Изображение
31 июля 2012 года исключен из Регистровой книги судов и готовится к утилизации атомный ледокол «Арктика».
Стоимость проекта уничтожения "Арктики" оценивается почти в два миллиарда рублей.
Мы выступаем с немыслимой для любого бюрократа идеей:
потратить эти деньги не на распиливание «Арктики», а на её сохранение в качестве музея.

Мы собираем подписи тех, кто знает «Арктику» и гордится ею.
Мы собираем голоса тех, кто не знает «Арктику», но хочет на ней побывать.
Мы собираем Ваши голоса:
http://arktika.polarpost.ru

Изображение Livejournal
Изображение Twitter
Изображение Facebook
Изображение группа "В контакте"
Изображение "Одноклассники"

Кравченко Е. Д. Карпий В. М. С Антарктидой — только на «Вы»

 Записки летчика Полярной авиации-2.jpg
 Записки летчика Полярной авиации-1.jpg
Посвящается 50-летию отечественных исследований Антарктиды
Кравченко Е. Д. Карпий В. М.
С Антарктидой — только на «Вы»: Записки летчика Полярной авиации / Кравченко Е. Д., Карпий В. М. — М.: «Издательский дом «Парад», 2006. — 688 с.


Эта книга о мужестве и героизме, о верности долгу и высочайшем профессионализме, о победах и поражениях, одержанных летчиками отечественной Полярной авиации в небе Арктики и самого сурового, загадочного и жестокого материка Земли — Антарктиды. В книге нет ни одного вымышленного персонажа, ни одной выдуманной истории — в ней правда и только правда, рассказанная одним из самых выдающихся полярных летчиков страны Е. Д. Кравченко.
Каждый из читателей найдет в ней для себя то, что хочет, если ему близки такие понятия, как романтика, любовь к небу и высоким широтам, честь, совесть, дружба...
В этой книге собрана мудрость нескольких поколений авиаторов, служивших верой и правдой делу освоения высоких широт. В ней — пример того, как можно и нужно прожить свою жизнь...


УДК 91/882 ББК 26.89(0)/84(2Рос-Рус)
© В. Д. Кравченко, 2006 © В. М. Карпий, 2006 ISBN 5-8061-0068-5


