Р-5 (скорее П-5)
Из статьи Б.А. Кремера "Эрнст Кренкель радист и полярник". В кн. "Наш Кренкель", Гидрометеоиздат, 1975
В этот же день мы распрощались с Кренкелем и Мехреньгиным. Оставив меня и Голубева на уже обжитом мысе Оловянном, они на двух прибывших с мыса Челюскин самолетах с летчиками М. Я. Линделем и А. Батурой и штурманом Л. В. Петровым вылетели на остров Домашний, где за полтора года до этого была законсервирована полярная станция. Погода стояла очень морозная, пилоты, опасаясь переохлаждения, моторы не выключали и загружать самолеты пришлось в бешеном потоке воздуха от работающих винтов. И хотя погрузка закончилась очень быстро — оба самолета «Р-5» могли принять только 400 килограммов груза,— Кренкель, Мехреньгин и я (Голубев оставался на станции) успели порядочно отморозить щеки и носы. Однако не только для них — испытанных полярников, но и для меня это стало привычным и нимало не смущало.
Из старых газет
Э. Кренкель летит на острова С. Каменева
Правда 23 марта, 1936 г.
БОРТ САМОЛЕТА «Н-125», 22 марта. (Радио спец. корр. «Правды»). Сегодня, в 9 часов, на мыс Оловянный прибыли с мыса Челюскина самолеты «Н-124» и «Н-125». Быстро закончили погрузку и в 9 ч. 45 м. направились на острова С. Каменева— здесь надо восстановить заброшенную полярную станцию.
Погода отличная, самолеты идут прекрасно. В 10 ч. 25 м. прошли мыс Гамарника. Под нами—ровные поля. Курс — на север. Ледяные купола Северной земли сливаются с белесым небом. Прошли больше половины пути.
«Н-125» ведет тов. Линдель. В кабине— начальник авиоотряда тов. Петров, бортмеханик Игнатьев. Радистом — я сам.
«Н-124» ведет летчик Батура, бортмеханик Бойко, штурман Кругленко. На борту самолета — механик Оловянного тов. Мехреньгин.
Имеем радиосвязь с мысом Челюскин, мысом Оловянным и островом Русским.
Э. Кренкель.
«Идем на посадку»
МЫС ЧЕЛЮСКИН, 22 марта. (Радио спец. корр. «Правды»). В 11 часов по московскому времени с борта самолета «Н-125»
от Э. Кренкеля принято следующее сообщение: «Подходим к острову Домашнему. Радируйте погоду». Дежурный метеоролог сообшает: «Ясно, штиль, видимость—20 км». Кренкель отвечает: «Мы— над аэродромом Домашнего. Есть домик. Цел. Сматываю антенну. Идем на посадку!»
Л. Рузов.