1897: Экспедиция С. Андре на воздушном шаре "Орел"

[fisch1]

Ефремов А.Невидимка, несущая смерть // Вокруг света 1964 № 1 с.51

НЕВИДИМКА,НЕСУЩАЯ СМЕРТЬ
(По сообщениям зарубежной печати)

Догадок о причине смерти Андре и его спутников было высказано немало. Первой из них была та, что они замерзли. Но в этом предположении много слабых мест. Прежде всего, данные метеорологических наблюдений показывают, что осенью 1897 года температура в районе Шпицбергена ни разу не опускалась ниже 15 градусов и это вряд ли могло убить троих людей, привыкших к суровому климату. К тому же у них были спальные мешки и медвежьи шкуры.
Вторая версия объясняла катастрофу самоубийством, вызванным якобы тем, что путешественники считали свое положение безнадежным. Но людьми, обнаружившими последний лагерь Андре, не было найдено в нем ни гильз, ни патронов.
Третья версия, впоследствии принятая как наиболее достоверная, объясняла смерть полярников (Андре и Френкеля) удушьем. Палатка из прорезиненного шелка, в которой они жили, совсем не пропускала воздуха. Единственный вход также мог быть застегнут наглухо. Примус же поглощал немало кислорода. И все-таки эта версия тоже маловероятна: едва ли Андре, опытный полярник, упустил это обстоятельство из внимания.
В конце 30-х годов тайной гибели трех аэронавтов заинтересовался датский врач Эрпет Адам Трайд. Он с детства увлекался книгами о полярных экспедициях. Об Андре он знал все, что только можно было знать, и тщательно анализировал появлявшиеся в печати версии его гибели.
Трайд прочел дневники Андре, осмотрел снаряжение, которое было привезено с острова Белого. Как врач, он не мог не обратить внимания на симптомы болезни, описанной Андре: резь в глазах, насморк, понос, боли в животе, постоянная усталость...
«Симптомы очень напоминают сильную простуду, — думал врач, — но ведь известно, что эта болезнь не существует за Полярным кругом».
В 1947 году Трайду попадается на глаза медицинский отчет, который заставляет его задуматься. В Западной Гренландии среди эскимосов возникла таинственная эпидемия. Сначала врачи подозревают паратиф. Но специально посланная медицинская экспедиция поставила другой диагноз: трихинеллёз — болезнь, вызванная употреблением в пищу моржового мяса. Биобактериологическая лаборатория в Копенгагене принялась изучать шкуры полярных зверей со стендов зоомузея. В конце 1948 года капсулы трихинелл были обнаружены в белом медведе, убитом в Восточной Гренландии. Более тщательные лабораторные исследования показали, что тридцать процентов медведей этого района поражены трихинеллезом.
Трайд с новым усердием принимается за розыски. Ему удалось узнать тщательно оберегаемый секрет: отряд немецких солдат был эвакуирован во время войны с одной из полярных баз из-за эпидемии трихинеллеза, вызванной тем, что солдаты ели непроваренное медвежье мясо.

Трайд еще раз штудирует дневники Андре. Примерно 19 или 20 июля трое путешественников впервые отведали медвежьего мяса.
«27 июля. Френкель жалуется на быструю утомляемость.
30 июля. У него снежная слепота».

«Это уже симптомы, — подумал Трайд, — быстрая утомляемость и воспаление глаз, которое они приняли за снежную слепоту».
«3 августа. Мы... жестоко страдали от жары в палатке. Решили есть на воздухе... Так тепло, что мы сняли куртки...»
«Лихорадка», — решил Трайд.
8 августа Андре, считая, что у него снежная слепота, пишет о том, как он пытается сдавливать глаза,, чтобы иметь возможность видеть. Другая запись Андре, датированная тем же днем: «Носы текут непрерывно. Постоянный катар». Еще один симптом!
Все другие признаки трихинеллеза также упоминались в записях Андре.
Итак, косвенных доказательств немало. Но как получить основное? В ноябре 1949 года Трайд едет на. родину Андре, где в музее хранятся почти все реликвии экспедиции.
Позднее он рассказывает корреспондентам: «На дне лодки я нашел небольшую коробочку с обрезками кожи белого медведя. Потом я нашел три небольших остатка спального мешка Андре с маленькими заплатами из медвежьей шкуры. И, наконец, я обнаружил медвежий череп, несколько позвонков, ребер и коленный сустав. Я соскреб четырнадцать крохотных кусочков высохшего мяса и отвез их в Данию для анализа».
Доктор Трайд вернулся в Копенгаген со своим драгоценным грузом, весившим всего три грамма, и передал его в бактериологическую лабораторию ветеринарной школы. Три месяца длилось исследование. Наконец получен официальный анализ. В обрезках медвежьего мяса было найдено и выделено двенадцать трихинелловых капсул.
Это уже неумолимо доказало, что экспедиция Андре погибла не от мороза, не от жестоких полярных ветров, а от невзрачной личинки — почти невидимой, о существовании которой они даже не подозревали.
А. ЕФРЕМОВ

[fisch1]

Аккуратов В.Долгое путешествие в никула// Вокруг света 1964 № 1 с.46-50

В.АККУРАТОВ. ДОЛГОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ В НИКУДА

Посмотрите на карту Земли. Две огромные белые шапки нарисованы там, где меридианы сходятся в тугие пучки. Сейчас эти области картографы закрашивают белым потому, что так принято изображать зону вечных льдов. Но еще совсем недавно две белые шапки были и «белыми пятнами» — непознанными областями нашей планеты. Еще живы современники Скотта, Амундсена, Пири, Седова. Стремительное покорение Арктики и Антарктики началось едва ли не на наших глазах. И оно далеко еще не закончено...
История освоения полярных областей не только захватывающе увлекательна, но и очень поучительна. Она рассказывает о человеческом героизме и слабости, о товарищеской солидарности и преступном эгоизме, о беззаветной преданности науке и корыстном стремлении к славе, о великой силе даже самого маленького коллектива и о трагическом бессилии одиночек. Для советских людей эпопея покорения Арктики и Антарктики особенно близка потому, что русские и советские исследователи вписали в нее немало славных страниц.
В этом номере мы публикуем очерк главного штурмана полярной авиации В. И. Аккуратова о первой попытке проникнуть к Северному полюсу по воздуху, закончившейся трагически. Экспедицией руководил шведский ученый Андре. Советские летчики, в том числе и В. И. Аккура-тов, в 1930 году участвовали в поисках — к сожалению, безуспешных — воздушного шара Андре. Побывал Аккуратов и на острове Белом, где был последний лагерь аэронавтов.
Недавно появились новые данные об экспедиции Андре — они также предлагаются вниманию читателя.


