Навигация 1961 года

Известия, 1961, № 75 (13621), 28 марта.

А ШТОРМ ПРОДОЛЖАЕТСЯ...

ВОСЬМЫЕ сутки бушует Балтика. Огромные валы бьются о корпус парохода, гуляют по палубе. Один обезумевший вал выбил прочное стекло иллюминатора в каюте капитана.
Восьмые сутки команда не спала по-настоящему. И не потому, что кипит море. Судно попало в большую беду. Оно село на мель в каких-нибудь трехстах метрах от берега и в полумиле от ворот Клайпедского порта. А это — самое обидное: всего в двух шагах буксиры, краны, спасатели, а главное, тихие воды рейда.
«Шантар» вышел из порта в открытое море 12 марта. Оно было неспокойным, а неожиданно буря достигла 10 баллов. Капитан и лоцман решили вернуться в порт переждать непогоду. В этот момент содрогнулся корпус «Шантара». Сомнений не было — мель!
— Отдать якоря! — прозвучала спокойная команда капитана.
Но якоря не спасли. Один из них оборвался, второй не в силах был удержать пляшущий на волнах тяжелый пароход. Судно оказалось словно в гигантской колыбели. То поднимется на гребень, то снова низвергнется в пропасть. Все ближе к ближе берег, а «Шантар» никак не может развернуться грудью навстречу волнам. От удара о грунт потерян ход. Напрасно машина работает на полную мощь. На этот раз победила стихия.
Когда до земли осталось метров триста, капитан дал команду наполнить отсеки водой. Пусть лучше судно останется на мели, чем будет выброшено на берег.
Помочь пароходу было нельзя. На море шторм — буксиры не могут подойти к борту «Шантара». Кроме того, очень бережно надо снимать пароход с мели и вести в порт. Малейшая неосторожность, и судно разломится лопатам. Огромная рваная трещина, словно змея, поползла от правого борта вниз под самое дно «Шантара» и выползла с левой стороны корпуса. Теперь судно держится только на палубе и на металлическом поясе, который у кораблестроителей называется ширстречным. Точнее говоря — на честном слове.
Второй трюм уже залило водой.
... Именно таким я увидел «Шантар». когда лоцманский катер высадил меня 20 марта на палубу парохода. Море, словно устав от бешеной пляски, прилегло отдохнуть. Надолго ли? Никто не знает. Даже метеослужба. Погода все эта дни старалась опровергнуть ее прогнозы.
Так или иначе, но долгожданное затишье наступило. Нужно использовать его. чтобы освободить пароход от груза и заставить всплыть. В эфир полетели сигналы: судовая рация просила срочно прислать баржу и плавучий кран.
А пока они подойдут, два инженера. специально приехавшие из Ленинграда, сидят, в каюте второго помощника капитана и заполняют листы бумаги колонками цифр и строками формул. Цифры и формулы должны ответить, как будет вести себя «Шантар», когда снимется с мели. Останется целым или разломится надвое? А если разломится: будут ли держаться на плаву две половинки? Расчет очень сложный. Сколько времени надо ждать ответа? Час, пять часов, день?
Пока инженеры считают, в каюте у капитана Игоря Николаевича Грицука происходит короткое совещание. Капитан — старый, опытный моряк. Совсем недавно ему присвоено звание Героя Социалистического Труда. И вдруг...
Капитан осунулся, похудел. Он очень устал за эти восемь бессонных суток. Но еще больше устало сердце. Оно болит за каждого из тридцати пяти членов экипажа. Оно болит за родное судно, за груз в трюмах. Это — каменноугольный пек, который, вероятно, ждут во Вьетнаме, куда должен был держать курс «Шантар». Через трещины в трюме море уже утащило часть груза. Но остальной надо спасать.
