На
мысе Стерлегова еще с 30-х годов работала небольшая полярная станция. Раньше, когда в Арктике летали на морских машинах ограниченного радиуса действия, здесь был гидроаэродром. Позднее осталась только запасная акватория для случайных и вынужденных посадок гидросамолетов. Посадочная акватория находилась в устье реки Ленивой.
В 1944 г. начальником станции был Л. М. Поблодзинский, резервным гидроаэродромом заведовал старый полярник Г. В. Бухтияров. Он несколько лет зимовал на мысе Стерлегова и знал район вдоль и поперек.
Война все время проходила стороной, и постепенно личный состав станции охватило настроение благодушия.
В двадцатых числах сентября 1944 г. Штаб морских операций поручил Бухтиярову заняться поисками остатков судна и людей с пропавшего без вести гидрографического судна «Норд». Бухтияров на упряжке собак отправился осмотреть побережье к востоку от станции. С Бухтияровым пошел один из товарищей.
После нескольких дней отсутствия 25 сентября Бухтияров решил съездить на полярную станцию пополнить запасы продовольствия и узнать новости. Напарник Бухтиярова остался в бухте Восточной на охотничьей стоянке.
Когда Бухтияров подходил к станции, ему бросилась в глаза какая-то странная, безжизненная обстановка, навстречу ему никто не вышел, на дворе не было ни одного человека.
— Спят, наверное, черти!
Он подъехал вплотную к дому и начал распрягать собак. Вдруг из дома выскочили два солдата с автоматами. Они позволили Бухтиярову распрячь собак и привязать их, после чего повели Бухтиярова в дом. Станцию захватили гитлеровцы. Одну из комнат они превратили в тюрьму. Здесь находился весь персонал станции. Сюда же привели и нового пленного.
Фашисты сразу же стали допрашивать Бухтиярова. Они интересовались, куда и зачем он ездил, один или с ним был еще кто-нибудь. Особенно их интересовало и, видимо, тревожило, есть ли еще люди в окружающей тундре. Создавалось впечатление, что они боятся прихода людей. Бухтияров твердил одно: он ходил выполнять задание начальства, искал остатки пропавшего судна, ничего не нашел и возвратился, а на поиски ходил один.
После допроса Бухтиярова вернули в общую комнату. Когда пленные остались одни, товарищи рассказали, что ночью 24 сентября, ложась спать, они забыли закрыть наружную дверь. Среди ночи их разбудили немцы с автоматами и всех арестовали. Все это произошло внезапно. Диксон они не могли известить.
Фашисты высадились с двух подводных лодок. Чтобы на Диксоне не догадались, что произошло на Стерлегове, они приказали Поблодзинскому вести нормальные наблюдения и в установленные сроки передавать метеорологические сводки. На следующий день после захвата станции немцы занялись грабежом. Они обыскали все помещения станции и взяли все, что можно было взять, не гнушаясь ничем, забрали даже грязное белье.
Переводчик фашистов, хорошо знавший русский язык, имел склонность подолгу беседовать с арестованными и, возможно, действовал по приказу начальства, стремясь выведать у пленных что-либо тайное. Как бы то ни было, он охотно рассказывал о действиях своей подводной лодки, хвастал, что они потопили много русских судов, сообщил, что в арктическом рейде участвуют две подводные лодки. Уже после войны стало известно, что это были «И-711» и «И-957». Отряд был высажен на берег недалеко от полярной станции, лодки после высадки отошли в море и легли на грунт, а в условленное время они должны снова подойти к берегу и забрать десант на борт.
На следующий день, 26 сентября, гитлеровцы приказали Бухтиярову запрячь собак и перевезти награбленное имущество в бухту Ложных Огней, где их фашисты высадили с лодки и где их должны были принять обратно на борт.
Время было осеннее. Снега еще не было, но на реке уже образовались забереги. В затишливых местах реки Ленивой установился тонкий ледок, и только на стрежневых участках воду еще не покрыло льдом.
