Полярная Почта

С 15 августа по 15 ноября фашистские подводные лодки обнаруживались в зоне Беломорской флотилии свыше 40 раз, в том числе 36 раз — радиоразведкой. Со второй половины августа здесь одновременно находилось до двух-трех лодок{1}. Так, в августе в районе мыс Святой Нос, мыс Канин Нос действовали подводные лодки «U-451» и «U-752». Они потопили сторожевой корабль «Жемчуг» и тральщик «Т-44», находившиеся в дозоре. Тогда же от торпед «U-652» и «U-571» у мурманского берега пострадали рыболовный траулер «РТ-70» и плавбаза «Мария Ульянова». Осенью подводные лодки «U-132» и «U-752» в северной части Белого моря отправили ко дну транспорт «Аргунь» и тральщик «Т-34».
{1} Rohwer J. Die U-Boot-Erfolge der Achsenmachte 193,9—1945, S. 196.
[26]
Эти потери во многом объясняются недостатком у беломорцев опыта борьбы с подводным противником и отсутствием гидроакустической аппаратуры на кораблях. Несмотря на техническое превосходство противника, моряки флотилии мужественно выполняли боевые задания. Так, тральщик «Т-34» под командованием старшего лейтенанта Г. В. Лотова 15 ноября 1941 г. сопровождал в Иоканьгу минный заградитель «ЭМ-93», груженный минами. На траверзе мыса Острые Лудки в ночной темноте его наблюдатели обнаружили лодку, находившуюся в надводном положении. Прикрывая сопровождаемый корабль, тральщик открыл артиллерийский огонь. Однако через несколько минут, как заметили с «3M-93», у его борта раздался сильный взрыв, и корабль затонул. Тогда минный заградитель под командованием старшего лейтенанта Н. Ф. Шубина, несмотря на свой опасный груз, атаковал лодку врага глубинными бомбами. Затем, убедившись, что на месте гибели тральщика никого из экипажа нет, продолжил путь в Иоканьгу. Выдержав 9-балльный шторм, экипаж минзага благополучно доставил мины по назначению {1}.
{1} ЦВМА, ф. 12, д. 20363, л. 524—526.

