Правда, 1945, № 236, среда 3 октябряМыс Косистый — мыс Челюскина
(От специального корреспондента "Правды")
1 октября. 7 часов 10 минут по московскому времени. Самолет
"СССР Н-331" пилотируемый полярным летчиком
М. А. Титловым, прибыл на мыс Челюскина — самую северную оконечность евразийского материка, совершив от Москвы путь длиной в 4.500 километров.
Когда мы поднимались с подмосковного аэродрома, перед нами расстилался зеленый ковер трав, проплывали подернутые первой позолотой леса, ярко сияло солнце, освещая бурые квадраты испаханной земли и синеватые ленты рек. За два дня полета пейзаж изменился неузнаваемо. В заполярных широтах природа скупа на краски: мутное, серое небо. белая, покрытая снегом земля, свинцовая гладь моря — вот и все цвета Севера...
На пути к Архангельску под крыльями самолета мелькали деревни, городские поселки, дымили фабричные трубы, разбегались в разные стороны шоссе и железные дороги. Чем дальше на север, тем безлюднее земля: за семь часов, которые мы были в пути от Амдермы до мыса Косистого, нам не встретилось ни одной избушки.
Самолет подходил к Косистому уже в сумерках. Под нами проплывала тундра Таймырского полуострова. Плотные, низко бегущий облака закрывали горизонт, обволакивая со всех сторон самолет и скрывая от нас небо и землю. Пробив эту завесу, Титлов вывел самолет к самой земле и повел его бреющим полетом над Хатангским заливом. Казалось, что вот-вот — и машина коснется воды.
До полярной станции оставалось 60 километров. Быстро сгущались полярные сумерки. Вдруг впереди показались огни. Полярники. предупрежденные по радио о нашем прибытии, обозначили кострами посадочную площадку.
Мы увидели узкую прибрежную полосу. Посадка здесь — да еще при резком боковом ветре — требует от пилота большого мастерства. Титлов искусно провел машину этим узким коридором.
После взаимных приветствий экипаж самолета направился в дом полярников. Для гостей была приготовлена чистая, уютная комната с жарко натопленной русской печью.
Изрядно утомленные продолжительным полетом в неблагоприятных условиях, мы тут же после ужина легли спать. Выло пять часов дня по московскому времени. На мысе Косистом стояла ночь — темная и холодная.
1 октября, в 5 часов утра по московскому времени, мы попрощались с гостеприимными полярниками Косистого и вылетели на мыс Челюскина. Почти по всей трассе стояла низкая облачность. Пришлось подняться выше 3.000 метров. Окна самолета скоро задернулись ледяными занавесками. Температура наружного воздуха достигла 19 градусов холода.
Через два часа полета впереди сквозь разорвавшиеся полотна облаков показалась темная гладь воды. Это был пролив Вилькицкого, отделяющий самую северную оконечность материка от островов Северной земли. Самолет резко пошел на снижение. Когда он вынырнул из гущи облаков, мы увидели перед собой снежную пустыню. Прижавшись к морю, чернели домики полярной станции.
Описав круг, наш самолет опустился на снежную целину, неподалеку от этого крохотного поселка. К машине уже бежали собачьи упряжки. Низко висело серое одеяло туч, и морские волны яростно бились о берег...
С. БЕССУДНОВ.
Мыс Челюскина. (По радио).