Карская экспедиция 1926 г. была организована по постановлению Совета Труда и Обороны от 2 апреля. Этим постановлением Народному комиссариату торговли было разрешено провести в предстоящую навигацию экспортно-импортную операцию через устья рек Оби и Енисея при общем грузообороте 16 200 тонн (экспорт 7600, импорт 8600)1. Содержание ледокольного парохода относилось за счет страховых сумм {2}. Для накопления средств на строительство речного флота по примеру прошлого года импортные товары, ввозимые в Сибирь, облагались пошлиной в размере 30% от ставок установленного тарифа. Страховые морские премии снижались с 1,5 до 0,6 процента.
Наркомат Внутренней и Внешней торговли в письме своему представительству в Лондоне отмечал, что «...предпринимаемые из года в год мероприятия настолько улучшили практику кораблевождения по Северному морскому пути, что плавание торговых судов от портов Западной Европы к устьям западносибирских рек с точки зрения различных видов риска ничем не отличается от плавания в Белом море. Среди предпринятых мер следует отметить вполне удовлетворительное гидрографическое исследование судоходных районов и изучение их в физико-географическом отношении, хорошую постановку лоцманской службы, а главным образом обеспечение экспедиций пароходами ледокольного типа и радиосвязью» {3}. Такая оценка гидрографической обеспеченности морского пути не являлась преувеличенной.
Значительные успехи в исследовании северных морей отметило Междуведомственное совещание, состоявшееся в начале 1926 г. при Главном гидрографическом управлении. В совещании приняли участие
{1} О Карской экспедиции 1926 г. см. Отчет Бюро Северного морского пути в Лондоне по Карской экспедиции 1926 г. (ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 206); Доклад по Карской экспедиции 1926 г. (там же, д. 205); Дневник движения Карской экспедиции 1926 г. (там же, д. 109); Доклад об условиях плавания Карской экспедиции 1926 г. (там же, д. 207). Дневник начальника ледовой разведки Карской экспедиции 1926 г. Л. М. Лаврова (Научные фонды ДАНИИ, № 110172).
{2} Архив МВТ СССР, ф. Торгпредство СССР в Англии, оп. 6, д. 97.
{3} Там же.
[199]
крупные советские ученые Н.Н. Матусевич, Ю.М. Шокальский и другие. Совещание указало, что обслуживание Карской экспедиции ледокольными пароходами с большим районом плавания «вполне предохраняет ее от опасности плавания в Карском море».
Но достигнутые успехи не вскружили головы организаторам экспедиций. Приступая к подготовке очередной экспедиции, Комитет Северного морского пути (с 1926 г., в связи с реорганизацией Сибревкома в Сибкрайисполком, Комитет перешел в ведение Наркомата Внешней и Внутренней торговли) и Главное гидрографическое управление разработали обширный план работы в Карском море. В Новом Порту было открыто постоянное синоптическое бюро, обеспечивающее информацию о погоде. Бюро также явилось специальным учреждением, дающим синоптические прогнозы для Карского моря. Кроме того, в Маточкином Шаре было организовано Бюро ледовой службы, оповещавшее по радио мореплавателей о состоянии ледяного покрова в Карском море и проходимости: новоземельских проливов. К навигации Убеко-Сибирь издало лоцию Обской губы в дополнение к ранее составленной лоции Енисейского залива.
Но самым главным звеном в обеспечении очередной арктической навигации была ледовая служба Карского моря. На этот раз осуществлялась ледовая разведка не части моря, как это было в прошлые годы, а всего моря в целом.
Во главе экспедиции Комитет Северного морского пути поставил опытного советского гидрографа, капитана дальнего плавания Н. И. Евгенова, хорошо знавшего район операций, а начальником ледовой разведки назначил известного советского гидрографа А. М. Лаврова. В морской экспедиции приняли участие пять судов: «Хилкрофт», «Синглетон Абби», «Северолес», «Вага» (Гамбург) и «Ульмус» (Лондон) {1}. Бюро Северного морского пути в Лондоне закупило для Сибири по требованию ее хозяйственных организаций цветные металлы, красители, проволоку и др.
По Оби и Енисею в Новый Порт и в Усть-Енисейский порт направлялись кожсырье, волос, шерсть, жмыхи. Основным экспортным грузом являлся енисейский лес (1513 стандартов) и курейский графит (1355 тонн) {2}.
