Изображение
31 июля 2012 года исключен из Регистровой книги судов и готовится к утилизации атомный ледокол «Арктика».
Стоимость проекта уничтожения "Арктики" оценивается почти в два миллиарда рублей.
Мы выступаем с немыслимой для любого бюрократа идеей:
потратить эти деньги не на распиливание «Арктики», а на её сохранение в качестве музея.

Мы собираем подписи тех, кто знает «Арктику» и гордится ею.
Мы собираем голоса тех, кто не знает «Арктику», но хочет на ней побывать.
Мы собираем Ваши голоса:
http://arktika.polarpost.ru

Изображение Livejournal
Изображение Twitter
Изображение Facebook
Изображение группа "В контакте"
Изображение "Одноклассники"

Владимир Стругацкий. "Экспедиция длиною в жизнь"

Биографические очерки о А.Б. Будрецком
Газета "Смена"
23.03.2009 г.

Главное на Востоке - тепло и свет. А раньше чем через два месяца, до прихода поезда из Мирного с нормальной мощной электростанцией, дизельную не построить. Один 75-киловаттный движок, доставленный предыдущим походом, для работы Востока - крохи. Оставалось только ждать. Ждать, рискуя каждый день оказаться без тепла и света.

Первая баня

Будрецкий упросил летчиков:

- Пока не возите нам продукты, как-нибудь проживем, а пару дизельков привезите.

Летчики просьбу Нолика выполнили.

И сразу же началась сборка временной дизельной. На металлические сани уложили длинные брусья, настелили доски. Получилась довольно просторная площадка. На ней установили доставленные самолетом движки, из щитов возвели стены и крышу. К дизельной пристроили баню.

Даже те, кто на Полюсе холода бывал, такую работу «с места в карьер» выдерживали с трудом.

15 февраля временную дизельную запустили. Три дизеля - один 75-киловаттный и пара 30-киловаттников - давали теперь станции 100 киловатт. Ошибки в подсчетах тут никакой нет: на Востоке дизели тоже «задыхаются», теряя треть мощности.

В этот день повар Борис Корнеев приготовил для начальника ДЭС Николая Эчина, механиков Олега Ковалевского, Федора Львова и Александра Кириллова праздничный обед. С виновниками торжества за стол уселись, конечно, и все остальные зимовщики.

А 16 февраля помылись уже в новой баньке.

Баней Восток встречал 26 февраля и походников.

Поезд во главе с Анатолием Лебедевым дошел до Востока из Мирного всего за 24 дня. Это рекорд. Механики-водители прекрасно понимали, что в это время года каждый лишний день - риск. Температуры уже такие, при которых любая техника отказывает, - ниже 60 градусов. Заглушишь мотор тягача и не знаешь, заведется ли вновь. Все дни, пока поезд стоял на станции, двигатели не выключали.

Разгрузка шла с утра до ночи - поезд привез 210 тонн. Старались побыстрее освободить сани от строительных материалов, коробок, мешков, ящиков. А за время пути мясные туши, куры, рыба смерзлись в неподъемные монолиты. Их попробуй разбей.

За четыре дня поезд разгрузили и 2 марта отправили обратно в Мирный.

Мощную электростанцию, смонтированную прямо на санях еще в Ленинграде и доставленную походом, подтащили к временной дизельной и из щитов начали строить единый комплекс - надежный и теплый.

Гвозди в доски не вбивались. Доски выстыли, словно металл. В них высверливали отверстия и только потом вколачивали гвозди.

При таких температурах врачи запрещают находиться на воздухе больше тридцати минут - обожжешь легкие. Подхватить воспаление легких на Востоке ничего не стоит. А вот вылечиться - проблема. В самом начале зимовки одного полярника с воспалением легких с Востока уже эвакуировали - слава богу, тогда еще из Мирного летал Ил-14.

На такой мороз без шерстяного подшлемника не выйдешь. Его натягивают под меховую шапку. Остается только прорезь для глаз.

На морозе ресницы от влаги слипаются. Даже через подшлемник изо рта идет пар, на ресницах нарастают ледышки. Так что если лед с глаз руками не отдерешь - ничего не увидишь. А чтобы отодрать, надо снять рукавицы. Пальцы как деревянные - не сгибаются.

В домах в те дни температура упала до плюс10 градусов.

В доме подшлемники с себя поскорее стаскивали и отжимали. И быстренько вылезали из ватных каэшек - одежда еще долго хранила уличную температуру.

Переодевались в запасной комплект - и снова на стройку.

