Полярная Почта

Газета "Смена"
06.07.2009 г.

Мы, конечно, ожидали увидеть невеселую картину, но на то, что еще на подлете к «СП-33» обнаружим лоскутное одеяло, сплошь прошитое трещинами, не рассчитывали. И лоскутков таких не десять, как сообщали полярники, чтобы успокоить родных и коллег, а столько, что даже трудно их сосчитать. Месиво какое-то. Желтые домики из бакелитовой фанеры и синие бочки - склады с горючим - раскидало так, будто в центре льдины забил вулкан. Когда-то прочную - два на четыре километра - льдину, с которой мы улетали год назад, теперь не узнать.

Торт-шедевр

Понятно, почему начальник «тридцать третьей» Алексей Висневский, человек крайне сдержанный, несколько дней назад пошутил, что почти все на станции живут в отдельных квартирах. Да, у каждого свой крохотный остров.

- Когда еще так повезет, чтобы дом - прямо на набережной, с видом на речку? - смеялся, когда мы пришли на станцию, Василий Кузнецов - известный океанолог, заместитель начальника «СП-33» по науке.

Накануне трещины прошли прямо под домом Кузнецова. У крыльца - разводье шириной метра два. Через него на соседнюю льдину, где кают-компания и домик гидрологов, наведен мост - три доски. А под этим мостом глубина, как в шутку говорит Василий, «до конца географии». До дна океана - 4 километра. Мостов таких на станции множество.

Мы прыгаем по ним, как воробьи по жердочке, - хочется всю станцию обойти, со всеми поздороваться. Хотя все полярники пришли встречать нас прямо к вертолету. Но там были объятия в суете и неразберихе. А сейчас хочется хоть пару добрых слов каждому сказать.

И первым делом, конечно, надо попить чайку на камбузе у Жени Новохатского.

Женя себе не изменяет: даже в этой неразберихе, когда льдина перемолота гигантской арктической мясорубкой, элегантен, подтянут и аккуратен. На крыльцо вышел в накрахмаленном белом колпаке и поварском кителе («купил, чтобы мужиков порадовать, - это обмундирование, зараза, дорогое, и в институте нам его не выдают»). Выглядит как шеф-повар престижного петербургского ресторана. Кстати, заманить его на работу уже много лет пытаются самые изысканные петербургские рестораны и самые богатенькие частные компании.

Женя встретил нас многоярусным бисквитным тортом. Вручил его, конечно, Вадиму Базыкину. Ведь впервые за последние четыре месяца на станцию прилетел вертолет - с апреля никакой, кроме радио, связи с землей у полярников не было. На льдину Базыкин прилетел тоже не с пустыми руками - привез огромную узбекскую дыню-торпеду.

Когда сели пить чай, оказалось, что высотное сооружение - с прослойками из брусничного варенья, да еще бисквит пропитан коньяком.

С Базыкиным Новохатский знаком давно. Вадим участвовал в 2004 году в высадке «СП-33». Встречался он с Новохатским и в Антарктиде. Я тоже с Женей познакомился несколько лет назад на другом краю Земли - на шестом континенте, на станции Новолазаревская.

- Наверное, после такой льдины Антарктида раем покажется? - спросил я.

- Не-е, здесь лучше, - улыбается главный полярный кок. - Еще разок на «СП» с удовольствием бы съездил.

- Нравится потому, что наша льдина родной Петербург напоминает, - вставляет кто-то из полярников. - Мостов здесь точно не меньше.

- Нет, Женька, ты уж лучше дома сиди, а то меня жена следующий раз после зимовки с тобой домой не пустит. Я вон на тринадцать кэгэ поправился - в джинсы не влезаю, - признается радист Илья Левченко и за поддержкой обращается к народу: - Да разве на Женькиной кухне похудеешь?..

Говорят, за всю зимовку на «СП-33» Евгений ни разу ни на минуту не опоздал ни с завтраком, ни с обедом, ни с ужином. И так ровно 365 дней - с 5 сентября 2004 года, когда полярники «тридцать третьей» впервые высадились на свою льдину с борта того же «Академика Федорова» - во время предыдущего его похода в Центральную Арктику.

Видели бы вы, как Новохатский указательным пальцем взбивает крем! Ни один миксер с такой ловкостью не вращается. Салаты ложкой, тем более металлической, он тоже никогда не размешивает:

«Салаты и тесто руки любят».

Женя - человек крайне внимательный. Как опытный стоматолог при встрече с незнакомцем первым делом автоматически обращает внимание, в порядке ли у него зубы, так хороший повар сразу же замечает, что и как человек ест.