Северном Ледовитом океане, между Шпицбергеном и Землей Франца Иосифа, есть остров, принадлежащий Норвегии. Суровостью и печалью веет от этой безжизненной земли, погребенной под холодным двухсотметровым панцирем тысячелетних льдов. Лишь кое-где вдоль побережья тянется темная лента оттаявшей почвы.
Имя этого островка Белый.
Заснеженный, матово-белый, обычно он с трудом различим даже для опытного глаза полярного навигатора — так тонко и незаметно его купол сливается с низкой штормовой облачностью, почти круглый год нависающей над ним. А в редкие солнечные дни, когда льды в океане загораются нестерпимым блеском холмы Белого на фоне радостной игры света маячат особенно мертвенно, совсем не радуя глаза моряков или летчиков, давно не видавших твердой земли.
Нам кажется проникнутым такой отрешенностью разве лишь лунный пейзаж когда мы рассматриваем его в телескоп безо всякой надежды встретить там жизнь.
В августе 1930 года эта мрачная необитаемая земля оказалась в центре внимания всего мира. Более месяца название «Белый» не сходило со страниц мировой печати. Здесь была раскрыта одна из самых загадочных тайн Арктики.
Норвежское промысловое судно «Братвог» занималось в окрестных водах охотой на моржа. Судно, собственно, направлялось в Арктику для научных исследований и имело на борту трех ученых, однако правительство так скупо отпустило средства для экспедиции, что их едва хватило только на фрахт этой грязной парусно-моторной шхуны. И чтобы окупить часть расходов, пришлось тратить драгоценное время на промысел.
Лето 1930 года выдалось особенно жарким, льды отодвинулись в Арктике далеко на север, и шхуне удалось свободно проникнуть в воды, до которых редко добираются зверобои.
Ученые были довольны: наконец-то удастся осмотреть этот малоизученный район! И открытия не заставили себя ждать. Координаты острова Белого, например, оказались не такими, как считалось ранее
Однако то, что команда «Братвога» обнаружила на острове, затмило все остальные достижения экспедиции, вместе взятые
...Это была ржавая вытаявшая из снега консервная банка. Команда шхуны принялась тщательно исследовать место случайной находки — и вот кирка одного из участников экспедиции наткнулась на что-то твердое под снегом. Оказалось, что это нос лодки с ясно различимой надписью «Полярная экспедиция Андре. 1896»
Но ведь шведский исследователь Соломон Август Андре исчез с двумя спутниками тридцать три года назад во время полета к полюсу на воздушном шаре! Люди с лихорадочной поспешностью принялись за раскопки. Недалеко от лодки обнаружили сани, провизию, ружье, одежду, примус, фотоаппарат и — два скелета..
Ясный ум, твердый характер, сильная воля и большое чувство юмора — таков был Андре. Полетами на аэростатах он начал заниматься с двадцати двух лет, неоднократно совершал смелые перелеты над Скандинавией
Применяя паруса и тормозящие канаты — гайдропы, Андре добился того, что его экспериментальный шар мог поворачивать в сторону от направления ветра на 30°
Совершая полеты на «Свеа» — так назывался его воздушный шар, — Андре занимался метеорологическими наблюдениями, изучал скорость распространения звуковых волн, делал аэрофотоснимки. В начале 90-х годов он совершает серию беспрецедентных по смелости полетов через Балтийское море.
Однажды знаменитый полярный путешественник Норденшельд обратился к Андре как к знатоку воздухоплавания с вопросом: можно ли использовать привязной аэростат для полярных исследований, в частности для составления географических карт и для геофизических наблюдений? В этой беседе Андре, польщенный вниманием Норденшельда, высказал ему свою заветную мечту — совершить полет на воздушном шаре к Северному полюсу
Норденшельд одобрил эту идею. И вот через год на собрании шведской Академии наук Андре подробно докладывает о своем плане.
«Мои слова могут показаться слишком смелыми, может быть безумными, — говорил Андре собравшимся академикам, — но я прошу отложить приговор до того, как я изложу свои доводы». Доводы были таковы: все попытки человека проникнуть в центральную часть Полярного океана на судах, собаках и пешком до сих пор остаются тщетными 1, и пора подумать о новых способах достижения Северного полюса.
«Самый верный из тех способов передвижения. какими обладает человечество, — утверждал Андре, — воздушный управляемый шар. Такой шар можно сделать. Нужны лишь средства».
Да, это был необычайно смелый план, но до убедительности простой, и он встретил горячую поддержку со стороны ученых. Скептикам приходилось замолкать, когда Андре с присущей ему страстностью начинал объяснять, каковы преимущества воздушного шара. «Ветры постоянны, — указывал он, — от Шпицбергена вы всегда можете рассчитывать на южный ветер в течение двух недель. Он перенесет воздушный шар через крышу мира до самой Аляски», «Но, — следовало возражение, — как может воздушный шар так долго держаться в воз духе?» Андре отвечал: «Летом условия должны быть идеальными.
Полярный день сводит колебание температуры до нескольких градусов. По этому газ не будет заметно менять объем. В результате утечка газа будет минимальной. Снабдив баллон парусом, можно увеличить скорость настолько, чтобы пересечь полярную зону за пятнадцать-двадцать дней, пока шар будет держаться в воздухе».

Средства на экспедицию были собраны главным образом за счет частных пожертвований. Окрыленный надеждой, Андре деятельно принялся за подготовку. Местом старта избрали остров Датский (у Западного Шпицбергена), где был выстроен эллинг для хранения и наполнения шара газом. Летом 1896 года участники перелета прибыли на остров. Все было подготовлено к старту. Шесть недель напряженно ожидали, когда же погода позволит стартовать. Но нужный ветер и хорошая погода так и не пришли. 17 августа Андре сдался. Баллон был спущен, и экспедиция вернулась в Стокгольм
Андре стал мишенью для критики и насмешек. Одни газеты называли его шарлатаном, другие охотником за рекламой.
Аэронавт мужественно переносит все обвинения. Он десятки раз пересматривает экспедиционное снаряжение, проверяет управление аэростатом, изучает метеорологические условия Арктики по материалам Нансена, вернувшегося к тому времени из своей легендарной экспедиции на «Фраме».

