Как вы думаете, трудно ли составить прогноз погоды? Вот несколько авторитетных мнений по этому поводу.
«Чтобы предсказать погоду на сутки, надо собрать сведения с метеостанций в радиусе минимум тысяча километров. Для более долгосрочного прогноза необходимо исследовать целое полушарие, а то и весь земной шар». Так считает руководитель Госкомгидромета. А вот что говорит директор Гидрометцентра страны: «Чтобы создать прогноз на срок от одного до трех суток, мы обрабатываем данные, поступившие примерно от 10 тысяч гидрометеорологических станций».
Тут речь идет, как вы заметили, о днях. Но может быть, легче обстоит дело, когда рассматривается прогноз на годы? Ничего подобного, оказывается. Участники международной научной конференции в Женеве, например, пришли к выводу, что к 2030 году среднегодовая температура на нашей планете повысится на 4,5 градуса. А ученые Кильского университета, рассмотрев периодичность 26 глобальных похолоданий последних трех миллионов лет, определили, что сейчас Земля находится на пороге нового оледенения. Вот так! Наверное, все-таки прав был президент Академии наук СССР С. И. Вавилов, когда сказал однажды: «После расщепления атомного ядра самой трудной задачей для человечества станет прогнозирование погоды».
Конечно, он был прав — эта на взгляд простенькая задачка не решена еще и сейчас. Но вот что поразительно: есть люди, которые все же делают точные прогнозы. Например, еще в 1980 году прогноз ледовой обстановки для всего Северного морского пути сделал географ из чукотского города Певека Валерий Николаевич Купецкий. Причем на целых 30 лет вперед!
А надо сказать, что Валерий Николаевич был не просто географ, а начальник оперативной группы Штаба морских операций Восточного сектора Арктики и за прогнозом, который он выдавал морякам, стояли огромные ценности — пароходы вместе со всеми их грузами, ледоколы, самолеты ледовой разведки и жизнь сотен и сотен людей. За все это он в полной мере отвечал. И ни разу -ни разу (!) по большому счету не ошибся. Как удавалось ему сочетать такую точность при столь высокой ответственности? Мы с ним много говорили об этом — и у него в Певеке, когда я попадал туда в командировку, и у меня в Магадане, когда он приезжал сюда по делам службы. И я постепенно начал понимать, что в основе успеха его предсказаний лежали два момента: во-первых, он быстро осознал огромное значение солнечно-земных связей и умело использовал эту новую методику, а во-вторых, сама природа его мышления позволяла ему на основе, казалось бы, незначительных частностей делать глобальные обобщения.
Больше тридцати лет водил Купецкий суда по Северному морскому пути, но потом его сердце не выдержало, и врачи потребовали, чтобы он вернулся туда, где родился и где ждала его квартира, — в Петербург. Он подчинился им и переехал. Но письма, которые я получал оттуда, говорили о полной его растерянности -оставшись один на один со своим больным сердцем, он оказался без любимого дела. И совершенно не знал, где можно было теперь приложить ему свой могучий мозг. В какой-то момент я заметил, что писем от Валерия Николаевича давненько нет — месяца три, наверное. Но и после этого должно было пройти еще какое-то время (как мы все-таки невнимательны бываем друг к другу!), чтобы я собрался наконец позвонить в Петербург. И узнал, что он недавно скончался. Обширный инфаркт — увы, нередкий исход для тех, кто возвращается домой после долгой жизни на Севере.
Для меня это был тяжелый удар. Но я убежден, что еще большую потерю понесла наша наука. А еще больше — практика северного судовождения. И сейчас я хочу отдать его памяти должное. Я просто обязан это сделать. Потому что хорошо знал этого выдающегося человека. Потому что и многие магаданцы знали его. И еще потому, что вряд ли кому-то здесь известно, что с нами его уже нет.
