Не любо - не слушай.
Сказки
Степана Писахова.
Автор: Степан Григорьевич Писахов.
Источник в сети: —
Выходные данные: —
От автора: «Сочинять и рассказывать сказки я начал давно, записывал редко.
Мои деды и бабка со стороны матери родом из Пинеж-ского района. Мой
дед был сказочник. Звали его сказочник Леонтий. Записывать сказки деда
Леонтия никому в голову не приходило. Говорили о нем: большой выдумщик
был, рассказывал все к слову, все к месту. На промысел деда Леонтия брали сказочником.
В плохую погоду набивались в промысловую избушку. В тесноте да в темноте: светила коптилка в плошке с звериным салом. Книг с собой не брали.
Про радио и знати не было. Начинает сказочник сказку длинную или бывальщину с небывальщиной заведет. Говорит долго, остановится, спросит:
- Други-товарищи, спите ли?
Кто-нибудь сонным голосом отзовется:
- Нет,
еще не спим, сказывай.
Сказочник дальше плетет сказку. Коли никто голоса не подаст, сказочник мог спать. Сказочник получал два пая: один за промысел, другой за
сказки.
Я не застал деда Леонтия и не слыхал его сказок.
С детства я был
среди богатого северного словотворчества. В работе над сказками память
восстанавливает отдельные фразы, поговорки, слова. Например:
- Какой ты
горячий, тебя тронуть - руки обожжешь.
Девица, гостья из Пинеги, рассказывала о своем житье:
- Утресь маменька меня будит, а я сплю-тороплюсь!
При встрече старуха спросила:
- Што тебя давно не видно, ни в сноп, ни в горсть?
Спрашивали меня,
откуда беру темы для сказок? Ответ прост:
Ведь рифмы запросто со мной живут,
две придут сами, третью приведут.
Сказки пишу часто с натуры, почти с натуры. Многое помнится и многое
просится в сказку. Долго перечислять, что дало ту или иную сказку. Скажу
к примеру. Один заезжий спросил, с какого года я живу в Архангельске.
Секрет не велик. Я сказал:
- С 1879 года.
- Скажите, сколько домов было раньше в Архангельске?
Что-то небрежно-снисходительное было в тоне, в вопросе. Я в тон заез
жему дал ответ:
- Раньше стоял один столб, на столбе доска с надписью:
А-р-х-а-н-г-е-л-ь-с-к.
Народ ютился кругом столба.
Домов не было, о них и не знали. Одни хвойными ветками прикрывались,
другие в снег зарывались, зимой в звериные шкуры завертывались. У меня
был медведь. Утром я вытряхивал медведя из шкуры, сам залезал в шкуру.
Тепло ходить в медвежьей шкуре, и мороз - дело постороннее. На ночь шкуру медведю отдавал...
Можно было сказку сплести. А заезжий готов верить. Он попал в "дикий
север". Ему хотелось полярных впечатлений.
Оставил я заезжего додумывать: каким был город без домов.
В 1924 году в сборнике "На Северной Двине" напечатана моя первая
сказка "Не любо - не слушай. Морожены песни".
С Сеней Малиной я познакомился в 1928 году. Жил Малина в деревне Уйме, в 18 километрах от города. Это была единственная встреча. Старик
рассказывал о своем тяжелом детстве. На прощанье рассказал, как он с дедом "на корабле через Карпаты ездил" и "как собака Розка волков ловила".
Умер Малина, кажется, в том же 1928 году.
Чтя память безвестных северных
сказителей - моих сородичей и земляков, - я свои сказки веду от имени
Сени Малины». |