Изображение
31 июля 2012 года исключен из Регистровой книги судов и готовится к утилизации атомный ледокол «Арктика».
Стоимость проекта уничтожения "Арктики" оценивается почти в два миллиарда рублей.
Мы выступаем с немыслимой для любого бюрократа идеей:
потратить эти деньги не на распиливание «Арктики», а на её сохранение в качестве музея.

Мы собираем подписи тех, кто знает «Арктику» и гордится ею.
Мы собираем голоса тех, кто не знает «Арктику», но хочет на ней побывать.
Мы собираем Ваши голоса:
http://arktika.polarpost.ru

Изображение Livejournal
Изображение Twitter
Изображение Facebook
Изображение группа "В контакте"
Изображение "Одноклассники"

СЕВЕРНЫЙ МОРСКОЙ ПУТЬ И КАРСКИЕ ЭКСПЕДИЦИИ

 01.jpg
 1.jpg
Н. СИБИРЦЕВ и В. ИТИН

СЕВЕРНЫЙ МОРСКОЙ ПУТЬ И КАРСКИЕ ЭКСПЕДИЦИИ

С предисловием и под редакцией директора Научно-исследовательского института экономики севера
Б. В. ЛАВРОВА
ЗАПАДНО-СИБИРСКОЕ КРАЕВОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО НОВОСИБИРСК 1936




Иллюстрации New!

Последний раз редактировалось [ Леспромхоз ] 22 Декабрь 2013 18:57, всего редактировалось 6 раз(а).
Причина: Добавлены сканы таблиц