— Будем выгружать пек равномерно, понемногу из каждого трюма. Начнем с первого, — говорит начальник аварийно-спасательной службы и подводно-технических работ Балтийского бассейна Сергей Тимофеевич Американцев. Он прибыл из Ленинграда, чтобы возглавить спасательную операцию.
Пользуясь затишьем, с борта «Шантара» впервые спустился водолаз Повилас Баличюс. Вся команда с нетерпением ждала его возвращения. Какие вести принесет он? Как ведет себя судно там, под водой.
Неторопливо двигаются стрелки корабельных часов. Десять, пятнадцать, двадцать минут, полчаса. Наконец, закипает море у самого борта, и над водой появляется металлический шлем. Человек в скафандре медленно поднимается на борт. Невеселую картину увидел он под водой. Рваная трещина расходится все больше.
— Уходит под самый киль, — говорит Баличюс. — Пробовал нащупать ногой, где она кончается. Не достал.
Обступили водолаза моряки. Слушают. Тень ложится на обветренные лица. Капитан лезет в карман за следующей сигаретой. Как на зло пачка пуста. Несколько рук протягивают ему портсигары.
Вдруг со стороны порта донесся протяжный гудок. Через несколько минут на морских волнах закачался огромный плавучий кран. Он ближе, ближе, и вот уже буксиры подводят его к борту «Шантара».
Следом за краном из ворот порта вышел лихтер «Луда». Его трюмы способны принять 3 тысячи тонн груза. 20 марта в 21 час 30 минут из первого трюма был поднят первый ковш с пеком.
Перед разгрузкой старший механик у себя в каюте наклеил узенькие полоски бумаги на графин, до половины заполненный водой. Если судно даст крен, этот нехитрый прибор тут же укажет на опасность. 36 раз опускался ковш в трюм «Шантара», а уровень воды в графине не менялся. Значит, пока все идет хорошо.
Настала очередь второго трюма.
Прошел час, второй, третий. Давно уже кончилась смена у машиниста крана, давно зажглись огни в порту и городе, а работа продолжалась.
Шел третий час ночи. Погасли огни в домах Клайпеды. Люди спали, а море проснулось.
Вновь вздыбились пенистые гребни, засвистел ветер. Замер кран. Не может работать он в сильную качку. И лихтер тоже бессилен бороться со штормом. Дав прощальные, словно извиняющиеся гудки, кран и «Луда» поспешили укрыться в порту. Снова израненный, беспомощный «Шантар» остался один на один со штормом.
27 марта в 5 часов утра буря достигла одиннадцати баллов.
Экипаж нс покидает судна. Ни разу в эфир не был передан тревожный «SOS».
День и ночь дежурят неподалеку спасательные буксиры «Капитан Федотов». «Прометен», «Машинист». Сотни людей с тревогой следят за судьбой «Шантара». Каждый из них готов немедленно прийти на выручку. А экипаж борется за спасение судна. Чувство уверенности в том, что флаг «Шантара» вновь увидят во многих портах, не покидает ни одного из членов команды — от капитана до кока.
Много случаев в истории кораблей подтверждают это. И, быть может, в особенно трудные минуты вспоминает капитан Игорь Грицук теплоход «Тбилиси», сваренный из двух половин разных судов. И по сей день водит по морям и океанам свой «Тбилиси» прославленный капитан Анатолий Качарава — бывший командир легендарного «Сибирякова».
... Идут шестнадцатые сутки борьбы. Шторм продолжается...