Гитлеровцы первоначально потребовали, чтобы груженые нарты ходили кратчайшим путем через тундру, но полезная нагрузка в этом случае была ничтожна, перевозки могли затянуться на долгое время. Желая ускорить дело, они согласились с требованием Бухтиярова идти вдоль реки Ленивой и пересекать тундровый перешеек по кратчайшему расстоянию между берегом реки и берегом моря.
Вначале конвоир-фашист с автоматом сопровождал Бухтиярова, не отходя от него ни на шаг. Дорога по берегу была менее удобна, чем по сухой тундре, к тому же бдительность фашистского охранника постепенно ослабевала. Сама возможность побега казалась весьма маловероятной, ведь с одной стороны простиралась еще не замерзшая река, а с другой — море. Оружия у пленного не было. Немец начал спрямлять свой путь, выбирая более удобную для себя дорогу. Первоначально он ходил так, что каюр с нартой все время был ему виден, потом пошел напрямик. К месту разгрузки он приходил раньше Бухтиярова и отдыхал там, ожидая прихода нарты. Когда Бухтияров наконец прибывал, он ругал его за долгое отсутствие, тыкал его в бок автоматом, приказывая поворачиваться побыстрее.
Бухтияров внимательно следил за поведением своего конвоира и у него созрел план бегства. По пути он тщательно осмотрел реку и наметил место, где, как ему казалось, можно ее перейти вброд или ползком, так как тонкий лед не мог выдержать тяжести стоящего человека. Пару рейсов Бухтияров сознательно задержал, чтобы приучить конвоира к более долгому отсутствию.
Уже почти все грузы были перевезены. Немцы торопились, старались на нарту грузить побольше. Бухтияров через переводчика сказал им, что, чем больше груза на нарте, тем рейсы будут дольше.
В последний рейс, как обычно, конвоир пошел напрямик через тундру. Нарта двинулась по берегу Ленивой. Дойдя до намеченного места, Бухтияров вывалил груз на землю и вместе с собаками пошел через реку. Собак лед держал хорошо. Самому Бухтиярову в нескольких местах пришлось волочиться на животе, держась руками за задок нарты. Выбравшись на противоположный берег, он бросился бежать, держась за нарту. Переход реки занял довольно много времени, местами лед проваливался, но собаки помогли благополучно перейти рубеж.
Конвоир долго ждал, а потом начал беспокоиться. Он пошел-навстречу пленному. Поднявшись на высокую точку перешейка, фашист не обнаружил нарты и поднял тревогу. Гитлеровцы бросились искать Бухтиярова. Вскоре они нашли вываленный на землю груз и след нарты, уходящий за реку. При более внимательном осмотре местности они разглядели вдали беглеца, открыли по нему огонь, но он практически уже был недосягаем.
Бухтиярову пришлось еще раз перейти Ленивую, но уже значительно выше полярной станции. Кружным путем он добрался до бухты Восточной, где его ожидал товарищ. Радиостанции у них не было и сообщить о случившемся они не могли.
После бегства Бухтиярова гитлеровцы поспешили убраться. Они сожгли жилой дом, радиостанцию и увели с собой весь-персонал станции. Поступление информации на Диксон прекратилось. Вызовы не дали результата. Командование морскими операциями сразу же направило в район Стерлегова самолет с поручением осмотреть станцию и сообщить, что там произошло.
Черевичный увидел на станции еще дымящееся пепелище и ни одного человека вокруг. Он полетел вдоль берега на восток. Неожиданно в районе бухты Восточной обнаружилась одинокая палатка. Рядом стояли два человека, бегали собаки, видны были распряженные нарты. Черевичный хорошо знал Бухтиярова, он его узнал.
Еще с воздуха Черевичный сообщил об уничтожении станции на Стерлегове. Спустя несколько дней Бухтиярова и его товарища вывезли из бухты Восточной на Диксон и тогда мы узнали подробности происшествия на полярной станции мыса Стерлегова.
Эта была последняя пиратская операция гитлеровцев в западном секторе Арктики. В 1945 г. война закончилась раньше, чем открылись доступы в Карское море, и этот год на Северном морском пути был полностью мирным.