СЕВЕРНЫЙ МОРСКОЙ ПУТЬ И КАРСКИЕ ЭКСПЕДИЦИИ


 86.jpg
АКЦИОНЕРНОЕ ОБЩЕСТВО «КОМСЕВЕРОПУТЬ».
ШТУРМ АНГАРО-ЕНИСЕЙСКОЙ ЛЕСОЭКСПОРТНОЙ БАЗЫ


К 1928 г. период опытов эксплоатации морского пути к устьям рр. Оби и Енисея был закончен, путь был достаточно освоен как со стороны техники использования, так и с коммерческой стороны, и для дальнейшего развития торговых операций по нему наметились твердые перспективы. Тогда, по представлению Наркомвнешторга СССР и Сибкрайисполкома, правительство решило перейти от эпизодических карских экспедиций, в каждом отдельном случае разрешавшихся специальным правительственным актом, к планомерной эксплоатации пути с созданием в тяготеющих к нему районах производственных предприятий экспортного значения.
Не имевший «юридического лица». и торговых и промышленных функций, Комитет Северного морского пути постановлением СТО от 15 июня 1928 г. был ликвидирован и вместо него, на его базе, организозано Северо-сибирское государственное акционерное общество транспорта и промышленности — комбинат Северного морского пути — Комсеверопуть, находившийся в ведении Народного комиссариата внешней торговли СССР.
В задачу комбината было поставлено уже не только продолжение работ Комитета СМП но эксплоатации водного пути в Европу, но и промышленное освоение урало-сибирского севера и развитие вывоза Северным морским путем тех видов продукции сибирского народного хозяйства, «которые не имеют иных выходов на внешние рынки или удорожаются при вывозе по другим направлениям».
Как товар именно этого рода, естественно, первоочередное значение получил сибирский лес. Развитие лесного экспорта и постановка этого дела на прочную техническую базу в условиях чрезвычайно трудных — основное достижение Комсеверпути, поэтому на этом моменте мы позволим себе остановиться.
При наличии колоссальных сырьевых возможностей производственно-техническая база сибирского лесоэкспорта в начальный период работы была ничтожна.
Дело было начато, по существу, из ничего. Упоминавшийся Маклаковский лесозавод был сожжен в годы войны, остальные сильно пострадали и с трудом восстанавливались.
Успешная реализация сибирской пилопродукции за границей и растущий спрос на нее обусловили как восстановление и реконструкцию старых заводов, так и строительство новых. Постепенно южно-сибирская лесоэкспортная производственная база усилилась, окрепла и развилась до современного состояния.
Но на всех заводах, расположенных на линии железной до-
[86]
 87.jpg
роги, всегда лежали важные задания внутрисоюзного рынка: снабжение лесом авиации, сельхозмашиностроения, судостроения и пр. На экспорт, могли работать лишь часть времени далеко не все заводы.
В этих условиях осуществление экспортных программ для промышленности было весьма сложным. И выполнение их и вместе с тем развитие сибирского лесного экспорта Карской в начальный период работ во многом обязано тому вниманию и интересу, с которым руководящие работники сибирской деревообрабатывающей промышленности относились к делу.
Но и при значительном росте южной производственной базы сибирского лесоэкспорта она не решала вопроса. Южно-сибир-ская лесопромышленная база, ознакомив рынок Европы с высоким качеством сибирской древесины, сыграла свою роль. Количеством в 15-16 тысяч стандартов ее экспортные возможности исчерпывались, так как дальнейшее увеличение экспорта могло иметь место лишь в ущерб интересам внутрисоюзного рынка.
Строительство лесозаводов развертывалось в южных районах Сибири в основной своей части на линии сибирской магистрали, в зоне преимущественно внутреннего значения и лишь частично выступило несколько к северу. При этом, за исключением Могочинского лесозавода на Оби, строительство ограничивалось временными предприятиями, расположенными близ будущей железной дороги на Енисейск, которую предполагалось соорудить в близком будущем.
Промышленность двигалась на север чрезвычайно медленно, не имея возможности отрываться от освоенных уже районов. Лучшие лесные массивы экспортного значения — Ангары, Сыма, Касса, Нижней и Средней Тунгуски — продолжали оставаться незатронутыми эксплоатацией ни в какой мере.
Проектировки северных лесопромышленных предприятий откладывались с года на год, дальше общих обсуждений вопрос не двигался, реальных шагов к созданию северной лесоэкспортной базы не предпринималось.
Это положение было, по существу, естественным результатом того, что промышленность не располагала -своими транспортными средствами, а успех на севере решает транспорт.
Помимо этого, руководящие органы лесной промышленности и лесоэкспортирующих организаций центра не придавали вывозу леса с Карской серьезного значения и к сибирским опытам в этом направлении относились с пренебрежительным недоверием, чтобы не сказать больше.
В те годы дело двигалось вперед только в силу того, что оно находилось в непосредственном ведении Наркомвнешторга СССР и пользовалось неизменным вниманием и поддержкой правительства.
Первым же планом строительства Комсеверопути, утвержденным правительством 15 июня 1928 г. при создании Северо-си-
[87]
 88.jpg
