Полярная Почта

Газета "Смена"
18.05.2009 г.

Самый удачливый рыбак Валерий Ипполитов оказался самым молодым на льдине - «СП-16» для 25-летнего аэролога стала первой в его жизни дрейфующей станцией. Константинову явно нравилось, что новичок любопытен и часто торчит в палатке гидрологов не только из-за рыбалки, но и потому, что туда приходит в свободные часы Константинов.

Удачливый рыбак

Начальник станции - по образованию океанолог - почти каждый день помогал работать с батометрами Косте Грачеву, с которым они сдружились еще на «СП-14» (потом вместе проработали два десятка лет, а дружили до последних дней жизни Юрия Борисовича - до 2001 года). Только они опустят двухсотваттную лампу под лед, только прикроют лунку деревянными створками, сразу Валерино: а зачем?

- Ты кто по профессии? - в сердцах вопросом на вопрос отвечал недовольный Константинов. - Вот своей аэрологией и занимайся. Чего нос всюду суешь и работать мешаешь...

Но тут же остывал и объяснял, что лампу опускают в лунку, чтобы ледяная юбка не образовывалась и чтобы каждый раз пешней ее не пробивать. И дверцами закрывают тоже для тепла.

Если было непонятно, за­чем, когда в океане тишь, гладь и божья благодать, Константинов приказывает механикам заводить трактор и заезжать на самый высокий, а значит, и самый крепкий бугор торосов, то Ипполитов не боялся, что Борисыч его пошлет куда подальше, а просил объяснить, зачем он механеров зря работой нагружает.

- Не зря, - отбивался Борисыч. - Тебе в училище объясняли, что такое сизигия? Так вот, от этой самой сизигии, от того, где находятся Луна и Солнце, при полнолунии, когда Луна и Солнце по разные стороны от Земли, или при новолунии, когда они по одну сторону, - зависит наша с тобой жизнь. Обычно разломы на дрейфующих льдах начинаются на вторые-третьи сутки после пика сизигии. Чаще всего, именно когда Солнце и Луна в одной упряжке, происходит вспучивание океана, образовывается гигантская, невидимая глазом волна и начинаются стремительные разломы. А при самом низком уровне приливной волны - в «ложбину» - идет торошение.

Ипполитову нравилось присматриваться к действиям начальника «СП-16». И он до сих пор с удовольствием вспоминает ту зимовку с Юрием Борисовичем.

И именно Константинов отправил Ипполитова в 1984 году начальником экспедиции на Северную Землю - на гляциологическую станцию на одном из самых громадных ледников на острове Октябрьской Революции - на куполе Вавилова.

- Советы Константинова у меня в голове на всю жизнь засели, - вспоминает Ипполитов. - А сколько раз они в жизни выручали, уж и не сосчитаешь.

И Ипполитов стал вспоминать дрейф одной из последних в прошлом веке станций «Северный полюс-30» и тот случай, когда он, начальник станции, после очередной сизигии попросил механиков оставить на ночь заведенный трактор. И как упрямые механики ни упирались, настоял на своем. Трактор так и промолотил всю ночь. А к утру такой скрежет у стен своего домика Ипполитов услышал, что тут же вскочил и, даже не одеваясь, попытался распахнуть дверь. Но она не поддалась - только щелка образовалась. А у порога - голубые глыбы торосов. Счастье, что трактор работал: всю станцию пришлось на новую льдину перетаскивать.

Но это я уже забежал на многие годы вперед. Лучше давайте вернемся к тем временам, когда Юрий Борисович Константинов работал начальником дрейфующих станций.

Льдина на макушке планеты

Однажды льдина доставила Константинова прямо в точку полюса.

Произошло это 28 июня 1972 года на «СП-19», куда Константинов прилетел через несколько лет после ее открытия начальником последней, третьей смены. В тот день в 8 часов 22 минуты по Москве льдина «задела» полюс - дошла до широты 89 градусов 58,6 минуты. Другие «СП» крутились вокруг да около, подходили совсем близко к полюсу, а вот так, чтобы над самой его макушкой оказаться, - ни одной из них до девятнадцатой так и не посчастливилось...