На снимках: Пароход «Шантар».
Водолаз П. Баличюс поднимается на борт.

И. ЦЫГАНОВ,
спец. корр. «Известий».

Борт парохода «Шантар» — Клайпеда.

---

Известия, 1961, № 80 (13626), 3 апреля.

«ШАНТАР» В ПОРТУ

Об этой морской истории, разыгравшейся в водах Балтики, читатели «Известий» узнали несколько дней назад из репортажа «А шторм продолжается...». В нем рассказывалось о мужественной борьбе советских моряков за спасение парохода «Шантар», севшего на мель близ порта Клайпеда.
Как сообщил нам по телефону капитан Клайпедского морского порта А. Глазачев, как только утих шторм, началась разгрузка парохода. Затем буксир снял «Шантар» с мели и благополучно привел его в порт Клайпеда, где начнутся ремонтные работы.

[ББК-10]

Известия, 1961, № 118 (13664), 18 мая.

БОРЬБА СО СТИХИЕЙ
БУРНЫЙ ЛЕДОХОД НА СЕВЕРНОЙ ДВИНЕ

АРХАНГЕЛЬСК. 18 мая. (Корр. ТАСС Н. Попов). Необычно бурно проходит начавшийся здесь весенний ледоход. В город пришли известия о невиданном заторе на Северной Двине около поселка Орлецы, в 150 километрах от Архангельска. Там глыбы смешанного с лесом льда образовали огромный вал высотой до пятнадцати метров. К месту затора на вертолетах вылетели воины Архангельского гарнизона. Подрывники под командованием офицера Ермолина в сложных условиях подготовили и произвели мощный взрыв, освободив русло реки.
Поток льда устремился к Архангельску. Уже через несколько часов все рукава Северной Двины, кроме Маймаксакского, были забиты ледовыми глыбами. Начался быстрый подъем воды. К вечеру она залила более половины территории города. В тяжелом положении оказались два крупнейших промышленных района — Исакогорский и Соломбальский. Остановились многие предприятия, нарушилось движение трамваев, автотранспорта. В ряде мест была прервана телефонная связь.
В борьбу со стихией вступили тысячи рабочих и служащих, объединенные в специальные бригады, моряки ледокольного и транспортного флота, воины гарнизона. На помощь дизель-электроледоколу «Капитан Мелехов», взламывавшему лед в Маймаксанском русле, был направлен мощный ледокол «Капитан Белоусов». Вызванные командованием гарнизона военные летчики подразделений офицеров Лебедева и Татьянина провели несколько удачных бомбежек крупного ледового затора в корабельном устье реки. На ликвидацию второго затора на реке Кузнечихе вылетела на вертолетах группа солдат под командованием капитана Шурайкина. Они успешно выполнили ответственное задание.
После того, как были разбиты заторы в нескольких рукавах Северной Двины, уровень воды начал спадать. Принимаются срочные меры к ликвидации повреждений.

[ББК-10]

Известия, 1961, № 142 (13688), 15 июня.

НАВИГАЦИЯ В АРКТИКЕ НАЧАЛАСЬ

В западном районе Советской Арктики на месяц раньше, чем в прошлые годы, началась летняя навигация.
Корреспонденту ТАСС сообщили в главном управлении Северного морского пути, что ледоколы — дизель-электроходы «Москва», «Капитан Белоусов» и «Капитан Мелехов» проводят через Карские ворота первые транспортные суда, следующие в Игарку за лесом. На пути каравана встречаются тяжелые сжатые льды толщиной до 1,5 метра.
В проводке больших караванов через пролив Вилькицкого, мимо мыса Челюскина будет участвовать флагман советского ледокольного флота атомоход «Ленин». Экипаж его, используя опыт прошлой навигации, уже завершает подготовку к сложному плаванию.
Ожидается, что к концу этого месяца первый караван выйдет в восточный район Арктики. Суда, которые сейчас грузятся в портах Владивосток, Ванино и Находка, направятся через пролив Лонга в Восточно-Сибирское и Чукотское моря.

[ББК-10]

Известия, 1961, № 198 (13744), 19 августа.

СУДА ПОКИДАЮТ ИГАРКУ

ИГАРКА, 19 августа. (По радио). В этом году арктическая навигация открылась значительно раньше обычного. В Игаркский порт пришли суда из многих стран мира. Днем и ночью здесь грузят лес в трюмы океанских кораблей.
Первые караваны с лесом ушли во Францию, Англию и другие страны. Среди них советские лесовозы «Северолес», «Комилес», финские, норвежские, западногерманские, либерийские и другие суда.

[ББК-10]

Известия, 1961, № 210 (13756), 2 сентября.

