СОВЕТСКИЕ ДЕСАНТНЫЕ ОПЕРАЦИИ НА СЕВЕРНОМ ТЕАТРЕ22 июня 1941 года германские войска перешли норвежско-финскую границу и переправились на саперных паромах через Петсамо-фьорд. 27 июня германские войска вторглись на советскую территорию и 30 июня форсировали реку Титовка, тем самым полуостров Рыбачий был отрезан от остальной советской территории. 1 июля германские войска достигли реки Лица, а 4 июля форсировали и остановились на этом рубеже.
Еще 30 июня шесть советских эскадренных миноносцев вошли в Мотовский залив, обстреляли находившиеся там германские войска и высадили слабые десантные части. После шестичасового обстрела германских позиций эскадренные миноносцы вместе с охранявшими их сторожевыми катерами вынуждены были отойти в связи с атакой 40 германских самолетов, в результате которой два эскадренных миноносца получили повреждения. Находившиеся на берегу выносные посты наблюдения, обеспечивавшие стрельбу кораблей, снимались сторожевыми катерами в условиях ожесточенного огня со стороны немцев и воздушных атак
{1 30 июня в Мотовском заливе действовали только ЭМ «Урицкий» и «Куйбышев», а также СКА МО №121 и №123. Десант кораблями не высаживался, только корректировочная группа. В результате налета 22 бомбардировщиков на «Урицком» были ранены 4 краснофлотца, МО №121 получил осколочное попадание в корму.}. Уже 7 июля русские вновь высадили десант в Мотовском заливе в тыл германских войск. Так как германские войска в этот период не располагали резервами, то борьба с этим десантом легла на финский 14-й пехотный полк, который издалека был доставлен к району высадки советского десанта. Только в ходе ожесточенных и продолжительных боев финнам удалось сбросить советский десант
{2 Речь идет о десанте (батальон пограничников, около 500 человек), высаженном на западном берегу реки Б. Лица 7 июля. На следующий день десант, в котором оставалось 450 человек, был снят двумя СКР. 9 июля был снят десант, высаженный 6 июля на восточный берег реки. Он также имел весьма небольшие потери.}.
В ночь с 28 на 29 апреля 1942 года русские снова высадили в Мотовском заливе две бригады морской пехоты. Высадка была поддержана действиями Северного флота. Одновременно с этим русские начали наступление на фронте на рубеже реки Лица и предприняли попытку зайти с тыла через открытую тундру. Развернулась тяжелая продолжительная борьба, в ходе которой удалось к 15 мая 1942 года ликвидировать высаженный десант. Видимо, на этот раз русские отказались снять высаженные части
{3 Речь идет о высадке 12-й особой бригады морской пехоты на мысе Пикшуев. После того как наступление войск 14-й армии потерпело неудачу, Военный Совет СФ принял решение об эвакуации десанта, что и было осуществлено 12—13 мая. Из 7165 человек, высаженных на плацдарме, 2094 раненых эвакуированы до 10 мая и около 3800 человек — при финальной эмбаркации.}.
Русские часто предпринимали набеговые десантные действия против изолированных германских батарей береговой артиллерии и наблюдательных постов, а в отдельных случаях и против аэродромов. Так, только один десантный отряд под командованием капитан-лейтенанта В.Н. Леонова провел свыше 50 различных операций и при этом уничтожил 10 орудий, большое количество различных боевых машин и военных материалов, а также захватил 80 пленных. К этому надо прибавить, что германские войска потеряли от этих действий свыше 1000 человек убитыми. Неудачно закончилась попытка русских 20 июля 1943 года высадить десант в районе Виберг. Также потерпела неудачу попытка русских 22 декабря 1943 года высадить десант в районе между устьями рек Титовка и Лица
{4 В течение 1943 г. корабли и катера СФ высадили на побережье, занятое противником, 12 диверсионно-разведывательных десантов. Сведения, приводимые Ю. Майстером, о высадке десанта 20 июля не соответствуют действительности. Вечером 22 декабря З СКА типа МО высадили разведгруппу 254-й БМП (152 человека) в районе м. Пикшуев для уничтожения опорного пункта «Райтер-Альм». Не обнаружив противника, группа, за исключением пропавшего без вести краснофлотца, утром 23 декабря была эвакуирована катерами.}.
Оживленная боевая деятельность русской морской пехоты, в том числе операция 28 марта 1944 года между Вардё и Вадсе
{5 Никакой операции в указанном Ю. Майстером районе в данные сутки не проводилось. Возможно имеется в виду высадка разведгруппы (101 человек) в заливе Маативуоно (юго-зап. побережье полуострова Рыбачий) 8 марта. Наши десантники без потерь захватили опорный пункт противника, уничтожив 18 и захватив в плен 6 германских солдат, а затем вернулись на катера.`}, и постоянная угроза высадки большого русского десанта в тыл германских войск, приковывали значительные германские силы к обороне побережья. Сумев удержать достигнутые в 1941 году рубежи, немцы оказались не в силах отбросить русских на Кольском полуострове и занять важнейший порт Мурманск и Полярный.
В 1944 году русские сконцентрировали на севере сильные части, подготовленные к ведению боевых действий в данных условиях, рассчитывая с выходом Финляндии из войны начать наступление на германские позиции.
Советский 99-й штурмовой корпус в составе 14-й, 65-й Новгородской, 10-й гвардейской стрелковых дивизий и тяжелыми танками должны были прорвать позиции 2-й германской горнострелковой дивизии, повернуть на север, выйти в тыл 6-й горнострелковой дивизии и затем всей массой перейти в наступление к побережью. 126-й легкий стрелковый корпус с 31-й лыжной бригадой, 72-й бригадой морской пехоты, полком гаубичной артиллерии и полком тяжелых минометов получили задачу на марш со всем вооружением, боеприпасами и снабжением из района Челивноберг в тыл 2-й германской горнострелковой дивизии. Предусматривались демонстративные действия 52-й и 153-й стрелковых дивизий на фронте реки Лица и 1-й, 2-й и 63-й бригад морской пехоты с полуострова Рыбачий. Наступление достигло определенного успеха, вынудило германские войска к отходу и освобождению советской и финской территории, но русским не удалось окружить германские войска.
Первые русские атаки на сухопутном фронте состоялись 7 октября 1944 года и уже 9 октября советские десантные части высадились в районе Муста-Тундри (у основания полуострова Рыбачий). 12 октября советские торпедные катера высадили штурмовые группы в Петсамо-фьорде, а военно-морские силы атаковали некоторые базы в тылу германских войск. Так, германский опорный пункт на мысе Крестовский оказался в руках штурмовых отрядов капитана Барченко и капитан-лейтенанта Леонова, которые в течение двух суток шли к позициям германских войск. Попытки немцев забрать обратно эти позиции привели к трехдневным ожесточенным боям и не увенчались успехом. При этом русские захватили соседнюю германскую батарею и взяли в плен 60 человек. В ночь с 12 на 13 октября советские сторожевые катера и торпедные катера под командованием капитан-лейтенанта Шабалина высадили части морской пехоты у пристани в Петсамо, несмотря на мощный артиллерийский обстрел. В ходе тяжелых боев, которые велись до 15 октября, русские полностью овладели Петсамо.
Таким образом, русским удалось перекрыть единственный путь отхода германских войск, идущий от Петсамо на Киркенес, и немцам вновь пришлось бороться за его освобождение. Тем не менее русские, несмотря на предпринятые немцами атаки, не освободили захваченного ими плацдарма. И уже после того как русские высадили десанты к северу и северо-востоку от Киркенеса
{6 Имеются в виду тактические десанты, высаженные 18 октября в районе Суолавуоно и Ааресвуоно (485 человек), 23 октября в Коббхольм-фьорде (626 человек) и 25 октября в Хольменгро-фьорде (835 человек).}, германским войскам более ничего не оставалось, как освободить этот порт и занятую ими норвежскую провинцию Финмарк.
На этом закончились десантные операции русских войск на Севере. Не все они давали ожидаемый от них результат, но они сковывали германское командование и заставляли при принятии того или иного решения считаться с возможностью высадки десанта. Кроме того, значительную часть войск и артиллерии приходилось выделять для обороны побережья, что, тем не менее, не исключало многочисленные высадки десантов. Вследствие отказа германской стороны от использования своих военно-морских сил в Мотовском заливе, советские эскадренные миноносцы и канонерские лодки получили возможность обстрела германских позиций и проведения десантных операций при отсутствии серьезных помех. По многим причинам германская сторона отказалась от использования в этом районе торпедных катеров и подводных лодок против советских кораблей.