«Мы не имеем права на неудачу, — снова и снова повторяет воздухоплаватель с почти фанатической настойчивостью. — Любой ценой, но экспедиция должна состояться».
Шар Андре («Орел»), выполненный по его чертежам, был для того времени высоким достижением инженерной мысли. Верхняя половина оболочки была трехслойной, нижняя — двухслойной. И снаружи и изнутри оболочку пропитали лаком. Вес шара, правда, достиг, таким образом, полутора тонн, но Андре пошел на это, рассчитывая, что шар будет полностью непроницаем.
Хитроумная система «автоматического балласта» делала ненужным ни выпускание газа, ни выбрасывание мешков с песком. «Автоматика» состояла из трех тяжелых кокосовых канатов — гайдропов, более тысячи футов длиной каждый. Навощенные канаты должны были легко скользить по льду. Высота полета регулировалась их выборкой. Эти же самые канаты вместе с парусами позволяли в какой-то мере менять направление полета.
Более трехсот пеньковых шнуров образовали сетку, удерживающую баллон. Внизу они сплетались в дюжину канатов, которые были пропущены сквозь несущее кольцо, сделанное из американского вяза, и прикреплены к гондоле. Сама гондола, сплетенная из прутьев, состояла из верхней огороженной платформы двух метров в диаметре и каюты под нею, где имелся матрац и спальный мешок из оленьих шкур. Каюту можно было превратить в фотолабораторию, так как Андре собирался проявлять пленки в пути. Вдоль стен каюты и платформы были сделаны небольшие отделения для всякого оборудования, пищи, одежды, приборов, посуды и т. д. Оружие и боеприпасы помещались в полу. Экспедиция взяла продовольствие на шесть месяцев. В рацион были включены специальные лимонные лепешки от цинги и пять фунтов смеси шоколада с пеммиканом,
Путешественники захватили с собой в плетеных корзинах тридцать шесть голубей, тренированных в условиях Арктики. Предполагалось, что голуби смогут доставить почту на Шпицберген с любого участка пути. Андре изобрел специально для экспедиции разборные сани и складную лодку.
На случай вынужденной посадки, если бы экспедиции пришлось возвращаться пешком по дрейфующим льдам, в ряде пунктов были организованы продуктовые базы: на острове Датском, на Семи островах и на Земле Франца Иосифа.
Казалось, все было предусмотрено. Андре доверился чужому авторитету лишь в одном вопросе: гайдропы, по предложению инженеров, были присоединены к шару на винтовой резьбе, на" тот случай, если бы концы канатов застряли во льду и их потребовалось бы срочно отсоединить. Это устройство и сыграло потом роковую роль.
Обнаружился и другой недостаток: при пробном наполнении шар давал утечку газа. Андре пытался приостановить утечку, залив швы лаком, но это не дало эффекта. Друг и предполагаемый спутник Андре доктор Экхолм советовал отложить полет и переделать шар.
«У меня не хватает храбрости снова отложить полет», — ответил Андре. Тогда Экхолм отказался участвовать в экспедиции. Второй спутник, Нильс Стриндберг, решил остаться верным Андре «до конца». Двадцатичетырехлетний Стриндберг был преподавателем университета. Страстный фотограф, он изобрел для полета специальную рефлексную камеру. (Его снимки, пролежавшие тридцать три года под снегом и найденные экспедицией «Братвога», были проявлены специалистами и увидели свет во многих газетах и журналах мира, рассказав людям о подвиге трех аэронавтов.) Третьим взяли инженера Френкеля. В свои двадцать семь лет он уже неплохо знал Арктику, был хорошим гимнастом и альпинистом, считал воздухоплавание «редким наслаждением», хотя уже дважды попадал в катастрофу.
...Утром 11 июля 1897 года бухточка, у которой расположилась экспедиция, подернулась легкой рябью под порывами юго-юго-западного ветра. На берегу все готово. Андре тщательно анализирует ветер по высотам. Ему что-то не нравится. Но Френкель говорит: «Надо лететь». «Я считаю, что мы должны попробовать», — твердо произносит и Стриндберг. Андре дает команду к старту. Все трое в гондоле. Последний удар ножа по привязным канатам, и «Орел» плавно поднимается в воздух под восторженные крики провожающих.

Вдруг все видят, как шар ныряет вниз, гондола касается воды. Но огромный мяч взлетает снова. На берегу замечают оторвавшиеся гайдропы. Без них шар неуправляем. Это непоправимое несчастье — подвели винты, которые отсоединились, когда канаты растягивали перед стартом по земле. Однако Андре не приостанавливает полета, и вскоре шар исчезает в облаках на северо-востоке
О дальнейшем ходе событий мир узнал из дневников, найденных на месте гибели аэронавтов. (Андре и перед самой смертью не изменила его обычная выдержка. Все записи он вел с исключительной обстоятельностью. Почувствовав приближение смерти, он завернул дневник в солому, затем крепко-накрепко обернул клеенкой и спрятал его . у себя на груди под защитной тканью.)
Потеряв гайдропы, шар превратился в свободный аэростат, почти всецело предоставленный воле ветра. Экипаж принимает все меры, чтобы из оставшихся в гондоле обрезков сделать канат, который хоть в какой-то мере мог бы заменить гайдропы.

Беспримерный полет над дрейфующими льдами продолжается почти трое суток. Вначале шар несет на северо-восток, потом на восток и, наконец, прямо на запад. С новым гайдропом он не подчиняется управлению, но аэронавты не прекращают полета в надежде на южные ветры, которые направят их на север, к цели.
Шар несется над бескрайными просторами Ледовитого океана — никаких признаков земли! Всюду лед, испещренный черными разводьями открытой воды. Люди в гондоле занимаются наблюдениями, собирают данные о температуре, ветре, погоде и отправляют их с голубиной почтой.
(Из писем, отправленных Андре с голубями, по адресу дошло только одно.)
На второй день, 12 июля, аэростат попадает в сильное обледенение. Отяжелевший от наросшего льда, он так низко летит над океаном, что гондола дважды ударяется о торосы. Чтобы спасти положение, аэронавты сбрасывают часть снаряжения, но аэростат не поднимается, и гондола все чаще и чаще цепляется за лед.