  1. К читателям [3]
  2. Вместо предисловия [5]
  3. От авторов [7]
  4. Первая встреча [13]
  5. Прощание с иллюзиями [17]
  6. Посадка с неисправным шасси [21]
  7. Идем на «Восток» [25]
  8. В погоне за тенью [34]
  9. Ошибка на «Комсомолке» [38]
  10. Черная дыра [43]
  11. На одном крыле [48]
  12. Письма домой [55]
  13. «Золотая» осень [57]
  14. Пурга [59]
  15. Летим к Солнцу [61]
  16. Лыжи с фторопластом [65]
  17. О пользе труда [67]
  18. Со взрывчаткой на борту [69]
  19. Полет с красными лампочками [82]
  20. Остаемся на новый сезон [101]
  21. Минирую карниз [104]
  22. Домой! [105]
  23. Как все начиналось [109]
  24. Из воспоминаний М. И. Шевелева (1989 год) [109]
  25. Выбираю свой путь [113]
  26. Ледовая разведка [117]
  27. На поиск — с «мечтателем» [128]
  28. Из воспоминаний М. И. Шевелева [131]
  29. Уроки «стариков» [132]
  30. Из воспоминаний И. П. Мазурука [134]
  31. Хорошая работа [137]
  32. Из воспоминаний М. И. Шевелева [139]
  33. Взлет «по-полярному» [140]
  34. Избушки на курьих ножках [147]
  35. Из воспоминаний М. И. Шевелева [151]
  36. В Нагурской [151]
  37. Из воспоминаний И. П. Мазурука [153]
  38. На «бревне» [156]
  39. Возвращение [158]
  40. Сюрприз под Новый Год [165]
  41. Прощай, «Полярка» [168]
  42. Из архива Д. Ф. Островенко (1970 г.) [170]
    Письмо к Л. И. Брежневу [170]
  43. Из воспоминаний М. И. Шевелева [173]
  44. Будем жить [176]
  45. Из воспоминаний М. И. Шевелева [177]
  • Как менялись акценты [181]
  • По морям и океанам [185]
  • Инспекционный рейс [192]
  • Восток — дело тонкое [198]
  • Подарок судьбы [201]
  • Разлетаемся «по углам» [206]
  • «Грязное» топливо [208]
  • Загадка «Вилки» [214]
  • «Обь», чай и Москаленко [218]
  • День «икс» [221]
  • Спасение с «пересадкой» [223]
  • Хуже нет, чем ждать [224]
  • Обстоятельства — против нас [230]
  • Плотников и его эпопея [233]
  • «Зимовка» на зимовке [235]
  • Летчики-водопроводчики [238]
  • Трещина на «кабане» [239]
  • Фляжка из нержавеющей стали [246]
  • Когда дела идут и вкривь, и вкось [257]
  • Осечка [263]
  • Над хаосом [265]
  • «Гейзеры» в горах Страткон [269]
  • В пустыне [272]
  • Спасти человека [278]
  • Дурак с инициативой [298]
  • Потери [301]
  • Даешь «двадцать четвертую»! [302]
  • Загадка гибели Заварзина [307]
  • Авиацию «нельзя насиловать» [317]
  • Идем на помощь полякам [325]
  • По лезвию бритвы [328]
  • На бюрократических рельсах [330]
  • Удары судьбы [335]
  • Гости из Москвы [345]
  • Неожиданный подарок [349]
  • Решение на вылет [351]
  • В «плену» у капитана «Гижиги» [354]
  • Антарктический отряд: планы и перспективы [357]
  • Сюрпризы, сюрпризы [364]
  • Антарктическая легенда [376]
  • Удар в спину [414]
  • В отступление от правил [420]
  • Опять аврал [423]
  • Бери больше — вези дальше [430]
  • В лапах «ротора» [435]
  • Неоправдавшийся прогноз [439]
  • О бане [441]
  • В гостях у австралийцев [442]
  • Верь интуиции [444]
  • Рейс на купол «С»[447]
  • Без промежуточной посадки [450]
  • На финише [454]
  • «Играющий тренер» [456]
  • Странное назначение [461]
  • В ловушке [463]
  • Спасательная экспедиция [465]
  • Стоит ли лезть на рожон? [466]
  • Еще одна потеря [471]
  • Как мы «выпрыгнули» из реки [472]
  • "Песчинка" в космосе [475]
  • Рейс в неизвестность [479]
  • Гибель экипажа Петрова [487]
  • Ил-76ТД — первый визит [494]
  • Из дневников В. Карпия, участника первого сверхдальнего перелета Ил-76ТД из Москвы в Антарктиду [495]
  • Легких экспедиций не бывает [516]
  • На «Дружной-3» [530]
  • На охоту за «Дружными» [533]
  • Чудеса бухты Нурсель [536]
  • Прощание с «808-й» [540]
  • Встреча с министром [544]
  • Осталось три Ил-14 [557]
  • Годен. По индивидуальной оценке [565]
  • Театр абсурда [568]
  • Испытания «Чебурашки»[570]
  • Там, где никто не летал [571]
  • Тяжкий груз «Метелицы» [575]
  • Маховик раскручивается [578]
  • Пожар [582]
  • В гостях на «Халли-Бей» [587]
  • Неожиданный «гость» [589]
  • Героизм есть героизм [592]
  • О нашем «комиссаре» [598]
  • Неожиданное приглашение [599]
  • Во власти врачей [600]
  • Загадка Голованова [602]
  • Ил-14: легендарная эпопея завершена [610]
  • Вместо эпилога [615]
  • Командиры летных отрядов и их заместители в Советских и Российских антарктических экспедициях [619]
  • Иллюстрации (вклейка 1)
  • Иллюстрации (вклейка 2)

  • Гости из Москвы


    В конце концов, Ил-18Д прилетел, мы его встретили, прямо на аэродроме состоялся митинг, где было сказано много высоких и правильных слов, где в снежном сиянии Антарктиды пылали кумачом флаги и транспаранты и почему-то не верилось, что всего несколько дней назад Ил-18Д, рядом с которым мы стояли, был в Москве, дома...

    Первое совещание вел заместитель министра гражданской авиации Борис Дмитриевич Грубий, в нем также принимали участие главный штурман МГА Виталий Филиппович Киселев, начальник Управления летной службы Жорж Константинович Шишкин, другие специалисты. Все они испытывали легкую эйфорию после столь длительного перелета, строили радужные планы своих полетов в Антарктиде, но мне пришлось их разрушить, что нашим гостям очень не понравилось. Дело в том, что для приема Ил-18Д строили два аэродрома - на снежнике у горы Вечерней, в 20 километрах от «Молодежной», и на леднике у «Новолазаревской». Первый был определен в качестве основного, второй - запасным. Но я считал, что аэродром на леднике к приему Ил-18 не готов и выполнять туда полет, запланированый технической комиссией, нельзя, о чем напрямик и заявил на совещании. Посыпались возмущенные вопросы: почему да как?! Всех прервал Грубий:

    - Как же мы летели сюда без запасного аэродрома?

