Полярная Почта

Сдобников Василий Михайлович
(13.08.1904, д. Бабинки Волоколамского у. Московской губ. — 12.09.1979, Ленинград), зоогеограф, орнитолог, в ПБ 1951—52.

Из семьи крестьян. В 1922 окончил Ромен. шк. 2-й ступени и поступил на 2-й курс Волоколам. пед. техникума. По окончании поступил на зоогеогр. фак. ЛГУ. Во время учебы принял участие в кач-ве техн. сотр. в Хибиногор. и топографа в Алдан. экспедициях, работал зоологом на Борзин. биостанции и науч. сотр. зверовод. отд-ния А/О «Казгорторг» (Алма-Ата). В 1930 окончил ЛГУ и был зачислен на работу во Всесоюз. Аркт. ин-т на должность науч. сотр. промысл.-биол. отд. Одноврем. был принят в аспирантуру Ин-та. В 1933 участвовал в Новоземел. экспедиции. В 1935—36 был откомандирован в Оленевод. ин-т для участия в Ямал. экспедиции. В 1937 С. была присвоена уч. степень канд. биол. наук по специальности «биология и экология животных Крайнего Севера» без защиты дис. В том же году в должности ст. науч. сотр. перешел в Ин-т поляр. земледелия, животноводства и промысл. хоз-ва, куда из Аркт. ин-та был переведен биол. отд. Параллельно преподавал зоогеографию в секторе заоч. обучения ЛГУ, составил учебник. Занимаясь в обл. зоогеографии, экологии птиц и млекопитающих, за годы деятельности принял участие в 8 экспедициях в р-ны Крайнего Севера СССР, двух зимовках в Арктике. Осуществлял изучение промысл. фауны, оленеводства и вел топогр. съемку. Внес большой вклад в изучение бруцеллеза домашних животных и дикой фауны в Заполярье.

10 нояб. 1941 мобилизован в ряды РККА. Во время Великой Отеч. войны воевал в кач-ве топографа, связиста и чертежника на Ленингр., 2-м Прибалт. и 3-м Белорус. фронтах. Участвовал в боях под Колпино, в Латвии, в Эстонии. Окончил войну в Вост. Пруссии. 7 авг. 1945 демобилизован.

В сент. 1945 вернулся в Аркт. ин-т на должность ст. науч. сотр. С 1946 руководил отд. назем. флоры и фауны. 13 сент. 1947 утвержден в уч. звании ст. науч. сотр. В 1947—49 работал в составе экспедиции комплекс. иссл. Таймыра на метеорол. ст. «Озеро Таймыр», составившей первый проект орг-ции заповедника на Таймыре, в к-ром имелось много ценных сведений о природе центр. части п-ва. В 1949 С. присвоено звание инж.-капитана Сев. Мор. пути III ранга. В 1950 руководил отд. географии Музея Арктики, в дек. 1950 — врем. и. о. дир. Вел также обществ. работу — был пред. месткома и товарищ. суда. С 1951 руководил отд. назем. фауны и флоры Аркт. ин-та. 15 дек. 1951 уволен в связи с сокр. штатов.

27 дек. 1951 принят по совместит. в ОДЮЛ ГПБ и. о. гл. б-ря. 12 мая 1952 переведен в штат зав. ОНЛ, с 26 мая — и. о. зав. сектором ОСист. Занимался сост. классификац. схем и систематизацией каталога по географии. 16 сент. 1952 вновь зачислен в Ин-т поляр. земледелия, животноводства и промысл. хоз-ва, т. к. Ин-т не дал разрешение на работу по совместит., с того же дня уволился из ПБ.

Опубликовал 10 науч. тр. и б. 30 ст. по изучению аркт. орнитофауны, биологии промысловых животных и сев. оленя, о методах промысл.-биол. съемки в Арктике. Публиковался в период. изд.: «Природа», «Зоол. журн.», «Тр. Аркт. ин-та», «Тр. Ин-та биологии Якут. фил. АН СССР», «Тр. НИИ сел. хоз-ва Крайнего Севера», «Новый Север», «Проблемы Арктики», «Сев. оленеводство», «Поляр. круг», «Промысл. хоз-во» и др.

Награжден орденами Крас. Звезды и «Знак Почета», медалями «За победу над Германией в Великой Отеч. войне 1941—1945», «За боевые заслуги», «За взятие Кенигсберга», «За оборону Ленинграда», значком «Почет. полярник».