В связи с возобновлением вывоза графита с 1925 г. возродилось Общество «Русский графит» на Курейке. Весь добытый графит был закуплен германской фирмой.
В 1926 г. наблюдалась повышенная заинтересованность в Карской экспедиции германских капиталистических фирм. Переживая депрессию, германская промышленность в тот период усиленно искала новые пути сбыта своих товаров на мировом рынке.
{1} Н. Сибирцев и В. Итин. Указ. соч., стр. 208.
{2} ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. 1, д. 311, л. 37.
[200]
Впервые в экспорте Карской экспедиции 1926 г. участвовала сибирская пшеница (45 тысяч пудов). Вывоз ее на мировой рынок стал возможным благодаря успешному восстановлению сельского хозяйства. Сибирская пшеница была хорошо встречена на лондонском рынке. В дальнейшем она была вытеснена другим, более перспективным видом сырья – сибирским лесом. Опыт с вывозом хлеба повторился и в следующие два года, но не получил развития.
Ледовые условия 1926 г. оказались более трудными, чем в предыдущий год. В течение июля и августа льды сковывали новоземельские проливы, в том числе и Маточкин Шар. Отпал также вариант обхода Новой Земли вокруг мыса Желания, так как, по данным ледовой разведки, льды и там не покидали берегов {1}. Тяжелые льды держались и в юго-западной части Карского моря; в течение длительного времени дули прижимные северные ветры. В такой сложной ледовой обстановке настоятельно требовался мощный ледокол, между тем даже лидер Карских экспедиций ледокольный пароход «Малыгин» опаздывал с ремонтом. Вместо него Комитет Северного морского пути зафрахтовал ледокольный пароход «Седов», который несколько уступал по мощности «Малыгину» и не мог входить в тяжелый лед.
Вся сложность ледовой обстановки наглядно видна из хода операций, развернувшихся еще при входе в Карское море.
6 августа в Югорский Шар прибыл «Седов». Первая же его ледовая разведка выяснила, что обстановка не благоприятствует проходу грузовых судов. 13 августа к Югорскому Шару подошли суда Карской экспедиции Приняв на борт начальника экспедиции, «Седов» 15 августа направился в Маточкин Шар, пытаясь разведать путь в средней части Карского моря. В это время капитан И. Э. Рекстин на грузовом судне произвел разведку к востоку от Югорского Шара и донес Н. И. Евгенову о наступившем разрежении льда в этом районе. Начальник экспедиции немедленно приостановил продвижение «Седова» и повернул обратно в Югорский Шар. Но за несколько дней ледовая обстановка в южных проливах снова резко ухудшилась. Лед еще плотнее закрыл выходы на восток. Пришлось направить «Седова» на разведку в пролив Карские Ворота, что и было сделано 21 августа. Выяснив, что в проливе держится лед сплоченностью до 7 баллов, «Седов» вернулся в Югорский Шар к месту стоянки грузовых судов. 22 августа началась новая глубокая ледовая разведка от Югорского Шара. Вскоре по выходе из пролива ледокольный пароход вошел в 9-балльный лед. Ему удавалось продвигаться, работая переменными, нередко задними ходами. Путь на северо-восток был закрыт.
В это время, с некоторым опозданием, «Иней», следуя от Диксона, провел разведку льдов в направлении о. Белого. Выяснилось, что из этого района льды отжаты на север. Но насколько далеко отошла кромка льда и можно ли пройти через Маточкин Шар и прилегающие к нему с востока районы, оставалось неясным. В современных условиях ледовая разведка дала бы сразу ответ на все вопросы. Но в экспедиции этого года не было авиаразведчика. В такой сложной обстановке командир «Инея», начальник енисейской лоодистанции В. А. Лысенко, рискуя судном, решился на отважный шаг: следуя разводьями, он ушел далеко к северу от о. Белого. В этой части моря обнаружились значительные пространства чистой воды. Так открылась реальная возможность прохода морских судов к устьям западносибирских рек, предположительно через Маточкин Шар.
{1} Б. А. Сергеевский. Условия плавания в Карском море в связи с ледовым его состоянием. «Северная Азия», 1928, № 3, стр. 88–89.