К вечеру ветер стихает, и шар останавливается: парит на месте, касаясь гондолой поверхности льда.
У Андре оставался еще балласт, но путешественники принимают решение переждать ночь на месте, а утром, когда солнечные лучи нагреют шар и тем самым увеличат его подъемную силу. лететь дальше.
В эту светлую и тихую ночь (вернее, в ночные часы полярного дня) Андре записывает в дневнике:
«Так изумительно здесь парить над Ледовитым океаном! Скоро ли у нас будут последователи? Сочтут ли нас сумасшедшими или же последуют нашему примеру? Я не стану отрицать, что нами всеми тремя владеет горделивое чувство. Мы считаем, что спокойно можем принять смерть, сделав то, что мы сделали! Честолюбие ли это?»
Обреченность, которая чувствуется в этих строках. заглушается более важной мыслью, волнующей аэронавта: имеет ли будущее тот способ, который предложил Андре для завоевания Арктики. Исследователь, погибший в годы, когда авиация еще только зарождалась, конечно, не мог предугадать, какую власть над пространством получит человечество через два-три десятка лет. Но чутье его не обмануло. Только крылатые машины позволили людям по-настоящему покорить ледяную пустыню.
Утром 13 июля, когда солнце нагрело шар, «Орел» вновь взмыл вверх, направляясь на северо-восток. Полет поднимает настроение экипажа. На радостях готовится «пышный» обед.
В полдень определяются координаты. К вечеру путешественники попадают в туман. Опять сильное обледенение, почти катастрофическое. Шар резко снижается, гондола волочится по льду, ударяясь о торосы. Выбрасывается еще часть груза, в том числе двести килограммов продовольствия. Шар взмывает вверх, но скоро опять опускается к океану. Никаких признаков земли!
Наступает 14 июля. Аэростат медленно, ударяясь каждую минуту о торосистый лед, ползет на северо-восток. Люди совершенно измучены, и, самое страшное, они понимают, что смелая попытка достигнуть Северного полюса обречена на неудачу. Андре принимает решение остановить шар. В 7 часов 22 минуты аэронавты благополучно высаживаются на лед
Всю следующую неделю воздухоплаватели, расположившись лагерем на месте посадки, разбирали снаряжение, готовили сани и лодку, пытались определить направление дрейфа льда. Им предстояло принять важное решение: в каком направлении двигаться? Самым надежным был путь на юг и чуть-чуть на запад, к Северо-Восточной Земле Шпицбергенского архипелага и Семи островам. Вместо этого. однако, по причине, которая, вероятно, никогда не станет известной, они направились на восток — к бесплодной, почти не изученной Земле Франца Иосифа. Возможно, поскольку ветер унес их немного восточнее, чем это ожидалось, Андре предполагал, что лед также будет относить их на восток.
Изнуряющий поход с тяжело груженными нартами требовал невероятного физического и нравственного напряжения. На двенадцатые сутки Андре убеждается, что льды в этом направлении непреодолимы. Дрейф несет их обратно. Измученные, но не падающие духом путешественники поворачивают и держат путь к базе на Семи островах. Более полутора месяцев продолжается поход. Бесчисленные полыньи, гряды торосов и разводья преграждают путь. Иногда целыми сутками приходится брести по снежной каше. В Арктике лето — и на льдинах стоят огромные озера воды. Кое-где прорвавшись сквозь лед, она с шумом стекает в океан, образуя бешено крутящиеся воронки. Льды совсем не безжизненны, как казалось аэронавтам с высоты. Хорошая охота постоянно пополняет запасы путешественников свежим мясом. Правда, белые медведи — хищные и коварные звери, они неоднократно нападают на лагерь и заставляют путников быть настороже.
Приближалась полярная ночь. Напрасно Андре всматривался в мглистый горизонт — никаких признаков земли: один бесконечный холодный лед. Уже два месяца в пути. Силы путешественников подорваны и измотаны Все больны. Андре принимает решение запастись мясом, пока не наступила долгая ночь, и зазимовать на дрейфующей льдине. Это смелое, но правильное решение. Выбрав льдину покрепче, путешественники строят жилище — снежную хижину. 16 сентября на горизонте показывается земля. Это остров Белый. Льдина дрейфует прямо на него. Андре знает, что остров совершенно пустынен, и путники не бросают своей кочующей «земли». Однако 1 октября льдину ломает. Трещина проходит прямо под хижиной — лишь чудом все остаются невредимы. Большую часть снаряжения удается выловить из воды, и, наконец, мокрые, уставшие путешественники оказываются на острове
Почему они погибли на этой земле? К сожалению, дневник Андре был отчасти попорчен, и последние его записи прочесть не удалось.

Путешественники имели вполне достаточный запас продовольствия, одежды и других припасов, чтобы переждать полярную ночь. После того, что они вынесли, после одиннадцати недель ходьбы по дрейфующим льдам ожидавшую их зимовку вряд ли можно назвать непосильным испытанием.
Но уже в первую неделю своего пребывания на острове все трое очень ослабли. Настолько, что на сто у них не хватало сил приготовить себе еду. А между тем у них был отличный примус, не испортившийся даже за тридцать три года бездействия.
Первым ушел из жизни Нильс Стриндберг, о его смерти рассказано в дневнике Андре. Вскоре после того, как они все трое вытащили сани и лодку на берег острова, у Стриндберга начался, как сочли его товарищи, сердечный приступ.
Андре и Френкель прожили еще две недели. Раскиданное повсюду снаряжение ясно показывает, что оба полярника были слишком слабы для работы. Не в характере Андре было оставлять ценные инструменты и амуницию прямо в лодке, где они были найдены командой «Братвога». В лагере было много камней. Сложить из них хотя бы стенку от ветра для здоровых людей было бы делом несложным.
Кнут Френкель умер в спальном мешке. Соломон Август Андре найден прислонившимся к скале, как бы подпирающим ее.
Так трагически закончилась первая попытка достигнуть Северного полюса воздушным путем. Экспедиция одиночек, экспедиция, организованная учеными на свой страх и риск, без какой-либо поддержки со стороны правительства, экспедиция, которую торопила жадная на сенсации буржуазная пресса, естественно, стала для исследователей долгим путешествием в никуда. Но полет Андре и его спутников положил начало воздушному освоению Арктики.

1 Американец Пири первым добрался до Северного полюса по льдам лишь в 1909 году.

[fisch1]

Пер Улуф Сюндман .Полет инженера Андрэ в переводе Л. Жданова//Вокруг света 1979 №№ 9-12

«Полет инженера Андрэ»-повесть-гипотеза о загадке трагического полета к Северному полюсу на воздушном шаре .

Syundman_Per_Uluf_Polet_inzhenera_Andre.fb2.zip [4.01 МБ Скачиваний: 227]

[fisch1]

Малов В. «Орел» летит на полюс//Юный техник 1979 №04 с.36-40

Привычными, повседневными стали сообщения о работе дрейфующих полярных станций, о рейсах транспортных самолетов, доставляющих в Арктику все новых и новых исследователей.
Сегодня мы рассказываем о путешествии к Северному полюсу. Но путешествие это относится совсем к другим временам.