В тот день полярники бегали вокруг полюса, совершая минут за десять кругосветные путешествия, поднимали бо­калы с шампанским. Все, кроме начальника «СП-19» Юрия Константинова. Он лежал у себя в домике с приступом радикулита. И чтобы Борисыча поддержать - оказался на полюсе, а полюса не видел, - полярники укутали начальника одеялами и раскрыли дверь домика: пусть хоть посмотрит - какой он, этот полюс. Правда, радикулит тут же прошел. И Константинов смеялся: «Это полюсу спасибо. Видно, там воздух лечебный».

Но больше всего Константинову везло на трудности.

И на «СП-22» Юрий Борисович приехал, пожалуй, в самые трудные для станции дни - весной 1979 года. Здесь, как шутили полярники, происходило великое переселение народов. Жить в стоящих на ледяных глыбах домах уже невозможно. Надо искать на ледяном острове ровное место для научного городка. А снимать домики, накрепко спаянные морозом со льдом, переносить телефонные, электрические линии, устанавливать все в новом месте куда труднее, чем строить станцию заново, как говорится, от первого колышка. К тому же станция не прекращала своей работы, по всем программам велись наблюдения... Организовать переезд поручили Константинову - как самому опытному строителю, самому опытному зимовщику.

...Весной 1979 года я прилетел на «СП-24». И хотя к тому времени станция проработала почти год, чуть ли не каждый день слышал:

- Спасибо Константинову - здорово помог.

Полярники - люди благодарные.

- Это Константинов помог найти удачное место для станции, - сказал начальник «СП-24» Игорь Попов в первый же день моего появления на станции.

Константинов первым ступил на ледяной остров, на котором с атомохода «Сибирь» высаживали новую станцию. И первый домик ставил тоже он.

Темной мартовской ночью вертолет Ми-8 высадил на ледяной остров, найденный ледовым разведчиком Василием Шильниковым в августе 1977 года, первый десант - Константинова и группу руководителя полетов. И они ставили первую палатку, первый домик, встречали первого медведя, неожиданно навестившего остров, первый самолет разгружали... Каждый день Константинов вместе с руководителем полетов Виталием Дебелым ходил по восемь-десять часов по ледяным полям, окружившим остров, искать подходящее для аэродрома поле. И лишь на третий день в восьми километрах нашли замерзшее разводье, наметили полосу. И приняли первый Ил-14.

И только когда самые тяжелые недели прошли, на льдину высадилось ее «коренное население» - команда Игоря Попова.

Станцию официально открыли 23 июня 1978 года.

А через три дня Юрий Борисович неожиданно заявил:

- Я улетаю с первым же Ил-14... На станции два начальника не нужны.

Константинов за несколько месяцев до этого сам предложил назначить кандидата физико-математических наук Игоря Попова начальником новой «СП» и решил посмотреть, как поведет себя молодой начальник в первые дни жизни станции.

Хотя прекрасно знал, что Попов на дрейфующих льдинах уже зимовал: и на «СП-8», и на «СП-9», а до этого сезон - на «СП-6», стал одним из крупнейших в институте специалистов по акустическим свойствам льда и океана. Но начальником станции шел впервые.

А когда Юрий Борисович увидел, что Попов вполне справляется и без его помощи, решил ему не мешать.

- Да отдохните пару дней, - пытался уговорить Попов Константинова. - Вы вернетесь в Ленинград, в свой отдел, и вас же закрутит-завертит.

Но Борисыч не поддался ни на какие уговоры.

Улетел, а через несколько недель самолет ледовой разведки сбросил письмо: «Здравствуйте, ребята! Вчера узнал, что у вас закончился завоз. Слава богу, кончился самый напряженный, бестолковый и нервотрепный период. Самое страшное у вас уже позади. Сейчас - планомерная работа по устройству, наладке, то есть работа для души. Думаю, что все пойдет хорошо. Самое главное - это доброжелательность друг к другу и помощь. Дорогие мои, от всей души желаю вам дружбы, здоровья, успехов. Ваш Ю. Константинов».