[163] ИЗ ЗАПИСОК БОЦМАНА БЕГИЧЕВА
ке. Сюда к нему откуда-то вошла одна из собак, которых они упустили. Он ее убил и съел. Затем нашел в ловушке двух песцов.
Немного отдохнув дома, Гаркин направился на северо-восточную часть острова осмотреть пастник. Однако, из-за пурги вернулся обратно. Тогда, чтобы добыть хоть немного мяса, поставил недалеко от избушки капканы. Песцы, действительно, попались, но как-то открутили проволоку, за которую капканы были привязаны, и ушли вместе с капканами. С этого дня Гаркин больше никуда не выходил. Ел мороженую кожу.
Умер он 9 марта, за несколько дней до моего приезда.
Между прочим, в своем дневнике Гаркин писал: «Если бы вы были, Никифор Алексеевич, то с нами этого никогда бы не случилось». Семенов сказал то же самое: «Когда был Бегичев, то у нас был полон амбар жирного мяса и несколько ящиков с оленьим жиром. А теперь у нас нет ничего и мы напрасно надеялись на себя».
Отчего они погибли? Провизия у них была — хлеб, сахар, чай, табак; вооружились они не плохо — две винтовки, две двухстволки центрального боя. Кроме того, у них были сети, маленький невод, хорошая лодка, на которой летом можно и любое время выехать на материк и найти там туземцев, кочующих по побережью Ледовитого океана.
Дело в том, что они слишком понадеялись на свои силы и пропустили самое хорошее время для охоты. Только за это они и поплатились жизнью.
20 марта 1913 г. я вернулся на остров и нашел Семенова. В головах у него в снегу действительно стояла винтовка. Я откопал обледенелый труп, привез к избушке и похоронил.
Отсалютовав своим погибшим товарищам выстрелами из винтовки, я простился с островом.
Несколько слов об острове:
В 1912 г. мимо него прошла гидрографическая экспедиция генерал-майора Сергеева на двух ледоколах — «Вайгач» и «Таймыр». Они увидели какую-то таинственную землю и один лейтенант писал потом в журнале «Нива»: «Не эта ли таинственная земля Бегичева, о которой мало известно? ».
В 1914 г. этим путем прошли те же самые суда, под начальством Вилькицкого. «Вайгач» подходил к мысу Нордвик, кто-то из экипажа высаживался на берег и отмечал астрономический пункт. Но на острове они не были, а просто, пройдя вдоль северо-восточной части, нанесли его на карту, назвав в мою честь островом Бегичева.
Фритьоф Нансен в «Стране будущего» тоже писал об этом острове. Он нашел, что я несколько преувеличил его площадь.
Я с Нансеном виделся в 1914 г. и разговаривал через переводчика Лорис-Меликова. Наверное, тот передал что-нибудь неточно. Я говорил, что остров занимает приблизительно около 10 тысяч квадратных верст. Расстояние я определял по шагомеру и не думаю, что мог ошибиться намного. Впрочем, кто этим интересуется, — пусть поедет туда и проверит.
Похоронив товарищей и вернувшись с острова, я некоторое время пробыл в тундре у своих ловушек. Весна эта была для меня удачна и я добыл около 350 песцов. Летом через Дудинку ездил в Красноярск и Петербург.
Зиму 1914 г. я снова провел в тундре у ловушек. Летом выезжал в Енисейск.
Немного отдохнув дома, Гаркин направился на северо-восточную часть острова осмотреть пастник. Однако, из-за пурги вернулся обратно. Тогда, чтобы добыть хоть немного мяса, поставил недалеко от избушки капканы. Песцы, действительно, попались, но как-то открутили проволоку, за которую капканы были привязаны, и ушли вместе с капканами. С этого дня Гаркин больше никуда не выходил. Ел мороженую кожу.
Умер он 9 марта, за несколько дней до моего приезда.
Между прочим, в своем дневнике Гаркин писал: «Если бы вы были, Никифор Алексеевич, то с нами этого никогда бы не случилось». Семенов сказал то же самое: «Когда был Бегичев, то у нас был полон амбар жирного мяса и несколько ящиков с оленьим жиром. А теперь у нас нет ничего и мы напрасно надеялись на себя».
Отчего они погибли? Провизия у них была — хлеб, сахар, чай, табак; вооружились они не плохо — две винтовки, две двухстволки центрального боя. Кроме того, у них были сети, маленький невод, хорошая лодка, на которой летом можно и любое время выехать на материк и найти там туземцев, кочующих по побережью Ледовитого океана.
Дело в том, что они слишком понадеялись на свои силы и пропустили самое хорошее время для охоты. Только за это они и поплатились жизнью.
20 марта 1913 г. я вернулся на остров и нашел Семенова. В головах у него в снегу действительно стояла винтовка. Я откопал обледенелый труп, привез к избушке и похоронил.
Отсалютовав своим погибшим товарищам выстрелами из винтовки, я простился с островом.
Несколько слов об острове:
В 1912 г. мимо него прошла гидрографическая экспедиция генерал-майора Сергеева на двух ледоколах — «Вайгач» и «Таймыр». Они увидели какую-то таинственную землю и один лейтенант писал потом в журнале «Нива»: «Не эта ли таинственная земля Бегичева, о которой мало известно? ».
В 1914 г. этим путем прошли те же самые суда, под начальством Вилькицкого. «Вайгач» подходил к мысу Нордвик, кто-то из экипажа высаживался на берег и отмечал астрономический пункт. Но на острове они не были, а просто, пройдя вдоль северо-восточной части, нанесли его на карту, назвав в мою честь островом Бегичева.
Фритьоф Нансен в «Стране будущего» тоже писал об этом острове. Он нашел, что я несколько преувеличил его площадь.
Я с Нансеном виделся в 1914 г. и разговаривал через переводчика Лорис-Меликова. Наверное, тот передал что-нибудь неточно. Я говорил, что остров занимает приблизительно около 10 тысяч квадратных верст. Расстояние я определял по шагомеру и не думаю, что мог ошибиться намного. Впрочем, кто этим интересуется, — пусть поедет туда и проверит.
Похоронив товарищей и вернувшись с острова, я некоторое время пробыл в тундре у своих ловушек. Весна эта была для меня удачна и я добыл около 350 песцов. Летом через Дудинку ездил в Красноярск и Петербург.
Зиму 1914 г. я снова провел в тундре у ловушек. Летом выезжал в Енисейск.