    - Вот так и летели, - сказал я, - вам дали телеграмму, что он готов, а я считаю, что туда Ил-18Д лететь нельзя. Это мое мнение, как командира летного отряда. Я прекрасно знаю тот аэродром...

    Представитель Госкомгидромета, службы которого готовили ВПП у «Новолазаревской», возмутился:

    - Вы хотите сказать, что мы всех обманули и заставили рисковать собой и машиной? Это не так, и вы за свои обвинения еще ответите!

    Я тоже разозлился:

    - А вы мне не угрожайте. Я не говорю, что ваши люди не хотели или не сумели сделать аэродром. Его просто нечем было делать - там нет аэродромной техники. Да, к Вечерке притащили уникальные штучные машины, даже из Сибири, вплоть до выпаривателей, которых я и в стране-то не видел, но и с ней тяжело было сделать ВПП такой, чтобы она выдержала Ил-18. Вы почему сидели в Мапуту и ждали несколько дней разрешения на вылет? Да потому, что все здесь было

    раскисшим. Я из самолета не вылезал, Николай Александрович Корнилов, начальник сезонной экспедиции и председатель комиссии по приемке Ил-18 - тоже, мы раз за разом взлетали и садились на Ил-14, пробуя прочность ВПП. И только, когда стало подмораживать, дали вам добро. Мы же буквально били своим самолетом по ВПП и смотрели проваливается он или нет... И делали так до тех пор, пока не появилась уверенность, что полоса выдержит Ил-18, который в три раза тяжелее Ил-14. А ведь у вас была полная «коробка» людей, причем, больших, и журналистов. И случись что, мы бы не только получили мировой резонанс от этой неудачи, но, в первую очередь, себе бы не простили никогда, что чего-то не доглядели.

    Я взглянул на Грубия, который мрачно крутил карандаш:

    - А вас, Борис Дмитриевич, я не смог встретить у трапа, потому что сел на Ил-14 за минуту до вашей посадки, и когда из самолета вышел, меня качало из стороны в сторону из-за того, что несколько ночей и дней ни минуты не спал.

    Грубий бросил на меня короткий внимательный взгляд, в котором уже не было неприязни:

    - Что с «Новолазаревской»? Почему туда нельзя летать?

    - Там - ледниковый склон. Летом он оголяется и остается чистый синий лед. В течение сезона, готовясь к вашему прилету, мы старались на нем удерживать снег, который ветрами срезает, как ножом: ледничок-то выше уровня моря метров на 700, и ветру есть, где разгуляться. Да, там пытались снег удержать - и бревна на полосу клали, и технику ставили, чтобы сугробы появились. Но, раскатав этот снег по ВПП, его нужно так прижать ко льду, чтобы между снегом и льдом появилось сцепление. А техники для такой операции там нет, и гладили этот снег одним бревном.

    Я был недавно на том аэродроме, попробовал его. Да, лежит крепкий, плотный наст, но как только я его лопатой подрубил и ковырнул ногой, он ото льда стал отлетать кусками. А теперь представьте, если по нему ударит колесами Ил-18. Он пробьет этот наст, начнет «пахать» лед и весь снег пойдет ему через «голову». И как экипаж будет управлять такой машиной, я не знаю. Тем более, что пойдет она под уклон.

    - А вы нас не пугаете? - в голосе Грубия я уловил легкую улыбку.

    - Нет, я никого не пугаю, но это Антарктида, а не Сочи...

    - Хорошо, - он хлопнул ладонью по столу. - Когда вы сможете на Ил-14 вылететь на «Новолазаревскую»?

    - Да, хоть, сейчас, - ответил я. - Час-два уйдет на подготовку машины, прогреем двигатели, и - вперед...

    - Нет. Надвигается ночь. Пойдете утром. С вами полетят Киселев, Никитин, Галкин, Нечеткий, - он назвал еще несколько фамилий и встал. - На этом совещание закончено.

    Как только рассвело, мы взлетели. Виталий Филиппович Киселев всю дорогу простоял в пилотской кабине за спиной бортмеханика - по-моему, он так и не налетался за все то время, что провел в небе, а это многие и многие тысячи часов. Пришли. Тишина, покой, солнышко сияет. Я запросил условия посадки: давление, направление ветра... Дали. Я послушал и коротко бросил:

    - Абсурд. Все не так.

