937), капитан дальнего плавания, полярный исследователь. Родился в д. Куя Патрекеевской волости Архангельской губ. С 14 лет ходил в море на лодье «Святой Николай»: юнга, матрос, кок. Окончил штурманские курсы в Архангельске (1896). Ходил штурманом, капитаном (с 1903) на судах Архангельско-Мурманского срочного пароходства, в 1909–1913 капитан ледокольного судна «Святой Николай», на котором совершил несколько плаваний в Карское море в зимнее время. С 1914 капитан экспедиционного судна «Герта», участвовал в поисках экспедиции Г. Я. Седова. С 1915 капитан ледокольных и промысловых судов. Ледовый лоцман ряда научных экспедиций. Автор более 30 статей о практике ледовых плаваний, мурманских рыбных промыслах, по истории мореходства на Севере, в том числе «О льдах Белого моря» (1909), «Из истории мореходства на Севере» (1913), «О ледокольном флоте» (1923) и др. Умер и похоронен в Архангельске. Именем А. названа бухта и река на Новой Земле.

Лит.: Масленников Б. Морская карта рассказывает. — М., 1986; Химаныч О. Пророчество капитана Ануфриева // Северная неделя (Северодвинск). 2002. 26 февраля.

Ануфриев Иван Петрович
(1865–1937)

Известный ледовый капитан, большой знаток морского зверобойного промысла и плавания в ледовых условиях.
Родился в деревне Куи, расположенной на берегу Белого моря, в семье потомственного помора. Его жизнь складывалась трудно, и только природное дарование, энергия, трудолюбие и целеустремленность помогли ему достичь успеха. До поступления на Архангельские шкиперские курсы он не имел никакого школьного образования и всю подготовку прошел самоучкой.
С двенадцати лет Ануфриев начал участвовать в зимнем зверобойном промысле. Он был юнгой и кашеваром на малых парусных судах, в т.ч. и на старинных поморских ладьях, достигнув восемнадцати лет, служил матросом на пароходах Мурманского общества. После окончания в 1896 году шкиперских курсов, а затем мореходных классов Петербургского яхтклуба (впоследствии Морское училище дальнего плавания имени Петра I) получил диплом капитана дальнего плавания, плавал штурманом, командиром спасательного бота на Мурмане, капитаном частного грузового парохода. С юных лет определились два главных направления его деятельности: плавание в ледовых условиях и работа по развитию морского зверобойного промысла.
Еще в начале ХХ века Ануфриев указал на возможность зимней навигации, в которой он стал пионером. Его идеи не сразу получили признание у моряков-практиков. Однако нашелся частный предприниматель Масленников, на средства которого был построен небольшой и несильный пароход «Николай». В октябре – декабре 1910 года он под командованием Ануфриева совершил первый пробный рейс к Канинскому побережью за грузом наваги. Этот удавшийся во всех отношениях рейс положил начало ледовой промысловой навигации этого парохода в Баренцевом и Карском морях.
В знании условий ледовой навигации Белого моря Ануфриеву не было равных, великолепно знал он ледовые условия и других морей.
Среди поморов и моряков Севера известны его плавания в качестве капитана на судах «Николай» и «Герта» с целью поисков экспедиций Г. Я. Седова, Г. Л. Брусилова и В. А. Русанова к ЗФИ в 1914 году. Активно действовал Ануфриев в составе Карской экспедиции 1920 года, успешно командуя торговыми и ледокольными судами. После революции плавал еще почти 20 лет до выхода на персональную пенсию.
Cдержано воспринял Ануфриев известие о рейсе «Александра Сибирякова». Конечно, он разделял радость со всеми, но, прекрасно зная качества парохода, которым командовал четыре навигации, понимал, какой ценой достался этот прорыв в Берингово море, считал ее слишком высокой, а результат плавания – той счастливой случайностью, что бывает в Арктике не слишком часто.
Через год согласно правительственной директиве в плавание готовился «Челюскин». Царила оптимистическая атмосфера, в чем-то даже праздничная. Ануфриев трезво оценивал шансы «Челюскина» и всей экспедиции. Судно, не приспособленное к плаванию во льдах, зачастую не могло следовать даже за ледоколом из-за своего широкого корпуса, а отсутствие долгосрочного прогноза на трассе перехода, внушительное отдаление части маршрута от баз ледовой разведки вообще поставили эксперимент в опасные условия.
Интуиция и опыт подсказывали Ануфриеву: на этот раз триумфа не будет. Ему предложили идти в рейс капитаном, но он отказался. Организаторы похода обратились к его ученику – Владимиру Ивановичу Воронину, тот подумал и тоже отказался. Тогда его попросили привести «Челюскин» из Ленинграда в Мурманск, надеясь, что найдут ему замену, но не нашли...
Ануфриев известен как автор статей по истории мореплавания на Севере и зверобойного промысла в Белом море, статей по ледоведению и судовождению во льдах. Основываясь на своих многолетних наблюдениях за льдами, он доказывал реальность расширения навигации в Белом море и Архангельском порту.
Ряд статей Ануфриев посвятил истории формирования Северной ледокольной флотилии, созданной в Архангельске в годы Первой мировой войны. Обобщению опыта работы флотилии посвящена большая статья Ануфриева «Ледовая практика и полярные ледовые плавания в Северном Ледовитом океане», опубликованная в 1925 году. Прекратив практическую судоводительскую деятельность, Ануфриев много сил отдавал общественной работе, был редактором полярного справочника «Спутник помора».
Умер в Архангельске.
Бухта и река в южной части зал. Шуберта на восточном побережье южного острова Новой Земли. Названы в сентябре 1924 года Новоземельской экспедицией под руководством Р. Л. Самойловича.

