Изображение
31 июля 2012 года исключен из Регистровой книги судов и готовится к утилизации атомный ледокол «Арктика».
Стоимость проекта уничтожения "Арктики" оценивается почти в два миллиарда рублей.
Мы выступаем с немыслимой для любого бюрократа идеей:
потратить эти деньги не на распиливание «Арктики», а на её сохранение в качестве музея.

Мы собираем подписи тех, кто знает «Арктику» и гордится ею.
Мы собираем голоса тех, кто не знает «Арктику», но хочет на ней побывать.
Мы собираем Ваши голоса:
http://arktika.polarpost.ru

Изображение Livejournal
Изображение Twitter
Изображение Facebook
Изображение группа "В контакте"
Изображение "Одноклассники"

Виленский, М. Черненко. Высокие широты

 Выс_широты - 0001.jpg
 Выс_широты - 0002.jpg
 Выс_широты - 0003.jpg
 Выс_широты - 0004.jpg
Э. Виленский, М. Черненко.
Высокие широты : 1-я высокоширотная экспедиция на ледоколе "Садко". 1935 г.
Полярная библиотека. 280 с: ил., портр., карт.; 22 см.,
Ленинград Изд-во Главсевморпути 1939
Переплет, форзац, заставки и концовки художника И. Ф. Лапшина


OCR, правка: Леспромхоз

Виленский, М. Черненко. Высокие широты

 ВШ-100.jpg
Остров Белый

8 августа после обеда среди безмолвия льдов открылся, наконец, белоснежный купол одинокого острова. Это — остров Белый.
Шестьдесят лет назад высокую шапку острова на широте 80°15' и долготе 32° разглядел капитан Кельдаен. Через десять лет его видел капитан Е. Иоганнесен. На этот раз остров продвинулся на карте немного к юго-востоку. 18 августа 1898 года остров посетил и впервые подробно описал профессор Натгорст.
Покрытый снежной мантией, куполом снега и льда, плавно поднимающимся до высоты двухсот пятидесяти метров над уровнем моря, остров спускается к морю обрывом недоступного ледника. Скалы не выступают из-под льдов. Большие айсберги кубической формы отламываются от ледника. Они образуют стройную цепочку стамух, приткнувшуюся к отмели, к каменистой гряде, которая тянется перпендикулярно к берегу на полторы-две мили. Две косы — на северо-востоке и юго-западе— позволяют высадиться на берег. На обоих мысах был Натгорст. Только недавно стало известно, что за год до него на юго-западной косе нашли свое последнее пристанище участники трагически погибшей экспедиции Андрэ.
Среди многих арктических трагедий гибель смелого шведского инженера Соломона Августа Андрэ и его спутников Нильса Стриндберга и Кнута Френкеля долго оставалась одной из самых загадочных и непонятных.
11 июля 1897 года блестящий желтый шар аэростата, которому Андрэ дал гордое имя «Орел», взвился над бухтой Вирго Датского острова. Было два с половиной часа дня.
[100]

 ВШ-101.jpg
Шурша и подпрыгивая по неровной поверхности ледника, тащились гайдропы. Они служили аэронавтам и тормозами, и рулями высоты. Ветер уносил шар на север. Вскоре, казавшийся уже величиной с детский мяч, аэростат поровнялся с зубцами гор острова Амстердам. Еще несколько минут — и шар исчез.
Вести должны были приносить почтовые голуби. Их ждал с нетерпением и волнением весь мир. Но воздушные почтальоны не прилетели. А газеты печатали сообщения, одно сенсационнее другого, о шаре Андрэ, который «видели» то в Гренландии, то в Белом море, то у южных берегов Скандинавии, о «голубях Андрэ», якобы пойманных в открытом море, но... без всяких записок.
15 июля у Шпицбергена на мачту норвежского промыслового судна опустился голубь. Его подстрелили. К хвосту голубя была прикреплена гильза, а в ней первая подлинная записка, остававшаяся вместе с тем на долгие годы и последней.