[201]
23 августа на совещании о дальнейшем плане экспедиции было принято решение выждать изменения ледовой обстановки до 27 августа и после этого перебазироваться в Маточкин Шар, откуда и выйти в Карское море. Капитаны иностранных судов согласились с таким решением, всецело полагаясь на опыт советских руководителей. Положение оставалось крайне тяжелым. Каждый день промедления стоил дорого. Короткое время навигации уходило. Произведенные до 27 августа разведки подтвердили, что проход через южные проливы по-прежнему закрыт, как и путь вокруг мыса Желания (см. рис. 73). Тогда, основываясь на данных «Инея» о разрежении льдов в средней части Карского моря, а также благоприятном сеньтябрьском (опечатка – С.Ш.) прогнозе ледовитости, было решено перенести основную базу экспедиции в Маточкин Шар.
29 августа после длительной стоянки все пять пароходов снялись с якоря в бухте Варнека и, следуя вдоль западного берега Новой Земли, 31 августа – 1 сентября благополучно прибыли в Маточкин Шар. Радиостанция Маточкин Шар к этому времени получила сообщение «Инея», который во время повторной разведки обнаружил свободную полосу воды, ведущую к о. Белому. Дальнейшее промедление было нетерпимо.
Под проводкой «Седова» караван судов, с трудом преодолев льды пролива Маточкин Шар, 3 сентября вышел в Карское море. Через сутки удалось беспрепятственно достичь меридиана Обской губы. Это был пер-
[202]
вый караван торговых судов, прошедший в Карское море проливом Маточкин Шар.
От острова Белого три парохода направились в Новый Порт, два, «Ульмус» и «Вага», – на Енисей. Эти суда пришли к острову Диксон 5 сентября, а 9 сентября бросили якорь на рейде Усть-Енисейского порта. В сопровождении парохода Сибводпути «Вага» поднялась на 500 километров южнее Усть-Порта, к месту курейских разработок. Тем временем остальные суда благополучно достигли Нового Порта, где немедленно начались перегрузочные работы. Несмотря на сильные ветры, благодаря слаженной и дружной работе грузчиков перегрузку завершили довольно быстро: 24 сентября на Оби и 28 сентября на Енисее.
Ледовая обстановка в Карском море за это время почти не изменилась, поэтому Обский морской отряд и обратный путь прошел через пролив Маточкин Шар. Со льдами суда встретились только у острова Белого, но под проводкой «Седова» их удалось благополучно преодолеть. 29 сентября суда прошли Маточкин Шар.
По-иному сложился маршрут Енисейской группы судов. До о. Белого они под проводкой «Седова» следовали во льдах с большими затруднениями, пользуясь разводьями. Время было позднее, началось интенсивное образование молодого льда. Командование экспедиции уже собиралось потребовать отправки в Карское море на помощь им ледокола. Но раньше, чем вызвать ледокол, было решено еще раз попытаться пробиться сквозь льды обходным движением с севера. Такой маневр вполне удался. 4 октября, хотя к этому времени море почти сплошь было покрыто молодым льдом, енисейские суда достигли Маточкина Шара, а 6 октября вышли в Баренцево море.
По оценке моряков, участвовавших в ряде операций, ледовая обстановка 1926 г. была более трудной, чем во все предыдущие годы. И, несмотря на трудности, Карская экспедиция прошла успешно. Еще раз подтвердилось то, что не льды Карского моря, а организация дела решает успех. Моряки арктического флота выдержали трудный экзамен.
[203]
Карская экспедиция 1926 г. убедительно продемонстрировала возросшее мастерство в проведении арктической навигации.
Большую помощь Карской экспедиции этого года оказали гидрографы. Суда Убеко-Севера, Убеко-Сибири, Северной гидрографической экспедиции провели важную работу на пути следования Карской экспедиции {1}. В этом же году во время поисков более южного морского прохода из Оби в Енисейский залив экспедиция Комитета Северного морского пути на пароходе «Север» обнаружила в Гыданском заливе судоходный фарватер; из-за недостатка времени, к сожалению, его не удалось положить на карту {2}. В результате работ Комитета Северного морского пути, проводившихся в Гыданском заливе в течение ряда лет, появилась первая достоверная карта этого морского района.