Пророчество капитана Ануфриева

Он был первым ледовым капитаном России и предсказал трагедию «Челюскина» еще до начала его исторического плавания

Талант искусного судоводителя всегда высоко ценился на поморском Севере. История и молва сохранили нам множество имен смелых и удачливых мореходов. Но и среди них была особая категория авторитетов, именуемых за практические знания и опыт плаваний «ледовыми капитанами». Первым ледовым капитаном российского флота был потомственный помор Иван Петрович Ануфриев.
В 1932 году экспедиция на ледокольном пароходе «Александр Сибиряков» вышла из Архангельска, чтобы осуществить сквозное плавание до Владивостока. Рейс проходил в условиях тяжелой ледовой обстановки, особенно в морях восточного сектора Арктики. У парохода были сломаны лопасти винта, затем гребной вал, но пароход продолжал упрямо продвигаться к Берингову проливу. Сибиряковцы взрывали лед, где возможно, «подтягивались» на якорях, в разводьях расталкивали льдины шестами и даже поставили на судне брезентовые паруса. В конце концов пароход вырвался на чистую воду. Так впервые Северный морской путь был преодолен за одну навигацию. В постановлении СНК, которое вышло вскоре после этого, морякам ставилась очередная задача: «Проложить окончательно Северный морской путь до Берингова пролива». Для новой экспедиции выбрали обычный пароход «Лена», построенный для СССР в Дании.
Еще не звучали напутственные речи, еще не отдали швартовы на «Челюскине» (так переименовали пароход «Лена» после прибытия в Союз), а в Архангельске доживал отпущенный Богом век капитан Иван Петрович Ануфриев, который предостерегал руководство новой экспедиции, считая запланированный рейс авантюрой. Он пророчил гибель «Челюскина» и - в это почти невозможно поверить - указывал на карте место грядущей катастрофы. Как выяснится позже, ошибаясь всего на 100 миль.
Профессиональная судьба Ануфриева во многом схожа с тем, как складывалась она у некоторых его коллег - известных ныне капитанов, выходцев из поморской среды. На эго невольно обращаешь внимание, изучая послужной список Ивана Петровича. В четырнадцать лет будущий капитан Ануфриев юнгой ступил на палубу лодьи «Святой Николай», затем был матросом, коком. Штурманский чин получен им в 1896 году, и к исполнению новых обязанностей Иван Петрович приступил на пароходе «Святой Трифон», продолжил службу на «Ломоносове», а в 1903-м он уже самостоятельно в должности капитана вывел в море свое первое судно - парусник «Ксения», принадлежавший спасательной службе. В 1908 году он принял команду парохода «Святой Николай», а годом позже - одноименный корабль, но уже ледокольный пароход - первый подобного класса на Белом море. На эго стоит обратить внимание, поскольку в дальнейшем вся капитанская судьба Ивана Петровича была связана с ледовой навигацией.
Несмотря на отсутствие, вплоть до ХХ века, зимнего судоходства в Белом море, характер льдов, его изменения здесь изучались. На протяжении многих лег, даже нескольких веков, из поколения в поколение собирались, запоминались приметы, признаки ледовой обстановки на море. И хотя подход в этом не был научным в нынешнем понимании, все же к концу XIX века сложилась определенная система знаний в данной области. Архангельские капитаны конца XIX и начала ХХ веков знали науку ледовой навигации не по специальным лоциям, а постигали ее с опытом предшественников и своим каждодневным трудом. И капитан И. П. Ануфриев, безусловно, входил в эту плеяду талантливых судоводителей. Ему и доверили первый ледокольный пароход Белого моря «Святой Николай».
Даже по тем временам пароход считался относительно небольшим - около 300 тонн водоизмещением, длиной 43 метра, но зато машина была в 356 индикаторных сил, а уж корпус с усиленным кованым форштевнем и броневым поясом придавали кораблю исключительные качества. Владелец «Николая», известный рыбопромышленник Д. Н. Масленников, предполагал использовать его большей частью для хождения во льдах. И действительно, особые качества парохода, помноженные на опыт капитана И. П. Ануфриева, позволили расширить сроки навигаций: «Святой Николай» одним из первых начинал ее, а завершал уже в разгар льдообразования.