Соч.: По таежной реке. М.; Л., 1931; Взаимоотношения северного оленя с животным миром тундры и леса // Тр. / Аркт. ин-т. 1935. Т. 24; Распределение млекопитающих и птиц по типам местообитаний в Большеземельской тундре и на Ямале. Л., 1937; Материалы по курсу зоографии. Л., 1938; Методы промыслово-биологической съемки в Арктике // Тр. / НИИ поляр. земледелия животноводства и промысл. хоз-ва. Сер. «Промысловое хоз-во». 1938. Вып. 3; Результаты количественного учета птиц на Ямале // Природа. 1938. № 11/12; Опыт массового лечения песцов // Проблемы Арктики. 1940. № 12; Обзор исследований охотничьего промысла фауны Арктики с 1930 по 1940 // Проблемы Арктики. 1941. № 2; По арктической тундре: (очерки натуралиста). М., 1953.

Сост.: Инструкция для фенологических наблюдений на полярных станциях Главсевморпути. М.; Л., 1946.

Лит.: Новиков Г. А. Полевые исследования экологии наземных позвоночных животных. М., 1949; Таймырский заповедник //

Арх.: ОАД РНБ. Ф. 10/1; Ф. 10/2; Арх. НИИ. Аркт. и Антаркт. Л. д.

К ПРЕДПОЛАГАЕМОЙ ОРГАНИЗАЦИИ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЙ ТУНДРОВОЙ СТАНЦИИ ВСЕСОЮЗНОГО АРКТИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА В НЕНЕЦКОМ ОКРУГЕ

Одной из задач Нижнепечорской экспедиции Всесоюзного Арктического института в 1932 г. являлось выяснение вопроса о создании в Ненецком округе постоянной научно-исследовательской тундровой станции.
В соответствии с первоначальными наметками института и его северного краевого филиала в отношении содержания и объема работ тундровой станции, главное внимание последней должно быть обращено на выяснение возможности создания в округе новых видов сельскохозяйственной деятельности.
Собранные Нижнепечорской экспедицией данные свидетельствуют о своевременности и необходимости немедленного открытия станции. Широкое поле деятельности для станции открывается в отношении научно-экспериментальной работы в области растениеводства. Принципиально вопрос о возможности развития в округе овощеводства уже решен усилиями местных любителей-опытников, а также кооперативных организаций, поставивших в 1932 г. по этой отрасли сельского хозяйства широкие опыты, вполне увенчавшиеся успехом. В 1933 г. местные организации приступают к проведению массовой работы по овощеводству во всех районах округа. Предполагается закультивировать под овощи 100 га. Наряду с этим намечается развитие парникового и тепличного хозяйства.
Дальнейшими задачами научно-экспериментальной работы в данной отрасли являются: выведение наиболее скороспелых, в условиях севера, сортов овощей, обогащение ассортимента овощей новыми, более южными формами, вопросы удобрения почв, утилизации и культивирования полезных дикорастущих растений тундры и т. п.
Вопросы изучения и использования рыбных богатств тундровых озерных водоемов принадлежат к числу тех, которые в ближайшем будущем должны обратить на себя усиленное внимание как хозяйственных, так и научных организаций. В настоящее время рыбный промысел в округе развит, главным образом, в устьях крупных рек, в заливах и т. п. Водоемы же тундры, подчас весьма богатые рыбой, почти совершенно не используются.
Особенно важное значение приобретают рыболовство и рыбоводство в связи с оседанием кочевого оленеводческого населения в тундре. Рыбные богатства озер должны явиться здесь дополнительным источником питания для оседающего населения, теряющего непосредственную связь со стадом.
В ближайший период своей работы станция должна поставить и разрешить следующие задачи.
— 268 —
1) Изучить систематический состав ихтиофауны тундровых водоемов.
2) Выяснить количественные запасы рыбы, учесть водоемы, наиболее богатые рыбой, но еще неосвоенные.
3) Выяснить возможности для рыборазведения и начать экспериментальную работу по рыбоводству и акклиматизации новых видов рыб.
4) Осветить вопросы организации и техники рыбного промысла в водоемах тундры.
Вопросы изучения оленеводства из программы тундровой станции Арктического института должны выпасть, так как в округе уже работает зональная оленеводческая станция.
Из других отраслей сельскохозяйственной деятельности в тундре станция должна заняться также вопросами животноводства (крупного и мелкого) и пчеловодства, изучением лекарственной флоры тундры, охоты, пушного промысла и звероводства. Задачи производственноохотничьих станций, в части научно-исследовательской работы, могут быть с успехом объединены, на тех или иных условиях, с тундровой станцией. Станция должна будет заняться также изучением вопросов экономики хозяйства округа.
По идее А. А. Евдокимова, в круг работ станции будет входить, главным образом, изучение комплекса вопросов, связанных с созданием в тундре культурных сельскохозяйственных оазисов, которые могли бы явиться широкой и прочной базой для обслуживания растущего населения тундры. Станция должна ответить на вопрос, поставленный современной действительностью, — на что способна тундра в отношении своих сельскохозяйственных возможностей.
Широкое совещание, созванное при Ненецком окрплане по окончании работ Нижнепечорской экспедиции, высказалось по вопросу о тундровой станции положительно и признало организацию ее весьма актуальной.