{1} О работе гидрографических судов в 1926 г. см. Б. А. Сергеевский. Указ, соч., а также «Гидрографические исследования морей, рек и озер СССР в 1915–1929 гг.» ч. I, 1931.
{2} ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. 1, дд. 218—223; М. А. Старокадомский. Экспедиция Комсеверопути на Гыданский Север. «Летопись Севера». № 2, 1957, стр. 86.
Наркомат Внутренней и Внешней торговли в письме своему представительству в Лондоне отмечал, что «...предпринимаемые из года в год мероприятия настолько улучшили практику кораблевождения по Северному морскому пути, что плавание торговых судов от портов Западной Европы к устьям западносибирских рек с точки зрения различных видов риска ничем не отличается от плавания в Белом море. Среди предпринятых мер следует отметить вполне удовлетворительное гидрографическое исследование судоходных районов и изучение их в физико-географическом отношении, хорошую постановку лоцманской службы, а главным образом обеспечение экспедиций пароходами ледокольного типа и радиосвязью» {3}. Такая оценка гидрографической обеспеченности морского пути не являлась преувеличенной.
Значительные успехи в исследовании северных морей отметило Междуведомственное совещание, состоявшееся в начале 1926 г. при Главном гидрографическом управлении. В совещании приняли участие
{1} О Карской экспедиции 1926 г. см. Отчет Бюро Северного морского пути в Лондоне по Карской экспедиции 1926 г. (ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. I, д. 206); Доклад по Карской экспедиции 1926 г. (там же, д. 205); Дневник движения Карской экспедиции 1926 г. (там же, д. 109); Доклад об условиях плавания Карской экспедиции 1926 г. (там же, д. 207). Дневник начальника ледовой разведки Карской экспедиции 1926 г. Л. М. Лаврова (Научные фонды ДАНИИ, № 110172).
{2} Архив МВТ СССР, ф. Торгпредство СССР в Англии, оп. 6, д. 97.
{3} Там же.
[199]
крупные советские ученые Н.Н. Матусевич, Ю.М. Шокальский и другие. Совещание указало, что обслуживание Карской экспедиции ледокольными пароходами с большим районом плавания «вполне предохраняет ее от опасности плавания в Карском море».
Но достигнутые успехи не вскружили головы организаторам экспедиций. Приступая к подготовке очередной экспедиции, Комитет Северного морского пути (с 1926 г., в связи с реорганизацией Сибревкома в Сибкрайисполком, Комитет перешел в ведение Наркомата Внешней и Внутренней торговли) и Главное гидрографическое управление разработали обширный план работы в Карском море. В Новом Порту было открыто постоянное синоптическое бюро, обеспечивающее информацию о погоде. Бюро также явилось специальным учреждением, дающим синоптические прогнозы для Карского моря. Кроме того, в Маточкином Шаре было организовано Бюро ледовой службы, оповещавшее по радио мореплавателей о состоянии ледяного покрова в Карском море и проходимости: новоземельских проливов. К навигации Убеко-Сибирь издало лоцию Обской губы в дополнение к ранее составленной лоции Енисейского залива.
Но самым главным звеном в обеспечении очередной арктической навигации была ледовая служба Карского моря. На этот раз осуществлялась ледовая разведка не части моря, как это было в прошлые годы, а всего моря в целом.
Во главе экспедиции Комитет Северного морского пути поставил опытного советского гидрографа, капитана дальнего плавания Н. И. Евгенова, хорошо знавшего район операций, а начальником ледовой разведки назначил известного советского гидрографа А. М. Лаврова. В морской экспедиции приняли участие пять судов: «Хилкрофт», «Синглетон Абби», «Северолес», «Вага» (Гамбург) и «Ульмус» (Лондон) {1}. Бюро Северного морского пути в Лондоне закупило для Сибири по требованию ее хозяйственных организаций цветные металлы, красители, проволоку и др.
По Оби и Енисею в Новый Порт и в Усть-Енисейский порт направлялись кожсырье, волос, шерсть, жмыхи. Основным экспортным грузом являлся енисейский лес (1513 стандартов) и курейский графит (1355 тонн) {2}.
В связи с возобновлением вывоза графита с 1925 г. возродилось Общество «Русский графит» на Курейке. Весь добытый графит был закуплен германской фирмой.
