Чайка СВ
Веду розыск еще одного экипажа самолет марки Р-6. По нему у Вас на сайте в воспоминаниях
Бурого С.С. есть немного информации, цитирую:
7.
Авария в районе Пеши (Архангельская область)За время войны мне пришлось летать в нескольких авиационных частях.
1. 118-й авиационный полк.
2. 2-я отдельная авиагруппа 72-го авиаполка.
3. 53-й смешанный полк.
4. 118-й авиаполк.
Находясь во 2-й авиагруппе, меня включили на одно задание в экипаж командира корабля Филипцева. Это был уже старый полярный летчик, и только война делала ему допуски на выполнение несложных заданий. Обычно я летал с командиром авиагруппы майором Крестьяновым. В тот день он меня вызвал и сказал:
— Тов. Бурый, полетите с Филипцевым, произведете разведку и поиск кораблей в море, посадку произведете в Нарьян-Маре, заберете там 12 моряков, доставите их в Архангельск, после чего вернетесь в часть.
Филипцев выполнил задание, произвел посадку в Нарьян-Маре, погода была хорошая, на другой день мы взяли на борт 12 военных моряков и взяли курс на Мезень. Самолет Р-6 не пригоден для перевозки пассажиров, поэтому 4 моряка разместились в плоскостях самолета, головами в фюзеляж, остальные 8 человек набились в мою кабину. Было тесно, неудобно держать связь с землей. Эти матросы имели болезненный вид, перенесли большое потрясение, так как их кораблю был торпедирован немецкой подводной лодкой, спастись удалось не многим, которых подобрало рыболовецкое судно. Наш самолет был весьма тихоходным (160-180 км/час) и плохо оборудованным пилотажно-навигационным оборудованием. Но была война, и все, что было, использовалось для нужд войны. Первые 2 часа полет проходил нормально. Мы шли на высоте 200 м, видимость отличная. Но потом погода стала меняться, появились слабые снежные заряды, Филипцев стал снижаться до бреющего полета, держа в видимости землю. Я понял, что в сложных условиях по приборам он летать не может. Моряки сбились в кучку, прижались друг к другу и грелись, ничего не подозревая. Находясь в турели, я видел, как замелькал кустарник под самолетом, я понял, что нам грозит столкновение с землей. Штурман Рогожкин Петр стал вылезать из кабины, чтобы вывалиться при случае из нее на снег.
В это время Филипцев начинает разворачиваться на обратный курс и цепляет крылом самолета за кустарник и снег, самолет пикирует носом и от удара разваливается в районе турели. За хвостом вылетел и я, почувствовал боль в ноге от удара. К моему удивлению все моряки оказались живы. Филипцев, ударившись о приборную доску лицом, кричал и плакал, вытирал рукавом комбинезона стекающую кровь с лица. Колпак кабины заклинило, и мы с матросами с трудом сорвали его и извлекли командира корабля и бортмеханика. Заметив вытекающий бензин, стали его собирать в ведра, в подогревную лампу, применяемую для прогрева моторов перед пуском в зимнее время. Обсудили план дальнейших действий. Зная, что рядом должен быть поселок Пеша. Снарядили группу на поиск поселка. Я не попал в эту группу из-за ушибленной ноги и остался на месте аварии. Стали мастерить из обломков самолета укрытие. Снег оказался очень глубоким и рыхлым, что нас и спасло от жертв. Но и передвигаться по такому снегу было тяжело. Стоял апрель, но в арктике тепла в эту пору нет, но и продуктов у нас не было. Штурман указал Филипцеву примерное направление на Пешу. Борт паек из расчета на 3-4 человека на 3-4 дня пришлось разделить между группой Филипцева и нашей, оставшейся на месте аварии. Одиннадцать человек быстро израсходовали неприкосновенный запас еды, как мы его ни экономили. Попытки что-то подстрелить не увенчались успехом. Ни птиц, ни зверей мы не нашли, да и передвигаться по такому снегу было чрезвычайно сложно. Страшный холод, неуверенность в то, что нас найдут, мучительные ожидания, а главное — голод, действовали на нас угнетающе. Все находящиеся в снежном плену выглядели страшно, заросли щетиной, грязные и чумазые, с выпученными глазами, в которых светились безнадежность и смерть, стали даже пугаться друг друга… Я пытался отвлекать разговорами, шутками, которые не получались в такой обстановке. Нас нашли на седьмые сутки на самолете СБ, на котором летал командир группы майор Крестьянов. Когда мы услышали гул моторов, Рогожкин радостно кричал, мы все ощутили блаженную бесконечную радость. Но радость, как известно, соседствует с печалью. Вместо того, чтобы нам сбросить продукты, спальные мешки и прочее, СБ, сделав 2 круга, помахал крыльями и ушел на Мезень. Мы ругали глупый поисковый экипаж, но легче от этого не стало. Но надежда нас не покидала, мы поняли, что нас ищут, и помощь вот-вот придет. Не буду описывать все наши мытарства, лишь скажу, что через 21 сутки нас нашел тот же СБ, сбросил все, что нужно, хотя мы были уже почти мертвецами, в сознании мелькали какие то галлюцинации, временно всплывало что-то в сознании, но потом опять забытье. Вот когда я понял, что такое голодная смерть, холода мы тогда не ощущали. Добраться до мешков с продуктами мы уже не могли, и не пытались. Да это оказалось бы и смертельно опасным. В этот день нас нашли на оленях ненцы, погрузили нас, как дрова, и доставили в Пешу. Нас привезли в больницу, поставили на ноги и вновь полеты, тревоги и переживания. Добавлю из своего опыта, что поиск любого объекта с воздуха должен производиться по определенной схеме, а не беспорядочно, тем более — в тундре, где обнаружить маленький объект почти невозможно. Вскоре пришел приказ о переводе меня в 72-й морской авиаполк, а через месяц погиб экипаж командира 2-й авиагруппы майора Крестьянова. Причиной явилась, как показало следствие, остановка моторов при возвращении с задания. Нужно было просто слить отстой бензина из баков перед вылетом. Бортмеханик этого не сделал. В итоге самолет разбился при вынужденной посадке.