Германская сторона не произвела ни одной десантной операции в районах северных морей; для этого отсутствовали войска, корабли и даже подходящие места для высадки, которые имели бы коммуникации с внутренними районами. Поэтому немцы считали, что высаживать десант не имеет смысла и что высадка в таких условиях могла бы привести только к потере судов, обеспечивающих снабжение высаженного десанта.
ДЕЙСТВИЯ СОВЕТСКИХ ПОДВОДНЫХ ЛОДОК В МОРЯХ СЕВЕРНОГО ЛЕДОВИТОГО ОКЕАНАВ ходе Второй мировой войны, а также после окончания военных действий русские сообщали о исключительно больших успехах своих подводных лодок в северных морях. И хотя оценка по документам немецкого военно-морского флота подтверждает только дробное число по отношению к советским данным об их успехах, в послевоенных сообщениях Советского Союза об успехах даются сильно преувеличенные данные.
После начала войны советский подводный флот в морях Северного Ледовитого океана был усилен 19 подводными лодками с Балтийского моря (4 подводные лодки типа «К», 2 — типа «Л» и 13 — типа «С») и в конечном итоге были сформированы 5 флотилий
{7 Ю. Майстер приводит неточные данные. «К-23» начала переход по ББК еще 13 июня 1941 г. т.е. за 9 дней до начала войны. Летом 1941 г. на СФ были переведены 2 («С-101», «С-102»), а не 13 ПЛ типа «С». Указанная цифра образовалась лишь к концу войны с учетом 4 ПЛ типа «С», перешедших с ТОФа весной 1943 г., 4 ПЛ, прибывших с Каспийского моря в сентябре 1943 г., и З ПЛ, перешедших этим же путем весной 1944 г.}. Однако их действия в начале войны не имели никакого значения, так как им прежде всего следовало многому научиться в тактическом отношении. В начале августа в Полярный прибыли английские подводные лодки «Тайгрис» и «Трайдент» и до конца 1941 года им удалось добиться нескольких потоплений немецких судов, подвозивших снабжение. Пользуясь британскими советами, а также в результате приобретения собственного опыта, до конца 1941 года русским также удалось потопить первые немецкие корабли
{8 В течение 1941 г. данными противника подтверждается потопление ПЛ СФ (без учета минных постановок) З транспортов (5442 брт), 1 охотника за ПЛ и 1 мотобота.}. Растущая предприимчивость русских показала себя впервые тогда, когда подлодка «М-171» 26 сентября 1941 года пробилась в порт Петсамо. Она не могла пройти узкий фьорд под водой и вынуждена была идти наполовину погрузившись. Так как порт был пуст, лодка выпустила по причалам 2 торпеды, которые, однако, не взорвались. Несмотря на огонь, который был открыт немецкими частями, лодке удалось уйти. Эта попытка была повторена 2 октября 1941 года, русские при этом сообщили, что ими были торпедированы два транспорта, что не соответствовало действительности
{9 2 октября атаку в Линахамари производила «М-171» под командованием В.Г. Старикова. По данным Ю. Ровера две торпеды взорвались при ударе о берег недалеко от норвежских ТР «Мимона» и «Сендиг».}. Во всяком случае русские подводные лодки позднее, 12 января и 10 июля 1943 года, входили в Петсамо-фьорд, но не предпринимали никаких атак
{10 Советские подводные лодки ни 12 января, ни 10 июля 1943 г. в Петсамо-фьорд не входили.}.
В 1941 году 12-я флотилия охотников за подводными лодками и три корабля 17-й флотилии охотников за подводными лодками находились в Заполярье. Эти корабли базировались на порт Хаммерфест и охраняли морской район от Тромсё до Петсамо. Немецкие охотники за подводными лодками в то время имели на вооружении лишь 20-мм зенитные орудия, что скоро стало известно советским подводным лодкам, в силу чего они пытались, где могли, навязывать немцам надводный артиллерийский бой. Уже 3 ноября 1941 года охотник за подводными лодками «Uj 1231», вышедший из Хоннигсворга был торпедирован и потоплен
{11 У Ю. Майстера опечатка: 3 ноября 1941 г. погиб охотник «Uj 1213» (охотника «Uj 1231» никогда не существовало) — его торпедировала действовавшая с советских баз британская ПЛ «Трайдент».}, а охотник за подводными лодками «Uj 1708» погиб со всем экипажем 3 декабря в районе Хаммерфеста. Советская подводная лодка типа «К» всплыла после этого и приняла артиллерийский бой с двумя другими немецкими охотниками за подводными лодками. При этом русские чуть было не потопили еще один охотник за подводными лодками, и только вступление в бой третьего корабля, вооруженного 88-мм пушкой, заставило советскую подводную лодку повернуть обратно
{12 В данном бою с советской стороны участвовала ПЛ «К-3» (командир — капитан-лейтенант К.И. Малофеев; обеспечивающий — командир дивизиона капитан 2 ранга М.И. Гаджиев). После безуспешной атаки германского ТР «Альткирх» ПЛ была контратакована тремя охотниками и, получив некоторые повреждения, всплыла для артиллерийского боя. В течение 7-минутного боевого столкновения ПЛ выпустила 39 100-мм и 47 45-мм снарядов. Охотник «Uj 1708» взорвался (именно он имел на вооружении 88-мм орудия), после чего «Uj 1403» и «Uj 1413» вышли из боя. Лодка получила 10 пробоин от осколков и попаданий малокалиберных снарядов.}.
Необычное происшествие в истории подводного флота во Второй мировой войне имело место 18 февраля 1942 года в районе мыса Нордкап, когда минный заградитель «Бруммер» в сопровождении двух кораблей 15-й флотилии тральщиков шел из Киркенеса в Тромсё. На крейсерском ходу, идя со скоростью 8 узлов, он в полночь на расстоянии 400—500 метров увидел всплывшую подводную лодку, которая застопорила ход. «Бруммер» дал полный вперед и хотел протаранить ее, но подводная лодка пришла в движение и, обойдя большой дугой с правого борта «Бруммер», прошла у него под носом. Во время ее прохождения несколько человек стояли на палубе подводной лодки, размахивая руками и крича «Русские, русские», полагая, что имеют дело с кораблями союзников! Так как «Бруммеру» не удалось таранить лодку, то тральщик «М 1503» прошел со стороны левого борта шедшего большим ходом «Бруммера» и спустя несколько минут таранил ее за рубкой под углом 45 градусов. Команда бросилась в рубку, остался лишь командир, которому преждевременно закрывшейся крышкой люка придавило ногу. После тарана подводная лодка еще некоторое время находилась рядом с тральщиком «М 1503», при этом один из унтер-офицеров без приказа с помощью бросательного конца перепрыгнул на лодку и доставил раненного русского на борт тральщика. Сразу после этого лодка, оставляя за собой след и пузыри, начала погружаться. «Бруммер» бросил несколько глубинных бомб, но подводной лодке «Щ-403» удалось уйти, хотя она и получила повреждения. Взятый в плен командир лодки оказался капитан-лейтенантом Коваленко. Немцы получили в качестве трофея не только знаменитую фуражку, но и самого командира, хотя, несмотря на это, лодке удалось скрыться
{13 Называя С.И. Коваленко «знаменитым», Ю. Майстер, очевидно, пытался преувеличить значение успеха, достигнутого немцами 18 февраля 1942 г. До этого командир «Щ-403» успел провести лишь 2 торпедные атаки (18 и 22 декабря), в ходе которых ему не удалось добиться подтвержденных побед. В 1944 г. С.И. Коваленко погиб в плену, а его лодка с конца лета 1942 г. вновь вступила в строй, но в октябре 1943 г. погибла.}.
Аналогичный случай имел место еще раз 11 апреля 1943 года в районе Свейнсгрунна, когда советская подводная лодка «К-21» (которой командовал капитан 2 ранга Попов), вышедшая 3 апреля из Полярного, открыла артиллерийский огонь по двум норвежским рыболовным катерам. Но внезапно появившиеся немецкие военные корабли заставили ее быстро погрузиться, при этом матрос-старшина упал за борт и был подобран немецкими кораблями
{14 ПЛ «К-21» командовал Герой Советского Союза капитан 2 ранга Н.А. Лунин. В результате артиллерийского обстрела один норвежский рыболовный катер был потоплен.}.
В январе 1942 года с Балтийского моря в Хаммерфест прибыла 11-я флотилия охотников за подводными лодками в составе 7 кораблей и сменила 12-ю флотилию охотников за подводными лодками, которая в марте 1942 года была отправлена на Балтику. Начиная с 1943 года 12-я флотилия охотников за подводными лодками снова действовала в Заполярье.
