[8]
так как организовать дальнейшее передвижение на север с Россомажьего или одного из промежуточных между ним и Хатангой станков будет легче, нежели с самой Хатанги. Ввиду этого, мы остались на некоторое время на Россомажьем, а 25/IV я выехал налегке на Хатангу, с тем, чтобы дожидаться там прибытия якутской партии. Заботы о передвижении с Россомажьего нашего каравана, буде такое передвижение понадобится, любезно взял на себя находившийся на Россомажьем председатель Хатангского туземного волисполкома М. Г. Аксенов.
Прибыв 26/IV на стоянку зажиточного оленевода А. Н. Уксусникова одного из наиболее влиятельных лиц в Прихатангской тундре, я выяснил некоторые возможности пути на Таймыр и, в частности, целесообразность передвижения каравана экспедиции непосредственно с Россомажьего на р. Новую, не дожидаясь моего возвращения с Хатанги, чем достигалась существенная экономия времени, так как, передвигаясь налегке, я так же легко мог попасть с Хатанги к условленному месту на р. Новой, как и на Россомажье, в то время как передвижение обоза могло итти лишь значительно более медленным темпом. Наравне с этим А. Н. Уксусников взял на себя некоторые заботы об организации нашего дальнейшего пути к северу от р. Новой.
Уведомив сотрудников о выяснившемся положении, я выехал дальше, в направлении сел. Хатангского, куда и прибыл поздно вечером 27/IV. При полном отсутствии сведений с якутской стороны и пустоте в весеннее время сел. Хатангского пребывание мое здесь свелось в основе к механическому высиживанию на месте до назначенного срока ожидания. Поскольку то было возможно при наличии довольно мощного снегового покрова, я использовал время для ознакомления с природой окрестностей селения. Равным образом, мною были сделаны основные шаги для возобновления деятельности Хатангской метеорологической станции, новый набор инструментов для которой был нами доставлен из Ленинграда по просьбе Якутской комиссии.
Прождав до 5/V и не получив к этому времени никаких сведений об якутской партии, из чего уже с полной очевидностью вытекало, что в ближайшем будущем прибытия обоза с бензином ожидать не приходится, {1} я выехал из Хатангского и 6/V прибыл на стоянку А. Н. Уксусникова. Окончательно условившись здесь о нашем передвижении с р. Новой до р. Большой Балахни, где нас должны были дожидаться
{1} Известия о движении того или иного обоза, даже о разъездах отдельных лиц, распространяются в Затундренском крае с поразительной быстротой, почему отсутствие их является верным признаком того, что лицо или обоз, сведения о котором пытаются получить, поблизости не появились. Уже после прибытия на р. Новую я получил с Хатанги пересланное туда уполномоченным Якутской комиссии, т. Чистовым, письмо сообщавшее о полной невозможности доставки горючего на Хатангу.[9]
кочующие в восточной части Таймыра самоеды, я на следующий день выехал дальше на север и 8/V прибыл к стоящему у берега р. Новой амбару А. Н. Уксусников а, где и встретился с сотрудниками, пришедшими с Россомажьего еще 5/V.
Река Новая, впадающая в Хатангу под 72° 20' с. ш., течет не прямо с запада, как показано на карте, а несколько с северо-запада, и амбар А. Н. Уксусникова оказался расположенным под 72° 40' с. ш. Река течет в широкой низине, ограниченной с обеих сторон грядами холмов, и описывает множество больших излучин. В районе нашей стоянки и выше по реке тундра господствует нераздельно, но километрах в 30 вниз по течению у реки есть небольшой лиственничный лесок. {1} В самой долине развиты густые заросли ивняка — как кажется, главным образом S. glauca и S. lanata — по пояс высотой; ольха (A. fruticosa) попадается очень редко.
Как и у Хатанги, выходов более древних пород в районе р. Новой не наблюдается. Все виденные нами обнажения образованы несомненно четвертичными отложениями, но наличие в аллювии реки мелкого каменного угля заставляет предполагать нахождение в бассейне ее и выходов более древних слоев. {2}
На р. Новой нам пришлось простоять в ожидании нанятых мною проводников и оленей до 14/V, когда, оставив у места нашей стоянки все вещи, надобности в которых до более позднего осеннего времени не предвиделось, и забрав наряду с необходимым для работ на Таймыре снаряжением 6-месячный запас продовольствия, мы пересекли р. Новую и двинулись в северном направлении от нее.