15 ноября U-752 вновь вышла на линию мыс Городецкий — мыс Орлов-Терский. В 06.50 она погрузилась для оттаивания, следуя к берегу курсом 270°. Эпизодически Шрётер осматривал горизонт в перископ, но последний быстро запотел и покрылся слоем льда. Попытка увеличить изображение успеха не имела. Видимость лишь стала еще более расплывчатой. В 11.00 лодка была вынуждена уйти на глубину 30 метров, где температура воды достигала трех градусов тепла.
В 12.00 акустик доложил о слабых шумах винтов, которые вскоре можно было отчетливо слышать и без специальной аппаратуры. К шумам винтов примешивались странные звуки, напоминавшие работу гидроакустических средств поиска. U-752 всплыла на перископную глубину и Шрётер обнаружил в непо-
[61]
средственной близости два тральщика. Они прошли рядом с лодкой, но ничего не заметили. Между тем перископ снова обледенел, заставив германского командира уйти на глубину.
В 15.29 U-752 всплыла в надводное положение и в течение двух часов производила поиск кораблей противника у побережья. В 17.20, когда лодка находилась вблизи мыса Орлов-Терский, впереди прямо по курсу были замечены силуэты двух судов. Ими оказались ТЩ-34 (быв. рыболовный траулер РТ-3 "Красноармеец") и минный заградитель ЗМ-93 (быв. товаро-пассажирский пароход "Юшар"). Оставаясь в надводном положении. U-752 вышла в атаку со стороны берега, выпустив торпеды из аппаратов №-1 и №-2. В этот момент дистанция до парохода составляла 1000 метров, а тральщик вырвался немного вперед и находился со стороны моря. Через 2 мин. 05 сек., по крайней мере, одна из торпед попала в носовую часть левого борт ЗМ-93, но не взорвалась. Шрётер наблюдал всплеск в районе мостика и решил, что пароход торпедирован. Ему даже показалось, будто он получил крен и застопорил ход. Рискуя быть обнаруженной, U-752 приблизилась к атакованному кораблю на дистанцию 500 метров. Теперь германский командир мог разглядеть даже груз дерева на его верхней палубе. Между тем пароход, водоизмещение которого Шрётер оценил в 4000 тонн, продолжал движение со скоростью 5 узлов, не замечая присутствия германской подводной лодки. Это было очень удивительно, если учесть, что вечер выдался исключительно светлым из-за северного сияния.
В 18.49, когда на горизонте открылся Городецкий маяк, U-752 вышла в повторную атаку, выпустив по пароходу две торпеды из аппаратов №-3 и №-4. Обе прошли мимо, хотя Шрётер был уверен в правильности произведенных расчетов. По его мнению, промах мог произойти только из-за отказа торпед. U-752 вновь устремилась в погоню и приблизительно в 19.27 с дистанции 800 метров выпустила по пароходу последнюю заряженную торпеду из кормового аппарата. Причем германские подводники были так увлечены происходящим, что совсем забыли о корабле охранения, который маневрировал за кормой предполагаемой жертвы. В момент выстрела он внезапно решил обогнать пароход с левой стороны и оказался на пути выпущенной торпеды. Через 2 мин. 48 сек. раздался мощный
[62]
взрыв и советский тральщик взлетел на воздух. Еще через пять минут взорвались несколько глубинных бомб, находившихся, по мнению Шрётера, на его борту. Отучившееся стало полной неожиданностью для командира германской лодки, который в течение двух часов преследовал одну цель, а в результате уничтожил другую. Теперь он не знал радоваться этому или нет. Все-таки пароход в глазах Шрётера являлся более предпочтительной добычей, чем вооруженный рыболовный траулер. Исправить же ситуацию было очень не просто. Во-первых, все торпедные аппараты оказались пусты, а их перезарядка требовала времени. Во-вторых, пароход резко увеличил скорость и перешел на противолодочный зигзаг. U-752 с трудом успевала за ним, следуя полным ходом под обоими дизелями.
В 20.00 торпедисты перезарядили третий аппарат и доложили о готовности к выстрелу. Это сообщение оказалось очень своевременным, так как продолжать преследование на высокой скорости было уже невозможно. В дизельном отсеке личный состав прикладывал титанические усилия для поддержания работы левого двигателя. Его закрепили специальными подпорками, а поврежденный подшипник охлаждали из огнетушителя. Эти чрезвычайные меры позволили подводной лодке обогнать корабль противника и занять удобную позицию для атаки.
В 20.17 с дистанции 900 метров U-752 выпустил по пароходу торпеду из аппарата №-3. К великому огорчению германских подводников она прошла мимо цели, сведя все усилия экипажа на нет. Шрётер был вынужден застопорить левый двигатель и прекратить преследование. Вскоре советский пароход скрылся из видимости, следуя курсом к мысу Святой Нос.{62}
Проведя в море еще два дня, U-752 18 ноября в 12.15 вернулась в Киркенес.