«От полярной экспедиции Андрэ.
В редакцию «Афтонбладет»,{1} Стокгольм.
13 июля 12 часов 30 минут дня, 82 2' северной широты, 15°5' восточной долготы. Двигаемся хорошим ходом на восток, уклоняясь на 10° к югу.
На аэростате все благополучно. Это — третья голубиная почта.

Андрэ".

Позднее море выбросило к берегам Исландии и Норвегии несколько буйков с полустертой надписью «Полярная экспедиция Андрэ». В двух из них были записки, отправленные ранее голубиной почты. Попрежнему об участи Андрэ и его спутников слагались наивные легенды.
Шли годы. Об Андрэ стали забывать.
В 1930 году от Шпицбергенского архипелага на восток отправилась промысловая моторная шхуна «Братваг» с научной экспедицией доктора Гуннара Хорна. В дороге экспедиция била моржей. Осмотрев депо итальянцев, устроенное на острове Стурэй (остров Большой) еще в дни работ по спасению Нобиле, «Братваг» направился к острову Белому. Юго-западная коса была свободна от льда. Темный каменистый берег, лежавший у подошвы голубовато-белого глетчера, был изрезан журчащими ручьями. Кое-где пробивался мох.
Группа матросов убила моржа. Тушу для разделки вытащили на берег. Двое из матросов пошли вглубь острова на
{1} «Вечерняя газета».
[101]

 ВШ-102.jpg
поиски питьевой воды. Неожиданно они наткнулись на необычный для этих мест предмет. На песке лежала алюминиевая крышка. Вблизи из-под снега торчало что-то темное. Когда отгребли снег, обнаружилась маленькая брезентовая шлюпка. А в ней — позеленевший от времени латунный багор.
— Полярная экспедиция Андрэ 1897 года, — медленно, но складам прочел один из матросов выгравированную надпись.
Находка ошеломила всех. Андрэ! Неужели? Люди стремглав побежали к берегу.
— Андрэ!.. Андрэ!..— кричали они.
Это было 6 августа 1930 года.
Осторожно раскапывая снег и обкалывая лед, капитан «Братвага» Элиассен и доктор Хорн извлекли из шлюпки, стоявшей на санях, ружья, ящики с патронами, мотки веревок, спички, фотоаппарат, топор, банки с консервами, мешок с мореходными таблицами, деревянные коробки с компасом и секстаном и смерзшиеся кости. Чьи они — невозможно было решить. Вещи обледенели, многое не только проржавело, но было помято и поцарапано. Очевидно, не раз здесь хозяйничали белые медведи.
У подножья скалистой гряды, замыкавшей каменистую косу, обнаружили труп человека без головы. Ноги его были погребены в снегу. На полуистлевшей подкладке куртки нашли вензель:
«С. А».
Соломон Андрэ!
Около трупа стояли топорик, ружья и примус. Один из матросов взял примус и потряс его. Внутри болталась жидкость. Матрос накачал примус, и тонкая струйка керосина вырвалась из головки. Керосин горел.
Под теплым шерстяным свитером у Андрэ нашли две записные книжки. Потом ученые их тщательно высушили, переложили пропускной бумагой и расшифровали. С трудом можно было разобрать записи, полустертые временем, сыростью и плесенью. Но их все же прочли, и они многое объяснили в судьбе экспедиции.
Недостававшие кости скелета, кроме черепа, были найдены вблизи стоянки. Их, очевидно, утащили медведи. В расщелине между скалами, шагах в сорока от Андрэ, в ледяной могиле, заваленной камнями, нашли второй скелет. На пальце у него было золотое кольцо с вырезанным на внутренней стороне именем:
«Нильс Стриндберг».
[102]