Я помню, как в первый же день жизни «СП-33» Женя Новохатский подошел ко мне в кают-компании и с тревогой поинтересовался:

- А ты что, хлеб не ешь?

В кают-компании карусель: одни приходят, другие уходят, надо посмотреть, чтобы всем хватило и супа, и гуляша с гречкой, да еще крутиться как юла по кухне... И в этой суете заметить, что один из десятков едоков ест без хлеба?!

От кого зависит успех зимовки?

Женя - хозяин хлебосольный и радушный. Словом, такой, каким и должен быть полярный повар. Полярники не зря говорят, что успех любой зимовки зависит прежде всего от двух человек - от повара и начальника станции. Заметьте - повара всегда ставят на первое место. И я знаю, что есть начальники станций, которые перед зимовкой ставят ультиматум:

- Соглашусь пойти начальником, если со мной пойдет Новохатский.

Если с поваром не везет - за этим тянется длиннющая гирлянда проблем и конфликтов. А последнее время на полярных станциях такие повара, как Новохатский, - редкость. Это в застойные советские годы повара из самых престижных ленинградских ресторанов - «Метрополя» и гостиницы «Европа» - почитали за честь отправиться на зимовку в Арктику или в Антарктиду. И деньги там платили не такие, как в Питере, и восхищение эти поездки вызывали у коллег и у знакомых не меньшее, чем сейчас - приглашение «поставить кухню» в ведущем европейском ресторане.

Нынче - иные времена, иные нравы. Настоящего мастера на полярную станцию не заманишь. Кому охота без передыху готовить 365 дней в году, не имея права ни на выходной, ни на хандру, ни на болезнь? Вот и берут порой любого желающего. А способен ли он вкусно и сытно накормить ораву мужиков и порой сварить кашу «из топора» - как говорится, вскрытие покажет.

Новохатский пока всех не накормит, пока не проверит, нужна ли добавка, как его ни уговаривай, за стол не сядет:

- Кушайте, кушайте, я успею...

И я видел, как он удивился, когда на одну из станций прилетел его сменщик и первым делом вместе со всеми уселся за стол, открыл банку сгущенки и, размазывая по булке и даже не подождав, пока остальные тоже нальют себе чайку, начал ее уминать. Мы все переглянулись: коль главная забота нового повара - ублажить себя родимого, будущей смене явно не повезло.

...Почти три десятка лет участвует Евгений Новохатский в полярных экспедициях. Первой его дрейфующей станцией стала «СП-22» - Евгений зимовал вместе с будущим начальником Российской антарктической экспедиции Валерием Лукиным. А потом с тем же Лукиным отправился открывать первую и до сих пор единственную дрейфующую антарктическую станцию в море Уэдделла - советско-американскую. «Неужели так на убой кормят на всех русских полярных станциях?» - удивлялись привыкшие к гамбургерам и чизбургерам американцы. Шел 1992 год, когда в наших полярных экспедициях было не до разносолов - продукты перед отходом «Академика Федорова» к берегам Антарктиды достать не удалось. Из Советского Союза на станцию привезли только заспиртованный хлеб. Выручили американцы. На станцию они взяли множество диковинных, но малосъедобных блюд быстрого приготовления, порошков, да еще разные деликатесы, которые советские люди в те годы в глаза не видели, - например, омаров. Омары, как мы теперь знаем, штука хоть и вкусная, но изо дня в день на льдине ими питаться не будешь. И Новохатский стал готовить солянки, борщи, но самым большим успехом пользовались у американцев наши оладушки.

Еще Евгений зимовал на дрейфующей станции «Северный полюс-26» и несколько раз на российской антарктической обсерватории Мирный.

В Арктический и антарктический научно-исследовательский институт недавний выпускник Ленинградского техникума общественного питания пришел в 25 лет - после работы шеф-поваром в знаменитом когда-то «Янтарном» - баре на Петроградской.

(После «СП-33» Евгений зимовал на «СП-35», а сейчас снова собирается в Арктику, на дрейфующую станцию «Северный полюс-37» - в середине августа один из атомных ледоколов пойдет высаживать на «тридцать седьмую» вторую смену. Правда, одновременно Новохатского приглашают участвовать и в очередной Российской антарктической экспедиции. Хотя жена и обе дочки, как всегда, категорически возражают - просят остаться дома.)

Зимовать с Новохатским полярники обожают. И потому, что вкусней его никто, кажется, не готовит. И потому, что Евгений единственный на дрейфующих станциях повар, не доверяющий дежурным чистить ни картошку, ни другие овощи. Все остальные его коллеги с радостью перекладывают эту нудную работу на плечи героев-полярников.

- Мужики, давайте чайку с тортиком, - радушно приглашает всех Новохатский. - А может, кто покушать хочет?