Уже 16—17/V нам пришлось пересечь гряду порядочных холмов, сложенных значительно каменистой массой и представляющую, как выясняется главным образом на основании наших осенних наблюдений, вероятно, моренное образование. Пройдя после этой гряды по довольно ровной тундре, мы 18 V снова вошли в пределы холмистой местности, лежащей на водоразделе между р. Новой и р. Большой Балахней. У верховьев принадлежащей к бассейну последней р. Батты-Хала мы задержались на два дня из-за сильной метели, а с окончанием ее 21/V испытали первую весеннюю оттепель. При солнечной тихой погоде и t° ок. + 2°, снег сильно таял, и дорога стала крайне тяжелой. Уже у места ближайшей ночевки пришлось увидеть большие проталины, а когда
{1} В окрестностях нашей стоянки мы видели 3 экземпляра Larix dahurica; два из них представляют чахлый стланец, только у одного развит прямой стволик, достигающий около 130 см в высоту. Тем не менее, на одной из нижних ветвей этого деревца оказались вполне развитые, хотя и мелкие, шишки.
{2} Очевидно, соответствующих прослеженным Хатангской экспедицией И. П. Толмачева в низовьях Хатанги отложениям меловой системы.[10]
22/V мы пересекали долину Большой Балахни, вид ее был уже совершенно весенний: на льду реки местами стояла вода, все обдутые места тундры обтаяли, в других местах снег разрыхлился, и переход долины с нашими тяжело нагруженными нартами оказался делом весьма нелегким. В этот же день мы впервые наблюдали зеленые проростки у некоторых трав, а равно и первых весенних насекомых (мелкие Diptera); из птиц куропатки (Lagopus lagopus и L. mutus) были обычны и раньше, но из перелетных в строгом смысле форм, кроме одиночных виденных у р. Новой пуночек (Plectrophenax nivalis), пока никто еще не появлялся.
На Большой Балахне мы встретились с самоедами Вадеевского рода, кочующими летом в районе восточной части Таймырского озера, с которыми и сговорились о нашем дальнейшем продвижении. При почти угрожающем темпе наступления весны, нам, несмотря на безусловный интерес, представляемый районом Большой Балахни, терять времени не приходилось, почему я и условился с самоедами, что они явятся за нами 24/V. По счастью вновь наступившие холода дали нам возможность даже при оказавшемся относительно очень медленным темпе передвижения к северу от Балахни во-время достигнуть района, намеченного для весенних и летних работ. Отпуская везших нас до Балахни якутов, я воспользовался последней возможностью сообщить Академии о нашем передвижении, хотя и не было уверенности в том, что моя телеграмма попадет в Дудинку раньше осени; {1}рассчитывать на посылку каких-либо известий в дальнейшем в наших условиях не приходилось.
Как и было условлено, самоеды явились за нами 24/V, и мы продолжили с ними путь к северу, теперь уже более медленным, чем между Новой и Балахней, темпом. К сожалению, дувшие почти все время восточные ветра, часто сопровождавшиеся метелями, делали весьма затруднительными более обстоятельные наблюдения почти на всех переходах.
27/V мы поднялись на порядочной высоты гряду холмов и с пересечением ее перешли из бассейна Большой Балахни в бассейн Таймырского озера. Находясь уже в пределах тяготеющей к юговосточной части последнего низины, мы 30/V, при улучшившейся видимости, впервые увидели скалистые склоны хребта Бырранга, тянущегося вдоль северного берега озера. Исследование восточной части этого хребта естественно намечалось мною как одна из задач экспедиции, и только неожиданные географические обстоятельства, с которыми пришлось встретиться впоследствии, заставили отказаться от мысли посетить этот хребет. При взгляде издалека хребет Бырранга, называемый самоедами
{1} На деле телеграмма эта была передана лишь в ноябре. Более ранние донесения поспели пройти еще весною.