Несколько слов о семье Ивана Петровича. История ее своеобычна и начиналась еще в 1901 году, когда русский штурман парохода «Ломоносов» женился на Петре-Марселии Хонцус -одной из десяти дочерей норвежского промысловика, жившего в Варде. В семье родились три сына - Леонид, Владимир, Борис и дочь - Лидия. Своему браку Иван Петрович обязан еще и родством с иными известными на Севере людьми, благодаря сестрам его супруги Петры: Хеллен (Елена) стала женой мурманского помора Никиты Васильевича Олонкина - отца Геннадия Олонкина, сподвижника Руала Амундсена, а Бригитта вышла замуж за известного русского ученого-биолога Нестора Александровича Смирнова - племянника Д. И. Менделеева.
В московской квартире Лидии Ивановны Ануфриевой самой дорогой для нее вещью был фотоснимок 1914 года - экипаж небольшой шхуны «Герта». В центре собравшихся на верхней палубе - капитан Ануфриев. Именно ему поручили командовать этим судном в поисковой экспедиции.
Плавание на «Герте» организовало русское правительство для поисков экспедиций Г. Я. Седова, В. А Русанова и Г. Л. Брусилова. Свое судно капитан Ануфриев направил к Новой Земле. Расчет его строился на знании ледовой обстановки и обстоятельств организации упомянутых экспедиций. К слову, Русанов, отправляясь в свою последнюю экспедицию, звал с собою и капитана Ануфриева. Однако тот, связанный контрактом с другим судовладельцем, вынужден был отказаться. Сегодня мы знаем, отчего поиски русских полярников не увенчались тогда успехом. И нет вины капитана Ануфриева, что паруснопаровая «Герта» с машиной в несколько десятков лошадиных сил не смогла преодолеть пространства многолетнего льда.
Германская война застала Ивана Петровича в море. По возвращении в Архангельск он получил новое назначение, которое следует расценивать как повышение - на ледокольный пароход «Линтроз». Этот достаточно крупный пароход в числе нескольких был приобретен русским правительством для обеспечения зимней навигации в Белом море. Судно, имевшее усиленный корпус и мощную паровую машину, в России переименовали в «Садко». Две тяжелые военные навигации Иван Петрович отходил на этом прославленном в советском будущем ледокольном пароходе, а следом принял на год «Александра Сибирякова», затем командовал «Семеном Челюскиным», трагически закончившим судьбу у причала Экономии после известной диверсии в порту, и одним из первых русских линейных ледоколов «Иваном Сусаниным». В тревожные смутные месяцы интервенции и гражданской войны И. П. Ануфриев жил вне политических пристрастий, впрочем, как и многие из его коллег - архангельских капитанов.
О двух моментах в биографии Ивана Петровича следует сказать отдельно. В конце 1919 года из Архангельска в заполярную Индигу был отправлен ледокольный пароход «Соловей Будимирович» под командованием капитана И. Рекстина. Экспедиция на его борту должна была доставить в город груз оленьего мяса. Был в экипаже и капитан Ануфриев, правда, его отправили как самого опытного ледового лоцмана. Рекстин не счел нужным прислушиваться к его рекомендациям, и дело обернулось тем, что в декабре судно попало в сжатия и к январю 1920-го дрейфом его вынесло в Карское море. У этой истории, правда, оказался счастливый конец: пароходу и людям оказали помощь корабли уже советской спасательной экспедиции.
Участвовал капитан Ануфриев и в 1-й Карской (хлебной) экспедиции. В материалах ее мы не находим свидетельств того, что Иван Петрович давал капитанам консультации как знаток судовождения во льдах. Возможно, таковые и не требовались, а возможно, он действительно выполнял обязанности уполномоченного народного комиссариата продовольствия и Наркомвнешторга, строго оговоренные в контракте.
В послужном списке Ивана Петровича после 1920 года значится: небольшой пароход «Кия», снова «Александр Сибиряков» (три навигации, 1923-1926гг. ), наконец, маленькое моторное судно «Госторг», в 1928г. Последние годы, когда капитан Ануфриев уже не выходил в море, он не порывал с профессией, которой посвятил жизнь. Ледовая навигация стала той областью, где Иван Петрович продолжал реализовывать свой талант и опыт, но уже в другом качестве.
