[161] ИЗ ЗАПИСОК БОЦМАНА БЕГИЧЕВА
В последних числах декабря я послал Уксусникова с оленями и провизией на мыс Нордвик, где он должен был оставить Семенову и Гарнику провизию на заранее условленном месте. А в первых числах января 1911 г. мы выехали с Анабара на Попигай, на Блудную, и Хатангу, где Уксусников остался. Это его родина. Мы же с Кузнецовым в середине февраля приехали в Дудинку.
От Анабара мы прошли 1700 верст.
Но в Дудинке я пробыл только неделю. Купил провизии и снова направился на свой остров, куда и приехал 14 апреля. Семенов и Гаркин были здоровы. Перезимовали хорошо, добыли несколько песцов.
Летом мы сделали еще 500 ловушек для песцов и 8 смотровых избушек, в которых можно ночевать. Осенью готовили на зиму мясо и ловили омуля, которого здесь тоже очень много.
В этот свой приезд я прожил на острове до 20 января. В январе же я предложил Семенову и Гаркину выехать на материк и покончить с промыслом, который был незавиден: 200 песцов за все время. Но они не согласились и захотели остаться еще на год.
Я им сказал откровенно:
— Вы промышленники неважные. За все время пребывания на острове ни один из вас не убил дикого оленя. Сможете ли вы запасти себе на зиму мяса?
— Не хуже тебя добудем! В случае чего, запасем рыбы и гусей.
— Ну, силой вас не могу увезти, только пусть один из вас выедет со мной на Анабар, чтобы купить себе провизии: на меня теперь не надейтесь, я может быть уеду в Россию и больше не вернусь. Придется вам отсюда выбираться самим. В последний раз советую вам выехать со мной.
Но никакие мои уговоры не подействовали. Семенов и Гаркин стояли на своем. Я только добавил:
— Раз вы пришли сюда со мной и если с вами что-нибудь случится, то ведь будут обвинять меня, как это я оставил вас на неизвестном острове Ледовитого океана.
Не подействовало и это. Они только написали мне бумажку, что остаются на острове добровольно для промысла песцов.
20 января 1912 г. я и Гаркин выехали на четырех собаках на материк. Я вплоть до Анабара шел пешком.
Здесь мы у якутских купцов купили чаю, сахару, муки, сухарей, сушек и в последних числах февраля Гаркин вернулся с частью провизии на остров. Остальную часть им обещали привезти на остров в мае.
Я же проехал в Дуднику.
Из Дудинки я с первым пароходом направился в Красноярск, оттуда по железной дороге — в Самару. В Самаре снова сел на пароход и поехал на родину в город Царев. Из Царева — в Астрахань, из Астрахани — в Нижний Новгород, из Нижнего Новгорода — в Москву и Петербург.
В Петербурге я пробыл совсем недолго: меня потянуло на север. Отвык я от больших городов. Везде нужны деньги и деньги. Правда, деньги у меня были, но я их совсем не жалел, — часть истратил, а остальные роздал знакомым, которые в них нуждались.
Конечно, меня оставляли в Петербурге, но служить я не хотел, а заниматься торговлей — не в моем характере. Нет, уж лучше вернуться назад, к берегам Ледовитого океана, где я чувствую себя ни от кого независимым и совершенно свободным.
15 сентября того же 1912 г. я вернулся и Красноярск, зашел в магазин Ревильона (пушная фирма) и попросил денег на дорогу в Дудинку. Меня здесь знали и дали сколько мне было нужно без всякого
От Анабара мы прошли 1700 верст.
Но в Дудинке я пробыл только неделю. Купил провизии и снова направился на свой остров, куда и приехал 14 апреля. Семенов и Гаркин были здоровы. Перезимовали хорошо, добыли несколько песцов.
Летом мы сделали еще 500 ловушек для песцов и 8 смотровых избушек, в которых можно ночевать. Осенью готовили на зиму мясо и ловили омуля, которого здесь тоже очень много.
В этот свой приезд я прожил на острове до 20 января. В январе же я предложил Семенову и Гаркину выехать на материк и покончить с промыслом, который был незавиден: 200 песцов за все время. Но они не согласились и захотели остаться еще на год.
Я им сказал откровенно:
— Вы промышленники неважные. За все время пребывания на острове ни один из вас не убил дикого оленя. Сможете ли вы запасти себе на зиму мяса?
— Не хуже тебя добудем! В случае чего, запасем рыбы и гусей.
— Ну, силой вас не могу увезти, только пусть один из вас выедет со мной на Анабар, чтобы купить себе провизии: на меня теперь не надейтесь, я может быть уеду в Россию и больше не вернусь. Придется вам отсюда выбираться самим. В последний раз советую вам выехать со мной.
Но никакие мои уговоры не подействовали. Семенов и Гаркин стояли на своем. Я только добавил:
— Раз вы пришли сюда со мной и если с вами что-нибудь случится, то ведь будут обвинять меня, как это я оставил вас на неизвестном острове Ледовитого океана.
Не подействовало и это. Они только написали мне бумажку, что остаются на острове добровольно для промысла песцов.
20 января 1912 г. я и Гаркин выехали на четырех собаках на материк. Я вплоть до Анабара шел пешком.
Здесь мы у якутских купцов купили чаю, сахару, муки, сухарей, сушек и в последних числах февраля Гаркин вернулся с частью провизии на остров. Остальную часть им обещали привезти на остров в мае.
Я же проехал в Дуднику.
Из Дудинки я с первым пароходом направился в Красноярск, оттуда по железной дороге — в Самару. В Самаре снова сел на пароход и поехал на родину в город Царев. Из Царева — в Астрахань, из Астрахани — в Нижний Новгород, из Нижнего Новгорода — в Москву и Петербург.
В Петербурге я пробыл совсем недолго: меня потянуло на север. Отвык я от больших городов. Везде нужны деньги и деньги. Правда, деньги у меня были, но я их совсем не жалел, — часть истратил, а остальные роздал знакомым, которые в них нуждались.
Конечно, меня оставляли в Петербурге, но служить я не хотел, а заниматься торговлей — не в моем характере. Нет, уж лучше вернуться назад, к берегам Ледовитого океана, где я чувствую себя ни от кого независимым и совершенно свободным.
15 сентября того же 1912 г. я вернулся и Красноярск, зашел в магазин Ревильона (пушная фирма) и попросил денег на дорогу в Дудинку. Меня здесь знали и дали сколько мне было нужно без всякого