В. СДОБНИКОВ

ПОЯВЛЕНИЕ В АРКТИКЕ НОВЫХ ЖИВОТНЫХ, СОПУТСТВУЮЩИХ ЧЕЛОВЕКУ

Возникновение в Арктике населенных пунктов неизбежио влечет за собой те или иные изменения в фауне окружающей местности. Поведение животных меняется, они приспосабливаются к новым для них условиям.
Общеизвестно, что чайки не оставляют без внимания ни одного поселка, ни одиого пункта, где происходит лов или обработка рыбы. В эти места чаек привлекают различные отбросы, а также рыба, попавшая в сети. Часто даже в расположение временного экспедиционного лагеря прилетают чайки, как в этом нам пришлось неоднократно убеждаться.
Менее известно в этом отношении поведсние пуночки. Между тем имеются многочисленные наблюдения, указывающие на то, что эта птичка превращается в своего рода «арктического воробья».
Под 76° с ш. пуночки появляются весной в конце апреля. В это время здесь нет даже еще и намека на какие-либо проталины и часто разыгрывается пурга. Единственными местами. где пуночки в это время могут найти для себя какой-нибудь скудный корм, являются воавышенные участки тундры и приуроченные к ним камениетые россыпи. На таких участках чаще всего встречаются небольшие пятна, лишенные снега, который сдувается оттуда сильными ветрами. В таких местах и держатся пуночки весной, разыскивая прошлогодни? семена растений.
Камни, бугры и кочки служат им защитой во время пурги. При таком положении естественно стремление пуночки воспользоваться преимуществами существовапия близ человеческого жилища, где она может найти самый разнообразный корм.
Появление пуночек около домов весной неизменно наблюдалось из года в год. Особенно много их держалось около складов с зерном или крупой. На ночь пуночки расиолагались с подветренной стороны строений или собирались в снежных ямах и тамбурах. Некоторая их часть улетала в близлежащие каменистые россыпи, а утром снова появлялась у домов. Пуночки настолько освоилиеь с жильем человека, что нередки случаи, когда они гнездятся прямо на постройках или около них. Однако с началом гнездованин большинство этих птиц расссляется по блпжайшим окрестностям и в период насиживания у жилищ появляется редко. Но как только молодые научаться летать, пуночки возобновляют посещенин построек вплоть до самого отлета. Таким образом, пуночка на севере быстро приобрела под влиянием изменившейся среды особенности поведения несвойственные обычно данному виду. В этом отношении лапландский подорожник — вид, в противоположность пуночке, не общественный — несравненно более консервативен. Видеть их около жилищ удавалось очень редко, хотя в окружающей местности они гнездились в ничуть не меньшем количестве, чем пуночки.
Из других птиц в Арктике, которых так или иначе привлекает к себе человеческое жилище, можно назвать поморников, некоторых куликов, а из млекопитающих сюда относятся лемминги и горностаи.
Поморники — такие же частые гости населенных пунктов в Арктике, как и чайки, причем они почти не реагируют на преследование человека. Особенно в большом количестве собираются поморники у домов в те годы, когда лемминги в тундре отсутствуют, как это было, например, в 1948 г. Лишившись своего главного корма (леммингов), поморники подбирали у домов различные отбросы и действовали в этом отношении более смело и успешно, чем чайки.
Куликов приходилось видеть у домов реже. Чаще всего они появлялись около жилищ осенью, перед отлетом, когда тундра была уже бедна кормом, причем преобладали молодые особи.
Лемминги и горностаи часто поселяются в складах, где они прогрызают мешки с мукой, крупой и пр. и живут в течение долгого времени. Таким образом, эти виды, в особенности лемминги, грозят превратиться в дальнейшем в серьезных вредителев складского хозяйства в Арктике.