* * *
5 ноября 1941 года в Архангельске началась подготовка к выходу в море минного заградителя ЗМ-93. Его командир старший лейтенант Н.Ф. Шубин получил приказ доставить в Иоканьгу 75 мин типа КБ-3. Для конвоирования корабля штаб Беломорской флотилии выделил два тральщика ТЩ-32 и ТЩ-34, назначив старшим конвоя командира дивизиона минных заградителей капитана 2-го ранга А.А. Горожанина. Однако в послед-
[63]
ний момент выяснилось, что ТЩ-32 повредил винт и выйти в море не сможет. Таким образом, 14 ноября в 16.00 ЗМ-93 покинул Архангельск в сопровождении лишь одного эскортного корабля. Впрочем, вооруженные траулеры из-за своей низкой скорости и отсутствия гидроакустики, являлись больше обузой, чем охраной.
Первый день перехода прошел спокойно. Корабли следовали по назначению со скоростью 5-6 узлов, придерживаясь полученных инструкций. Видимость составляла 3-5 кабельтовых при волнении моря 5 баллов. На рассвете 15 ноября ТЩ-34 (командир старший лейтенант Г.В. Лотов) занял место с правого борта минного заградителя, для охраны его со стороны моря. Район Поной — Орлов-Терский был пройден без происшествий в дневное время суток. С наступлением темноты тральщик вырвался вперед, маневрируя на расстоянии 5-6 кабельтов от ЗМ-93. Он все время использовал противолодочный зигзаг, в то время как минный заградитель шел неизменным курсом.
В 19.20, когда корабли находились в точке с координатами Ш= 67° 32,5' N Д= 41° 12,5' Е, на ЗМ-93 почувствовали сильный металлический удар в подводную часть левого борта в районе мостика. Немедленно был осмотрен корпус корабля, но никаких повреждений обнаружить не удалось. Старший лейтенант Шубин приказал усилить наблюдение за водной поверхностью, решив, что корабль задел плавающую мину. При этом он не сообщил о произошедшем на ТЩ-34, боясь демаскировать себя сигнальными огнями.
В 20.30 ТЩ-34 внезапно отклонился от генерального курса влево и пропустил минзаг вперед себя. Затем он вновь развернулся, увеличил ход и неожиданно открыл огонь по неизвестной цели. Расстояние между кораблями составляло 3-4 кабельтова и с борта ЗМ-93 не могли видеть то, что, очевидно, хорошо было видно старшему лейтенанту Г.В. Лотову.* Тем не менее, командир минного заградителя приказал объявить боевую
* Надо полагать, что в отрезок времени с 20.15 до 20.30 сигнальщики ТЩ-34 обнаружили германскую подводную лодку U-752. Не исключено также, что старший лейтенант Г.В. Лотов видел след торпеды идущий по направлению к ЗМ-93 и направил свой корабль ей наперерез. Одновременно он приказал открыть по лодке артиллерийский огонь, но первый же залп совпал с гибелью тральщика. В связи с этим в журнале боевых действий U-752 не отмечено никаких выстрелов со стороны советских кораблей.
[64]
тревогу, переложить руль вправо и увеличить ход до самого полного. В этот момент в средней части ТЩ-34 с левого борта произошел мощный взрыв, сопровождаемый огненной вспышкой и столбом черного дыма. Старший лейтенант Шубин ясно видел, как мостик торпедированного корабля подлетел вверх вместе с многочисленными обломками. Когда дым рассеялся, на поверхности моря уже ничего не было. ТЩ-34 затонул со всем экипажем в течение 1-2 минут в точке с координатами Ш= 67° 37' N Д= 41° 11' Е.{63}
В 20.32 ЗМ-93 перешел на противолодочный зигзаг, сбросил для устрашения противника 4 малые глубинные бомбы и полным ходом начал удаляться с места происшествия. Спасательные работы он не производил из-за опасения быть торпедированным. В 04.00 16 ноября минный заградитель благополучно достиг Иоканьги, но войти на рейд в условиях сильного шторма и темноты не решился. В течение 12 часов он маневрировал в море и лишь в 16.15 бросил якорь в порту.

Самым молодым капитаном во флоте был тогда капитан «Москвы» Г. В. Лотов. Стаж его промысловой работы исчислялся всего тремя годами {33}. На РТ-71 «Москва» он заменил капитана, снятого за аварию и пьянство. Лотов начал с азов: изучал устройство траулера, орудий лова, учился держать корабль на косяках. Учился промысловому искусству серьезно, основательно. То его видели за измерением глубин, то у астрономических приборов, то у разделочного стола со шкерочным ножом или у порванного трала с иглой в руках. Команда «Москвы» полюбила и глубоко уважала своего нового капитана. Самыми близкими его помощниками были старший механик П. М. Ермолин и помполит И. И. Иванов.
Авторитет Павла Матвеевича Ермолина являлся непререкаемым, так как основывался на беззаветном служении делу, великолепных практических знаниях и справедливости. Любую неисправность машинная команда под его руководством устраняла немедленно, чтобы не допустить простоя траулера по ее вине.
Мы уже упоминали, что одной из бед на судах отечественной постройки была нехватка пресной воды для котлов. К концу рейса многим механикам приходилось «питать» котлы забортной водой, от которой со временем в трубопроводах появлялась течь, а в котлах — труднорастворимая накипь. Ермолин и его товарищи, помучившись рейс, другой, стали искать выход и нашли способ сэкономить 15—20 тонн пресной воды, как раз столько, сколько не хватало котлам для окончания рейса.
Помощник капитана по политической части Иван Иванович Иванов заботился об укреплении дисциплины на траулере, о повышении культурно-политического уровня рыбаков. На траулере работали кружки техминимума и повышения квалификации, регулярно проходили производственные совещания.
Успехи 1936 года вызвали в тралфлоте новую волну дви¬жения за высокие уловы. Команда траулера «Москва» вслед за РТ-29 «Киров» вступила в соревнование за годовой вылов 50 тысяч центнеров рыбы. Обязательство было основано на трезвом расчете, и команда «Москвы» его выполнила. За трудовой подвиг капитан Г. В. Лотов был отмечен высокой правительственной наградой — орденом Трудового Красного Знамени.

{33} Б. Москаленко и В. Ковалев. Рыбный Мурман, стр. 75.