К полюсу на воздушном шаре? Никто не подсчитывал точно, но, должно быть, когда Соломон Август Андрэ, сорокалетний инженер, объявил о таком проекте, скептиков и противников нашлось больше, чем энтузиастов и сторонников.
Но в голосе этого невысокого, рано поседевшего человека звучала непоколебимая уверенность. 13 февраля 1895 года он рассказывал о своем плане на собрании Шведской королевской академии наук. Его выслушали знаменитые ученые, видные авторитеты в самых разных областях науки. Сразу же о проекте необычайной экспедиции заговорили газеты. Так о ней стало известно всей Швеции. И по всей стране прокатилась волна споров — осуществим ли такой проект на деле?
А сам Соломон Андрэ твердо верил: он рассчитал все точно, все продумал до мельчайших подробностей. Согласно его проекту шар должен быть рассчитан на трех человек. Общая грузоподъемность его вместе с запасом продовольствия, научными инструментами и балластом около трех тонн. Предполагалось, что шар сможет держаться в воздухе около тридцати суток. Место старта — Шпицберген. От Шпицбергена до полюса примерно 1200 км — такой путь можно пролететь за двое суток. А достигнув Северного полюса, можно будет перелететь оттуда либо в Северную Америку, либо к ка-кому-нибудь из городов Сибири; и то и другое расстояние шар способен преодолеть за четыре дня. Главная же цель полета...

— Наша экспедиция, — говорил Андрэ, — будет стремиться главным образом к исследованию центральной, то есть наиболее труднодоступной полярной области. Затем она исследует внешние части полярных стран... Вместе с географическими исследованиями будут проводиться в возможно больших размерах физико-метеорологические наблюдения, а кроме того, смотря по обстоятельствам, и наблюдения всякого рода... Мы хотим доказать не только то, что можно пересечь Арктику воздушным путем, но и что такие способы путешествия особенно пригодны для научных наблюдений.
Ясные цели, точная продуманность всего. И все-таки...
Скептиков, наверное, пугал прежде всего сам Северный полюс. Еще никогда и никому не удавалось подойти к нему вплотную, хотя вот уже два века человек не оставлял таких попыток. Покорить полюс собирались и англичанин Генри Гудзон, и русский моряк Василий Чичагов. Когда стало ясно, что кораблям к полюсу не пробиться, начались пешие походы на север. В 1773 году англичанин Фипс поднялся до 80°48' с. ш. Век спустя американец Локвуд — до 83°24' с. ш. Но никому не удавалось подняться севернее — свирепые морозы, тяготы пути по ледяным полям препятствовали человеку.

Так, может быть, Северный полюс вообще недостижим, и человек никогда не узнает, что находится там, в самой северной точке Земли, сплошной лед или какой-нибудь остров, суша? А проект Андрэ — это скорее всего авантюра, рассчитанная на то, чтобы привлечь к себе внимание. Да и кто он такой, этот инженер Соломон Август Андрэ, утверждающий: первым на полюсе будет именно он?

А вот те, кто поддерживал этот невероятный проект — виднейшие ученые Швеции Н. Норденшельд, О. Монтелиус, Г. Ретциус, — напротив, хорошо знали, что за человек был Андрэ.
Человек ясного ума, сильной воли, человек, наделенный настойчивостью и твердым характером. И еще человек, в натуре которого была несомненная спортивная жилка, заставляющая, несмотря ни на что, бороться до конца.
В юности Соломон Андрэ с блеском окончил Высшую техническую школу в Стокгольме, где проявил отличные способности, особенно в изучении физики. Затем он работал чертежником на механическом заводе в Стокгольме. А два года спустя, когда ему исполнилось двадцать два, отправился на Всемирную выставку в Филадельфию.
Именно в Филадельфии он увлекся воздухоплаванием. Город Всемирной выставки был родиной знаменитого в ту пору воздухоплавателя Визе. Визе и преподал молодому способному шведу первые уроки воздухоплавания.
А потом Андрэ вернулся в Швецию, где приобрел собственное «дело» — механическую мастерскую. Но предпринимателя из него не получилось, мастерскую, не приносившую никакого дохода, пришлось продать. Зато вместо мастерской у Андрэ появляется нечто другое, гораздо более важное, — увлечение Арктикой.
В 1882 году проходил первый Международный полярный год. В совместных всесторонних исследованиях принимали участие ученые России, Швеции, Норвегии, Англии, Германии, Франции, Финляндии, Дании, Австрии. Шведская метеорологическая станция размещалась на Шпицбергене. Там Соломон Андрэ провел год, выполняя наблюдения за электрическими явлениями в атмосфере. Работа была проведена образцово, лучше, чем на какой-либо другой из шестнадцати станций первого Международного полярного года.
Но его не оставляет и интерес к воздухоплаванию. Вернувшись со Шпицбергена на материк, Андрэ начал работать в Стокгольмском бюро патентов, но совершил несколько поездок во Францию, где были лучшие специалисты по изготовлению воздушных шаров, и знакомился с постановкой дела в их мастерских. А в 1892 году Шведская королевская академия наук по ходатайству видных ученых, привлеченных целеустремленностью и серьезностью Андрэ, выделила ему субсидию, которая позволила приобрести собственный воздушный шар.
Он назвал шар «Свеа» и совершил на нем девять полетов над Швецией и Балтийским морем. Конечно, эти полеты были не только спортивными занятиями — ученый изучал температуру и влажность воздуха на различных высотах, характер воздушных течений, атмосферное электричество.

И снова в нем пробуждается инженер — обобщив прежний опыт воздухоплавания, Андрэ внес в конструкцию шара нечто новое: гайдропы и паруса для управления полетом. Гайдропы — это волочащиеся по земле канаты, держащие своим весом шар на определенной высоте. Трение гайдропов о землю притормаживало полет шара по ветру. Нехитрое приспособление, но, сочетая гайдропы и паруса, Андрэ научился изменять направление движения шара, отклоняя шар почти на тридцать градусов в обе стороны от направления ветра. Немного, но все-таки шар становился уже не только послушной игрушкой ветра, а подчинялся воле пилота...
Итак, к 1895 году проект достижения Северного полюса на воздушном шаре был полностью подготовлен и продуман во всех деталях. Шведская королевская академия наук проект одобрила.
Впрочем, справедливости ради надо сказать о том, что сама идея покорения полюса с помощью летательного аппарата носилась в воздухе задолго до Андрэ. Еще лет на тридцать раньше немец Мейсель разработал проект воздушного корабля, рассчитанного на двенадцать пассажиров. Корабль представлял собой, по замыслу автора, громадный баллон объемом в 22,5 тыс. м3, наполненный светильным газом; баллон соединялся с небольшим воздушным шаром. Сам шар наполнялся горячим воздухом, который непрерывно поступал в него из специальной «печки», подогреваемой светильным газом баллона... Даже на первый взгляд видно, что воздушному кораблю такой конструкции грозит постоянная опасность взрыва. Проект осуществлен не был.
Лет десять спустя француз Сивель предложил иной проект неуправляемого воздушного шара, рассчитанного на десять человек. Летательный аппарат предполагалось доставить на пароходе к самой полосе льдов, а затем при попутном ветре с юга он должен был полететь к полюсу. И этот проект не был осуществлен, потому что Сивель погиб под Парижем во время испытательного полета.
Был еще один проект: французы Безансон и Эрмитт спроектировали шар, который мог поднять пять человек экипажа и восемь собак. Отличительной чертой нового проекта было то, что гондолу воздушного аппарата, в которой размещались пассажиры, можно было отцепить от шара и сделать из нее либо сани, либо лодку. Однако Безансон и Эрмитт тоже не довели дело до конца: не нашли средств для снаряжения такой экспедиции.
Любопытная закономерность — с каждым таким проектом количество членов экипажа уменьшалось. Андрэ довел его уже всего до трех человек...
Он подсчитал, что для его экспедиции необходимы 130 тыс. крон. Где взять такую сумму? Для сбора средств объявили подписку, но она не дала почти ничего. Однако потом в Бюро патентов, где продолжал работать Андрэ, вдруг пришел знаменитый инженер Альфред Нобель, изобретатель динамита, ставший с помощью своего изобретения миллионером. Он предлогал Андрэ сначала 20 тыс. крон, а потом, видя, что средства по подписке поступают скудно, увеличил эту сумму до 65 тыс. Чтобы собрать недостающие деньги, Андрэ обратился к шведскому королю Оскару: тот пожертвовал 30 тыс. крон. А еще через несколько дней еще 30 тыс. внес барон Оскар Диксон, известный покровитель полярных экспедиций.
Воздушный шар объемом 4800 м3 был заказан знаменитым парижским мастерским. Сам Андрэ занимался тем, что закупал продовольствие и думал о