У меня есть так же информация из Гатчинского архива, по этому самолету:
По материалам Гатчинского ЦВМ архива
(Привезла Коловангина М.Ю. 1.02.2005 г.)(л. 157). Докладная об аварии самолета Р-6, от 17 апреля 1942 г.
17.04.1942 г. старший лейтенант Филипцев в составе экипажа штурмана капитана Рогожкина, механика – военного техника 2 ранга Михайлова и стрелка-радиста Якуничева на самолете Р-6 выполняли… Нарьян-Мар – Ягодник (перевозка 10 краснофлотцев). В районе Пеши попал в плохие метеоусловия находясь в тундре, сделал попытку вернуться, но на развороте врезался крылом в землю. Филипцев с 2 краснофлотцами вышел к Чешской губе (в Нижнюю Пешу). Через местное население приняты меры поиска самолета и вывозке людей.
27.04.1942 г. 5 краснофлотцев вышли к реке Суле в Коткино (в Нарьян-Мар). Самолет из Мезени 4.05.1942 г., нашел самолет. Экипаж на оленях (в Нижнюю Пешу), куда было произведено 2 вылета с посадкой на реке Пеше. Вывезено в Мезень 9 человек, груз 500-600 кг.
Самолет Р-6 разбит, восстановлению не подлежит. Радиостанция, вооружения сняты, доставлены на Ягодник. Пулемет ДА-2 старший лейтенант Филипцев оставил в тундре, не имея сил нести при выходе к морю, 2-й пулемет взят краснофлотцами в Коткино.
Военком 2 АГ ВВС СФ, батальонный комиссар Федоров, командир Крестьянов.
(л. 170). Акт, от 14.05.1942 г.
21.04.1942 г. от места аварии отправились…
23.04.1942 г. в лесу в 1 км от русла р. Безмошницы, на левом берегу были сложены в нос части самолетной лыжи, 2 полушубка и меховой комбинезон, в них завернут пулемет ДА-2 и 2 диска, и пулемет без патрон, оставлены там после перехода р. Безмошницы.
В ночь на 26.04.1942 г. пришли в Белужье, построенное 3 года назад на реке Пеше, вверх по течению в 20 км от Белужьего становища.
Старший лейтенант Филипцев.
Краснофлотцы СКР-73 Гусев,…
Но ни в первом случае не во втором нет Бортового номера этого самолета, Ф.И.О. (полное) членов экипажа, не конкретного места, где разбился данный самолет. В конце августа этого года мы проводили в том районе (Район сопки Лодка - Северный Тиман, Ненецкий АО) поисковую экспедицию, но пока не нашли этот самолет.
Кроме того в этом районе находиться еще один самолет марки ТБ-3. Состав экипажа нам не известен. История аварии ТБ-3 похожа с аварией Р-6, поэтому из-за этого до настоящего времени, происходила путаница с этим двумя самолетами. При тьщательном осмотре этого самолета, нам удалось найти две маркировочные таблички, а так же номер или часть бортового номера этого самолета. К сожалению я незнаю как расшифровываются цифры на маркировках, поэтому постараюсь приложить фотки, и ниже часть иформации, что у меня есть по этому самолету:
Авария ТБ-3 в Тиманской тундре
Это было в апреле 1942 года. Хоменко Николай Васильевич тогда работал на радиостанции в п. Нижняя Пеша. Небольшая радиостанция так же была в п. Белушье.
С поселка Белушье пришла радиограмма: «…Где-то в тундре, разбился военный бомбардировщик – ТБ-3. К нам пришел командир. Еще три летчика остались у самолета: второй пилот, штурман, стрелок-радист. Авария произошла в верховье реки Волонга.» Хоменко отправил три телеграммы: в г. Архангельск, г. Нарьян-Мар и г. Мезень. Груза на самолете не было, он летел, с каким то, военным поручением.