Купецкий окончил географический факультет Ленинградского университета, там же защитил кандидатскую диссертацию и сразу после этого поехал на работу в Певек. У всех других этот процесс обычно проходит в обратном направлении: диссертация делается в глубинке, а после этого человек переезжает в благословенные края и уже в комфорте и спокойствии безбедно доживает вторую половину своей жизни. Но, чтобы выбрать именно такой банальный вариант, совсем не нужно было быть Купецким.
Купецкому повезло с учителями. Лекции в университете ему читал Визе — легендарный полярник, выдающийся ученый, еще сподвижник Седова по его борьбе за покорение Северного полюса. Работал он с Евгеновым — научным руководителем знаменитой экспедиции на ледоколах «Таймыр» и «Вайгач», одним из авторов последнего на Земле большого географического открытия — в 1913 году он нашел архипелаг Северная Земля. Учился он на работах Оля — безвестного геофизика, выстроившего 11-летние солнечные циклы в систему, которой подчинены, как выясняется сейчас, все природные явления. Но это только кажется, что Купецкому с учителями повезло. На самом же деле он выбирал их сам, и выбор этот оказывался правильным. Так он обеспечивал то, что мы называем сейчас преемственностью поколений.
Сила, которая вела Купецкого по жизни, именуется радостью удивления. Как-то в руки ему попалась научная работа, которая называлась так: «Уровень африканских озер и условия плавания в Арктике». Прямо-таки в огороде бузина, а в Киеве дядька. Но статья потрясла его и заставила задуматься. Он начал искать связь в столь далеких, казалось бы, по отношению к Земле явлениях природы. Так он пришел к осмыслению роли, которую на Земле играет Солнце. Так вышел на собственную дорогу в науке. И оказалось она невероятно удачной.
Он обожал свою невообразимо трудную работу. Он говорил: — Вот откроется навигация, и начнется праздник!
Как вы думаете, где льды Северного океана достигают наибольшей мощности? Логика подсказывает, что это должно быть в его центре. Однако, изучив работу системы воздействия циклонов и антициклонов над Арктикой, Купецкий пришел к выводу, что как раз в районе полюса льды должны быть разреженными — ветры прижимают их с одной стороны к берегам Чукотки, а с другой — к берегам Гренландии, где образуются труднопроходимые для судов ледовые массивы. И предложил морякам проложить кратчайший путь из Северной Европы в Северную Америку именно через полюс. Это было давно. Сначала по этой дороге несмело прошел один корабль. Потом второй. Потом десятый. Сейчас это уже хорошо проторенный маршрут — его используют даже путешествующие к полюсу туристы. А начинался он с гениальной догадки Купецкого. И таких открытий у него много. Потом в Петербурге он защитил и докторскую диссертацию, и я уверен, что он мог бы сделать это десять раз и каждый раз на новую тему.
Это был человек, рабочими инструментами которого были солнце и ледокол, а рабочим местом — целый океан.
Купецкий еще в 1982 году предупредил о тяжелых ледовых условиях следующего года, но мы, как известно, часто умны бываем задним числом. В результате теплоход «Нина Сагайдак» льдами был раздавлен, а многие другие суда покалечены. Валерий Николаевич находился тогда в некотором раздвоении: с одной стороны, правильное предсказание, с другой же — такие потери. Навигацию 1984 года он ожидал тоже нелегкой и не ошибся, но потерь удалось все же избежать. Любопытно, что одна из уважаемых газет, опубликовавшая его прогноз, получила тогда анонимку (что тоже небезынтересно: если прогноз удостаивается и этого жанра, то он чего-нибудь да стоит!) — ее автор язвил: обещали тяжелые льды, а все прошло хорошо. Он просто не знал, что причиной успеха был не легкий лед, а более тщательная подготовка к навигации. И это тоже была победа Купецкого.
