Ту-134 просит посадку
Добавлено:
23 Апрель 2012 14:04 Dobrolet
Из Новосибирска ТУ шел рейсом 5708. По расписанию в Горький должен был прибыть в шесть двадцать пять утра 7 ноября. По вылетной радиограмме из Тюмени было известно, что все семьдесят шесть кресел заняты пассажирами.
Пользуясь «скоростью века», люди спешили кто домой, кто просто в гости, а кто и по делам. Они не знали, да и не могли знать, что в конце пути погода приготовит им сюрприз.
Обычно в подобном случае следует лаконичная и строгая команда земли: «Борт такой-то, у нас погода ниже вашего минимума. Следуйте на запасной».
И тогда уже по указанию командира корабля молоденькая стюардесса скрепя сердце объявляет воздушным путникам: «Граждане пассажиры! По метеоусловиям Горького наш самолет направляется на запасной».
...Низкая моросящая облачность, а с нею и волны тумана всю ночь кочевали через летное поле, держали аэропорт в напряжении, на грани закрытия по метеоусловиям. И все же почти все самолеты, предусмотренные расписанием, были приняты. Лишь под утро погода совсем испортилась.
А где-то на дальних подходах уже шел базовый ТУ, выполнявший рейс 5708. Вот он вышел на связь:
— Горький, центр! Я — 65729, уточните фактическую погоду и разрешите следовать к вам. [181]
- Пока пусть идет. Да доложите остаток топлива по прибытии на наш привод,— распорядился руководитель полетов, сам тут же (в который раз!) нажал тумблер прямой говорящей связи:
- Ближняя! Как высота и видимость?
- Все та же, без изменения — высота сорок метров видимость пятьсот.
«Да, не подходит по минимуму»,— подумал руководитель полетов и, подойдя к большим окнам командного пункта, стал пристально всматриваться в противоположную сторону курса посадки, где по количеству просматриваемых огней ночного старта определил, что в этом направлении видимость стала заметно улучшаться. Но чтобы проверить это, запросил основной метеорологический наблюдательный пункт:
— Метео! Люба! Какую видимость и высоту показывают приборы на противоположном курсе посадки?
— Видимость семьсот, высота пятьдесят метров.
До прибытия ТУ оставалось меньше тридцати минут, он уже доложил, что после одного контрольного захода на посадку топлива хватит до запасного.
Надо было быстро и безошибочно решить, как с ним поступить. Руководитель полетов дал команду диспетчеру посадки:
— Николай Васильевич, быстренько переключи все средства посадки на обратный курс
— Есть!— ответил, добродушный, всегда оптимистически настроенный Поздышев, бывший летчик-истребитель.
И тут же руководитель полетов приказал своему шоферу:
- Елисеич! Давай пулей на ближний привод. Забери там наблюдателя и жми на обратный курс. Понял? Да включи радиостанцию и докладывай свое местонахождение.
Все средства посадки переведены на обратный курс, все готово к приему самолета,— вскоре доложил Поздышев.
В это время и командир ТУ вышел на связь с подходом.
Горький, подход! Я — 729-й, вошел в вашу зону. Разрешите снижение и дайте условия посадки.
Разрешаю вам снижение в точку третьего разворота,— четко передал указания экипажу диспетчер подхода, прильнувший к экрану локатора. [182]
Самолет уже работал с кругом, уже занял Высоту шестьсот метров, уже шел от третьего разворота к четвертому, а техник-наблюдатель все еще не прибыл на ближний привод. А без погоды оттуда самолет снижать нельзя. Руководитель полетов, внешне спокойный, в душе нервничал.
Но вот шофер доложил:
— Прибыл на место.
Проходит минута, другая, самолет уже на удалении двадцати километров, выходит на посадочную прямую...
И в этот момент с ближней метеоролог доложил высоту и видимость.
«Опять ниже минимума»,— вздохнул руководитель полетов.
- Замерьте еще да поточнее.
- Шасси выпущены. К посадке готов,— доложил командир корабля.
- Семьсот двадцать девятый! Я— Горький, посадка! Проверьте выпуск шасси.
Самолет уже подходит к дальнему приводу, его точно ведет вне видимости земли командир корабля по посадочным маякам, а диспетчер посадки — по локатору.
Остались считанные секунды. Но диспетчер разрешения на посадку не дает. Вот-вот будет дана команда: посадку запрещаю, уходите на запасной.
И в этот момент ближняя сообщила такую видимость и высоту, которые соответствуют минимуму для посадки.
— Семьсот двадцать девятый! Я — посадка. Ваше удаление три километра, посадку разрешаю... проходите ближний... удаление пятьсот метров... полоса перед вами.
Красавец ТУ, ощетинившись механизацией крыла, замедляя стремительный бег, мчался по мокрой бетонке. И уже в конце пробега командир корабля передал на командный пункт:
— От экипажа и пассажиров благодарю за отличное руководство! И поздравляю с годовщиной Октября!
Это были самые лучшие слова и для руководителя полетов, и для его диспетчеров.