бирского акционерного общества, было предусмотрено сооружение на енисейском севере лесопильных заводов исключительно для экспортной работы.
Постройка этих предприятий делала активным экспортным фондом все доселе бесполезно погибавшие на корню лесные массивы, расположенные по берегам Енисея и его притокам в огромной полосе от границы лесной площади на севере к югу до сибирской железнодорожной магистрали. Центр тяжести производства экспортной лесопродукции на Енисее перемещался из Красноярского района на крайний север края, из района смешанного экспортно-внутреннего и преимущественно внутреннего значения в район исключительно экспортного тяготения.
Следуя разработанной Комитетом СМП, принятой правительством схеме развертывания лесоэкспортной работы на енисейском севере, правление акц. об-ва «Комсеверопуть», на основании материалов детальной съемки, промеров Игарской протоки и опыта погрузки в протоке морских судов в 1928 г., избрало местом постройки Северо-Енисейского лесопромышленного комбината — Игарку, с целью заложить здесь в определившемся стыке речной и морской частей Карской основу значительного населенного пункта с местной рабочей силой и получить возможность погрузки продукции комбината непосредственно в морские суда. Этим избегалась речная перевозка лесоэкспорта в баржах, с излишней в этом случае операцией по погрузке, и. сокращались капиталовложения в речной флот.
Таким образом, в части, относящейся к экспортным программам Северного комбината, перевозку пилоэкспорта в речных судах должен был заменить массовый сплав сырья вновь создаваемым заводом.
По первоначальному плану Северный комбинат должен был состоять из 4-рамного лесопильного завода с бондарным и ящичным цехами (современный лесозавод № 2).
Оборудование для Северного лесокомбината Наркомвнешторг СССР разрешил купить за границей.
Таким образом, Комсеверопути зимой 1928-29 г. предстояло закупить оборудование, организовать лесозаготовки, так как Игарский район своего строевого леса не имеет, и за время навигации доставить оборудование в Сибирь Северным морским путем, сплавить стройматериалы в Игарку, начать и развернуть строительство завода.
По разработанному плану продвижение в лесные массивы севера началось (в феврале 1929 г. ) через Канск и Тайшет в долины рек Оны, Чуны; освоив этот участок, как первый плацдарм, предполагалось перейти на Ангару и Нижний Енисей и их притоки.
Лес, заготовленный в количестве 60 тыс. куб. м строевика для игарского строительства и капбалки, слиперов и шпал для экспорта, был выплавлен на Енисей и впервые в виде опыта примененными в Сибири маточными плотами за четырьмя арен-
[88]
 89.jpg
дованными у Госречфлота буксирами отправлен в Игарку. Из 14 плотов достигли назначения 12, один потерпел серьезную аварию, один замерз в пути около Нижней Тунгуски и частично погиб во время весеннего ледохода.
Чрезвычайным препятствием для сплава на Енисее был Осиновский порог с громадной скоростью течения, каменистым дном и узким извилистым фарватером.
Для проводки через узость плоты расчаливались и в 5-6 приемов отдельными челеньями спускались пароходами за порог. где снова собирались в один плот для дальнейшего движения. Операция эта крайне замедляла работу, так как для проводки одного плота требовалось трое суток. Задержка здесь и повлекла за собой потерю двух плотов.
В следующем 1929-30 операционном году необходимо было заготовить 339 тыс. куб. м древесины и сплавить в низовье Енисея 250 тыс. куб. м экспортного пиловочника и строевика для строящихся игарских заводов и капбалки, слиперов и шпал для экспорта, т. е. в четыре раза больше чем в предыдущем году. Эта задача осложнилась тем, что Комсеверопуть оставил освоенные им в предыдущем году Она-Чунский и Тасеевский районы лесозаготовок, передав их лесной промышленности, чтобы в ближайшем году решительно перестроить всю работу, двинуть заготовки вглубь тайги, далее на север, совершенно отрываясь от сколько-нибудь освоенных и более или менее населенных мест, итти вверх по Ангаре и вниз по Енисею на расстояния, определяемые сотнями километров.
Для реализации принятого плана был создан новый специальный орган — Лесное управление КСП, и наступление началось вновь уже через Красноярск и Стрелку на восток, вверх по Ангаре и ее горным притокам, на север по Енисею в бассейны Касса, Сыма, Дубчеса и др. рек и через Иркутск, Киренск на Нижнюю Тунгуску, на расстояние более 800 км по Енисею и 450 по Ангаре, с отстоявшими друг от друга свыше чем на 1200 км крайними точками фронта этого наступления.
Задача предстояла огромная, требовавшая не только знания заготовительного сплавного дела, но и упорной борьбы с тяжелейшими местными условиями.
Впереди была не знавшая топора, никогда не служившая хозяйственным целям в более или менее ощутительных размерах, лесоэкономически неисследованная тайга незаселенного сибирского севера, без дорог, без жилищ, без людей; неизученные, неосвоенные, неиспытанные для сплавных операций таежные горные реки. Ангара с грозными «шиверами», порогами, «быками», утесами, «камнями», Енисей с узостью и стреминами Осиновского порога, через который самосплавом без помощи буксиров никогда не прошло ни одного даже самосудного (мелкого) плота, трехтысячекилометровое расстояние сплава из Киренского района по почти неизвестной Нижней Тунгуске.