ПОЛЯРНАЯ СТРАДА

КАРАВАНЫ НА ВЕЛИКОМ СЕВЕРНОМ ПУТИ • ДВА АРКТИЧЕСКИХ РЕЙСА ЗА НАВИГАЦИЮ • 43 ЧАСА ПОД ВОДОЙ

Необычно рано спугнул в этом году гудок ледокола безмолвие ледовой пустыни. Эхо разнесло над белыми холодными полями радостную весть: первое судно идет по великой северной морской дороге. Это был могучий: ледокол «Москва». 11 июня он уже подошел к Карским воротам и повел караван судов в устье Енисея. Почти на месяц раньше, чем в прошлые годы, прибыл этот караван в Игарку.
С каждым днем становилась оживленней великая магистраль. А сейчас навигация в полном разгаре. Вот что сообщает из Мурманска специальный корреспондент «Известий» Н. Чураков:
— Навигация в Арктике хоть и началась раньше, чем в прошлые годы, но проходит она в тяжелых условиях. Даже во второй половине «месяца чистой воды» — августа ветры пригнали с севера льды и блокировали пролив Вилькицкого.
И все же северная трасса работает бесперебойно. Ледокол «Капитан Мелихов» успешно провел через пролив Вилькицкого караван судов. «Иван Ползунов», «Володарский» и «Ненец» доставят продовольствие и промышленные товары в Якутию и на Чукотку.
Моряки Арктики готовят к съезду партии производственные подарки. Значительно увеличилось количество грузов, переправляемых северным путем. Обычно дизель-электроходы успевают сделать лишь один рейс за навигацию. В текущем году «Лена», «Индигирка», «Куйбышевлес» выполнят два арктических рейса. Это — большой успех...
А вот что рассказал корреспонденту «Известий» И. Цыганову начальник отдела морских операций управления Главсевморпути В. В. Варлей:
— Нелегко водить корабли капризными холодными морями. Каждый час, каждую минуту можно ждать сюрпризов от коварной погоды. Чуть изменился ветер, подул с севера—оживают белые поля, с грохотом дыбятся ледяные исполины, грозят смять храбрецов, нарушивших их покой. Нет-нет да и прозвучат в эфире тревожные слова. Вот одна из последних радиограмм, полученных в управлении Главсевморпути:
«30 августа. 10 часов 40 минут. От форсированной работы машин дал трещину направляющий кронштейн штока золотника высокого давления. На двух машинах двигаться не можем. Вышел из каравана в районе острова Большого».
Эту радиограмму передал в управление Главсевморпути капитан ледокола «Ермак» Юрий Константинович Хлебников.
Но прошло всего десять часов, и судовая рация передала новое сообщение: «Ремонт машины закончили. Продолжаем движение на запад». Дедушка русского ледокольного флота, построенный еще в 1899 году по проекту С. О. Макарова, до наших дней успешно несет свою нелегкую, но почетную службу. Сегодня он вместе с ледоколами «Москва», «Капитан Белоусов» и «Капитан Мелихов» выводит изо льдов пролива Вилькицкого теплоход «Ковель».
Медленно идут суда: слишком уж крепка броня, которую приходится штурмовать. Порой не выдерживает даже добротная сталь. Дважды ломались лопасти гребных винтов у ледокола «Капитан Воронин». Последний раз случилось это в Хатангском заливе. Тогда, поочередно сменяя друг друга, под воду начали спускаться Владимир Телезуев и Геннадий Лапенков, чтобы заменить поломанную лопасть новой. Действовать приходилось на глубине шести-семи метров, в ледяной воде. Сорок три часа продолжалась эта невидимая работа. И ледокол ожил.
Словно красочные гирлянды, разукрасили разноцветные флаги великую магистраль. Десятки судов спешат доставить продовольствие, горючее, строительные материалы жителям Севера, полярникам, ведущим исследования на научных станциях. И как бы порой ни приходилось трудно, моряки ведут свои корабли точно по курсу.

[ББК-10]

Известия, 1961, № 235 (13781), 2 октября.

АТОМНЫЙ БОГАТЫРЬ ИДЕТ СКВОЗЬ ЛЬДЫ
РАДИРУЕТ СПЕЦИАЛЬНЫЙ КОРРЕСПОНДЕНТ «ИЗВЕСТИЙ»