Достаточно полно обобщить научные материалы мореходной практики в ближней Арктике удалось известному полярному гидрографу Николаю Васильевичу Морозову. Одна из его работ - «Руководство к плаванию во льдах Белого моря» - вышла в 1921 году. Однако и сам автор признавал ее определенное несовершенство. Ему не удалось учесть все многообразие условий, в которых может оказаться мореплаватель среди льдов Белого моря, где, как писал Николай Васильевич, «течения столь сильны, неправильны и малоисследованны даже летнего времени, а для зимнего тем более». Благодаря оставшимся публикациям и рабочим рукописям сегодня нам известны попытки И. П. Ануфриева не только восполнить «пробелы» в книге Н. В. Морозова, но и разработать рекомендации для судоводителей, плавающих в Белом, Баренцевом и Карском морях. Наиболее значимые из них - «О льдах Белого моря» (1909г. ), «Из истории мореходства на Севере» (1913г. ), «О ледокольном флоте» (1923г. ).
Напомню, страна вступала в четвертое десятилетие века. Организовывалось планомерное изучение и освоение различных районов Арктики. Уже состоялись первая и вторая Карские хлебные экспедиции.
Известие по поводу исторического рейса «Александра Сибирякова» Иван Петрович воспринял сдержанно. Конечно, он разделял радость со всеми, но, прекрасно зная качества парохода, которым командовал четыре навигации, понимал, какой ценой достался этот прорыв в Берингово море, считал ее слишком высокой, а результат плавания - той самой счастливой случайностью, что бывает в Арктике, но не слишком часто.
Через год, согласно правительственной директиве, в плавание готовился «Челюскин». Царила приподнятая оптимистическая атмосфера, по воспоминаниям некоторых в чем-то даже праздничная. Иван Петрович трезво оценивал шансы «Челюскина» и всей экспедиции. Судно, не приспособленное к плаванию во льдах, зачастую не могло следовать даже за ледоколом из-за своего широкого корпуса, а отсутствие долгосрочного прогноза на трассе перехода, внушительное отдаление части маршрута от баз ледовой разведки вообще поставили эксперимент в опасные условия. Интуиция и опыт подсказывали ему: на этот раз триумфа не будет. Ему предложили идти в рейс капитаном, но Иван Петрович отказался. Организаторы обратились к его ученику - Владимиру Ивановичу Воронину, тому самому, чье имя сегодня овеяно легендами. Воронин подумал и тоже отказался. Тогда его попросили привести «Челюскин» из Ленинграда в Мурманск, надеясь, что найдут ему замену, но замены не нашли...
Пророчество капитана Ануфриева сбылось. Льды Чукотского моря остановили пароход и экспедицию. События эти в отечественную историю вошли под названием «челюскинская эпопея». Когда отшумели торжества по поводу эвакуации «лагеря Шмидта» и в честь летчиков - первых Героев Советского Союза, капитан Воронин приехал в Архангельск, чтобы... повиниться перед учителем за нелепую потерю судна. Как происходило это «покаяние», мне в свое время подробно рассказывала дочь Ивана Петровича - Лидия, ставшая случайным свидетелем сцены в отцовском кабинете.
Трагедия «Челюскина» беспокоила Ивана Петровича до конца дней. Он опасался, что в атмосфере ура-патриотизма вокруг этой арктической драмы бесценные уроки первых ледовых плаваний могли быть просто отброшены как доводы перестраховщиков. Он пишет статьи о подготовке специалистов - судоводителей для плавания во льдах, ратует за применение кораблей с усиленными корпусами и мощными энергетическими установками. Профессор Р. Л. Самойлович называл его «чрезвычайно культурным капитаном». Другой авторитет - профессор В. Ю. Визе - характеризовал его как горячего сторонника ледокольного дела на Севере и написал: «считаю, что ходатайство о присвоении И. П. Ануфриеву звания Героя Труда, как вполне справедливое, следует вполне признать». Документ Визе датирован весной 1936 года. А 25 июня 1937-го Ивана Петровича не стало. В последний путь ледового капитана провожали сотни архангелогородцев.
Профессионализм капитана Ануфриева составляли отточенное мастерство и редкостная интуиция. Личность Ивана Петровича и по сей день является одной из ярчайших в созвездии архангельских мореходов.