Вокруг этого дела было не мало скептических разговоров, не-
[89]
 90.jpg
доверия к серьезности предприятия, разговоров об авантюре, сумасшедших планах, неизбежном феноменальном провале.
Путями сообщения с районами будущих заготовок и заброски на них людей и грузов и летом и зимой являлись только реки, но использовать их за время навигации удалось лишь в очень малой степени, за отсутствием достаточного парового флота, который не увеличился с предыдущего года и состоял из тех же 4 слабеньких буксиров, занятых к тому же на сплаве.
Между тем требовалось забросить на север в неопределившиеся точно пункты заготовок и сплава более 6 тыс. человек, свыше 3 тыс. лошадей, 1600 т такелажа (якорей, цепей, канатов, тросов), до тысячи тонн продовольствия, спецодежды и пр. и огромное количество фуража.
В осенние месяцы вниз по Енисею в судах за пароходами, вверх по Ангаре в лодках-илимках бечевой и на единственном катере «Орон», арендованном у Комитета севера при ВЦИК, на север было завезено около 40 проц. грузов, заброшены изыскательские партии и часть десятников лесозаготовительных участков, выбиравших место заготовок, постройки рабочих поселков, плотбищ и пр. Весь остальной груз — фураж, снаряжение — потребный техперсонал и рабочая сила были передвинуты уже зимой в январе по льду гужом на расстояние 500—700—800 км, я часть сплавного такелажа — весной следующего года.
Успех решали люди. Первые прорабы, десятники, разведочные группы — передовые отряды этого поистине генерального наступления на твердыни сибирского севера вплоть до приполярной зоны — осенью высаживались на пустынных берегах таежных рек буквально только с мешком сухарей и несколькими буханками хлеба, зимой двигались по намеченному плану, прокладывая дороги через целину.
По указаниям разведчиков, в выбранные места будущих бараков и поселков передвигались уже на лошадях и пешком группы рабочих-строителей и заготовщиков.
Первыми жилищами были шалаши, отоплением и кухней — костры.
Для того, чтобы осесть и построиться, нужно было сносить лес, дальше следовала расчистка площадей для поселков и плотбищ, постройка бараков, складов, контор и домов, коллективных кухонь, конюшен, прокладка дорог, подчас через непроходимую тайгу и начинались и развертывались работы по заготовкам, вывозке древесины на плотбища и подготовке к сплаву (зимняя сплотка).
Конечно, победа досталась нелегко.
В процессе самой работы возникали новые трудности. Местное промысловое население могло быть использовано, как рабочая сила, в самой незначительной степени. Зимой оно уходило на промыслы в тайгу «белковать», летом наступал период рыбной ловли. Запасы фуража на местах не превышали собственных потребностей местного населения, о скупке избытков не могло
[90]
 91.jpg
быть и речи. При передвижениях на много сот километров большая часть фуража (2/3) расходовалась на прокорм коней в пути. Лошади работали больше на подвозке овса и сена, чем на вывозке заготовленной древесины и переброске грузов.
Часть законтрактованных рабочих, испуганная трудностью природных условий, величиной задачи, стала разбегаться.
Несмотря на все природные трудности, все возникавшие препятствия, победила воля к победе стойкой части рабочих и энергия и квалификация руководящего партийного и технического состава.
Приполярная таежная крепость была взята и планы заготовок выполнены в срок и полностью.
Наступление было закончено. В течение полуторых лет (включая и работу по Она-Чунскому району) ангаро-енисейские леса стали доступной и эксплоатируемой, производящей базой. Дальше оставалось закрепиться на завоеванных у суровой природы позициях.
Пути этого наступления и охват ангаро-енисейского экспортного массива сетью заготовительных пунктов в итоге первых полуторых лет работы Лесного управления КСП и средняя цифра заготовок в кубометрах по отдельным участкам видны из помещаемой ниже картограммы.
Следует сказать, что для успеха заготовок в таких небывало больших количествах и в районе, до сих пор неэксплоатировавшемся, незаселенном, совершенно был необходим широко развернутый фронт. Сужение этого фронта в 1929-30 гг. было равнозначуще недовыполнению плана, срыву всего начинания.
Поэтому так велико расстояние между крайней юго-восточной и северной точками, составляющее по рекам, единственным пока путям сообщения здесь, до 1000 км.
Кроме того, поскольку вопрос ставился об освоении ангаро-енисейского массива, как экспортной лесопромышленной базы, то и решать его нужно было во всей полноте, чтобы широким фронтом работ прощупать реальную ценность каждого участка для планирования в будущем.
Однако, успех заготовок далеко не решал еще успеха операции в целом, впереди была задача еще более оперативно и технически сложная, бесконечно более ответственная, требовавшая исключительной квалификации, смелости и решительности выполнителей — сплав.

Пред.След.