Почему метеорологи ошибаются
Эпедиция в море Лаптевых. Когда нас с Валерой Ярцевым высаживали на мыс Буор-Хая, вместе с нами коллектив полярной станции пополнился геодезистом, кому была поставлена задача выверить привязку футштока к геодезическому знаку, находящимся в удалении метров 500 от здания станции рядом с радиостанцией, принадлежащей полярной станции.
Ванштель, начальник станции, спросил нас, собираемся ли мы «прописываться», но узнав, что у нас нет спиртного, очень опечалился. На станции был моторист, в чьи обязанности было следить за генератором, подающим ток на маяк, за трактором, служащим для сообщения с военно-морской радиостанцией, расположенной в двух километрах на берегу, и выполнять иные, связанные с механизмами работы. Но моторист был очень болен и не вставал с постели. Поэтому Ванштель спросил, можем ли мы завести трактор и съездить к морякам, чтобы привезти от них какой-то груз. Я водить трактор умел, еще в суворовском училище нас научили водить любой транспорт от «козла» до БМП, чтобы, если при проведении боевых действий представится возможность воспользоваться брошенной техникой, превратить своих солдат из пеших в «конные», поэтому мы с Валерой согласились на это действо.
Трактор мы завели, прицепили тракторные сани для груза, по берегу до военно-морской радиостанции доехали, а грузом оказалась 200-литровая бочка браги, которую мы бережно доставили на нашу полярную станцию. А вечером к нам в гости при полном параде пришли моряки с аккордеоном, начищенными до блеска ботинками, привели с собой повариху, чьими усилиями вызрела брага. Стол в кают-компании был накрыт, из бочки с брагой было зачерпнуто первое эмалированное ведро, и пир загудел. Около полуночи, когда все уже устали петь и плясать (и пить), я прислушался к динамику, стоящему в кают-компании. Оттуда ясно были слышны какие-то позывные. Я спросил Ванштеля, что это за динамик, и что это по нему передают. И Ванштель сказал, что это рипитер, и передаёт он то же, что передаётся на радиостанции. Он оценил ситуацию: радист вышел из кают-компании и не осилил 500 метров в гору, где находилась радиостанция. Он спросил, умею ли я работать на ключе, я кивнул, и мы пошли на радиостанцию. На полдороге к вершине сопки мы обнаружили пьяного в дупель радиста, оставили его временно, чтобы передать сводку погоды и вернуться, чтобы его подобрать, пока не замёрз. Но когда мы пришли на радиостанцию, то оказалось, что я наврал. Я мог работать на нормальном вертикальном ключе, а тут был горизонтальный ключ-«пила», на котором я ни разу в жизни не работал. Ванштель подставил кулак к моему носу, и мне «с колёс» пришлось осваивать способ работы с «пилой». Сначала с ошибками и медленно, потом побыстрее, а в конце сеанса я уже работал, как если бы я с таким ключом имел дело постоянно. В конце сеанса меня спросили, почему неуверенно работаю. Пришлось передать, что я стажер.
Но что за сводку мы передали? Ясно, что все показатели мне сообщал Ванштель наобум. «Температура?» - «Пиши: минус два.» - «Скорость ветра?» «Пиши: 3 м.» - «Видимость?» - «Пиши – ноль.» Действительно, ночь была кромешная, и мы долго не могли найти валяющегося на пути радиста, отчасти потому, что он всё-таки двигался понемногу к цели, отчасти оттого, что и мы были с Ванштелем слегка (а может быть, и не слегка) пьяны.
Так если сводки погоды зависят от таких информаторов, как мы, то ошибкам метеорологов не следует удивляться.
Эпедиция в море Лаптевых. Когда нас с Валерой Ярцевым высаживали на мыс Буор-Хая, вместе с нами коллектив полярной станции пополнился геодезистом, кому была поставлена задача выверить привязку футштока к геодезическому знаку, находящимся в удалении метров 500 от здания станции рядом с радиостанцией, принадлежащей полярной станции.
Ванштель, начальник станции, спросил нас, собираемся ли мы «прописываться», но узнав, что у нас нет спиртного, очень опечалился. На станции был моторист, в чьи обязанности было следить за генератором, подающим ток на маяк, за трактором, служащим для сообщения с военно-морской радиостанцией, расположенной в двух километрах на берегу, и выполнять иные, связанные с механизмами работы. Но моторист был очень болен и не вставал с постели. Поэтому Ванштель спросил, можем ли мы завести трактор и съездить к морякам, чтобы привезти от них какой-то груз. Я водить трактор умел, еще в суворовском училище нас научили водить любой транспорт от «козла» до БМП, чтобы, если при проведении боевых действий представится возможность воспользоваться брошенной техникой, превратить своих солдат из пеших в «конные», поэтому мы с Валерой согласились на это действо.
Трактор мы завели, прицепили тракторные сани для груза, по берегу до военно-морской радиостанции доехали, а грузом оказалась 200-литровая бочка браги, которую мы бережно доставили на нашу полярную станцию. А вечером к нам в гости при полном параде пришли моряки с аккордеоном, начищенными до блеска ботинками, привели с собой повариху, чьими усилиями вызрела брага. Стол в кают-компании был накрыт, из бочки с брагой было зачерпнуто первое эмалированное ведро, и пир загудел. Около полуночи, когда все уже устали петь и плясать (и пить), я прислушался к динамику, стоящему в кают-компании. Оттуда ясно были слышны какие-то позывные. Я спросил Ванштеля, что это за динамик, и что это по нему передают. И Ванштель сказал, что это рипитер, и передаёт он то же, что передаётся на радиостанции. Он оценил ситуацию: радист вышел из кают-компании и не осилил 500 метров в гору, где находилась радиостанция. Он спросил, умею ли я работать на ключе, я кивнул, и мы пошли на радиостанцию. На полдороге к вершине сопки мы обнаружили пьяного в дупель радиста, оставили его временно, чтобы передать сводку погоды и вернуться, чтобы его подобрать, пока не замёрз. Но когда мы пришли на радиостанцию, то оказалось, что я наврал. Я мог работать на нормальном вертикальном ключе, а тут был горизонтальный ключ-«пила», на котором я ни разу в жизни не работал. Ванштель подставил кулак к моему носу, и мне «с колёс» пришлось осваивать способ работы с «пилой». Сначала с ошибками и медленно, потом побыстрее, а в конце сеанса я уже работал, как если бы я с таким ключом имел дело постоянно. В конце сеанса меня спросили, почему неуверенно работаю. Пришлось передать, что я стажер.
Но что за сводку мы передали? Ясно, что все показатели мне сообщал Ванштель наобум. «Температура?» - «Пиши: минус два.» - «Скорость ветра?» «Пиши: 3 м.» - «Видимость?» - «Пиши – ноль.» Действительно, ночь была кромешная, и мы долго не могли найти валяющегося на пути радиста, отчасти потому, что он всё-таки двигался понемногу к цели, отчасти оттого, что и мы были с Ванштелем слегка (а может быть, и не слегка) пьяны.
Так если сводки погоды зависят от таких информаторов, как мы, то ошибкам метеорологов не следует удивляться.
Книга вроде как про жизнь.
Встречаются (вразброс) зарисовки типа приведенной
Про автора от автора под №500 во 2-м томе.
Соловьев Г. Мозаика жизни Том 2. Саров_2008г..pdf [1.96 МБ Скачиваний: 3850]
Соловьев Г. Мозаика жизни Том 1. Саров_2008г..pdf [1.88 МБ Скачиваний: 2513]