РАЗВИВ высокую мощь реакторов, атомоход «Ленин» идет генеральным курсом на восток, к месту первой серьезной схватки со льдами. С проливом Вилькицкого постоянно связаны тревожные думы ученых и полярных капитанов: очень часто тяжелые льды забивают пролив, и тогда восточный сектор Арктики оказывается отрезанным почти непреодолимой преградой.
Ровно год назад атомоход «Ленин», возглавивший гигантский караван судов, форсировал льды в проливе Вилькицкого. Небывалая по смелости и размаху морская арктическая операция, которой руководили опытные полярники тт. Стрекаловский, Драницын и капитан-наставник Кононович, закончилась успешно: атомоход под командованием капитана Пономарева вместе с другими мощными ледоколами вывел в морс Лаптевых десятки судов — танкеров, буксиров, грузовых и пассажирских теплоходов для Лены, Колымы и Индигирки.
Давно ушли в предание смелые, но несколько опрометчивые слова, сказанные в прошлом кем-то из отважных осваивателей Севера: «В Арктике можно плавать и на деревянных судах, но люди на них должны быть железными». Всем известен, например, трагический поход к Северному полюсу Георгия Седова на деревянной шхуне «Святой Фока».
Павел Акимович Пономарев, сын беломорского помора, совсем еще молодым моряком видел, как вернулась в Архангельск шхуна с оставшимися в живых героями. Фальшборт, часть надстроек судна люди сожгли в топках, чтобы вырваться из ледового плена.
Прошли годы, и другая техника, могучая, совершенная, вломилась в ледовые пустыни.
Вслед за первым в мире русским ледоколом «Ермак», детищем адмирала Макарова, вложившего в его конструкцию сокровенную, смелую, но в. то же время несбыточную мечту о походе «напролом к Северному полюсу», в студеные воды вышли мощные линейные ледоколы, дизель-электрические суда ледокольного класса и, наконец, первый в мире советский атомоход «Ленин».
А люди? Советские люди на этих кораблях не только впитали все лучшее, чем обладали их предшественники, — железную волю, выдержку, знания, неуемное стремление к цели. Они умножили эти черты полярного характера.
Участник прошлогодней ледовой операции Георгий Осипович Кононович и теперь идет капитаном-наставником на «Ленине». На мостике атомохода стоит молодой капитан Борис Макарович Соколов. Он ходил дублером капитана вместе со своим учителем Пономаревым, который сейчас находится в отпуске.
Я помню, как Саша Чупыра — курсант-дипломник Ленинградского высшего инженерного морского училища имени адмирала Макарова проходил судоводительскую практику под руководством капитана И. А. Мана во втором антарктическом рейсе «Оби».
Сейчас выросший, повзрослевший, раздавшийся в плечах третий помощник капитана атомохода Александр Чупыра говорит, показывая мне судовую роль, поименный список всех людей на борту ледокола:
— Наш корабль—научный Ноев ковчег...
Это, конечно, шутка, но в ней глубокий смысл. Действительно, трудно назвать такую отрасль современной науки или такую область человеческой деятельности, представителей которых не было бы на борду пловучего гиганта. В качестве главного технического эксперта в рейсе принимает участие видный специалист по судовым двигателям Арсений Николаевич Стефанович, наблюдавший за постройкой атомохода на Адмиралтейском заводе.
Еще до вылета на борт атомохода мне довелось встретиться в Москве с министром морского флота СССР Виктором Георгиевичем Бакаевым и начальником Главсевморпути Александром Александровичем Афанасьевым. Они рассказали, что вот уже много лет, как Арктика занесла над Северным морским путем сразу три «дамокловых меча». Это три гигантских ледяных массива — Новоземельский, Таймырский и Айонский, которые в отдельные годы отступают к полюсу, но чаще нависают над побережьем, создавая угрозу ледяной блокады отдельных районов севера нашей Родины.
— В середине сентября, — говорил Афанасьев, — под воздействием необычайно высоких в Арктике температур и сильных южных ветров Новоземельский массив открыл огромные участки чистой воды в Карском море, Таймырский массив тоже несколько потеснился, но это вовсе не значит, что обстановка в Арктике простая и ясная...
Атомохода «Ленин» предстоит провести через льды таймырского массива, суда, идущие из арктических портов.
В этом году атомоходу придется много поработать, чтобы вырвать из ледовых объятий караваны судов, которые, рассчитывая на его мощь, задержатся в Арктике дольше обычного.

О. СТРОГАНОВ.

БОРТ АТОМОХОДА «ЛЕНИН».

[ББК-10]

Известия, 1961, № 238 (13784), 5 октября.