13 мая 1942 года до полудня севернее мыса Нордкап была обнаружена всплывшая русская подводная лодка. Три корабля 11-й флотилии охотников за подводными лодками начали ее преследовать и заставили вновь погрузиться. Однако небольшой масляный след выдавал ее и позволил трем немецким кораблям, временами поддерживаемым самолетами, продолжать преследование, а после обеда лодку удалось уничтожить глубинными бомбами, при этом было выловлено свыше шестидесяти обломков
{15 Речь идет о последнем бое ПЛ «К-23», которая была повреждена артиллерией, а затем, по всей вероятности, потоплена глубинными бомбами германских охотников «Uj 1101», «Uj 1109» и «Uj 1110».}.
Подводные лодки типов «Д» и «Л» ставили также мины на маршрутах следования немецких конвоев и у входов в норвежские порты
{16 ПЛ типа «Д» мин, естественно, не ставили, вместо них Ю. Майстер, по-видимому, имел в виду ПЛ типа «К». В 1941 г. было осуществлено 8 постановок (147 мин), в 1942 г. — 15 (292), в 1943 г. — 14 (276), в 1944 г. — 9 (172).}.
По советским данным, в морях Северного Ледовитого океана 85% всех атак подводных лодок было проведено на немецкие конвои, и лишь 15% — на одиночно следовавшие корабли. 40% всех немецких потерь кораблей у входа в северные норвежские порты следует отнести за счет действия русских подводных лодок. Самым талантливым был командир подводной лодки Николай Лунин, который потопил 16 кораблей, а также Стариков, Колышкин и Фисанович.
Особенно успешно действовала, по сообщениям русских, подводная лодка «Д-3», так как она за время одного похода потопила 3 немецких транспорта и 1 танкер.
«К-22» также действовала успешно. Несмотря на это, число побед, которое опубликовалось русскими, было сильно преувеличенным
{17 К настоящему времени подтверждаются следующие успехи ПЛ СФ. В 1942 г. потоплены 9 ТР (18.995 брт), 2 мотобота и 1 СКР. В 1943 г. потоплены 6 ТР (21.205 брт), 1 крупное ВСУ, 1 ПЛ, 1 ТЩ, З БО, З СКР, повреждены З ТР (13.397 брт).В 1944 г. потоплены 2 ТР (6786 брт), З БО, 1 СКР, поврежден 1 ТР (5993 брт).}. До 1 мая 1942 года русские сообщили, что ими потоплено около 0,5 миллиона брт, и до 1 июня 1943 года — уже 1,5 миллиона брт.
В действительности было потоплено лишь 20% указанной цифры. Но хотя успехи русских были значительно меньше, чем они сообщали, постоянная угроза на путях следования конвоев заставляла немцев продолжать увеличивать число кораблей охранения. Правда, немецкие конвои на некоторых участках использовали фарватеры внутри норвежских фьордов и между островами, а на других участках защищались минными заграждениями и огнем береговых батарей, но все еще оставалось большое число незащищенных морских районов, где постоянно находились русские подводные лодки, ведущие наблюдение. В общем, однако, в море никогда не находилось одновременно более 5—8 советских подводных лодок. Русские в своих сообщениях всегда повторяли, насколько сильным было охранение немецких конвоев. Немецкие охотники за подводными лодками стали значительно лучше вооружаться, так что русские подводные лодки после того, как им в 1942 году еще раз удалось потопить один охотник за подводными лодками в артиллерийском бою
{18 Информация о потоплении второго охотника в артиллерийском бою не соответствует действительности.}, стали избегать надводных боев. Охота за подводными лодками проводилась часто с большой храбростью; так, например, на подводную лодку «М-172» под командованием капитана 2 ранга Фисановича было сброшено 324 глубинных бомбы, и все же с повреждениями, но ей удалось уйти
{19 Имеется в виду преследование ПЛ «М-172» охотниками «Uj 1104» и «Uj 1108», начавшееся после неудачной атаки ПЛ на госпитальное судно «Бирка» вечером 15 мая 1942 г. и завершившееся в дневное время следующих суток. По германским данным на лодку было сброшено 136 глубинных бомб, а утром 16 мая, после ее всплытия у побережья Рыбачьего, выпущено 38 снарядов.}.
Советские подводные лодки использовались также для разведывательных целей и высаживали в различных пунктах норвежского побережья, занятого немцами, агентов и команды радиосвязи.
У немцев охоте за подводными лодками, наряду с недостатком кораблей, мешали также гидрологические условия, так как более теплые воды Гольфстрима смешивались с более холодной пресной водой таявших норвежских глетчеров и из-за этого шумы винтов погрузившихся подводных лодок исчезали.
С 1 апреля 1941 года по 1 апреля 1944 года вдоль норвежского побережья в оба конца прошли, приблизительно, суда общим тоннажем 30 миллионов брт. За этот период примерно от 0,5 до 1% перевезенного тоннажа погибло. Лишь за последние 6 или 8 месяцев цифры потерь увеличились, примерно, до 10%, вследствие атак британских самолетов.
Оперативные районы советских подводных лодок находились севернее Нарвика
{20 В ходе войны граница между операционными зонами СФ и британского ВМФ несколько раз изменялась. До весны 1942 г. зона ответственности нашего флота включала район подходов к Вест-фьорду (Нарвику), который впоследствии был передан союзникам.}. В 1944 году англичане передали русским 4 современных подводных лодки типа «U», из которых «В-1» погибла во время перехода в северные русские порты
{21 «В-1», пропавшая без вести на переходе из Лервика (Шетландские острова) в Полярный между 25 июля и 2 августа 1944 г. считается потопленной британским патрульным самолетом 27 июля на удалении 80 миль от маршрута перехода.}.
В течение всей войны в операциях постоянно участвовали британские, французские и норвежские подводные лодки, нападая на немецкие суда, подвозившие снабжение в Петсамо и Киркенес, и хотя пока не имеется окончательного списка потерь, англичане могли приписать себе 60—70%
{22 В период с августа по декабрь 1941 г. в операционной зоне СФ с базированием на Полярное действовали в общей сложности 4 британские субмарины. Их успехи выразились в потоплении 2 охотников за ПЛ и 7 торговых судов (17.888 брт). Впоследствии лодки союзников заходили в нашу операционную зону только в ходе операций по обеспечению переходов «северных» конвоев. Фактов результативных атак союзных ПЛ в ходе данных операций не было. В своей операционной зоне у побережья Норвегии союзные ПЛ потопили (без учета минных постановок) 1 судно (4360 брт) в 1941 г., 5 судов (16.120 брт) в 1942 г., 2 ПЛ и 3 судна (10.146 брт) в 1943 г., З ПЛ, 1 ТЩ, 1 БО и 14 судов (36.787 брт) в 1944 г., а также 2 ПЛ, 1 СКР, 1 ТЩ и 3 судна (2997 брт) в 1945 г.}.
Команды английских подводных лодок, действовавшие из советских баз, констатировали, что советские подводные лодки хорошо построены, и содержатся в хорошем состоянии, да и с точки зрения морской практики хорошо справлялись с боевыми задачами в суровых условиях Арктики, но в тактическом отношении оставляли желать много лучшего. Связь между русскими подводными лодками, самолетами и базами также была не достаточно хорошей. Слишком малы были успехи советских подводных лодок в борьбе с немецкими кораблями. Помимо 3 или 4 потопленных охотников за подводными лодками и эскортного корабля, русские утверждали, что 5 июля 1942 года, в связи с операцией «Россельшпрунг», ими якобы был поврежден линкор «Тирпиц» и потоплен эсминец. Это фальшивое заявление было во время войны, да и после нее, принято союзниками и опубликовано ими, и его можно найти даже сегодня во всех советских книгах. Поэтому эта операция заслуживает того, чтобы на ней остановиться подробно.