том, кого он возьмет с собой. Желающих было предостаточно. Андрэ пригласил своего старого друга, бывшего руководителя шпицбергенской экспедиции доктора Нилса Экхолма, а также двадцатишестилетнего ученого Нилса Стриндберга.
Ранним июньским утром 1896 года из Гетеборга вышло грузовое судно «Вирго»; спустя две недели оно было у норвежских островов в северной части архипелага Шпицберген. Здесь, в небольшой бухте, Андрэ нашел место для постройки ангара.
Матросы немедленно начали строить ангар. К 23 июля все было готово, шар начали наполнять водородом. Затем в его гондолу погрузили продовольствие и научное оборудование.
А вот попутного ветра все не было и не было. Июль прошел, наступил август. По прежнему ветер был северным, дул в сторону, противоположную полюсу. Было холодно, временами шел снег. Приближался срок отплытия «Вирго» — согласно контракту с владельцами судна его нельзя было задерживать в бухте дольше 20 августа.
Соломон Андрэ принял решение — в 1896 году из-за позднего времени и плохой погоды полет не состоится.
Из шара выпустили газ, разгрузили продовольствие и оборудование из гондолы. 20 августа «Вирго» поднял якорь и отправился в Швецию, увозя оболочку шара, снаряжение и членов экспедиции.
Возвращаться назад с порога старта? У всех народов, должно быть, это считается недоброй приметой.
А между тем, пока Андрз готовился к полету и ждал попутного ветра на севере архипелага Шпицберген, мир узнал о том, что в историю попыток достижения Северного полюса вписана еще одна важная страница.
В 1893 году была снаряжена норвежская полярная экспедиция под руководством Фритьофа Нансена на корабле «Фрам». Корабль был специально оборудован для ледового плавания. Нансен предполагал от мыса Челюскин направить «Фрам» на восток и к северу от Ново-Сибирских островов специально «вморозить» судно в лед, надеясь на то, что ледовый дрейф вынесет его к полюсу. 21 сентября 1893 года «Фрам» вмерз во льды, и начался его дрейф через Центральную Арктику. Судно двигалось со льдами год и три месяца, медленно направляясь к северу. Но затем норвежцы пришли к выводу, что льды вряд ли доставят «Фрам» точно на полюс.
Тогда Нансен, взяв с собой лейтенанта Ф. Я. Иогансена, решил добраться до полюса пешком. 14 марта 1895 года двое смельчаков оставили судно и двинулись к полюсу. К 7 апреля они достигли 86°14' с. ш. Но затем были вынуждены повернуть на юг. Однако и достигнутая ими точка была рекордной: так далеко на север не поднимался еще никто из исследователей. В середине августа 1896 года, когда Андрэ был на севере Шпицбергена, Нансен и его спутник вернулись в Норвегию.
Имя Фритьофа Нансена, замечательного норвежского исследователя, сразу же стало одним из самых популярных в мире. Написанная им книга о путешествии была переиздана на множестве языков. 'Полюс, однако, все же не был достигнут... И всю зиму 1896—1897 годов Соломон Август Андрэ готовился ко второй попытке полета.

Воздушный шар отправили в Париж для проверки и некоторого улучшения конструкции. Он должен был вернуться назад к весне. Старт снова, как и в прошлом году, был назначен на июль с того же самого места.

Однако экипаж у Андрэ уже не был прежним: доктор Ниле Эк-холм от участия в экспедиции отказался. В чем была причина? Летом 1896 года, когда шар уже был готов к старту, обнаружилась некоторая утечка газа. Андрэ считал ее вполне допустимой, доктор Экхолм был уверен, что она превышает норму. И Андрэ пришлось подыскивать нового спутника. Долго искать не пришлось, желающих по-прежнему было немало. Третьим членом экспедиции стал двадцатипятилетний инженер Кнут Френкель, отличный спортсмен, человек, как и сам Андрэ, страстно увлекавшийся воздухоплаванием.
И снова незаходящее солнце полярного лета увидело странную, непривычную для себя картину: огромный шар на берегу, окруженный со всех сторон деревянными стенами.
В начале июля шар, получивший название «Орел», был наполнен водородом. Андрэ, Стриндберг и Френкель снова и снова придирчиво проверяли швы. 11 июля поднялся наконец южный порывистый ветер. С каждым мгновением небо прояснялось все больше и больше. Обрывки облаков неслись к северу.
К половине второго к полету все было готово. Ангар был разобран, шар приподнялся над землей и удерживался лишь тремя канатами. К нему прикрепили гондолу.
В 13 часов 46 минут, после того как Соломон Андрэ передал сообщение для газеты «Афтонбла-дет», были перерезаны канаты, под мощное «ура» провожающих «Орел» медленно поднялся на высоту в сотню метров и полетел на северо-восток.