В 1926 г. наблюдалась повышенная заинтересованность в Карской экспедиции германских капиталистических фирм. Переживая депрессию, германская промышленность в тот период усиленно искала новые пути сбыта своих товаров на мировом рынке.
{1} Н. Сибирцев и В. Итин. Указ. соч., стр. 208.
{2} ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. 1, д. 311, л. 37.
[200]
Впервые в экспорте Карской экспедиции 1926 г. участвовала сибирская пшеница (45 тысяч пудов). Вывоз ее на мировой рынок стал возможным благодаря успешному восстановлению сельского хозяйства. Сибирская пшеница была хорошо встречена на лондонском рынке. В дальнейшем она была вытеснена другим, более перспективным видом сырья – сибирским лесом. Опыт с вывозом хлеба повторился и в следующие два года, но не получил развития.
Ледовые условия 1926 г. оказались более трудными, чем в предыдущий год. В течение июля и августа льды сковывали новоземельские проливы, в том числе и Маточкин Шар. Отпал также вариант обхода Новой Земли вокруг мыса Желания, так как, по данным ледовой разведки, льды и там не покидали берегов {1}. Тяжелые льды держались и в юго-западной части Карского моря; в течение длительного времени дули прижимные северные ветры. В такой сложной ледовой обстановке настоятельно требовался мощный ледокол, между тем даже лидер Карских экспедиций ледокольный пароход «Малыгин» опаздывал с ремонтом. Вместо него Комитет Северного морского пути зафрахтовал ледокольный пароход «Седов», который несколько уступал по мощности «Малыгину» и не мог входить в тяжелый лед.
Вся сложность ледовой обстановки наглядно видна из хода операций, развернувшихся еще при входе в Карское море.
6 августа в Югорский Шар прибыл «Седов». Первая же его ледовая разведка выяснила, что обстановка не благоприятствует проходу грузовых судов. 13 августа к Югорскому Шару подошли суда Карской экспедиции Приняв на борт начальника экспедиции, «Седов» 15 августа направился в Маточкин Шар, пытаясь разведать путь в средней части Карского моря. В это время капитан И. Э. Рекстин на грузовом судне произвел разведку к востоку от Югорского Шара и донес Н. И. Евгенову о наступившем разрежении льда в этом районе. Начальник экспедиции немедленно приостановил продвижение «Седова» и повернул обратно в Югорский Шар. Но за несколько дней ледовая обстановка в южных проливах снова резко ухудшилась. Лед еще плотнее закрыл выходы на восток. Пришлось направить «Седова» на разведку в пролив Карские Ворота, что и было сделано 21 августа. Выяснив, что в проливе держится лед сплоченностью до 7 баллов, «Седов» вернулся в Югорский Шар к месту стоянки грузовых судов. 22 августа началась новая глубокая ледовая разведка от Югорского Шара. Вскоре по выходе из пролива ледокольный пароход вошел в 9-балльный лед. Ему удавалось продвигаться, работая переменными, нередко задними ходами. Путь на северо-восток был закрыт.
В это время, с некоторым опозданием, «Иней», следуя от Диксона, провел разведку льдов в направлении о. Белого. Выяснилось, что из этого района льды отжаты на север. Но насколько далеко отошла кромка льда и можно ли пройти через Маточкин Шар и прилегающие к нему с востока районы, оставалось неясным. В современных условиях ледовая разведка дала бы сразу ответ на все вопросы. Но в экспедиции этого года не было авиаразведчика. В такой сложной обстановке командир «Инея», начальник енисейской лоодистанции В. А. Лысенко, рискуя судном, решился на отважный шаг: следуя разводьями, он ушел далеко к северу от о. Белого. В этой части моря обнаружились значительные пространства чистой воды. Так открылась реальная возможность прохода морских судов к устьям западносибирских рек, предположительно через Маточкин Шар.
{1} Б. А. Сергеевский. Условия плавания в Карском море в связи с ледовым его состоянием. «Северная Азия», 1928, № 3, стр. 88–89.