АТАКА НА «ТИРПИЦ»После того как немецкая боевая группа под командованием адмирала Шнивинда в 15:00 5 июля 1942 года вышла из шхер в районе Рольвсе, уже в 17:00 о ней сообщалось советской подводной лодкой «К-21» и в 20:30 английской «Р-54»
{23 Британская ПЛ «Аншейкн» («Р-54») при выходе в атаку на «Тирпиц» была обнаружена ЭМ охранения и подверглась непродолжительному преследованию.}. У союзников на случай выхода в море немецких кораблей были предусмотрены две линии подводных лодок (9 английских и 2 русские подводные лодки) между мысом Нордкап и островом Медвежий. «К-21» с 28 июня 1942 года находилась в своем секторе. Погода была хорошей, видимость также, было облачно, ветер 4—5 баллов, волнение на море 2—3 балла. После того, как в 16:30 был услышан шум винтов (пеленг 212 гр.), «К-21» погрузилась на перископную глубину и в 17 часов на расстоянии около 50 кабельтовых увидела немецкий корабль, который, правда, она вначале приняла за подводную лодку. Вскоре после этого были замечены 2 эскадренных миноносца, они остановились с правого борта в 70 кабельтовых на пеленге 5—10 гр. При этом речь шла об авангарде немецкой боевой группы. Советская подводная лодка сманеврировала, чтобы занять позицию для атаки по отношению к эскадренным миноносцам, и в это время — в 17:18 — на пеленге 202 гр. на расстоянии 10 миль появился дым и верхушки мачт, из чего можно было сделать вывод о присутствии тяжелых немецких кораблей. Командир подводной лодки капитан 2 ранга Лунин решил не атаковать эскадренные миноносцы и обратил свое внимание на большие корабли. Вскоре можно было различить два из них, двигавшиеся параллельными курсами на траверзе и эскортировавшиеся семью эскадренными миноносцами. Немецкие корабли держали курс на северо-запад и шли в сопровождении самолета. Оба эскадренных миноносца, замеченных ранее, которые держали курс на северо-запад, вскоре легли на противоположный курс и снова примкнули к эскорту больших немецких кораблей.
Тем временем подводная лодка увеличила скорость и в 17:36 установила посредством перископа, что немецкие корабли левым бортом повернулись на северо-запад. Спустя 10 минут снова был поднят перископ и обнаружено, что немецкая боевая группа со скоростью 20 узлов на расстоянии около 4,5 миль по пеленгу 212 гр. (магнитный) с правого борта направлялась к северо-западу. С правого борта «Тирпица» шли на зигзаге 2 эскадренных миноносца, в то время как на самом линейном корабле развевались сигнальные флаги, которые, по мнению русских, указывали на предстоящий поворот. Таким образом, положение подводной лодки становилось неблагоприятным, и в 17:50 немецкие корабли, действительно, сделали поворот и, казалось, на короткое время выстроились в кильватерную колонну. «К-21» в 17:54 на максимальной скорости стала сближаться с кораблями и когда вновь был поднят перископ, командир смог увидеть, что он находится в окружении немецких кораблей. Акустики подводной лодки указывали на сильные шумы проходивших мимо кораблей. Со стороны правого борта «Тирпица» также шли два эскадренных миноносца. Необходимо было незаметно держаться внутри немецкого строя, пока нос немецкого линейного корабля не покажется в перекрестье прицела. В 18:02 «К-21» выпустила торпеды, и спустя 2 минуты 15 секунд был услышан характерный звук двух взрывов. Немецкая боевая группа шла со скоростью 26 узлов, 7 эскадренных миноносцев на траверзе тяжелых кораблей, которые также с траверзов и с флангов охранялись миноносцами, по одному с каждого фланга
{24 Немецкие корабли вели профилактическое бомбометание, что обычно опускается в наших описаниях атаки «К-21».}. Начиная с 17:36 боевая группа легла на компасный курс 90 гр.. В 17:12 Лунин увидел немецкие эскадренные миноносцы на расстоянии, приблизительно, 13.000 метров, а в 17:54, то есть вскоре после того, как немцы изменили курс, эскорт находился за минным заграждением. Между 18:31 и 18:38 Лунину казалось, что он слышал взрывы глубинных бомб, но в 19:08 он всплыл и передал радиограмму, которая была расшифрована немецкой службой радиоразведки (здесь дается советское время, немецкое время отстает на 1 час). Так как немецкие корабли не заметили торпедную атаку, советскому командиру удалось привести подводную лодку невредимой на свою базу, после чего он получил звание Героя Советского Союза
{25 На самом деле Н.А. Лунин был представлен к званию Героя Советского Союза за успехи, достигнутые им в качестве командира «Щ-421» еще в феврале 1942 г. и награжден указом Президиума Верховного Совета от 3 апреля 1942 г.}. Эти сведения взяты из советского источника и в них имеются кое-какие тактические неточности и противоречия. Странно, что в советских сообщениях постоянно фигурировали только «Тирпиц» и «Адмирал Шеер», а «Адмирала Хиппера» они, видимо, не заметили.
После того, как немецкая боевая группа в 21:51 5 июля 1942 года получила приказ прекратить операцию, из-за навигационных неточностей не сразу был найден вход во фьорд и, таким образом, дорогостоящие корабли почти 2 часа вынуждены были курсировать вдоль побережья. Здесь русским подводным лодкам еще раз представлялся блестящий шанс для атаки, но, по всей вероятности, поблизости больше не было подводных лодок.
Из советских сообщений, возможно, заслуживают внимания упоминания о следующих атаках:
4 марта 1944 года подводная лодка типа «С» атаковала германский конвой из одного транспорта тоннажем 6000 брт и 5 кораблей охранения. В 04:02 были выпущены 2 торпеды и через 45 секунд были услышаны взрывы торпед, на основании чего делался вывод о потоплении транспорта. По германским данным русские не достигли ни одного попадания
{26 Речь идет о бесперископной атаке ПЛ «С-56», совершавшейся с глубины 25 метров. Одна из двух торпед не вышла и отработала в аппарате, вторая — взорвалась, не дойдя до цели (по докладу командира поврежден 6000-тонный транспорт).}.
17 марта 1944 года подводная лодка типа «М» потопила транспорт. Но в германских документах нет соответствующих указаний об этом случае
{27 Имеется в виду атака ПЛ «М-105». По германским данным одна из двух торпед, выпущенных «малюткой», прошла под ТР «Севре», другая — за кормой судна. На лодке через 42 с после выстрела слышали взрыв.}.
Также, по германским данным, не увенчалась успехом атака подводной лодки типа «С», которая 20 июня 1944 г выпустила четырехторпедный залп, якобы потопив корабль охранения и транспорт и повредив еще один корабль охранения. Этот конвой, атакованный подводной лодкой с 15:36 по 17:27, состоял из 6 транспортов и, по крайней мере, из 8 кораблей охранения
{28 Ю. Майстер ошибается — атака, совершенная «С-104» завершилась потоплением охотника «Uj 1209», что, кстати, подтверждает и сам Майстер в приложениях к своей работе на с.355.}.
Другой конвой, обнаруженный подводной лодкой типа «М» в 18:37 14 июля 1944 года, по русским данным состоял из 12 транспортов, 2 эскадренных миноносцев, 2 конвойных судов, 6 траулеров, 6 охотников за подводными лодками и 10 катерных тральщиков. Подводная лодка преследовала этот конвой и, наконец, в 07:27 15 июля ей удалось выйти в атаку и потопить один транспорт в 5000 брт. По немецким данным было потоплено два малых судна тоннажем 240 брт
{29 Имеется ввиду атака «М-200» на конвой «Е.124». Через 1,5 мин после выстрела, произведенного с дистанции 10 каб., на лодке слышали два взрыва, затем 24 взрыва глубинных бомб. По данным К. Юана и Ю. Ровера, германские СКР атаковали ПЛ, обнаружив ее при помощи ГАС. Торпедной атаки лодки они не наблюдали. Оба дрифтера, потопленных нашими силами в этот день — норвежские «Хугин» (124 брт) и «Сторрега» (41 брт) — были перехвачены советскими ТКА во время поиска германского конвоя и затоплены катером «ТКА-239».}. Успешной оказалась атака подводной лодки типа «С», которая 12 октября 1944 года обнаружила конвой в составе 6 транспортов и 10 кораблей охранения. Подводная лодка обнаружила германские суда в 12:14 на дистанции 90 кабельтовых и быстро заняла выгодную позицию для торпедной атаки. В 13:17 с дистанции менее 40 кабельтовых был произведен торпедный залп, которым, по русским данным, были потоплены транспорт тоннажем 7000 брт и один корабль охранения. Фактически подводная лодка потопила пароход «Лумме» тоннажем 1730 брт
{30 Описана атака ПЛ «С-104». Спустя 4 ч этот же конвой подвергся нападению «В-2», потопившей охотник «Uj 1220».}. Уже в 12:20 германский конвой подвергся бомбардировке с самолетов, а в 13:32 бомбардировка повторилась.
ДЕЙСТВИЯ СОВЕТСКИХ ТОРПЕДНЫХ КАТЕРОВРусские опубликовали большое число сообщений о значительных успехах своих торпедных катеров. По немецким данным, русские действительно могли, начиная с 1943 года, отметить целый ряд успешных действий, хотя их число не соответствовало значительно преувеличенным цифрам, которые били ими опубликованы. Все же немцы с удивлением отмечали, что относительно небольшие и не обладавшие хорошими мореходными качествами русские торпедные катера действовали западнее полуострова Рыбачий вплоть до Нордкина с необычной для русских предприимчивостью. Имеются отдельные данные о следующих операциях: о первом своем успехе русские сообщили в сентябре 1941 года, когда ими был потоплен немецкий транспорт тоннажем 7000 брт; победу одержал торпедный катер под командованием А.О. Шабалина. Уже к середине октября этот командир потопил еще один транспорт
{31 В сентябре (в ночь на 15-е) был потоплен норвежский дрифтер «Митнатсол», в ночь на 6 октября — дрифтер «Бьёрнунген» (163 брт).}.
