Страница 2 из 22

Виленский, М. Черненко. Высокие широты

СообщениеДобавлено: 10 Июнь 2013 12:46
[ Леспромхоз ]
 Выс_широты - 0001.jpg
 Выс_широты - 0002.jpg
 Выс_широты - 0003.jpg
 Выс_широты - 0004.jpg
Э. Виленский, М. Черненко.
Высокие широты : 1-я высокоширотная экспедиция на ледоколе "Садко". 1935 г.
Полярная библиотека. 280 с: ил., портр., карт.; 22 см.,
Ленинград Изд-во Главсевморпути 1939
Переплет, форзац, заставки и концовки художника И. Ф. Лапшина


OCR, правка: Леспромхоз

Виленский, М. Черненко. Высокие широты

СообщениеДобавлено: 10 Июнь 2013 12:49
[ Леспромхоз ]
 Выс_широты - 0005.jpg
КОМНАТА № 11

На кривой, типично старомосковской улице, упирающейся одним концом к громадный серый дом Наркомтяжпрома, а другим в Красную площадь, находится Главное управление Северного морского пути.
Резкие звонки трамваев пролетают через маленький дворик, врываются в узкие темные коридоры и дверные щели.
Звонки смешиваются с гомоном людей, заполняющих коридоры. Тут можно встретить представителей любой специальности. Моряки, летчики, врачи, радисты, инженеры, забойщики, столяры, механики, каменщики, журналисты, агрономы, художники.
Многие недавно вернулись из далекого Заполярья и не освоились еще с назойливым трамвайным шумом и крикливыми автомобильными гудками. Приходят сюда и молодые полярники, готовящиеся сменить душные городские улицы и прокуренные комнаты учреждений на чистый морозный воздух северных просторов.
Встречаясь с полярными старожилами, молодежь жадно расспрашивает— нужно ли брать на зимовку кожаные брюки, какая дробь и какие пули понадобятся на Новой Земле, есть ли утки в районе Диксона, сколько идет корабль от Архангельска до Югорского Шара, где лучше заказать или приобрести геодезические инструменты, какие брать с собой меха... Тысячи вопросов обрушиваются на бывалых зимовщиков-путешественников. Они охотно отвечают, ибо хорошо помнят, как сами когда-то задавали такие же вопросы и потом нещадно ругали недобросовестных советчиков.
[5]
 Выс_широты - 0006.jpg
В переулках дома сталкиваются товарищи но зимовкам, по походам, по плаваниям. Здесь часто бывают сибиряковцы, Седовцы, персеевцы, челюскинцы, литкенцы.
Мелькают лица — мужественные, радостные, бодрые, обветренные.
...В маленькой комнатушке № 11 не больше десяти квадратных метров, два стола, два окошка и много людей. Телефон беспрерывно звонит. Ананий Владимирович Остальцев, заместитель начальника высокоширотной экспедиции, кричит в трубку охрипшим от напряжения голосом.
Дверь все время впускает людей. Моторист-челюскинец. Саша Погосов притащил ящик с прекрасными двухстволками и на столе подбирает стволы к ложам. Стволов оказывается больше, и Погосов в отчаянии; он решил, что на складе остались два ложа.
— Да посмотри по номерам, может быть стволы сменные,— вмешивается плотный широколицый человек в шлеме летчика и длиннополом кожаном пальто. Это известный полярный пилот Михаил Сергеевич Бабушкин — начальник авиазвена экспедиции.
Погосов успокаивается. Все в порядке. Стволы и ложа снова уложены в ящик, и Саша выбегает из комнаты, размахивая нарядом на шоколад с примесью орехов «кола».
Всегда спокойный Бабушкин размеренным голосом доказывает кому-то но телефону, что ему совершенно необходим еще один запасный авиационный мотор.
Рядом с ним— капитан Николай Михайлович Николаев. Уже пятый раз он спрашивает Остальцева, получена ли телеграмма из Архангельска о том, как идет сварка рудерпоста.
Звонят из Политехнического музея:
— Прибор Буткевича выдать не можем, приходите снять копию...
Фотограф Варламов проверяет накладные на пластинки, пленку, химикалии, фотобумагу.
На столе лежит папка, набитая документами. В папке нечто похожее на спецификацию товаров для какого-нибудь большого универмага. Здесь перечислено множество вещей, начиная от сапожной мази и кончая самыми точными и дорогими астрономическими приборами...
Через маленькую комнатку №11, отведенную под штаб экспедиции, проходят сотни и тысячи заказов. Вся страна связана с этой комнатушкой. Заводы, фабрики Ленинграда
[6]
 Выс_широты - 0007.jpg
и Одессы, Тифлиса и Гомеля, Симферополя и Свердловска,— все они участвуют в снаряжении экспедиции. Разнообразнейшие институты, мастерские, специалисты, мастера и изобретатели внесли свою ленту в оснащение «Садко».
Высокоширотная экспедиция рассчитана на четыре месяца. Но ведь Арктика не всегда гостеприимна, надо ко всему подготовиться, все предусмотреть. Какая-нибудь забытая мелочь может решить участь экспедиции. Поэтому люди в ком-пате № 11 думают не только о научных приборах и аппаратах.
Для каждого из участников экспедиции взяты:

Брезентовый костюм
Брезентовый плащ
Брезентовые рукавицы — четыре пары
Суконный костюм
Рабочие хлопчатобумажные костюмы — две пары
Ватный костюм
Свитер
Теплое белье — три пары
Полотняное белье три пары
Простыни — две штуки
Пододеяльники — две штуки
Наволочки — две штуки
Полотенца — три штуки
Носовые платки — пять штук
Шарфы
Варежки
Шерстяные носки — две пары
Шерстяные чулки — две пары
Перчатки
Полушубки
Валенки
Меховая шапка
Легкая шапка
Малицы
Меховые сапоги
Меховые чулки
Спальный меховой мешок
Меховые рукавицы
Кожаные рукавицы — две пары
Одеяла
Болотные сапоги
Резиновые сапоги
Армейские сапоги
Экспедиционные ботинки
Полотняные портянки
Суконные портянки
Темные очки
Рюкзаки
Меховые рубашки
Верхние меховые брюки
Нижние меховые брюки

Уже отправлены в Архангельск девять разборных домов — на случаЙ зимовки или вынужденной высадки на лед, электрические плитки, резиновые надувные лодки, которые легко переносятся и свободно держат на воде трех человек.
В архангельское отделение Арктикснаба отправлены наряды на муку, разнообразные консервы, яичный порошок, папиросы, табак, махорку. Заказан лимонный сок, картофель, масло, сало, колбаса, ветчина, сыр, мясо, живой скот, какао, крупа, кофе, чеснок, лук, огурцы... Да разве можно привести весь список, находящийся в руках Остальцева и испещренный птичками и крестиками.
Каждого садковца, независимо от его специальности, Остальцев мобилизует для ликвидации «прорывов». Фотограф только что принес поты для фортепиано и хорового пения. Он кладет
[7]
 Выс_широты - 0008.jpg
пакет на стол и пытается незаметно улизнуть. Остальцев замечает его хитрость.
— Что ты купил? Наверное барахло?
— А разве я понимаю что-нибудь в колоратурах, — обиженно отвечает Варламов.
— В ко-ло-ра-ту-рах,— передразнивает Остальцев, рассматривая покупку.
К счастью, подбор удачен. Варламов сознается, что ноты подобрала ему продавщица.
Нужна листовая трехмиллиметровая латунь. Врач Гагарин отправляется за латунью.
Хочется заполучить новейшую модель советского проекционного узкопленочного аппарата и подобрать фильмы. Полярники — народ требовательный. Надо выбрать картины так, чтобы все были довольны. ( с Ушаковым и Остальцевым мы отправляемся на склад. Заведующий дает списки. Отбираем кинодрамы, комедии, фильмы о Севере, о южных знойных странах...
Вообще на «Садко» не будет скучно. Пианино, патефоны, гитары, мандолины, китайские биллиарды, библиотека, домино, шахматы, шашки, кинофильмы, стрелковый тир, радио—все это скрасит длинные мили пути и часы стоянок.
Просматривая списки экспедиционного снаряжения, бесчисленные накладные, счета и дубликаты, невольно вспоминаешь горькие слова знаменитого полярного исследователя Бэрда, организовавшего в 1928 году экспедицию к Южному полюсу. Этот мужественный человек переживал при снаряжении экспедиции самые унизительные минуты. Его дневник, помеченный 28 сентября 1928 года, начинается словами, как нельзя лучше говорящими о мытарствах ученых в капиталистических странах:
«Время пришло, пора отправляться на юг. Последней доллар, который мне удалось выпросить, получен».
Бэрду приходилось выпрашивать каждый цент, уходивший на снаряжение экспедиции. Экспедиция Бэрда прибылей не сулила. Какой же капиталист вложит деньги в предприятие, которое может окончиться гибелью экипажа или, в лучшем случае, принесет лишь благодарность исследователя?
Бэрд сколачивал свой бюджет по грошам, доставая средства всяческими путями. Но денег все-таки нехватало. Ему пришлось от многого, даже необходимого, отказаться.
«Мы высчитывали, — пишет Бэрд в своих воспоминаниях,— вычисляли и обсуждали до головокружения: мы делили и под-
[8]
 Выс_широты - 0009.jpg
разделяли до энной степени; мы составляли планы в мировом масштабе, создавая как бы идеальный проект экспедиции, снабженной самым усовершенствованным инструментарием для сбора научных материалов... И эти планы мы мучительно урезывали до более скромных размеров, определяемых нашими финансовыми возможностями. Сперва мы отказались от всякого излишества, затем от менее существенного, пока, наконец, не достигли гранитного уровня несократимого минимума».