Как все-таки богата многострадальная земля российская на таланты! И сколько таких вот людей уходит от нас в несправедливую безвестность. Почему так происходит? От обилия талантливых людей в стране? Или от обилия несправедливости в государстве? «Почему, — спрашивал я его, — солнечная методика Оля до сих пор не получила признания, несмотря на очевидные подтверждения практикой?» «Для этого, — отвечал Купецкий, — автор идеи сначала должен умереть». И я знал, что сам он поздравляет старика Оля с каждым днем его рождения, одновременно утешая его: «Примите глубокую благодарность за Ваши открытия, которые помогают нам в борьбе со льдами».
Прогнозист всегда представляет собой очень удобный объект для критики. И совсем другое дело судовые капитаны -они просто рождены для славы и орденов. А было их в те времена множество — целое созвездие. Тем не менее в нашей Арктике не было человека более уважаемого и более яркого, чем Купецкий. И более невзрачного одновременно. Я помню, что однажды с трудом уговорил его сфотографироваться. И теперь этот единственный сохранившийся снимок украшает обложку учебника по географии Чукотки, который Купецкий подарил школам этого округа и по которому племя младое учится теперь любить и понимать свой суровый край.
Кстати, еще в советские времена Купецкий умудрился опубликовать отчет об одной из самых успешных экспедиций в Северном Ледовитом океане — экспедиции на ледоколах «Таймыр» и «Вайгач». Она замалчивалась у нас десятки лет только из-за того, что одним из ее руководителей был будущий белый адмирал Колчак. Издав научный отчет об этом историческом событии, Купецкий, по сути, воздвиг ему достойный памятник. Я уверен, что памятника достоин и он сам. И об этом его друзьям стоит подумать. Как-то Купецкий прислал мне свою статью. В ней говорилось о катастрофах самолетов ледовой разведки. Он перечислял эти трагические события и называл погибших товарищей: 1959 год — о скалу мыса Шалагского разбивается Ли-2, 1963 год — на ледник Земли Франца-Иосифа падает Ил-14, 1981 год — катастрофа на Шантарских островах в Охотском море, 1989 год — авария на Чукотке... В статье Купецкий ставил вопрос об устаревшей авиационной технике, на которой гидрологам приходилось выполнять ледовую разведку. И вот 6 июля 1990 года терпит бедствие последний в Арктике Ил-14. А вместе с ним — и Купецкий, на борту которого он летел. Но удача на этот раз сберегла его. Как оказалось, на целых 10 лет.
Передо мной лежит отпечатанный на машинке и никогда не опубликованный труд Купецкого — прогноз ледовой обстановки всего Северного Ледовитого океана до 2010 года. Его предисловие открывается такими словами: «Этот прогноз составлен из личного любопытства, а также по просьбе начальника администрации Северного морского пути и начальника Штаба морских операций Восточной Арктики».
Купецкого уже нет, а по его прогнозу еще будут плавать в океане корабли. Целых несколько лет. А могли бы и 100. Просто он не все успел...
Я сказал — могли бы... Но тут я, кажется, был не совсем точен Дело в том, что к тому времени, когда Валерия Николаевича не стало, Севморпуть уже не был «магистралью века» — они умирали почти одновременно...
Вот печальная статистика: если в 1987 году, самом продуктивном для Ледовитого океана, в его порты было завезено 6,6 млн тонн грузов и задействовано 331 судно, совершившее за навигацию 1306 рейсов, то спустя 10 лет объем перевозок уменьшился почти впятеро, число судов — почти в семь раз, а количество рейсов — в девять. Все это стало результатом неумелой политики. Но ведь еще Ломоносов говорил, что могущество России будет прирастать Сибирью. А Севморпуть — одна из ее составляющих...
— Но мы еще вернемся туда, — сказал мне недавно бывший начальник администрации Северного морского пути В. В. Михайличенко. — Обязательно вернемся. Жизнь заставит!
Этой мыслью и обоснован заголовок книги. Публикации Купецкого, я уверен, помогут нам и здесь.