Хотя в 1942 году советские торпедные катера чаще бывали в море, достоверных сведений относительно успехов и потерь за этот период не имеется
{32 Из-за трудностей с ремонтом и базированием имевшихся на СФ пяти ТКА типа «Д-3» в 1942 г. катера провели лишь три нападения на конвои — 18 и 24 апреля, а также 6 ноября. По германским данным все они закончились безрезультатно.}. Лишь с 1943 года русские торпедные катера стали постоянной угрозой для немецких конвоев. Правда, сильная атака, имевшая место 7 апреля 1943 года, была отбита
{33 7 апреля 1943 г. советские ТКА нападений на конвои противника не предпринимали. По всей вероятности, Ю. Майстер имеет ввиду бой в ночь на 18 апреля, произошедший в ходе германской минно-заградительной операции «Сагита» (комментировался ранее).}, но начиная с лета 1943 года, русские катера почти каждую ночь действовали между Петсамо и Киркенесом и потопили 3 немецких грузовых судна.
4 торпедных катера 18 декабря 1943 года атаковали конвой, но были отбиты, потеряв при этом один корабль. Уже 22 декабря флотилия под командованием Шабалина с наступлением темноты снова атаковала немцев и, по сообщенным данным, потопила два судна из немецкого конвоя. По сообщениям немцев во время этого боя было уничтожено три русских торпедных катера, а два других получили повреждения
{34 Информация о бое 18 декабря не соответствует действительности. В ночь на 22 декабря 5 советских ТКА неудачно атаковали германский конвой (противник приготовился к отражению атаки на основе данных, полученных благодаря радиоперехвату), потеряв при этом ТКА №14 (5 человек, в т.ч. командир катера л-т Е.С. Дмитров попали в плен). ТКА №12 и №22 имели повреждения в результате попаданий 20-мм снарядов (4 раненых). Немцы потерь в кораблях не имели, из числа личного состава 1 был убит и 10 ранены.}.
По сильно преувеличенным русским данным сообщалось, что во время атаки трех торпедных катеров 25 декабря 1943 года были потоплены миноносец, два траулера и транспорт, в то время как у русских получил повреждение только один торпедный катер
{35 Информация о бое 25 декабря не соответствует действительности — боя не было.}.
9 апреля 1944 года 4 советских торпедных катера атаковали конвой, идущий в Киркенес и якобы потопили танкер, транспорт и корабль охранения. По германским данным, в этом бою был уничтожен один торпедный катер
{36 Нападение шести советских ТКА было отбито огнем 3 немецких охотников. Противник потерь не понес, мы лишились «ТКА-212».}. По русским данным, при атаке другого конвоя, шедшего 28 июня 1944 года в районе между Киркенесом и Петсамо, три торпедных катера торпедировали танкер, транспорт, тральщик и сторожевое судно. Фактически, в этом бою торпедные катера потопили германский транспорт «Нерисса». Кроме того, в этом бою участвовали авиация и береговая артиллерия с полуострова Рыбачий
{37 В нападении на конвой принимали участие три катера, потопившие германский транспорт «Нерисса» (992 брт; следовал в балласте, погибли 6 членов экипажа).}.
Русские сообщали, что в большом бою, который состоялся в ночь с 18 на 19 августа 1944 года в районе Вардё, когда 15 советских торпедных катеров атаковали германский конвой, состоявший из 26 судов, было уничтожено 2 миноносца, 3 тральщика, 7 малых конвойных кораблей и 2 больших транспорта. Немцы же сообщили об уничтожении 3 русских торпедных катеров и потере одного транспорта и двух сторожевых кораблей
{38 В нападении на конвой приняли участие 14 ТКА, командиры которых сделали доклады о потоплении 2 транспортов, З миноносцев, З ТЩ, 5 СКР, 1 СКА, транспорт и сторожевик получили повреждения. Реально из состава конвоя погибли транспорт «Кольмар» (3992 брт, быв. советский «Волголес», захваченный в немецком порту в первый день войны; перевозил 1500 т цемента, 642 т продовольствия и 12 т боеприпасов) и СКР «V 6102». Еще один СКР — «V 6112» — потоплен ПЛ «М-201» за 1,5 ч до атаки ТКА. Советская сторона потеряла «ТКА-203», 9 членов экипажа которого попали в плен.}.
Более успешной оказалась атака советскими торпедными катерами конвоя, шедшего 20 октября 1944 года в районе Киберга, в результате которой был потоплен тральщик «М 31» и поврежден моторный тральщик «R 311». С рассветом этот же конвой атаковала авиация, которая уничтожила еще один тральщик — «М 151» — и повредила спасательный буксир «Ясон». По германским данным, в этом бою 6 тральщиков 21-й флотилии потопили советский торпедный катер и повредили несколько других
{39 В нападении на германский конвой в ночь на 21 октября принимало участие 5 ТКА, из которых лишь один — «ТКА-230» получил легкие повреждения. Утром авиацией был потоплен не тральщик «М 151», а гораздо более меньший по размерам моторный «R 151».}.
Осенью 1944 года деятельность торпедных катеров усилилась, но им не всегда удавалось выйти в атаку на конвои. Так, 23 октября германскому конвою, шедшему из Киркенеса на запад в составе 6 транспортов, 12 сторожевых судов, 9 моторных тральщиков и канонерской лодки «К 3» удалось обойти советские торпедные катера, развернутые для атаки в районе Вардё. Только в результате налета советской авиации некоторые корабли этого конвоя получили повреждения и имелись некоторые потери в личном составе. Несмотря на значительные потери в торпедных катерах
{40 Потери ТКА СФ были вполне сопоставимы с достигнутыми успехами. В 1941—1942 гг. потерь не было, в 1943 г. один ТКА погиб в бою и два были уничтожены германской авиацией, в 1944 г. в боях погибло 5 ТКА, авиация потопила один и еще один подорвался на мине.}, боевая деятельность их достигла осенью 1944 года наивысшего уровня, чем значительно затруднялась эвакуация германских войск. Наряду с безвозвратными потерями, многие суда, получив повреждения, на многие месяцы выходили из строя в связи с отсутствием на месте дееспособных верфей.
Несмотря на то, что успехи в донесениях русских были сильно завышены, постоянная угроза германским коммуникациям, созданная советскими торпедными катерами, заставляла немцев усиливать охранение конвоев. Русские катера нападали на конвои и днем и ночью, часто они ожидали подхода конвоев, находясь вблизи скал и в малых бухтах. В связи с тем, что торпедные катера действовали на значительном удалении от своих баз, можно было полагать, что для них имелись скрытые базы снабжения на побережье Норвегии или они обеспечивались топливом, получая его от подводных лодок
{41 Оба предположения не соответствуют истине.}.
Немцам, не имевшим артиллерийских катеров по типу британских МСВдок, было трудно бороться с торпедными катерами в условиях Севера, которые характеризовались плохой видимостью и туманами. Относительно успешно против торпедных катеров действовали самолеты, которые часто достигали успехов. Не подтвержденное германское сообщение говорило даже о том, что истребители-бомбардировщики буквально загнали на берег 4 советских торпедных катера
{42 Германская авиация действительно представляла серьезную угрозу для ТКА, но лишь до тех пор пока весной 1944 г. не удалось организовать надежного взаимодействия с истребителями.}.