© Олег ХИМАНЫЧ

И. П. АНУФРИЕВ

2 июня 1937 г. в Архангельске скончался капитан дальнего плавания Иван Петрович Ануфриев, один из старейших судоводителей в Арктике.
С детства ему пришлось принимать участие в беломорском зверобойном промысле, чем и определились впоследствии две основных стороны его деятельности: плавание в ледовых условиях и работа по развитию морского зверобойного промысла.
На возможность зимней навигации, в которой И. П. был пионером, он еще в начале этого столетия неоднократно указывал в ряде своих устных и печатных докладов. Но мысль его о возможности зимней навигации на нашем Севере, путем использования суточных подвижек льда и применения более сильных двигателей на судах, встретила резкие возражения со стороны большинства практиков. Однако нашелся частный предприниматель Масленников, на средства которого был построен небольшой и несильный пароход „Николай", рассчитанный на работу во льдах. В октябре — декабре 1910 г. „Николай" под командой И. П. совершил первый пробный рейс на Канинское побережье за грузом наваги. Рейс удался во всех отношениях и явился началом у нас ледовой промысловой навигации, проводившейся затем в Баренцовом и Карском морях на том же пароходе, под руководством И. П. Одним из результатов этих рейсов было исправление карт южного острова Новой Земли.
В знании условий ледовой навигации Белого моря И. П. бесспорно занимал первое место, но знал не менее хорошо и ледовые условия других морей. В экспедициях, снаряженных на поиски Русанова и Брусилова, он лучше всех выполнил свою часть программы. Можно утверждать, что все наши последующие ледовые навигаторы являются прямо или косвенно, в большей или меньшей степени, учениками И. П., проложившего им дорогу.
И. П. происходил из беднейших крестьян маленькой, в те времена захудалой, деревни Куи, на восточном берегу Двинской губы.
В трудных условиях складывалась жизнь этого деятеля, и только природные дарования, энергия, трудолюбие и упорство помогли ему выбиться на дорогу. До поступления на Архангельские шкиперские курсы И. П. не имел никакого школьного образования и всю подготовку прошел самоучкой.
Морской стаж И. П. весьма характерен: с 1878 г. по 1891 г. — юнгой и кашеваром на малых парусных судах (в том числе и на старинных ладьях); до 1896 г. — матросом на пароходах Мурманского общества; с 1896 г. по 1903 г. — штурманом в том же обществе; с 1903 г. по 1908 г. — командиром парусного спасательного бота на Мурмане; с 1908 г. по 1909 г. — капитаном частного парохода (грузового). С 1909 г. начался наиболее продуктивный период работы И. П. — капитаном на л/п „Николай"; с 1914 по 1935 гг. — на п/х „Герта" Главного гидрографического управления, затем на л/п „Сибиряков" и на промысловых судах „Госторг", „Смольный", „Ленгосторг". Когда болезнь (ревматизм) вынудила И. П. отказаться от командования судами, он продолжал работать в качестве ледового лоцмана в Карской экспедиции и экспедициях Арктического института (1931 и 1932 гг. ).
В журналах, специальных сборниках и частью в газетах И. П. напечатал свыше 30 статей, из которых наиболее ценными являются: „О тюленьем промысле на Белом море". „Труды Северной комиссии". СПб., 1897; „О льдах Белого моря". „Изв. Арх. общ. изуч. русск. Севера", 1909; „Плавание у берегов Новой Земли" — там же, 1910; „О зимней навигации на Белом море" — там же, 1917; „Пора принять меры против истребления тюленей". „Северное хозяйство", 1928, и др.
И. П. много работал в профессиональных организациях и был редактором полярного справочника „Спутник помора".
Упорство и труды И. П. не пропали даром: в современных успехах арктических плаваний немалое значение имеет та школа ледовых навигаторов, которой он положил начало.
Деятельность И. П. не осталась без надлежащей оценки: когда он по состоянию здоровья потерял возможность работать, ему была назначена персональная республиканская пенсия.

Проф. Н. Смирнов