[201]
23 августа на совещании о дальнейшем плане экспедиции было принято решение выждать изменения ледовой обстановки до 27 августа и после этого перебазироваться в Маточкин Шар, откуда и выйти в Карское море. Капитаны иностранных судов согласились с таким решением, всецело полагаясь на опыт советских руководителей. Положение оставалось крайне тяжелым. Каждый день промедления стоил дорого. Короткое время навигации уходило. Произведенные до 27 августа разведки подтвердили, что проход через южные проливы по-прежнему закрыт, как и путь вокруг мыса Желания (см. рис. 73). Тогда, основываясь на данных «Инея» о разрежении льдов в средней части Карского моря, а также благоприятном сеньтябрьском (опечатка – С.Ш.) прогнозе ледовитости, было решено перенести основную базу экспедиции в Маточкин Шар.
29 августа после длительной стоянки все пять пароходов снялись с якоря в бухте Варнека и, следуя вдоль западного берега Новой Земли, 31 августа – 1 сентября благополучно прибыли в Маточкин Шар. Радиостанция Маточкин Шар к этому времени получила сообщение «Инея», который во время повторной разведки обнаружил свободную полосу воды, ведущую к о. Белому. Дальнейшее промедление было нетерпимо.
Под проводкой «Седова» караван судов, с трудом преодолев льды пролива Маточкин Шар, 3 сентября вышел в Карское море. Через сутки удалось беспрепятственно достичь меридиана Обской губы. Это был пер-
[202]
вый караван торговых судов, прошедший в Карское море проливом Маточкин Шар.
От острова Белого три парохода направились в Новый Порт, два, «Ульмус» и «Вага», – на Енисей. Эти суда пришли к острову Диксон 5 сентября, а 9 сентября бросили якорь на рейде Усть-Енисейского порта. В сопровождении парохода Сибводпути «Вага» поднялась на 500 километров южнее Усть-Порта, к месту курейских разработок. Тем временем остальные суда благополучно достигли Нового Порта, где немедленно начались перегрузочные работы. Несмотря на сильные ветры, благодаря слаженной и дружной работе грузчиков перегрузку завершили довольно быстро: 24 сентября на Оби и 28 сентября на Енисее.
Ледовая обстановка в Карском море за это время почти не изменилась, поэтому Обский морской отряд и обратный путь прошел через пролив Маточкин Шар. Со льдами суда встретились только у острова Белого, но под проводкой «Седова» их удалось благополучно преодолеть. 29 сентября суда прошли Маточкин Шар.
По-иному сложился маршрут Енисейской группы судов. До о. Белого они под проводкой «Седова» следовали во льдах с большими затруднениями, пользуясь разводьями. Время было позднее, началось интенсивное образование молодого льда. Командование экспедиции уже собиралось потребовать отправки в Карское море на помощь им ледокола. Но раньше, чем вызвать ледокол, было решено еще раз попытаться пробиться сквозь льды обходным движением с севера. Такой маневр вполне удался. 4 октября, хотя к этому времени море почти сплошь было покрыто молодым льдом, енисейские суда достигли Маточкина Шара, а 6 октября вышли в Баренцево море.
По оценке моряков, участвовавших в ряде операций, ледовая обстановка 1926 г. была более трудной, чем во все предыдущие годы. И, несмотря на трудности, Карская экспедиция прошла успешно. Еще раз подтвердилось то, что не льды Карского моря, а организация дела решает успех. Моряки арктического флота выдержали трудный экзамен.
[203]
Карская экспедиция 1926 г. убедительно продемонстрировала возросшее мастерство в проведении арктической навигации.
Большую помощь Карской экспедиции этого года оказали гидрографы. Суда Убеко-Севера, Убеко-Сибири, Северной гидрографической экспедиции провели важную работу на пути следования Карской экспедиции {1}. В этом же году во время поисков более южного морского прохода из Оби в Енисейский залив экспедиция Комитета Северного морского пути на пароходе «Север» обнаружила в Гыданском заливе судоходный фарватер; из-за недостатка времени, к сожалению, его не удалось положить на карту {2}. В результате работ Комитета Северного морского пути, проводившихся в Гыданском заливе в течение ряда лет, появилась первая достоверная карта этого морского района.
{1} О работе гидрографических судов в 1926 г. см. Б. А. Сергеевский. Указ, соч., а также «Гидрографические исследования морей, рек и озер СССР в 1915–1929 гг.» ч. I, 1931.
{2} ЦА ММФ, ф. КСМП, оп. 1, дд. 218—223; М. А. Старокадомский. Экспедиция Комсеверопути на Гыданский Север. «Летопись Севера». № 2, 1957, стр. 86.