Как и на других театрах военных действий, советская авиация в Арктике в первое время в тактическом отношении сильно уступала авиационным соединениям немцев. Несмотря на это, советские летчики немедленно начали активные действия и продолжали их в течение войны, невзирая на большие потери в самолетах. Помимо обороны русских портов, железных дорог и воинских частей, русские иногда участвовали и в истребительном прикрытии прибывающих караванов судов союзников. Наряду с этим более мелкие соединения бомбардировщиков нападали на занятые немцами финские и норвежские порты и аэродромы. Так, например, уже 27 июня 1941 года во время воздушного налета русских была уничтожена радиоустановка на финском маяке в Нурменсетти и фьорд Трифона, а 29 июня 3 русских самолета повредили погрузочные эстакады и нефтяные цистерны в Петсамо. 15 советских бомбардировщиков снова совершили налет на порт 30 июля, при этом был потоплен стоящий у причала норвежский пароход и вообще был нанесен большой ущерб
{43 30 июля удар по Петсамо наносили самолеты с британских авианосцев.}. Далее были успешно проведены налеты 20 октября 1941 года, 17 января (повреждены центральная электростанция и радиостанция) и 28 января 1942 года. Особенно успешным оказался налет на порт 16 июня 1944 года 36 советских самолетов, в результате которого русские уничтожили большое количество различных материалов. 27 и 28 июня 1944 года в Петсамо до 30 раз объявлялась воздушная тревога. В это же время русские сообщили об уничтожении ими в Киркенесе 4 транспортов
{44 Непосредственно в Киркенесе весной—летом 1944 г. были потоплены транспорта «Йоханн Фаулбаум» (2944 брт;15 мая), «Герта» (717 брт; 27 июня), «Флорианполис» (7419 брт; 28 июня), «Зебу» (1894 брт; 17 августа) и «Петер Борнхофен» (1349 брт; 17 августа).}. В дальнейшем основными целями воздушных атак русских оказались порт и аэродром Киркенес, а также другие аэродромы. При этом русские обычно производили атаки с бреющего полета, имея в строю до 10 истребителей и истребителей-бомбардировщиков.
По советским данным, 7 истребителей морской авиации Северного флота 15 сентября 1941 года сбили 13 немецких самолетов из числа совершавших налет 52 бомбардировщиков. Эскадрилья истребителей под командованием советского летчика Бориса Т. Сафонова сообщила в первые три месяца войны, что ею сбито 52 немецких самолета. Если оценивать действия советских летчиков в связи с участием в охранении конвоев союзников, можно установить большие различия между тем, как это комментируется англичанами и русскими. Англичане, правда, удивлялись способности русских проводить операции при неблагоприятных метеорологических условиях с примитивно устроенных полевых аэродромов, но считали, что русские действовали слишком близко к берегу и что их операции с тактической точки зрения не приносили особенных результатов. Русские, однако, придерживались того мнения, что лишь благодаря действиям их авиации грузовые суда союзников могли благополучно прибывать в порты назначения. На всякий случай англичане считали необходимым для себя отправить соединение английских истребителей на север России, а в августе 1942 года еще 24 самолета-торпедоносца, которые должны были пытаться нападать на выходившие в море немецкие военные корабли
{45 Ю. Майстер завышает объем помощи союзников. 151-е истребительное авиакрыло британских ВВС (81-я и 134-я эскадрильи истребителей «Харрикейн») действовало с авиабаз в районе Мурманска с 11 сентября по 16 ноября 1941 г. Две эскадрильи устаревших торпедоносцев «Хэмпден» базировались на Севере в сентябре — октябре 1942 г., совершив за этот период всего один безрезультатный вылет. И те и другие самолеты были переданы англичанами в ВВС СФ.}. Русские, кажется, сосредоточили к этому же времени 19 бомбардировщиков, 10 торпедоносцев, 43 истребителя дальнего и 42 истребителя ближнего радиуса действия. Видимо, в это время в Арктике существовало равновесие между немецкими и британско-русскими ВВС
{46 Правильнее было бы сказать, что до ноября 1942 г. превосходство в количестве и качестве ударной авиации было на стороне Люфтваффе, после — количественное на стороне ВВС СФ и 7-й воздушной армии.}.
В 1941—42 годах русские совершали атаки либо с высоколетящих бомбардировщиков, либо с одиночных самолетов, летавших на бреющем полете, но из-за недостаточной обученности и сравнительной технической слабости, а также вследствие сильной немецкой обороны, они не достигли значительных успехов.
15 января 1943 года 2 советских торпедоносца якобы потопили 1 транспорт тоннажем 4000 брт, из состава конвоя, состоявшего из 3 грузовых судов, 1 миноносца и 2 эскортных кораблей. Вскоре после этого тот же конвой был атакован двумя другими торпедоносцами, которые сообщили, что они будто бы потопили оставшиеся два транспорта, тоннажем по 6000 брт каждый. Атаки 20 советских торпедоносцев 4, 19 и 24 июля 1943 года, напротив, успеха не имели
{47 К сожалению, полной информации по результатам атак ВВС СФ в 1943 г. в зарубежной исторической литературе до сих пор не опубликовано. Можно утверждать, что в течение года торпедоносцами были результативно атакованы как минимум два германских судна — «Леезее» (2624 брт; 25 апреля, выбросилось на берег и не восстанавливалось) и «Феодосия» (3075 брт; повреждено 10 мая).}.
Все более интенсивно советская морская авиация атаковала суда, доставлявшие снабжение в Киркенес. При этом русским, по-видимому, удалось добиться значительных успехов. Так, например, сообщалось, что в 1943 году там было потоплено два транспорта и траулер из состава одного конвоя и сбито 14 самолетов. В июне 1944 года русские сообщили об уничтожении 7 транспортов, танкера, 2 траулеров и 3 сторожевых кораблей из состава двух конвоев и о том, что они сбили 13 самолетов
{48 В 1944 г. ВВС СФ потопили 10 транспортов тоннажем более 500 брт, 7 СКР, 1 БО, 4 ТЩ, 5 ВДВ, 4 крупных ВСУ и более десятка норвежских дрифтеров.}.
Действительные успехи русской морской авиации, которые стали известны теперь, были значительно скромнее, чем те, о которых сообщалось ранее. Все же деятельность советской авиации, подводных лодок, торпедных катеров, в сочетании с минными заграждениями и огнем береговых батарей сильно мешали немцам доставлять снабжение и отвлекали большую часть немецких сил для оборонительных действий, так что, начиная с 1943 года, конвои союзников, следующие в Мурманск, значительно меньше подвергались атакам
{49 Следует отметить, что многочисленные эскортные силы, стянутые германским командованием на Север для обеспечения своих коммуникаций, вряд ли могли использоваться для атак на союзные конвои.}.
Советская воздушная разведка проводилась довольно схематично. В большинстве случаев она проводилась в направлении Нордкап до Хаммерфеста, а иногда до Тромсё, в целях обнаружения конвоев, идущих в Петсамо и Киркенес. С обнаружением на этом маршруте конвоя, в дальнейшем разведка дополнительно проводилась по определенным секторам. Только с осени 1944 года, когда германские войска начали эвакуацию Северной Норвегии, русские предприняли два раза в день разведку мест якорных стоянок эскадренных миноносцев. Разведка морского направления производилась в 200-мильной прибрежной полосе. Русские полагались в первую очередь на созданную ими в Норвегии собственную сеть разведчиков, а также на соответствующую сеть союзников, которые использовали для разведки норвежских бойцов Движения Сопротивления. Русские организовали вдоль всего северного побережья полуострова Варангер сеть агентов, которые взаимодействовали с подводной лодкой, имевшей якорную стоянку в одной из бухт. Летом 1943 года агенты этой организации неожиданно были пойманы, у них были найдены радиостанции и отобраны кодовые материалы; подводной лодке все же удалось ускользнуть. В дальнейшем русские своих агентов засылали на самолетах и сбрасывали их на парашютах. Наконец, осенью 1944 года русские предоставили англичанам аэродром, с которого они осуществляли в этот период воздушные удары по линкору «Тирпиц».
ОБОРОНА СОВЕТСКИХ КОММУНИКАЦИЙ В АРКТИКЕВ связи с конвоями, отправлявшимися в Мурманск, и движением советских судов по северо-восточному морскому пути, русские вынуждены были взять на себя задачу эскортирования этих судов. Судоходство в Западно-Сибирском и Карском морях, а также движение судов вдоль северного побережья России проводилось исключительно советскими кораблями
{50 Ю. Майстер ошибался. Британские тральщики, базировавшиеся на Полярный, неоднократно привлекались для траления мин у проливов Югорский Шар и Карские Ворота, а суда союзников в ряде случаев входили в состав конвоев, переходивших Северным морским путем.}. По этой причине, а также потому, что Советы не хотели давать возможность западным державам получить возможность близко ознакомиться с северными морями своей страны, советский военно-морской флот полностью взял на себя эскортирование судов, осуществлявших в этих районах морские перевозки.
Большие конвои, прибывавшие с Тихого океана, в большинстве случаев сопровождались ледоколами, на вооружении которых находились 130-мм пушки. Так, например, японский флот сообщил немецкому Штабу руководства войной на море, что советский конвой в составе 4 ледоколов и 19 торговых судов, общим тоннажем 75.000 брт 1 августа 1942 года прошел через Берингов пролив, что заставило немцев предпринять операцию «Вундерланд». Судоходство по всему северо-восточному морскому пути возможно было, в лучшем случае, в августе и сентябре, так что число советских судов, прибывавших с востока, оставалось относительно небольшим. В 1942—44 годах из гаваней Западного побережья США вышло 89 русских (бывших американских) судов с военными материалами, которые должны были идти в тихоокеанские порты Советского Союза. Только 10 судов из этого количества направлялись северо-восточными путями прямо в европейские порты России.