В. М. Сдобников
Кандидат биологических наук
Ленинград

ИЗМЕНЕНИЯ В ОРНИТОФАУНЕ СЕВЕРНОГО ТАЙМЫРА

При сопоставлении данных о составе орнитофауны в районе залива Миддендорфа (Таймыр), приведенных Бирулей и Вальтером в 1907 г.¹⁾, с моими, полученными в 1949 г., выяснилось, что за это время произошли значительные перемены. Бируля и Вальтер в 1901 г. совершенно не обнаружили в районе своих наблюдений бурокрылую ржанку (Charadrius dominicus M?ll.), галстучника (Charadrius hiaticula L.), вилохвостую чайку (Xema sabini Sab.), чернозобую гагару (Gavia arctica L.), белолобого гуся (Anser albifrons L.), гуменника (Anser fabalis L.), гагу обыкновенную (Somateria mollissima L.), сапсана (Falco peregrinus Tunst.) и рогатого жаворонка (Eremophyla alpestris L.). Все эти виды были обнаружены в 1949 г в 150 км к востоку от залива Миддендорфа, причем галстучник, гуменник и рогатый жаворонок встречались нередко и размножались здесь.
Это указывает на то, что за истекшие 48 лет перечисленные выше виды птиц расширили свои ареалы к северу, что в свою очередь, по всей вероятности, связано с потеплением Арктики, наблюдающимся в течение последних десятилетий.
Интересно отметить, что лето 1901 г. на северо-западном Таймыре было значительно теплее, чем лето 1949 г. В 1901 г. положительные температуры

¹⁾ Cм. А. Бируля. Очерни из жизни птиц полярного побережья Сибири, СПб, т. XVIII, 1907, № 2.

воздуха установились с 9 июня, одновременно появились талые воды, и тундра вскоре очистилась от снега (Бируля, 1907). В последних числах июня были дни, когда температура воздуха повышалась до 10°, а на поверхности почвы достигала 20°. В 1949 г. положительная температура воздуха в середине дня установилась только с 20 июня, но даже и в июле она редко поднималась выше 5°, а ночные заморозки продолжались до 7 июля. Вновь начались
[109]
ночные заморозки 18 августа. Снег таял очень медленно, и еще 3 июля около 50—60% площади тундры находилось под снегом. Первые ручьи появились на месяц позже, чем в 1901 г.
Большая разница в положении северных границ ареалов некоторых видов птиц на Таймыре обнаруживается при сопоставлении данных А. Ф Миддендорфа ¹⁾ и наших. В таблице приведен список видов птиц,

Северные пределы распространения/ Разница в градусах широты
1843 г./1948-1949 гг.
Белая куропатка (Lagopus lagopus L.) 72° 30' 74° 30' 2° 00'
Средний поморник (Stercorarius pomarinus Temm.) 74° 30' 76° 20' 1° 50'
Длиннохвостый поморник (Stercorarius longicaudus V.) 75° 30' 76° 20' 0° 50'
Белолобый гусь (Anser albifrons L.) 75° 30' 76° 20' 0° 50'
Рогатый жаворонок (Eremaphila alpestris L.) 72° 00' 76° 20' 4° 20'
Белая трясогузка (Motacilla alba L.) 71° 00' 75° 30' 4° 30'
Варакушка (Luscinia svecica L.) 74° 00' 74° 30' 4° 30'

с указанием северных пределов их распространения в 1843 и 1948—1949 гг.
Если даже учесть, что Миддендорф пользовался неточной картой, в которой параллели были сдвинуты к югу на 42 минуты, то и тогда северные пределы распространения указанных видов (за исключением длиннохвостого поморника и белолобого гуся) окажутся в 1948 и 1949 гг. значительно севернее, чем у Миддендорфа.
Приведенный список птиц можно было бы, вероятно, значительно расширить, но, к сожалению, у Миддендорфа отсутствуют указания о северных пределах распространения других видов птиц.
В таблице очень велика разница в положении се-

¹⁾ См. А. Ф. Миддендорф. Путешествие на север и восток Сибири, ч. II, отд. V, Сибирская фауна, СПб, 1869.