В таких условиях Бэрд готовился к своему трудному и опасному походу. Газеты кричали, что Бэрд излишествует, расточительствует, создает на своих кораблях ненужную роскошь, комфорт и богатство. А Бэрд, лишая себя и своих спутников самого необходимого, был «занят с раннего утра до поздней ночи самым неприятным делом в мире — добыванием денег, фактически выпрашиванием милостыни».
Почти все величайшие исследователи мира, не располагавшие собственными средствами, проходили через тяжелые унижения, вымаливая деньги для своих научных работ. И если Бэрд написал: «...сбор денег для полярных экспедиций —
[9]
 Выс_широты - 0010.jpg
всегда трудная задача, мне не случалось встретить исследователя, который не разорился бы...», то он был совершенно прав, ничего другого он в капиталистических странах увидеть и но мог.
Мы счастливее Бэрда.
В соседней комнате, рядом с. нами, работает О. Ю. Шмидт. It нашу комнату очень часто заходит начальник экспедиции Георгий Алексеевич Ушаков. Вот сидит Н. Н. Зубов. Сколько тысяч миль проплыли и прошли эти люди, сколько открытии сделали они, и никто из них не разорился. Бэрд, вероятно, немало был удивлен, узнав, что в СССР научные экспедиции снаряжаются и финансируются государством и общественными организациями. Сколько творческих сил и энергии экономит наша страна, избавляющая советских исследователей от необходимости «доставать» деньги. Советский ученый и путешественник свои силы и свое время посвящает целиком научным работам.
Десятки и сотни людей предлагают свои услуги для участия в экспедиции. Ученые и студенты, инженеры и молодые рабочие шлют письма с просьбами взять их в плавание. Приходят предложения из-за границы. Один крупный бельгийский ученый написал Ушакову:
«Согласен быть на Вашем корабле даже уборщиком, чтобы участвовать в такой интересной экспедиции...»
...Горячие минуты, горячие дни. Они подходят к концу. 19 июня 1935 года московская группа участников экспедиции, провожаемая друзьями, родственниками, товарищами по работе, выехала в Архангельск.
Где-то за Вологдой, когда установилась вагонная бивуачная жизнь, к нам в купе зашел Николай Николаевич Зубов — профессор и заместитель начальника экспедиции. Заговорили о Севере, о льдах, о водах Арктики, о великой теплой реке — Гольфстриме.
[10]