 ВШ-103.jpg
«Братваг» спешил к Земле Франца-Иосифа. На острове был выложен высокий гурий {1} с шестом. Останки погибших воздухоплавателей и найденные вещи перенесены на шхуну. На берегу Хорн сделал несколько снимков. Когда в Осло с них произвели отпечатки, на одной из фотографий был обнаружен человеческий череп, лежащий среди валунов. Позже выяснилось, что это череп Андрэ. Фотографию напечатала английская газета «Таймс» в сентябре 1930 года.
По следам экспедиции Хорна на остров Белый направилась моторная шхуна газеты «Новости дня».
5 сентября корреспондент газеты Кнут Стуббендорф и его спутники высадились на острове. За месяц снег еще стаял на двадцать — тридцать сантиметров. Обнажились новые предметы. Шведы нашли скелет Френкеля, его промерзший спальный мешок, сани, весла, мешки для балласта, части гондолы, развалины дома из плавника, ящики с инструментом. В карманах пиджака Френкеля лежала записная книжка и «вечное перо». В нем сохранились чернила. Но самой замечательной находкой были металлические футляры с катушками фотографических пленок. Проявленные потом шведским фотографом Херцбергом, эти снимки сделались достоянием всей мировой прессы.
Дневники Андрэ и Стриндберга восстановили эпопею трагического полета. Едва оторвавшись от Шпицбергена, «Орел» вошел в область холодного тумана. Влага осела на него тяжелым, непосильным грузом. Шар прижимало к земле, гондола ударялась о лед, о выступы торосов. 14 июля, на третий день полета, экспедиция выпустила из шара газ. Люди опустились в ледовой пустыне почти на равном расстоянии от Шпицбергена и Земли Франца-Иосифа, — в трехстах пятидесяти километрах от твердой земли.
Была полярная весна. Таяло. Лед покрывал проталины пресной воды. Итти приходилось по колено в снегу. Потратив восемь дней на подготовку к санному походу, 22 июля Андрэ и его спутники стали на лыжи. За пять дней они прошли всего лишь несколько километров. Дрейфующие льды уносили их то на восток, то на запад, то па юг. 31 августа незаходящее летнее солнце первый раз чуть закрылось горизонтом. Похолодало. До земли было все так же далеко. Решили зимовать. На льдине построили дом из ледовых кирпичей. Цементом служила вода. Мороз достигал шести градусов. 17 сентября льды вынесли людей к острову Белому. Герои выбрались на
{1} Знак из камней.
[103]

 ВШ-104.jpg
юго-западную оконечность острова. 7 октября разразилась жестокая снежная буря. В этот день Андрэ сделал последнюю запись в дневнике:
«С такими товарищами можно выпутаться из беды при каких угодно обстоятельствах».
После этого дня оборвались и записи Андрэ, и записи Стриндберга. Только против 17 октября у Стриндберга в карманном календаре удалось разобрать одно слово:
«Домой...»
У зимовщиков продовольствия было почти на два года, были шлюпки, палатки, примусы. Они могли прожить зиму и весной на шлюпках добраться до Шпицбергена. Только неожиданная катастрофа—снежная метель страшной силы или снежный обвал — могли оборвать их жизнь. Погребенные под снегом, они оказались надолго недоступными для белых медведей, пока потепление не открыло их снежные могилы.

«Садко» стоит в миле от берега. Виден весь остров. Ни одна черная точка или скала не прорезает его ледовой белизны.. Какая грустная, тоскливая земля!
На станции геологи получили интереснейшую пробу донного грунта. Рассмотрев пробу под микроскопом, обнаружили, что необычный для прибрежного ила густокрасноватый цвет привнесен крупинками гематита — кровяного камня, красной железной руды. Геологов заинтересовали мельчайшие блестки,, заметные даже невооруженным глазом на стеклянной полочке микроскопа. Они оказались смятыми кристаллами сурьмяного блеска и цинковой обманки. Рядом с ними — кусочки апатита, микроклина и разложившегося ортоклаза. Это необычайное сочетание минералов представляет огромный интерес. Очевидно, под мертвой ледовой коркой островка прячутся выходы пегматитовых жил, принесших из глубин земли ценнейшие минералы. Заметно сходство этой коллекции с минералами Кольского полуострова. Остров Белый и Хибины возникли в одну геологическую эпоху — в эпоху Каледонской геологической революции, когда раскалывались сросшиеся щиты материков и недра земли выбрасывали в открывшиеся трещины крохи своих подземных сокровищ.
В донных пробах появились кусочки базальтовых пород и каменного угля — явный признак близости Земли Франца-Иосифа. Волны далеко разносят осколки пород, составляющих материки и архипелаги. Надо только определить их морской стаж (по окатке, блеску), чтобы затем более, точно говорить, о происхождении этих пород и минералов.
[104]