Командир самолета позже рассказывал. Летели в сплошной снегопад, прижимаясь к земле. Зацепили колесами за сопку. Крепление колес, не выдержало такой нагрузки, и они оторвались. Самолет стал падать, лег на «брюхо» и стал скользить по склону сопки. Стрелок-радист, вылез из своего верхнего люка почти по пояс, упершись локтями в его края и осматриваясь по сторонам. Тем временем самолет подняло на следующую сопку и на ее вершине – развернуло, переломив по верхнему месту, где сидел стрелок-радист. Края люка сдавили летчика, он закричал от боли, но не знает, слышали ли его другие. Затем он потерял сознание и очнулся лишь оттого, что услышал шум струящейся воды. «Откуда здесь вода?» - подумал он. Летчик огляделся и с ужасом увидел вытекающий из бака бензин. Он стал кричать другим летчикам, об утечке бензина, что бы они бежали от самолета, так как он в любой момент мог взорваться. Сам он самостоятельно выбраться не мог, чувствовал, что сильно повредил руку. Топливо все вытекло, но взрыва не произошло. Все с облегчением вздохнули. Вечерело. Греться у костра было нельзя, так кругом все было пропитано топливом. Чтобы не замерзнуть, стали снимать ватные моторные чехлы, понимая, что самолет уже не восстановить. У летчиков были маленькие американские электрические фонарики, компасы и карта. Они сразу определили, где находятся – верховье рек Приштница и Волонги. На реке Волонге в то время была деревня, а на Приштнице – рыбацкий стан. Поэтому решили идти в деревню Волонга. Стрелку-радисту оказали первую медицинскую помощь, из подсобных материалов наложили шину. А командиру обработали переносицу.
На утро командир принял решение идти один. А остальные остались с больным летчиком. Командир, сориентировавшись по компасу, направился к верховью Волонги. Но, дойдя до ближайшего ручья, посчитал, что это уже Волонга и пошел вдоль ее берега. На самом деле, это была река Приштница. Но это даже к лучшему, если бы он пошел по Волонге, ему пришлось бы делать лишний круг. А Приштница речка прямая и короткая, с выходом на Чешский залив, а там и Белушье рядом.
Лыж на самолете не было, поэтому он шел пешим, в унтах, проваливаясь в сугробы по пояс, а то и по самые плечи. Были такие места, где кустарник – находящийся в ложбинах, заметало снегом по самые верхушки. Попав в такой снежный омут, приходилось, около часа выбираться из него. С начало всем телом делаешь воронку, а затем осторожно выползаешь из нее, что бы, не провалиться вновь. Порядком, намучившись, он решил, что будет легче идти по самой реке, и вышел на лед. По реке он шел гораздо быстрее. По началу небольшие берега, постепенно стали выше и превратились в обрывы и каньоны. Наконец, после очередного поворота реки, берега расступились, уступив место простору – вот оно побережье! Вдалеке, он увидел четверых рыбаков проверяющих сети и направился к ним. Рыбаки же увидев человека в военной форме – белый полушубок, портупея, наган - висевший на поясе, не понятно от куда взявшегося, испугались. Подумали немец. Случаи разные бывали, на зимовьях немцы высаживались в тундру с подводных лодок, кто его знает, кто там идет. Но подумали нас больше – всех не успеет уложить, к тому же у нас пешни есть. А один из мужиков, что постарше, сказал: «Вряд ли он немец, скорее наш». По мере приближения летчика они услышали крик: «Не бойтесь меня мужики, я русский!»
Летчика на лошадях отвезли в Белушье (12 км.), а затем в Нижнюю-Пешу (где-то около двух часов езды на лошадях). Начальник НКВД Пешского района Рухлов, сообщил о найденном летчике, в Н-Мар. Летчика срочно доставили в Нарьян-Мар. Его отчет заслушивали на Бюро Окружкома партии. Первым Секретарем Ненецкого окружкома ВКПБ, был тогда, Кузин Серафим Петрович. Сразу же из города в Нижнюю-Пешу была отправлена телеграмма: «Срочно вывезти оставшихся летчиков и все самое ценное!» Сказали об этом опытным оленеводам и показали по карте место, где разбился самолет. Оленеводы сказали, что это рядом и вывезли летчиков на оленьих упряжках. А также забрали 2 пулемета и патроны к ним. В Пеше летчики какое-то время отдыхали и отсыпались, так как у самолета они старались много не спать, чтобы не замерзнуть. Спали, в основном по очереди – один спал, двое дежурили. Потом они уехали в город, а стрелок-радист, еще остался в Пеше на лечении. Его самого последнего вывезли из Пеши. В последствии выяснилось, что рука была не сломана, но имела трещину в кости. По словам Хоменко Н.В., врачом в то время была Потеряева, а фельдшером Рогозина Валентина. Как звали летчиков, он не помнит.
Много позже отдельные части самолета, двигатели были вывезены вертолетом МИ-6, через поселок Нижняя-Пеша, в музей п. Катунино, что под Архангельском. В настоящее время музей ликвидирован.
Поиск продолжается.
У нас есть масса фоток этого разбитого самолета, сделанных в ходе экспедиции, но они большого объема и долго будут загружаться, поэтому прилагаю только одну.