Есть известная история о трёх вторых пилотах Леваневского в большом перелёте «СССР-Н8» 1933 года. Краткое содержание истории в том, что во время перелёта примерно в течении месяца от Леваневского три раза уходили вторые пилоты. После этого Леваневский прошёл большой очень участок перелёта вообще без второго пилота (Левченко в 1933 году был только аэронавигатором и ещё не умел управлять самолётом). История действительно известная, Сигизмунд Александрович сам рассказал историю в своей автобиографической главе «Моя стихия» в сборнике «Как мы спасали челюскинцев».
Я стал проверять хронологию и выяснил, что история о трёх вторых пилотах СССР-Н8» тесно связана с историей «СССР-Н4» в 1932 и 1933 годах. В этой истории должен был быть третий участник «СССР-Н11», все три самолёта должны были вместе работать на Чукотке летом 1933 года. Обе летающие лодки должны были работать летом на северном побережье Чукотки и уйти на зимовку на большую землю. А поплавковый «СССР-Н4» должен был всё лето работать в экспедиции Обручева. В конце лета «СССР-Н4» должен был перелететь на северное побережье и обеспечить осенью навигацию на поплавках. Ну а зимой «СССР-Н4» должен был работать на лыжах.
Но уже с начала июня события стали развиваться не по плану. Сначала «СССР-Н4» застрял на зимнем ремонте в Иркутске, потом «СССР-Н4» застрял после аварии в Верхнеудинске. «СССР-Н11» долго не мог вылететь из Севастополя, а потом потерпел катастрофу 12 июля недалеко от Вольска. В результате на Чукотку летом 1933 года попали две большие машины: «СССР-Н4» и «СССР-Н8». Пути этих машин и судьбы их экипажей много раз пересекались в 1933 году. Промежуточный вариант хронологии я пока выложил в виде статьи на
Яндекс.Дзен. Это не реклама, просто хронология пока слишком большая и путаная для сообщения на форуме. Мне хотелось бы обсудить такие темы, связанные с «СССР-Н4».
1. Какая настоящая фамилия лётчика Г. из книги Обручева «На самолете в восточной арктике»?
14 июня "Н4" вылетает из Иркутска в Верхнеудинск под управлением пилота Г. Это старый опытный пилот, но пилот сухопутный, не летавший на тяжелых морских машинах, и самолет при посадке в Верхнеудинске "барсует" (прыгает) и подгибается одна стойка. Г. отказывается лететь дальше—разуверясь в своих силах. Самолет 13 дней стоит в Верхнеудинске, а в это время мы в Владивостоке уже хороним экспедицию. Отход парохода "Лейтенант Шмидт', на котором "Н4" должен быть доставлен в бухту Провидения (чтобы потом перелететь в Анадырь), назначен окончательно на 23–25 июня, тогда же отходит первый пароход в Анадырь, а следующий будет в конце июля и придет в Анадырь во второй половине августа. Помочь ничем нельзя—других самолетов нет, а задержать пароходы невозможно. Нам не придется, значит, в этом году увидеть что-либо кроме Владивостока.
Поступок лётчика Г. также вызывает удивление. Психологические проблемы — явно неуважительная причина для советского лётчика 30-х годов. Интересно было бы узнать дальнейшую карьеру лётчика Г.
2. Кто по первоначальному плану должен был зимовать на «СССР-Н4»? Тут возможны два варианты. На зимовку могли отправить лётчика Г. и Чернявского, это объясняет выбор сухопутного лётчика для гидросамолёта. Также на зимовку могли отправить Куканова. Куканов мог приехать на зимовку только в конце августа вместе с Красинским. Но в этом варианте непонятно, кто должен был стать вторым пилотом у Куканова (фактически Куканов прилетел в июле с Леваневским, а Красинский приехал в августе вообще без пилотов).
3. Почему Красинский распылил свои немногочисленные силы? Началось с того, что Красинский без разговоров отпустил Страубе на пароходе во Владивосток. Хотя особой необходимости в этом не было. Страубе мог бы как минимум половину сентября отработать с Кукановым, а потом уйти во Владивосток на попутном пароходе (на «Челюскине» или на «Литке»). Даже после отъезда Страубе у Красинского остался нормальный экипаж «СССР-Н4» (два пилота Куканов и Чернявский, два механика Шадрин и Демидов), был даже лёгкий У-2 для разведки. Но Красинский максимально распылил свои силы. Демидова отправили зимовать на остров Врангеля, Чернявский остался в Уэлене с У-2. Сам Красинский тоже куда-то делся с северной Чукотки. В результате на мысе Северном на «СССР-Н4» остались только Куканов и Шадрин. Им вдвоем надо было не только починить подломанное шасси, но и сменить три мотора (моторесурс иркутских моторов потратили на экспедицию Обручева).
4. Есть ли у кого-нибудь кроме Обручева описание встречи экипажей «СССР-Н4» и «СССР-Н8» на День авиации 1933 года? Ведь это самая настоящая театральная драма. Лётчики Страубе, Леваневский и Куканов встречают День авиации в маленькой палатке возле гидроаэродрома на мысе Северном. Страубе и Леваневский получают ордена, но никто об этом не знает, на полярной станции не работает радиостанция. В этой драме огромное количество пересечений прошлого (Севастопольская школа морских лётчиков), настоящего (история трёх вторых пилотах и поход «Челюскина») и будущего (опытный Страубе вообще ушёл из полярной авиации, а полярные новички Леваневский и Куканов так и не долетели до лагеря «челюскинцев»). Меня очень удивляет, что об этой драматической встрече так редко вспоминают.