    - Как это - не так? - вскинулся Киселев.

    - Давление дают нам то, что замеряют на станции. Она на 600- 700 метров ниже, чем аэродром. Поэтому на высотомере выставлю усредненное значение, а заходить будем визуально, благо видимость отличная.

    Так и сделал. Сели. Киселев взглянул на приборы и хмыкнул:

    - Точно. Уже на 600 метров были бы подо льдом. Сейчас я здесь наведу порядок!

    - Виталий Филиппович, - засмеялся я, - что вы здесь наведете? Аэродром готовит один специалист, а в подчинении у него два механика-водителя. Никакого оборудования для приема самолетов у него нет, в том числе и радиосредств - всю информацию нам дают с «Новолазаревской». Но она стоит в оазисе, в горах, а здесь ледник, и до него - шестнадцать с половиной километров...

    - Что же делать?

    - Я захватил с собой высотомер, радиостанцию - «пищалку». Хоть это оставим ребятам.

    - Хорошо. Это - по-деловому...

    С Киселевым я несколько раз встречался в МГА на совещаниях. Когда сдавал экзамены на 1-й класс, зашел к Потемкину, к нему вскоре по каким-то делам заглянул и Виталий Филиппович, там мы с ним и познакомились. И вот Антарктида, «Новолазаревская», он приехал нас экзаменовать и уже с самого начала увидел, что авиационные дела здесь обстоят далеко не идеально. Я решил, что ничего от него скрывать не буду, а покажу нашу работу, какая она есть, и пусть уже в Москве думают, как ее облегчить, обустроить, обезопасить... Взял лопату, позвал Киселева. Вышли к центру ВПП, я вырубил из наста квадрат, чуть ковырнул его лопатой, он и вылетел:

    - А теперь, - говорю, - пробуйте ногой. Киселев ударил, пласт наста легко отделился ото льда:

    - Все ясно. Это не ВПП, это - матрац. Ты был прав, на Ил-18Д сюда лететь нельзя...

    Подошел Анатолий Павлович Никитин. Я с ним работал еще в Полярной авиации, где он был начальником инженерно-авиационной службы. Позже он не раз участвовал в высокоширотных экспедициях «Северный полюс», а в 8-й и 11-й САЭ обеспечивал наши полеты в Антарктиде. В нем удивительным образом сочетались качества высококлассного, требовательного, волевого инженера и великолепнейшего человека, на которого можно положиться всегда и везде. Вот и теперь он стал своеобразной связующей «ниточкой» между мной и Киселевым, с которым прилетел на Ил-18 как представитель Главного управления по эксплуатации и ремонту авиационной техники МГА.

    - Виталий Филиппович, я же говорил тебе, что, если Кравченко что-то сказал, нет смысла проверять его выводы - лучше него Антарктиду все равно никто не знает, - Никитин хлопнул меня по плечу. - Пошли к тягачу, нас на станции уже заждались...

    ... Съездили мы на «Новолазаревскую» - не часто ведь в Антарктиду гости из Москвы заглядывают, вернулись на «Молодежную». Грубий созвал совещание, на котором все, кто с нами летал, доложили свои выводы от увиденного.

    - Ясно, - сказал Борис Дмитриевич, выслушав эти мнения, - полет с посадкой на Ил-18 туда отменяется. Но аэродром в «Новолазаревской» надо строить. А для этого, нужно вот что...

    Он коротко, четко и ясно поставил задачи перед службами МГА, представители которых прилетели вместе с ним, дал указания тем, кто оставался в Антарктиде. Чем больше я узнавал Грубия, тем больше он мне нравился и как летчик, и как человек.

    Почему-то с души начала уходить тяжесть - я понял, что никакой предвзятости в работе комплексной комиссии, которую он возглавлял, не будет. Забегая вперед, скажу, что так и случилось - мои мрачные предположения о том, что комиссия из МГА летит в Антарктиду, чтобы на нас «отыграться» за катастрофу Заварзина, не подтвердились. Грубий оказался человеком, который может самостоятельно, ни с кем не советуясь, принимать решения, брать ответственность на себя, не перекладывая ее на других, ясно видеть не только плохое, но и хорошее, что есть в людях.

    То уважение, которое родилось у меня в душе к нему в Антарктиде, я сохранил и по сей день.

    Пред.След.