В. МАЛОВ Рисунок А. НАЗАРЕНКО

Окончание в следующем номере

[fisch1]

Малов В.«Орел» летит на полюс//Юный техник 1979 №05 с.44-49

Где был Андрэ через неделю после старта? Что случилось с ним через месяц?.. Было время, когда эти вопросы волновали весь мир.
Экипажи кораблей, чьи маршруты пролегали в приполярных водах, зорко вглядывались в небо, надеясь, что «Орел» вот-вот покажется в облаках. Ходили самые противоречивые слухи. 1 августа 1897 года, например, моряки канадского китобойного судна «Салмэк» будто бы видели воздушный шар, быстро несущийся по небу, у западных берегов Гренландии. Потом появилось сообщение о том, что некий капитан-голландец, ведя свой корабль в Белом море, видел на горизонте какой-то круглый предмет, скорее всего воздушный шар.
А с течением времени стали появляться и подлинные вести от экспедиции.
Андрэ взял в полет тридцать шесть голубей, которые должны были служить почтальонами. Через определенные промежутки времени он собирался выпускать их, отправляя очередное сообщение. 20 августа 1897 года на рею норвежского промыслового судна «Алькен» сел один из голубей. К его хвосту была привязана трубка, в которой лежала записка на фирменном бланке экспедиции: «От полярной экспедиции Андрэ для «Афтонбладет», Стокгольм, 13 июля, 12 часов 30 минут дня.
82°2' северной широты, 15°5' восточной долготы. Благополучно продвигаемся на восток, уклоняясь на 10 градусов к югу. На борту все благополучно. Это третья голубиная почта. Андрэ».
В августе 1898 года, спустя год с лишним после старта «Орла», шведское правительство, встревоженное отсутствием новых вестей от экспедиции, снарядило к Шпицбергену поисковое судно «Антарктика». Участники поисков обследовали крайние точки архипелага на севере и востоке, побывали на Семи островах, где для Андрэ еще до начала экспедиции был приготовлен на всякий случай запас продовольствия, а также высаживались на юго-западном берегу острова Белый.
Искали Андрэ и норвежские китобои у берегов восточной Гренландии. Поисковую экспедицию снарядил американский журналист Уолтер Уилман; он обследовал Землю Франца-Иосифа.
Нигде не было обнаружено следов воздухоплавателей. Но еще год спустя, 14 мая 1899 года, к западному берегу Исландии течением прибило пробковый буек. Внутри него была записка на таком же фирменном бланке, как и принесенная голубем: «Брошен из шара Андрэ 11 июля 1897 года в 10 часов 55 минут вечера по Гринвичу на 82° северной широты и 25° восточной долготы. Мы летим на высоте 600 метров. Все благополучно. Андрэ, Стриндберг, Френкель».
И наконец, 27 августа 1900 года еще один пробковый буек был выброшен морем на берег в норвежской провинции Финмаркен. В записке говорилось: «Буй № 4 выброшен из шара первым, 11 июля в 10 часов вечера по Гринвичу. Наш полет идет хорошо. Мы находимся на высоте около двухсот пятидесяти метров над очень неровным льдом. Погода великолепная. Настроение бодрое. Андрэ, Стриндберг, Френкель».

Ирония судьбы — сообщение, выброшенное из шара самым первым, дошло по назначению последним...
Шло время. Интерес к исчезнувшей экспедиции Соломона Андрэ и двух его спутников отступил перед иной сенсацией.
В сентябре 1909 года американец Фредерик Кук объявил, что больше года назад, в апреле 1908 года, он впервые достиг района Северного полюса, но не представил никаких доказательств этому. Его сенсационное сообщение, вызвавшее много ожесточенных споров, было в конце концов признано мистификацией.
Но в этом же, 1909 году стало известно имя Подлинного героя штурма самой северной точки Земли — американского инженера Роберта Пири.
Прошло еще пять лет. Началась первая мировая война... Когда в 1930 году была наконец найдена стоянка Андрэ, мир уже почти забыл о людях, которые пытались покорить Северный полюс с помощью воздушного шара.
Не все забыли! Когда матрос Улав Сален с норвежской промысловой шхуны «Братвог», бросившей якорь возле острова Белый между Шпицбергеном и Землей Франца-Иосифа, нашел на острове алюминиевую крышку от кастрюли, он сразу же подумал об экспедиции Андрэ. Почему? Позже он и сам не мог этого объяснить, а в первый момент стал осматриваться вокруг, словно предчувствуя, что сейчас он найдет что-то еще. Из-под снега выглядывал край брезента! Сален и другой матрос, Тюсвик, попытались вытащить его и наконец поняли, что это нос брезентовой лодки. Поблизости обнаружили багор. На позеленевшей латунной пластинке Улав прочитал: «Андрэ».
Вскоре на месте находки был уже весь экипаж «Братвога».
Смерзшийся снег разбивали ломами и кирками. Лодка появилась на свет. В ней лежали два ружья, моток веревки, банки с консервами, патроны, спички, деревянные коробки с компасом и секстантом, тюк с одеждой, в котором был спрятан карманный календарь с разными пометками, записями наблюдений.
Оказалось, лодка была привязана к саням. Потом матросы нашли и вторые сани, а под гранитной скалой на краю этой площадки обнаружили останки человека. Куртка на нем полуистлела, но на подкладке можно было все же прочитать инициал «А». Матросы «Братвога» сняли шапки... В куртке нашли две записные книжки, но одна из них совершенно размокла.
В расщелине между скалами нашли второго... На одной из костей кисти было золотое кольцо, на нем выгравировано: «Стриндберг».
Норвежцы спешили: шхуна должна была продолжать путь к Земле Франца-Иосифа. Наскоро составили план последнего лагеря Андрэ, собранные вещи, останки Андрэ и Стриндберга перенесли на «Братвог».
Спустя три недели об этом узнал весь мир. Тотчас же на остров Белый была снаряжена специальная шведская экспедиция.
Лето 1930 года было необычайно теплым. Снег и лед на Белом почти совершенно стаяли. На свет появились даже самые мелкие предметы последней стоянки Соломона Андрэ. Были найдены останки Френкеля — всего в каком-нибудь метре от того места, где нашли самого Андрэ. В куртке Френкеля лежали его записные книжки. А самой ценной находкой после записных книжек оказались металлические ящики, в которых лежали кассеты с фотопластинками, фотоаппарат. Если пластинки не пострадали от воды, они могли многое рассказать о разыгравшейся когда-то трагедии.
В Швеции эксперты бережно высушили страницы дневников и записных книжек. Особой осторожности требовала обработка фотопластинок. Они были в плохом состоянии, эмульсия разбухла от воды, но все-таки их удалось проявить. А двадцать негативов были настолько удачно обработаны, что отпечатки, полученные с них, оказались почти без дефектов.
Снимки дополнили дневники воздухоплавателей. Одна из записных книжек Андрэ оказалась почти неиспорченной. Инженер вел в ней записи с 11 июля по 2 октября 1897 года. Из другой книжки удалось восстановить лишь четыре с половиной страницы, на которых были записи с 3 по 7 октября.
Удалось прочитать и дневники Стриндберга.А в записной книжке Френкеля были лишь одни метеорологические заметки.