верных границ распространения рогатого жаворонка, белой трясогузки и варакушки. Предположение, что Миддендорф не заметил этих птиц севернее указанных им широт или не мог заметить ввиду их отлета, допустимо лишь в отношении варакушки — вида очень редкого на северном пределе своего ареала. В отношении рогатого жаворонка и белой трясогузки такого предположения допустить, нельзя, так как эти два вида не относятся к числу редких, а белая трясогузка к тому же частично связана в своем питании с водоемами, вдоль которых как раз и пролегал маршрут Миддендорфа.
Поскольку рогатый жаворонок и белая трясогузка наблюдались на северных своих пределах в течение ряда лет и здесь гнездились, следует предположить, что со времени Миддендорфа они значительно расширили свои ареалы к северу. Если этот процесс действительно связан с потеплением Арктики, то следует ожидать, что аналогичные сдвиги в составе наземных (а равно и водных) фаун произошли и в других частях Арктики, как это известно дли Гренландии ¹⁾, для Исландии и Норвегии ²⁾, а также для Финляндии ³⁾ и Прибалтики ⁴⁾.
Однако проследить такое расширение ареала довольно трудно, поскольку для большинства районов Севера отсутствуют данные о северных границах распространения тех или иных видов в прошлом. Необходимую помощь здесь могут оказать местные старожилы-охотники, хорошо знающие состав, по крайней мере, промысловой фауны своего района и его изменение за последние десятилетия.

¹⁾ См. X. Вебе. Животный мир. «Гренландия», Сборник статей. Изд-во иностранной литературы, 1953. стр. 161—175.
²⁾ См. G. Timmerman. The present status of Icelandic ornithology. Bull. Brit. Ornithol. Club, 1954, 74, № 1.
³⁾ См. K. Raitasuo. «Lakkoilevia» muuttolintuja enn?tism??rin Mets?lenti, 1955, № 4.
⁴⁾ См. Э. В. Кумари. Динамика орнитофауны Прибалтики за последние столетия и возможные направления в ее дальнейших изменениях. Третья экологическая конференция (тезисы докладов), ч. III, Киев, 1954, стр. 88—90.

В. М. Сдобников
Научно-исследовательский институт полярного земледелия, животноводства и промыслового хозяйства (Ленинград)

ИЗМЕНЕНИЯ В ОРНИТОФАУНЕ СЕВЕРНОГО ТАЙМЫРА

При сопоставлении данных о составе орнитофауны в районе залива Миддендорфа (Таймыр), приведенных Бирулей и Вальтером в 1907 г.1), с моими, полученными в 1949 г., выяснилось, что за это время произошли значительные перемены. Бируля и Вальтер в 1901 г. совершенно не обнаружили в районе своих наблюдений бурокрылую ржанку (Charadrius dominicus M?ll.), галстучника (Charadrius hiaticula L.), вилохвостую чайку (Xema sabini Sab.), чернозобую гагару (Gavia arctica L.), белолобого гуся (Anser albifrons L.), гуменника (Anser fabalis L.), гагу обыкновенную (Somateria mollissima L.), сапсана (Falco peregrinus Tunst.) и рогатого жаворонка (Eremophyla alpestris L.). Все эти виды были обнаружены в 1949 г в 150 км к востоку от залива Миддендорфа, причем галстучник, гуменник и рогатый жаворонок встречались нередко и размножались здесь.
Это указывает на то, что за истекшие 48 лет перечисленные выше виды птиц расширили свои ареалы к северу, что в свою очередь, по всей вероятности, связано с потеплением Арктики, наблюдающимся в течение последних десятилетий.
Интересно отметить, что лето 1901 г. на северо-западном Таймыре было значительно теплее, чем лето 1949 г. В 1901 г. положительные температуры

1) Cм. А. Бируля. Очерни из жизни птиц полярного побережья Сибири, СПб, т. XVIII, 1907, № 2.