 ВШ-105.jpg
9 августа пробираемся к острову Виктории.
На полпути очередная станция. На этот раз полусуточная. Каждые три часа — батометрическая серия, через каждый час спускается вертушка.
Эта станция — самая северная на Кольском меридиане. Она замыкает многолетние работы полярных судов Океанографического института — «Персея» и «Книповича», — осуществивших по этому меридиану в разное время и в разные годы свыше восьмидесяти гидрологических разрезов.
Через узкое горло пролива между островами Белым и Виктории происходит весь водообмен Баренцова и Полярного морей. Сверху течения очень слабые. За десять минут вертушка делает всего тридцать — сорок оборотов, выбрасывая один, редко два шарика.
На глубине ста метров прослойка теплой воды. Здесь течение более быстрое, оно дает четыреста — пятьсот оборотов, счетчики выбрасывают двадцать-двадцать восемь шариков, направление—запад—юго-запад.
Арктическая пустыня молчалива. Ни один звук не прорезает ночь. И когда вдалеке рождается одинокий «кави-киви», кажется, что чайка кричит где-то совсем близко, в нескольких шагах.
[105]

 ВШ-106.jpg
В тишине медленно сходятся и расходятся ледовые поля. В этом спокойствии чувствуется грозная сила ледового безмолвия. Возникают неожиданные ассоциации. И когда над спардеком взвивается огромный шар радиозонда, невольно начинаешь насвистывать, чтобы прогнать тишину:

«Крутится, вертится шар голубой,
Крутится, вертится над головой... »

Песенки на станциях чрезвычайно неожиданны. Балакшин мурлычет «Под крышами Парижа». Кто-то вторит ему сверху:

«Когда б имел златые горы
И реки, полные вина... »

Сегодня у гидрологической лебедки возится с батометрами планктонолог.
Когда-то Богоров нашел, что суточные вертикальные миграции мельчайшего фитопланктона, которые в южных широтах совершаются каждую ночь, в северных широтах в условиях полярного дня не существуют. Это было решающим доказательством того, что именно дневной свет, а не другой какой-нибудь факт, обусловливает вертикальные миграции планктона. Но паука требует проверки каждой гипотезы, каждого предположения. Поэтому Богоров снова занялся вопросом о миграциях.
Химики делают интересные опыты. Воду, взятую на определенных глубинах, они наливают в бутылки с притертыми пробками. Затем бутылки опускают на глубину, где была взята вода. «Население» бутылки попадает, таким образом, в свои нормальные условия и живет «как дома»: в привычной температуре и привычном освещении. Эти опыты дают возможность точно определить, сколько кислорода потребляют в нормальных условиях планктонные обитатели, сколько выделяют углекислоты и т. д.
Кстати, о расстояниях.
Радисты приняли приветствия и пожелания успешного плавания от Памирской экспедиции. Памир и Шпицберген!
Ледяные поля тянутся от корабля до самого горизонта. Люди одеты в ватные костюмы. А в кают-компании товарищи решили посмотреть фильм «По Самарканду». И вот па экране мелькают легкие одежды, горит ослепительное знойное солнце, проходят картины восточного города. Как особое лакомство, здесь, под горячим солнцем, продают прошлогодний лед, тертый с медом. Снова лед. Не чересчур ли? Впрочем, Устинычу со-
[106]