В отдельных случаях русские в Карском море, видимо, использовали эскадренные миноносцы
{51 Единственный случай появления советских ЭМ в Карском море — проводка ЛД «Баку», ЭМ «Разумный» и «Разъяренный» по СМП (операция ЭОН-18) в 1942 г.} и, наряду с этим, охраняли важнейшие участки на гидрографических и других вспомогательных судах. Конвои, состоявшие из каботажных судов, ходившие вдоль побережья Кольского полуострова и направлявшиеся на полуостров Рыбачий, сопровождались эскортными кораблями, имевшими дополнительное вооружение.
Русские, согласно англо-русским договорам, должны были оказывать помощь конвоям, прибывавшим из Англии и Исландии, высылать им навстречу эскадренные миноносцы и сопровождать их. По английским и американским данным, русские делали это не всегда, а если и делали, то плохо. Британские и американские служебные инстанции сегодня уже не в состоянии указать точно, какие советские корабли участвовали в эскортировании. Так, например, эскадренные миноносцы «Сокрушительный» и «Гремящий» должны были сопровождать конвой QP-11, но англичане не смогли установить, почему участие в бою за «Эдинбург» 2 мая 1942 года принимал лишь один эскадренный миноносец и какой именно
{52 В последнем бою «Эдинбурга» с советской стороны принимал участие не эсминец, а СКР «Рубин». ЭМ «Гремящий» и «Сокрушительный» отделились от поврежденного крейсера для приемки топлива в 03:50 1 мая и в 17:00 прибыли в Полярный. Вновь в море корабли вышли только в 08:10 2 мая, почти в ту же минуту, когда «Эдинбург« получил фатальное торпедное попадание с германского ЭМ. При максимально благоприятно складывающихся обстоятельствах ЭМ могли принять топливо за 4-5 часов и успеть покрыть 200-мильное расстояние до крейсера (волнение моря составляло 3—4 балла) до начала боя.}. Ясно, что обычно любовь русских все засекречивать делала невозможным удачное взаимодействие между советскими и английскими военными кораблями
{53 Ю. Майстер снова противоречит действительности. Еще с конца 1941 г. ВМФ СССР и Великобритании была принята единая таблица условных сигналов (ТУС), с успехом применявшаяся до конца войны. Например 24—25 ноября 1941 г. англо-советское соединение (КРЛ «Кения», ЭМ «Бедуин», «Интрепид», «Гремящий», «Громкий») провело поиск вдоль норвежского побережья, а затем обстреляло порт Вардё}. В общем имеются следующие данные относительно действия советских кораблей во время встречи мурманских конвоев: 1 эскадренный миноносец встречал конвой PQ-13 в марте 1942 года, он же принимал участие в бою 29 марта с тремя немецкими эскадренными миноносцами. Этот бой закончился безрезультатно
{54 Конвой PQ-13 встречали вышедшие из Кольского залива ЭМ «Сокрушительный», «Гремящий», британский «Ориби» и 4 британских тральщика.}. 2 эскадренных миноносца встречали конвой PQ-17 в июле 1942 года, 1 эскадренный миноносец встречал американскую боевую группу с крейсером «Тускалуза» 23 августа 1942 года, а 4 эскадренных миноносца встречали конвой PQ-18 в советских прибрежных водах в сентябре 1942 года. В этих действиях участвовали также несколько тральщиков. И с 1943 до 1945 года действия советских военно-морских сил при эскортировании союзнических конвоев на пути от мыса Нордкап до Мурманска велись незначительным числом кораблей
{55 Очевидно, что рассуждения Ю. Майстера имеют мало отношения к действительности. Только в 1942 г. корабли СФ сделали в интересах обеспечения союзных конвоев 317 выходов в море (в т.ч. 191 для сопровождения прибывающих конвоев).}.
В апреле 1944 года на 41 транспорте и 21 военном корабле из Кольского залива в Англию было доставлено большое количество советского морского персонала. Там они обучались управлению военными кораблями, которые передавались Советском Союзу по ленд-лизу
{56 В Англию было доставлено около 4000 моряков для укомплектования команд передаваемых в счет раздела итальянского флота 1 ЛК, 8 ЭМ и 4 ПЛ. Конечно же, их перевозка потребовала выделения гораздо меньшего числа торговых и военных кораблей.}. В августе 1944 года основная часть этих кораблей прибыла в северные базы России. Еще с осени 1943 года в советские базы прибывали небольшими группами конвойные суда, противолодочные корабли, тральщики и десантные суда. Эти слабые отряды, осуществлявшие самостоятельные переходы, могли бы стать легкой добычей германских эскадренных миноносцев в случае их обнаружения германской воздушной разведкой
{57 Все вышеуказанные корабли совершали переход в составе союзных конвоев, против которых германские надводные корабли не рисковали действовать.}.
После того как русские перевели с Тихоокеанского флота северным путем 3 эскадренных миноносца и получили 9 англо-американских эскадренных миноносцев, они имели с 1944 года материальный перевес над немцами, но должного применения этой силе так и не нашли
{58 Нужно совершенно не представлять ТТЭ германских ЭМ типа «36А моб» (водоизмещение 2657/3691 т, скорость 36 узлов, вооружение — 5 150-мм, 2x4 ТА) и переоборудованных в эскортные корабли ЭМ «гладкопалубного» типа (водоизмещение 1090/1552 т, скорость 27 узлов, вооружение 1 102-мм, 1 76-мм, 1x3 ТА), чтобы делать подобные предположения.}. Английские попытки организовать взаимодействие между английскими и русскими конвойными кораблями потерпели неудачу
{59 Данное заявление находится в полном противоречии с хорошо известными историческими фактами.}.
СОВЕТСКИЕ БЕРЕГОВЫЕ БАТАРЕИРусские береговые батареи на полуострове Рыбачий в течение всей войны играли большую роль. По немецким данным, там имелось, по меньшей мере, до 14 различных батарей, частично состоявших из орудий крупного калибра и пяти прожекторов
{60 На протяжении войны количество батарей на полуострове Рыбачий неоднократно изменялось. К началу войны их было всего три (№122, 221, 222), включавшие 3 130-мм, 4 100-мм и 4 45-мм орудия. Во второй половине 1942 г. на полуострове установили батареи №140 (4 130-мм орудия), №232 (3 100-мм), №210 (4 152-мм), а в январе 1943 г. сформировали из них 113-й (батареи №140, 210, 221, 232) и 145-й (не принимал участие в блокаде Петсамо) артиллерийские дивизионы. Береговая артиллерия усиливалась 104-м пушечным артиллерийским полком (пап) 14-й армии, находившимся на Рыбачьем (16 152-мм, 4 107-мм, 8 122-мм пушек и гаубиц). Примерно эта группировка артиллерии сохранялась до окончания боевых действий.}. Полуостров Рыбачий был сразу же отрезан во время немецкого наступления от русского фронта и мог снабжаться продовольствием и боеприпасами лишь морским путем. Русский гарнизон состоял, в основном, из 1-й, 2-й и 63-й морских пехотных бригад на сухопутном фронте, и, видимо, из 12-й и 254-й морских бригад, размещенных на побережье. Возможно, что на полуострове находилось также несколько отрезанных частей войск Красной армии.
У русских батарей имелись две задачи: преградить вход в Петсамо с целью предотвращения доставки немцами снабжения, и заградить залив Мотовский, расположенный восточнее полуострова Рыбачий, от немецких надводных кораблей.
Русские, видимо, обстреливали практически каждое судно, входящее в Петсамо-фьорд. Начиная с 1942 года, огонь русских, несмотря на туман, даже ночью был очень точным, так что можно предположить, что русские уже тогда использовали радиолокационные установки союзников
{61 На Рыбачьем РЛС не имелось. Высокая эффективность стрельбы достигалась методом постановки неподвижных огневых завес на заранее пристрелянных рубежах.}.
Ночью мощный прожектор каждые десять минут освещал морской район. Если обнаруживался немецкий корабль, то начинали светить все остальные прожектора, чтобы получить такой скрещенный пеленг, по которому могли открыть огонь батареи. Несмотря на это, результаты для русских были мало утешительными. Немецкие корабли, прикрываясь искусственной дымовой завесой, постоянно входили во фьорд, а сопровождавшие их моторные тральщики бросали за борт резервуары, наполненные горящей ветошью, чтобы таким образом инсценировать попадания. Часть немецких военных и торговых кораблей получила повреждения из-за попаданий и осколков
{62 Достоверно известно о потоплении огнем береговых батарей 1 судна (860 брт), повреждении БДБ и МТЩ в 1942 г., повреждении 2 ТР, 1 МЗ, 1 БДБ и 1 МТЩ в 1943 г., уничтожении 1 ТР (989 брт) и 1 самоходной баржи в 1944 г.}.