воздуха установились с 9 июня, одновременно появились талые воды, и тундра вскоре очистилась от снега (Бируля, 1907). В последних числах июня были дни, когда температура воздуха повышалась до 10°, а на поверхности почвы достигала 20°. В 1949 г. положительная температура воздуха в середине дня установилась только с 20 июня, но даже и в июле она редко поднималась выше 5°, а ночные заморозки продолжались до 7 июля. Вновь начались
109

ночные заморозки 18 августа. Снег таял очень медленно, и еще 3 июля около 50—60% площади тундры находилось под снегом. Первые ручьи появились на месяц позже, чем в 1901 г.
Большая разница в положении северных границ ареалов некоторых видов птиц на Таймыре обнаруживается при сопоставлении данных А. Ф Миддендорфа 1) и наших. В таблице приведен список видов птиц,

Северные пределы распространения/ Разница в градусах широты
1843 г./1948-1949 гг.
Белая куропатка (Lagopus lagopus L.) 72° 30' 74° 30' 2° 00'
Средний поморник (Stercorarius pomarinus Temm.) 74° 30' 76° 20' 1° 50'
Длиннохвостый поморник (Stercorarius longicaudus V.) 75° 30' 76° 20' 0° 50'
Белолобый гусь (Anser albifrons L.) 75° 30' 76° 20' 0° 50'
Рогатый жаворонок (Eremaphila alpestris L.) 72° 00' 76° 20' 4° 20'
Белая трясогузка (Motacilla alba L.) 71° 00' 75° 30' 4° 30'
Варакушка (Luscinia svecica L.) 74° 00' 74° 30' 4° 30'

с указанием северных пределов их распространения в 1843 и 1948—1949 гг.
Если даже учесть, что Миддендорф пользовался неточной картой, в которой параллели были сдвинуты к югу на 42 минуты, то и тогда северные пределы распространения указанных видов (за исключением длиннохвостого поморника и белолобого гуся) окажутся в 1948 и 1949 гг. значительно севернее, чем у Миддендорфа.
Приведенный список птиц можно было бы, вероятно, значительно расширить, но, к сожалению, у Миддендорфа отсутствуют указания о северных пределах распространения других видов птиц.
В таблице очень велика разница в положении се-

1) См. А. Ф. Миддендорф. Путешествие на север и восток Сибири, ч. II, отд. V, Сибирская фауна, СПб, 1869.

верных границ распространения рогатого жаворонка, белой трясогузки и варакушки. Предположение, что Миддендорф не заметил этих птиц севернее указанных им широт или не мог заметить ввиду их отлета, допустимо лишь в отношении варакушки — вида очень редкого на северном пределе своего ареала. В отношении рогатого жаворонка и белой трясогузки такого предположения допустить, нельзя, так как эти два вида не относятся к числу редких, а белая трясогузка к тому же частично связана в своем питании с водоемами, вдоль которых как раз и пролегал маршрут Миддендорфа.
Поскольку рогатый жаворонок и белая трясогузка наблюдались на северных своих пределах в течение ряда лет и здесь гнездились, следует предположить, что со времени Миддендорфа они значительно расширили свои ареалы к северу. Если этот процесс действительно связан с потеплением Арктики, то следует ожидать, что аналогичные сдвиги в составе наземных (а равно и водных) фаун произошли и в других частях Арктики, как это известно дли Гренландии 1), для Исландии и Норвегии 2), а также для Финляндии 3) и Прибалтики 4).
Однако проследить такое расширение ареала довольно трудно, поскольку для большинства районов Севера отсутствуют данные о северных границах распространения тех или иных видов в прошлом. Необходимую помощь здесь могут оказать местные старожилы-охотники, хорошо знающие состав, по крайней мере, промысловой фауны своего района и его изменение за последние десятилетия.

1) См. X. Вебе. Животный мир. «Гренландия», Сборник статей. Изд-во иностранной литературы, 1953. стр. 161—175.
2) См. G. Timmerman. The present status of Icelandic ornithology. Bull. Brit. Ornithol. Club, 1954, 74, № 1.
3) См. K. Raitasuo. «Lakkoilevia» muuttolintuja enn?tism??rin Mets?lenti, 1955, № 4.
4) См. Э. В. Кумари. Динамика орнитофауны Прибалтики за последние столетия и возможные направления в ее дальнейших изменениях. Третья экологическая конференция (тезисы докладов), ч. III, Киев, 1954, стр. 88—90.

В. М. Сдобников
Научно-исследовательский институт полярного земледелия, животноводства и промыслового хозяйства (Ленинград)