 ВШ-107.jpg
ветуют не забыть рецепт. В высоких широтах это блюдо приготовить нетрудно...
10 августа до тридцать пятого меридиана — советской морской границы — осталось десять миль. Но лед упорно не пускает «Садко» к острову Виктории. На этот раз ему, видимо, не пробиться.
Осада льдов создала избыток свободного времени. Комплекты старых газет, валяющиеся на столах в красном уголке, зачитаны до дыр. Но почти каждый день можно встретить людей, перечитывающих давно известные новости. Нет станций, и часы суток приобретают свое обычное земное значение. Днем люди работают в лабораториях, ночью отдыхают. Многим не снится. Морские зайцы стали часто показываться у борта. Бить их на воде незачем — утонут. Вечером удалось «уложить» довольно большого зайца на льдине. Его «освоением» занялась почти вся экспедиция. Дружно втащили тушу на палубу. Длина его два с половиной метра. Под шкурой такой толстый слой жира, что он не тонет при буксировке. Шкуру с зайца снял Остальцев. Завтра собаки получат свежее мясо. Череп и ласты для определения расы торжественно вручили Горбунову, желудок — Богорову. К сожалению,
[107]

 ВШ-108.jpg
никакой свежей пищи в желудке не оказалось. Зато там обнаружена огромная колония — несколько сот длинных белых глист. Застрелили белого медведя для пополнения запасов свежего мяса.
Вечером резко изменили курс корабля. Повернули назад. Пробиваться через тяжелые льды нецелесообразно. Их можно победить только потеряв слишком дорогие для нас дни.
И вот снова на горизонте остров Белый. Вошли в полосу сравнительно чистой воды. Смолкли надоевшие ежеминутные удары о лед.
11 августа вдоль границы ледового языка, врезавшегося в море Баренца, пошли к северу.
«Богатый» день. Утро началось юбилейной пятидесятой станцией. Шутливо сетуем по адресу начальства, которое не решилось даже ради торжественной даты нарушить непреложный «сухой закон».
Второе событие - пересекли восемьдесят первую параллель.
Третье вступили в район одного из интереснейших белых пятен Арктики.
Остров Диксона сообщает, что 21 июля летчик Масленников с высоты тысяча двести метров заметил поднятую рефракцией землю в северо-западном направлении от мыса Шалаурова. Западная сторона земли возвышена, в середине — седловина. Летчик видел землю долгое время. 28 июля Масленников вторично видел эту землю. Он предполагает, что это так называемая «Земля Андреева». {1}
На судне много разговоров об этой полумифической земле. «Садко» почти вплотную подошел к другой легендарной земле — «Земле Джиллиса».
Огибая ледовый язык, пробираемся все дальше на север. Ледовое небо — белая полоса горизонта — отодвинулось в сто-

{1} Вопрос о существовании гипотетической «Земли Андреева» к западу от острова Врангеля уже два столетия волнует исследователей Арктики. Еще в 1726 году на изданной в Париже карте казацкого головы Афанасия Шестакова показана «Большая земля Копая», о которой рассказывалось, что землю эту видел «шелагский мужик Копай». Предпринятые в 1763—1764 годах две экспедиции сержанта Андреева не дали возможности решить вопрос о существовании земли. Не решили этого вопроса и поиски Врангеля в 1821—1823 годах, Де-Лонга в 1880 году и гидрографического судна «Таймыр» в 1913—1914 годах.
[108]

 ВШ-109.jpg
рону. Идем чистой водой. После удручающего молчания льдов ласкают слух всплески волн. Заметно покачивает. Недоволен астроном. Он настоятельно просит капитана «сунуться немного в лед». Точные приборы вибрируют при каждом колебании корабля и портят фотоленту. Световой зайчик вместо плавных линий чертит рваную, лихорадочную кривую.
Но вот путь прегражден. Море разбивается о кромку льда, как о берег.
В ста метрах от льдов отдаем якорь.
[109]

Пред.След.