АТОМ ПРОТИВ ЛЬДОВ
ОТ СПЕЦИАЛЬНОГО КОРРЕСПОНДЕНТА «ИЗВЕСТИЙ»
□ □
АТОМНЫЙ флагман советского полярного флота ледокол «Ленин» идет Карским морем к проливу Вилькицкого.
Мы стоим в ходовой рубке ледокола. Вокруг до горизонта одни лишь свинцовые студеные волны Карского моря да низко нависшие снежные тучи.
— Это лето, как, и два предыдущих. благоприятны для навигации, — говорит капитан атомохода Борис Маркович Соколов. — Зато года четыре назад Таймырский массив наглухо закрыл пролив Вилькицкого, тогда вместе с ледоколами «Капитан Белоусов» и «Капитан Воронин» в бухте Тикси вынужден был зазимовать и «Сибиряков», на котором я служил в то время старшим штурманом.
В Карском море атомоход попал в зону шквалистого ветра и довольно крупной зыби, и все-таки скорость хода 15—16 узлов. Мы обогнали несколько советских судов и одного «иностранца», идущего за лесом в Игарку. Температура воздуха в Карском море упала до минус трех градусов. Радио доносит обстановку: в проливе Вилькицкого и море Лаптевых среди молодого и пакового льда началось активное смерзание. А здесь на траверзе Обской губы в море ни единого белого пятнышка.
Мглистое, чуть морозное утро застало нас в виду острова Диксон. Из порта навстречу ледоколу вышло гидрографическое судно «Вихрь». Очень крохотным выглядело оно, даже когда мастерски ошвартовалось в неспокойном море у борта атомного флагмана. Однако мужественный «Вихрь», отчалив из Архангельска 16 июля, уже прошел по полярным морям девять тысяч миль. Сейчас он доставил нам гидрографическую аппаратуру для попутных научных исследований и возвратился на Диксон, а «Ленин» взял курс на северо-восток в обход шхер Минина и архипелага Норденшельда.
2 октября в 19 часов 30 минут «Ленин» прошел траверз острова «Известий». На маленькой полярной станции зимуют восемь ученых. Я попросил начальника радиостанции ледокола Владимира Петошина, радистов Валентина Попова и Леопольда Вайно вызвать остров. Через несколько минут в наушниках сквозь атмосферные разряды стал различим позывной сигнал полярной станции имени «Известий». Начальник зимовки Пеклер от всех своих товарищей сердечно поблагодарил за дружеский привет, переданный с борта «Ленина» от коллектива газеты «Известия».
Вечером начальник Мурманского арктического пароходства Иван Дмитриевич Данилкин, находящийся на борту атомохода, коротко обрисовал нам сложившуюся ледовую обстановку на Северном морском пути, рассказал о движении судов по огромной трассе. Вскоре начальник штаба морских операций западного сектора Арктики Михаил Васильевич Стрекаловский сообщил на «Ленин» с Диксона по ультракоротковолновому телефону, что обстановка в проливе Вилькицкого для атомохода несложная. Для более подробной информации самолет проведет разведку льдов.
Вдруг тишину разорвал могучий бас гудка. Низкий, чуть вибрирующий звук трижды пронесся над холодными просторами. Он был величав и торжествен. У тех, кто знал, в чем дело, слегка защемило сердце. Они сняли ушанки. Справа по борту в полутора милях открылся маяк Белуха. 25 августа 1941 года у этого острова, прямо на нынешнем курсе атомного флагмана, легендарный ледокольный пароход «Сибиряков» под командованием капитана Анатолия Качаравы вступил в неравный бой с фашистским линкором «Шеер». Чтобы не сдаться врагу, экипаж затопил свой полярный «Варяг».
Утром третьего октября, также не выглядывая в иллюминатор, можно было понять, что корабль вошел в льды. Прекратилась качка, зато все, ясно стали ощущать, как напряглось огромное судно, как, встречая на форштевень льдину, оно содрогается всем корпусом.
В десять часов тридцать минут судового времени капитан застопорил ход иа траверзе мыса Неупокоева у входа в пролив Вилькицкого. Через несколько минут над судном пронесся самолет «ЛИ-2». Он провел для нас ледовую разведку и бросил вымпел с металлическим пеналом, в котором были кальки с карт ледовой обстановки. Капитан развернул эти кальки. В правом верхнем углу одной из них четким штрихом был нарисован полярный пейзаж: домик зимовки, белый медведь, дымок ледокола и самолет. Так рисует один полярный летчик Алексей Каш. который свой «АН-2» во второй антарктической экспедиции украсил изображением пингвина и белого медведя — эмблемами Арктики и Антарктики. Капитан связал меня с Алексеем Аркадьевичем по командному радиотелефону, и я услышал:
— Полярный привет! Счастливого плавания...

О. СТРОГАНОВ.
Борт атомохода «ЛЕНИН».