О постоянных обстрелах Петсамо уже говорилось. Приблизительно 17 декабря 1942 года советский огонь достиг даже Трифона, а позднее также и Киркенеса. Часто немецкие конвои, не доходя до входа в Петсамо-фьорд из-за сильного артиллерийского огня, вынуждены были поворачивать обратно и могли достигнуть порта лишь со второй или третьей попытки. Так, например, 19 октября 1943 года конвой, на одном из кораблей которого находился немецкий вице-адмирал Краузер, вынужден был повернуть обратно. Русские в течение войны все время сообщали о больших успехах своих береговых батарей. Как сообщалось, батарея в первые дни войны потопила 3 немецких корабля, после чего немецкие орудия выпустили по русским позициям в одну ночь 872 снаряда.
30 ноября 1942 года русские снова сообщили о том, что два немецких транспорта, которые пытались под прикрытием тумана войти во фьорд, были потоплены
{63 Речь идет о потоплении подорвавшихся на минах, выставленных катерами МО, германских транспортов «Вестзее» (5911 брт) и «Ганс Рикмерс» (5226 брт).}. Совершая налеты пикирующих бомбардировщиков, немцы пытались отвлечь огонь советских батарей, чтобы таким образом помочь важнейшим транспортам пройти в критических местах по возможности без помех
{64 Особенно сильные налеты на батареи совершались летом 1942 г. (в частности, 28 июня и 17 июля прямыми попаданиями бомб были уничтожены два 130-мм орудия батареи №221). Всего же по позициям батарей №221 и 222 (45-мм) было нанесено 72 авиационных удара, в которых участвовало 840 самолетов.}. Когда норвежское грузовое судно «Линеа» в сопровождении четырех моторных тральщиков вошло в устье Петсамо-фьорда, русские обстреляли его, выпустив 138 снарядов. Но попаданий не было и судно вернулось невредимым.
Если советским батареям не удавалось помешать немцам доставлять снабжение в Петсамо, то они не допускали немецкие эскадренные миноносцы в Мотовский залив
{65 Именно по этой причине летом 1941 г. командир 6-й флотилии германских ЭМ капитан 2 ранга А. Шульце-Хинрихс отклонил предложение генерала Э. Дитля об артиллерийской поддержке наступающих германских войск.}. Там советские эскадренные миноносцы и канонерские лодки под прикрытием огня береговых батарей и минных заграждений могли спокойно заниматься обстрелом немецких позиций и производить высадку войск. Немецкий план — совершить туда рейд эскадренных миноносцев — был отклонен, так как советские береговые батареи считались очень мощными.
Немцы также установили вдоль северо-норвежского побережья большое число батарей, только в районе Киркенеса их было 8. Однако из-за того, что русские держались в отдалении от них, им редко приходилось стрелять. Лишь осенью 1944 года некоторые батареи незадолго до их эвакуации и взрыва вступали в бой с легкими советскими кораблями.
Иногда легкие немецкие корабли вступали в бой с советскими батареями, например, десантные суда 21-й десантной флотилии 20 июня 1942 года обстреляли русские позиции на полуострове Рыбачий. Уже 22 июня операция была повторена; было совершено нападение, при этом был дан 91 залп. Русские немедленно ответили и добились при этом двух попаданий в десантную баржу «F 116». 10 июля 1942 года десантные баржи и моторный тральщик «R 58» пять раз вступали в перестрелку с русскими батареями. Между 15:02 и 15:17 десантная баржа «F 105» сделала 5, «F 109» — 10, «F 163» — 70, a «F 264» — 14 выстрелов, всего выпустив 99 снарядов. Следующие артиллерийские бои имели место 17 июля, 1, 24 и 27 августа, 20, 21 и 28 сентября 1942 года. Конечно, десантные баржи, имевшие слабое вооружение, во время этих и последующих обстрелов могли достигнуть лишь незначительных успехов по сравнению с тяжелыми, хорошо замаскированными и частично бронированными русскими батареями.
Если теперь сделать вывод об операциях в Северном Ледовитом океане, то можно сказать, что они ни для одной из воюющих сторон не были успешными
{66 Правильнее было бы сказать, что ни одной из сторон не удалось решить задачу по нарушению коммуникаций противника.}. Русские, правда, с 1933 года систематически и с большой энергией создавали там свои военно-морские силы, но использовали их в течение 1941—45 годов очень сдержанно и не действенно. И напротив, русской армии удалось остановить наступление немецких дивизий в районе Мурманска. Этим был доказан неоспоримый успех русских при обороне.
Морские операции немцев страдали из-за недостатка необходимых сил и хороших, близко расположенных баз. И все же в 1942 году немецкие подводные лодки, эскадренные миноносцы и самолеты сумели настолько сильно атаковать некоторые конвои союзников, что доставка снабжения на долгое время прекратился. Но уже в 1943 году союзникам удалось воспрепятствовать немцам в действиях по конвоям, хотя последние в это время имели здесь 2 линейных корабля, тяжелый крейсер и до 12 эскадренных миноносцев. Видимо, для немцев было тяжело вести действия в столь удаленном районе и обеспечивать их там топливом. После того как англичане в 1943 году повредили «Тирпиц» и потопили «Шарнхорст», действия германского флота в Заполярье не имели большого значения и устремлялись, главным образом, на защиту своих морских перевозок в Петсамо, что потребовало усилий всех германских военно-морских сил, сосредоточенных в северных районах. К этому времени русские имели линкор, легкий крейсер и до 15 эскадренных миноносцев, что позволяло им отрезать снабжение морем германской Лапландской армии, а в связи с капитуляцией Финляндии эта армия могла оказаться в очень тяжелом положении.
Английский флот на этом театре также был занят выполнением задач, связанных с проводкой конвоев, и выполнял эти задачи успешно, за исключением проводки конвоя PQ-17. Предпринятая в 1941 году попытка помешать немцам в осуществлении перевозок в Петсамо не удалась и оказалась без последствий. Тем не менее действия британских сил в 1942 и 1943 годах по германским каботажным перевозкам оказались весьма чувствительными. Английские набеговые и десантные действия против побережья Норвегии не сыграли какого-либо значения
{67 С Ю. Майстером трудно согласиться. Действия британских сил по немецким прибрежным перевозкам в 1942-1943 гг. едва ли имели какое-то значение в силу незначительности успехов. И напротив, набеговые и десантные операции на Лофотенские острова (март 1941 г.), в районы Ваагсё и Вест-фьорда (декабрь 1941) привели к решению германского командования усилить оборону Норвегии и сосредоточить там главные силы флота.}. Потери немцев на северо-норвежских коммуникациях стали быстро увеличиваться, когда в 1944 году англичане ввели в действие ударные авианосные группы.
Почти половина военных материалов, поставлявшихся союзниками в Россию, шла по маршруту через Мурманск, здесь сочетались относительно короткое расстояние — благоприятный фактор, и отрицательная сторона — большая опасность. По английским данным в составе сорока одного конвоя в Мурманск прошли 792 торговых судна, из которых 62 (7,8%) были потоплены. Из возвращающихся 739 судов были потоплены еще 28 (3,8%). За период 1941—42 годов в Мурманск было доставлено 24.400 грузовых автомашин союзников, 3276 танков, 2665 самолетов, 614.664 тонн боеприпасов и прочего военного имущества, а также 69.483 тонн нефти. За тот же отрезок времени на борту потопленных торговых судов погибли 8422 грузовых автомашин, 1226 танков, 656 самолетов, 232.433 тонн боеприпасов и военного имущества и 7373 тонн нефти. Начиная с 1943 года, ситуация, однако, решительно улучшилась для союзников, и потери в открытом море составляли лишь незначительный процент. На 20 военных кораблях союзников погибло 1840 человек личного состава ВМС, а на 90 торговых судах — 829 моряков. В северных русских портах за 1941—45 годы было выгружено свыше 3,5 миллионов тонн военного имущества.
Советский торговый флот за 1941—43 годы потерял в морях Северного Ледовитого океана всего 324.000 брт торгового тоннажа, но эти сведения из немецкого источника могут быть сильно преувеличены
{68 Советский торговый флот потерял в 1941—1945 гг. на Северном морском театре от воздействия противника в 1941 г. 1 торговое судно (3487 брт), в 1942 г. — 13 (48.480 брт), в 1943 г. — 6 (21.025 брт), в 1944 г. — 5 (14.542 брт), в 1945 г. — 1 (1603 брт), т.е. всего 26 судов (89.137 брт).}.