Сопоставляя заметки, изучая фотографии, можно было восстановить, что произошло более трех десятилетий назад.

...Воздухоплаватели летели на северо-восток. Под ними дрейфовали льды. Изредка шар проходил сквозь области тумана. Иногда сквозь разрывы в облаках выглядывало солнце, и тогда становилось даже тепло.
К вечеру шар начал медленно снижаться, воздухоплаватели стали сбрасывать балласт. Шар под действием ветра все больше отклонялся к востоку.
В ночь с 11 на 12 июля направление полета изменилось — шар стал медленно двигаться к западу. Туман к этому времени сгустился настолько, что почти ничего не было видно. Порою ветер стихал, и тогда шар застывал на одном месте.
На вторые сутки полета сквозь туман выглянуло солнце, ветер вновь поднялся. Нагревшись в солнечных лучах, шар немного поднялся, но потом снова попал в полосу тумана. К тому же вскоре начался мелкий дождь. Капли дождя и тумана оседали на поверхность оболочки шара. Летательный аппарат становился все тяжелее, опускался ниже, ниже... Однажды гондола даже ударилась об лед. Андрэ распорядился выбросить остатки балласта. Это не помогло: шар летел на высоте лишь нескольких метров над торосами. За борт полетели веревки, железный якорь, тяжелый нож для резки канатов.
В 10 часов вечера 12 июля гондола опустилась на лед. В этот момент Андрэ записал в дневнике: «Довольно-таки странное чувство парить вот так над полярным морем, первым пролетать здесь на воздушном шаре. Скоро ли появятся у нас последователи?»
Около 11 часов утра 13 июля «Орел» подпрыгнул — иного слова не подберешь — и снова полетел на северо-восток. Но вот снова похолодало, на канатах, оболочке появилась корка льда. Шар вновь опустился, гондола снова стала ударяться о лед.
Утром 14 июля стало ясно, что дальнейший полет невозможен. Оболочка шара обледенела. Этого, к сожалению, не предусмотрел Андрэ, продумывая детали экспедиции. Около семи часов был открыт клапан шара. Воздухоплаватели высадились на лед.
Стриндберг определил координаты: 82°56' северной широты и 29°52' восточной долготы. До ближайшей суши было около трехсот пятидесяти километров. На примерно одинаковом расстоянии были Шпицберген к западу, Земля Франца-Иосифа к востоку, где для участников экспедиции были приготовлены запасные базы продовольствия. Планируя экспедицию, Андрэ предусмотрел, что участникам в случае аварии придется добираться до ближайшей суши. На этот случай в гондоле сохранили лодку, лыжи и трое небольших саней. Экспедиция двинулась на восток.
За день удавалось проделать лишь пять-семь километров. Вскоре к тому же путешественники сделали очень неприятное открытие: они шли на восток, к Земле Франца-Иосифа, а льды дрейфовали на юго-запад — получалось, что Андрэ и его спутники, по сути дела, стояли на месте. Тогда они решили идти к Семи островам.
Становилось все холоднее. Нилс Стриндберг вел астрономические определения маршрута. Теперь льды, изменив направление дрейфа, шли к юго-востоку. Склад продовольствия на Семи островах тоже достигнуть было невозможно. Наступала долгая полярная ночь, а значит, зимовка во льдах. Выбрав прочную льдину, путешественники начали строить дом. Одной из стен послужил высокий торос, в котором выдолбили пещеру, остальные стены возвели из льда и снега; стены для прочности поливали водой, которая «схватывала» снег.

16 сентября Андрэ увидел на западе землю. Определив свое местонахождение, путешественники установили, что это остров Белый. Добравшись туда по льду, Андрэ и его спутники подстрелили трех тюленей и огромного белого медведя. Удачная охота позволила запастись мясом на несколько месяцев. 28 сентября ледяной дом был достроен.
Однако Андрэ беспокоило то, что напор льдов прижимал льдину с жилищем все ближе к ост-
рову. В конце сентября ледяной лагерь оказался возле южной оконечности острова. Льдина, на которой путешественники нашли приют, подвергалась колоссальному сжатию.
Утром 1 октября 1897 года произошла катастрофа: раздался страшный грохот и треск. Льдина раскололась. Дом был на обломке, имевшем всего два десятка метров в диаметре. Прямо у стены ледяного жилища проходила трещина...
Мы очень мало знаем о том, что происходило в последние дни жизни трех смельчаков-путешественников. Самые последние слова в дневнике Андрэ, записанные 2 октября, еще оптимистичны: «Никто не потерял бодрости духа. С такими товарищами можно выпутаться из беды при каких угодно обстоятельствах». Остальные же записи Андрэ оказались безнадежно испорченными.
В календаре Нилса Стриндберга записано против дат 3 и 4 октября: «Положение напряженное». Против 5 октября: «Перебрались на берег». 6 октября Стриндберг записал: «Снежная буря, рекогносцировка». 7 октября — «Переезд».
И только еще одна, самая последняя запись осталась в его карманном календаре. Она была сделана 17 октября 1897 года: «Домой в семь часов 5 минут утра». И ничего больше. Загадочной представляется эта последняя запись в календаре Стриндберга. Может быть, Андрэ и его товарищи предприняли отчаянную попытку добраться по дрейфующим льдам до архипелага Шпицберген, но затем убедились, что такой проект неосуществим, и вернулись обратно?
Навсегда остались тайной и обстоятельства гибели путешественников. Предполагают, что их засыпал снежный обвал. Над местом, где была найдена палатка, нависал ледовый щит, покрытый
мощным слоем снега...
Много людей побывало на Северном полюсе за то время, что прошло после экспедиции Соломона Андрэ. Как и предвидел Андрэ, самую яркую страницу в изучении Арктики, в многочисленных путешествиях к полюсу, совершенных в XX столетии, сыграли летательные аппараты. Более совершенные, чем воздушный шар «Орел», совсем непохожие на него. Разве можно сравнить воздушный шар с самолетами, которые в 1937 году доставили на полюс первую советскую экспедицию «СП-1», с современными транспортными самолетами, доставляющими в Арктику снаряжение и экипажи дрейфующих станций?
Но ведь именно в тот день, 11 июля 1897 года, когда над Шпицбергеном поднялся в воздух «Орел», и начался, по сути дела, штурм Северного полюса с воздуха.

В. МАЛОВ
Рисунки А. НАЗАРЕНКО

[fisch1]

Альманах-ежегодник П.О.Яблонского на 1900 г.