И так почти три недели. Строительство временной ДЭС площадью 83 квадратных метра закончили 25 мар­та 1983 года.

Будрецкий даже сделал то, чего от него никто и не ждал, - запустил знаменитую буровую, требующую огромного количества электроэнергии. Все считали, что в 28-й САЭ буровикам свою программу придется сворачивать.

Александр Шкурко, Константин Блинов и Андрей Бабий во время зимовки заложили новую скважину и углубились в ледяной щит Антарктиды на 270 метров. (Через пять лет именно на этой скважине установят мировой рекорд бурения ледников: достигнут глубины 2204,5 метра. Это произойдет 24 октября 1988 года - в следующую экспедицию Будрецкого на Востоке. Во время той, 33-й САЭ, удастся пробурить 882 метра и, дойдя до отметки 2413 метров, поднять ледяной керн для гляциологических исследований с небывалых глубин.)

1 апреля, после годового перерыва, над Востоком снова поднялся в небо радиозонд. Его запустили аэрологи Борис Дюков и Виктор Руденко. Никто не верил, что за столь короткое время удастся наладить аэрологические исследования - одни из самых сложных и энергоемких на любой станции.

Так что уже через пару месяцев нормально работали не только метеорологи, но и магнитологи, ионосферисты, аэрологи, буровики.

25 апреля восточники последний раз увидели солнце - началась полярная зима: самое тяжелое время. Солнце скрылось на четыре месяца.

Рекордные морозы

В середине полярной ночи морозы начались за 80 градусов Цельсия.

17 июля - минус 81,3 градуса. 18 июля - минус 82. А на следующий день - минус 84,9. 20 июля температура на Востоке опустилась до минус 88,6 градуса. О том, что на Полюсе холода возможны та­кие морозы, полярники уже знали - в одну из предыдущих зимовок такую предельно низкую температуру замеряли. Правда, в точности замеров многие потом сильно сомневались - не было тогда на Востоке метеоприборов со шкалой с такими громадными цифрами.

А 21 июля метеорологи Владимир Карпюк и Константин Лазарев замерили температуру минус 89,2 градуса - самую низкую за всю историю станции. Потому что на следующий день опять «потеплело» - до минус 87.

Так что именно 21 июля1983 года вошло в летопись Антарктиды как «день, когда удалось зафиксировать абсолютный планетарный минимум температуры воздуха на земном шаре за всю историю инструментальных метеорологических наблюдений». И теперь минус 89,2 упоминаются во всех учебниках по метеорологии и во всей географической литературе, уж не говоря о полярных изданиях.

В день температурного рекорда, как назло, на ДЭС опустели расходные емкости с топливом.

Топливо закачивали из цистерны - по обернутому для тепла ветошью пятнадцатиметровому металлическому трубопроводу.

Топливо качают, а оно не идет. В цистерне стояли электрические тэны. Похоже, солярка загустела в трубе.

А трубопровод висит почти на трехметровой высоте.

Механики установили высоченную стремянку, сняли с трубы утеплитель. Накидали в тазы промасленную ветошь, залили ее отработанным маслом и подожгли. Таз надо побыстрее передать тому, кто наверху. Он подержит его, как поднос, под трубой и спускается. И снова стремянку чуть подвигают.

Подшлемник сразу от копоти чернеет. На ресницах сажа.

Дышать через шерстяной «намордник» тяжело. Голова тисками сжата - холодом и давлением. В глазах темно. Сердце, кажется, вот-вот разорвется.

Будрецкий говорит, что первым делом мороз ударял через кожаную шапку по темечку и забирался в валенки.

Каждые двадцать минут надо возвращаться в дом. Греться и переодеваться.

В каюте пока меховые рукавицы, подшлемники, валенки, ватную куртку и ватные штаны снимешь - опять одышка. Посидят, погреются - и пора второй комплект на себя натягивать. И снова к трубопроводу.

Несколько часов его разогревали. Три тонны солярки перекачали на ДЭС.

Рекордный мороз, удививший весь мир, оказался как раз «кстати»...

- А были дни радостные? - как-то спросил я.

- Были, - ответил Будрецкий. - Пуск дизельной... Первая баня... 23 августа после зимы впервые увидели солнце. И когда спасли поморника...

Арнольд Богданович помолчал, а потом добавил:

- Сейчас ту зимовку даже вспоминать страшно... Как мы все это выдержали?

В 28-й САЭ на Востоке Будрецкий потерял 14 килограммов.

Пред.След.