© Татьяна Ишукова.
Часть I. Над Челябинском ясное небо - Городской романсЗа каждой цифрой наблюдений стоит труд метеоролога-наблюдателя, но для челябинцев эта служба много десятков лет была безымянной. Случай помог восстановить послереволюционную историю возобновления регулярных наблюдений за погодой. Они были прерваны во время мятежа белочехов и не велись четырнадцать месяцев подряд — с июля 1919 года по август 1920 года. А потом известный челябинцам заведующий музеем И. Г. Горохов поручил молоденькой учительнице физики Анне Константиновне Теплоуховой возобновить наблюдения, и с того времени на полтора десятка лет история челябинской метеостанции будет связана с семьей Теплоуховых и с их домом. Брат Анны Константиновны, Владимир Константинович Теплоухов, вернувшись с гражданской войны, стал начальником метеостанции, ее сестры — наблюдателями, саму метеостанцию перенесли от реального училища по улице Красной к дому Теплоуховых на улицу Могильникова. Владимир Константинович был репрессирован в середине 30-х годов, семью его выселили, и только в начале 60-х краткую историю этой семьи мне рассказала дочь Владимира Константиновича, Муза Теплоухова, с которой я с шестого по десятый класс училась в одной школе, а потом мы обе уехали в Ленинград — я в гидрометеорологический институт, она — в медицинский. После окончания институтов мы встретились в Челябинске. Муза не только рассказала о своих родственниках, но и познакомила с Анной Константиновной, которой было уже за семьдесят. Он Анны Константиновны я узнала в подробностях всю историю семьи, она мне показала сохранившееся направление за подписью Горохова, «…сим поручается Теплоуховой А. К. возобновить метеорологические наблюдения в г. Челябинске».
Комментарии из мемуаров К.Н. Теплоухова:Семья и время перемен. Век XIX—XX. Сост. А.Б. Гуськова,
научн. ред. B.C. Боже. — М.: Лист Нью, 2011.
Мемуары: 1899—1934/ Авт.: К.Н. Теплоухов. 720 с., илл.
c.277.
[1920 г.] Аня 20 июля поступила заведующей физическим кабинетом в реальном училище и метеорологической станцией. Взялась за работу крепко; нашла в разных местах еще кое-какие метеорологические приборы, перетащила их в реальное училище, и станция получилась весьма приличная {25}.
Но... для наблюдения нужно было бывать на станции три раза в день — в семь часов утра, в час дня и в девять часов вечера. Самое наблюдение занимало несколько минут, но от нас до реального училища — неблизко. Аня нашла выход. В августе, взяв за компанию Олю, приехала в Екатеринбург — в Обсерваторию, которая руководила всеми метеорологическими станциями на Урале, и получила разрешение на перенос станции из реального училища — в наш дом. Вернулась, — перетащила; все минусы станции исчезли, — остались только плюсы. Наблюдение производили кому не лень, — до жены включительно.
Прим.{25} Описываемый К.Н. Теплоуховым эпизод документирует создание в Челябинске его дочерью А.К. Теплоуховой первой полноценной, оснащенной необходимыми приборами метеорологической станции. Было утверждено соответствующими инстанциями (Екатеринбургская Обсерватория) ее местоположение (дом Теплоуховых) и начало систематических метеорологических наблюдений в Челябинске. Это событие характеризует масштаб личности самой Анны Константиновны, задумавшей и осуществившей проект в нелегких условиях царящей в структурах местной власти неразберихи. Станция в доме Теплоуховых просуществовала до 1962 года.
c.287.
[1921 г.] В мае кончилось учение в школах, Костя кончил, наконец, реальное училище, Аня освободилась на все лето, — осталась только метеорология.
с.304.
[1922 г.] Хорошие вести принес Володя из Губземотдела: его предполагают назначить инструктором метеорологической сети в уезде, гарантировали паек на год и перевели в его распоряжение 60 миллионов рублей.
с.340.
[1923 г.] 20 ноября. Получил жалованье 19 с лишним миллиардов. Аня купила мне на брюки бумажной дряни, жене на платье, неважные подошвы, чаю, уксусной эссенции,—деньги кончила все. За квартиру метеорологической станции за два месяца причитается 22 000 000 000 (девять нулей — астрономическая
цифра) рублей. От Кости письмо, — его забрали в курсанты стрелкового дела, но служить продолжает, в Обсерватории получает 60 миллиардов.
с.343.
[1924 г.] 4 января. Приходил Руденко, я не вышел, с ним говорили жена и Аня. Руденко сообщил, что наша «метеорологическая станция» закрывается, переводится на Михайловский завод и превращается в сельскохозяйственную.
Он заведующий, может взять Володю в помощники.
Ушел, — поверили наполовину, но встревожились. Приехал Володя, собрали чрезвычайный совет, решили защищаться всеми способами. Аня предложила, в случае неудачи, передать наиболее нужные приборы реальному училищу.
12 января. Аня уехала в Екатеринбург повидать Олю, Костю и... побывать в Обсерватории, к которой относится наша станция. Володя ведет усиленную агитацию за сохранение станции: в Земуправлении, Исполкоме, — где можно. ...
23 января. На службе узнал, что умер Ленин. Наша станция, по-видимому, останется; на Михайловском заводе будет своя.
с.359.
[1925 г.] На метеорологическую станцию прислали предложение - давать ежедневно сведения по телеграфу — кроме Екатеринбургской обсерватории — еще Самаре, Перми и Омску — за особую плату. Конечно, согласились, — думали, будет приработок рублей 30 в месяц, но через несколько дней приехал какой-то инспектор из Самары и дает только 15 руб., — согласились и на это... Телеграммы теперь приходится сдавать на вокзал, — хожу я, иногда жена, — она ходит по два часа.
c.374.
[1926 г. январь] В Петрограде открылись курсы метеорологов. Володя загорелся послушать. Послал телеграмму начальству в Самару — просил командировку на курсы. Пришел ответ: разрешают отпуск, а не командировку. Думает все-таки ехать. Заместительницей оставляют N., а не Аню, как указало начальство из Самары. Фактическими наблюдателями были я и Костя, — я утром, он днем и вечером, - теперь в недоумении, — значит, не нужны.
4-го Володя уехал на вокзал, увезли его N. и Варя.
5 февраля. Пора наблюдать. N. спит. Костя поколебался, — сходил написал телеграммы, унес на вокзал. Я ушел на службу.
9 февраля. Ночью вернулся Володя. Начинаем разговаривать... Дальше Самары его не пустили, — начальство говорит — зимой и так много работы, — он хороший наблюдатель.